***
Юнги на время от работы отстранён. Сидит дома, высовываясь только в магазин. У него за эти посиделки бессмысленные столько ненависти к «Вавилону» образовалось, что вырваться ей не далеко. Тэхён просил сидеть и ждать. Юнги не может, он хочет вцепиться в глотку Чон Чжону — именно он виноват в том, что Мина ложно обвинили, полицейский уверен. Сколько ещё вот так сидеть и ждать, Юнги не в курсе, но у него уже чешутся кулаки. Новая причина взорваться являет себя каждое утро. Парень всё пытается поймать курьера, который приносит цветы, но безуспешно. Записки становятся всё откровеннее, и Юнги представляет на месте своего тайного воздыхателя старого извращенца. Он даже заподазривал своего шефа, но тот вроде женат и с головой ещё дружит. Не станет засматриваться на молоденьких мальчишек, обещая съесть его персик. Мерзость. Юнги снова выбрасывает цветы в мусорку, у него уже целый мешок собрался с букетами, что благоухают какой-то наивной влюблённостью. Ну, точно пожилого психопата-маньяка. Мин включает плазму на стене и заваливается на кровать, похвалив себя за то, что сел, прежде чем включить новости. Юнги больше не подозреваемый, у него также и алиби оказывается есть. Парень с раскрытым ртом смотрит на свою фотографию, подумывая, что его разыгрывают. — «Вавилон» зашёл слишком далеко, — говорит ведущая. — Не исключено, что в следующий раз в камере может оказаться Ким Тэхён - расследующий дело компании. Юнги соглашается с девушкой и пытается дозвониться до Тэхёна, но тот проваливается сквозь землю. Мин не уверен, что может свободно покинуть квартиру, поэтому остаётся ждать подтверждений его непричастности к поджогу от Кима. Наверное, следовало уйти от дела, Юнги как предчувствовал, что его втянут во что-то не очень приятное. Никто уже не отмоет его от клейма подозреваемого. Хочется поскорее закончить с «Вавилон», но полицейский осознаёт весь масштаб катастрофы и риски. Быстро не получится. Тэхён приезжает ночью, выглядит помятым и как никогда уставшим. Юнги сомневается, что Ким весь день занимался физической работой. На нём всегда так сказывается стресс. В прочем, Тэхён не готов делиться своей личной жизнью сейчас. — Так это правда? — мельтешит перед глазами Юнги, колдуя над чаем. — Я слышал, что сам прокурор впрягся. — И зачем ему это? Разве у «Вавилона» ещё есть не подкупленные люди? — парень не перестаёт удивляться, но мотивов прокурора не понимает, если это, конечно, правда. — Скоро узнаем, — Тэхён задумчивый, думает Юнги, глядя на него. Он всеми силами сдерживает себя от вопросов. Это началось, когда появился Чонгук, а предполагать, что всё дело в нём, Мин не хочет. — Будем дальше вести расследование. Надо ещё с Хосоком поговорить. — Как же мне всё это не нравится. Тэхён распивает с коллегой чай, но хочется чего покрепче. Юнги провожает его глубокой ночью, после выглянув в окно, никак не ожидая увидеть внизу белый спорткар, в который сел Ким. Расскажет ли Тэхён когда-то и об этом? Что в его жизни вообще происходит — Юнги не понимает. А хотел бы? На утро Юнги как ни в чём не бывало собирается на работу. У него даже из ниоткуда появилось хорошее настроение, что вечно являлось предвестником какой-то новой драмы. Вопреки всему Мин не хотел верить во что-то плохое, когда выходил из подъезда. А там его ждал новый сюрприз. Парень вспомнил, что сегодня не получал цветов, но было решил, что поклоннику надоело. Ненадолго, видимо, потому что из тёмной машины у подъезда выходит высокий человек, просит с ним проехать. Юнги не вчера родился, заподозрил, что это «Вавилон» старается, но оказалось, что главный прокурор ждёт Мина в ресторане. К чему всё это - сложно было догадаться. Ничего сверхъестественного Юнги сделать не успел, но вспомнив, что именно Ким Намджун вытащил его из тюрьмы, начал думать логически. Если есть возможность узнать у прокурора напрямую, что происходит, то парень шанса такого не упустит. Юнги садится в присланный автомобиль, написав Тэхёну смс о том, что опоздает. В дороге Мин размышляет, ищет причины, по которым Намджун, теперь уже точно ясно, что это он, вытащил его из СИЗО. Сколько бы парень не думал, всё равно не понимает. Он пытается найти ответы в лице прокурора, сидящего за дальним столиком ресторана. Намджун, видимо уже поел. Он пьёт горячий кофе и что-то смотрит в телефоне, не сразу обратив внимание на Юнги, топчущегося у его стола. — Здравствуйте, — прокашливается полицейский. Намджун поднимает на него тяжёлый взгляд, искрящийся чем-то не очень приятным и, понимая, что может сесть, присаживается, себе тоже кофе заказывает у подошедшего официанта. — Что вынудило вас меня увидеть? Намджун до сих пор не знает, что Юнги с ним сделал. Как от одного взгляда на этого парня Ким с ума сошёл, повернулся на нём. Разве это любовь? Она именно такая, пожирающая все мысли прокурора ночами, разъедающая его душу каждое утро, в котором Намджун рядом на постели видит не Юнги, а Чимина? Мужчина устал злиться на себя, быть глупым влюблённым подростком и обходить Мина стороной, а потом искать с ним встреч. Достаточно. Намджун хочет удовлетворить свой интерес и забыть о полицейском Мин Юнги, поэтому они оба здесь. — Ты вынудил, Юнги, — без какого-либо уважения говорит Ким, делая глоток кофе. Он смотрит прямо в глаза. Юнги не понимает, почему от его взгляда резко себя голым почувствовал. В отличии от прокурора, Мин его уважает и черту переходить не собирается. Но он как не понимал, что здесь забыл, так и не понимает, тушуясь от тёмных омутов, вспарывающих его одежду. — Ты ведь знаешь, что я поспособствовал твоему скорому возвращению на службу? — Да, — сводит брови к переносице Юнги. — Я хочу знать, по какой причине. Намджун усмехается, ждёт пока официант уходит и снова обращается к парню: — Есть в тебе что-то, Мин Юнги. У парня холодок по спине пробегает. Он всё пытается от взгляда Кима скрыться, но каждый раз только на него и наталкивается, всё ещё чувствуя себя обнажённым перед мужчиной. Тогда в его голову приходит глупая догадка, но если Юнги её сейчас не подтвердит, то потом пожалеет. — Вы доставляете мне цветы? — Не лично, конечно, — улыбается Ким, скользнув взглядом по открытым рукам парня, облизывается. От Юнги ни одна его эмоция, ни один жест не уходит. — Ты, наверное, выбросил их? Юнги не нравится этот разговор, то русло, в которое он его привёл, сводит парня с ума. Ему даже вслух страшно предположить, что… Что Ким Намджун хочет его? Какая глупость. Тогда, где другие причины его такого поведения? Юнги вертит головой в стороны и усмехается. У кого-то явные проблемы с котелком. Намджун же прокурор, он же самый желаемый жених в городе, и у него неоднократно были интрижки с представительницами прекрасного пола, как может он… В принципе, Намджун может всё, и его власть сейчас задевает честь Юнги. — Выбросил, — цепляется за чашку парень, обжигая горло кипятком, только бы хоть на мгновение от Кима спрятаться, но тот всё смотрит на Юнги как на трофей. — Почему я? — Что? — мужчина как заворожённый следит за его руками, пальцы на которых целовать хочет. — Вы же пытаетесь ухаживать за мной. Я так понимаю? Так и почему я? В мире полно других… парней. — Полно, но хочу я тебя, — уже не скрывает. — Мне не нравится ходить вокруг да около, но с тобой я повозился. Предлагаю приятное сотрудничество. — В чём оно заключается? — Юнги скорее из интереса спрашивает, но это не значит, что он готов согласиться. В целом всё это выглядит таким сюром, что смешно до коликов, пусть немного и страшно. — Хочешь повышение? — на вопрос Мин ухмыляется, качая головой в стороны. Ему и правда этого не надо, точно не таким способом, подставляя задницу, он заберётся выше. — Квартиру? — Юнги бы сказал, что его устраивает и то место, в котором он живёт, но так же качает головой в отрицании. — Машину? — снова мимо. Хотелось бы узнать, как далеко прокурор может зайти. — Мне ничего не нужно, прокурор Ким, — поднимается Юнги, понимая, что пора валить, пока его не отодрали в этом закутке ресторана, откуда других посетителей не видно. — Надеюсь, вы найдёте кого-то лучше меня, — делает несколько шагов от столика парень, как в его спину прилетает: — Лучше тебя нет, — Юнги льстит, но он всё ещё всерьёз не воспринимает предложение такого уважаемого в стране человека. Где он, Мин Юнги, который живёт от зарплаты до зарплаты, ходит в местами порванной форме, что не может зашить уже год, и Ким Намджун — Бог справедливости и закона? Полицейский оборачивается, встречая всё тот же голодный взгляд на себе. Это вводит его в лёгкий ступор, непонимание всё ещё охватывает сознание, а на языке столько шуток вертится, что Юнги с трудом прикусывает свой язык. Он видит Намджуна впервые, лишь с экрана телевизора мог с раскрытым ртом смотреть на него, восхищаться силой, его стойкостью и непробиваемостью. А сейчас картинка прокурора рушится, в его глазах пляшут черти, такие же живут в Чон Чжону. Юнги рассмотрел их до того, как узнал, что стажёр крыса. — Тогда, — закусывает свою нижнюю губу Юнги, в пепел превращая ту самую стойкость Кима, — помогите мне уничтожить «Вавилон». После этого я весь ваш. — Грязно играешь, — выдыхает через рот Намджун, сжимая угол стола, чтобы не сорваться. Да как это называется в конце концов? Мужчину так ни от одного наркотика не крыло, как от одного взгляда на Мин Юнги. Почему раньше Намджун его не видел? Кто скрывает такую красоту в пыльном кабинете? Юнги нужно напоказ выставлять, такую красоту людям показывать. Жаль, Намджун не может. Лишь сам упиваться этой эстетикой в лице офицера будет. А в том, что будет, ни капли не сомневается. Кима парень пленил в одно мгновение, своим голосом, силой, дерзостью. Он такой маленький, что его хочется в кармашек положить и с собой везде таскать. Жаль, Юнги не зверушка, но и Намджун никогда не имел домашних животных. — Думаешь, сможешь мной манипулировать? Я сказал всё, как есть, и любой другой на твоём месте согласился бы. Даже Ким Тэхён. Уверен, я махнул бы перед ним пачкой зелёных, и он стянул с себя брюки, — Намджун продолжает вещать, будто не замечает, как в Юнги злость пениться начинает, глаза ему застилает. — Не выебывался бы, как ты, а дырку уже приготовленную подставлял. Юнги хватает чашку кофе Намджуна и плескает ему в лицо. Напиток почти остыл, ожогов не будет. Кроме сердечных. Ким даже не злится на парня, заслужил, перегнул палку. Но ему нравится такая реакция. Юнги хоть что-то будет испытывать, даже если это чувство не симпатии, а ярости. Намджун начнёт сначала, не привыкать. Мин ставит чашку на место и уходит стремительно, в полном шоке пытаясь восстановить минувшее событие в голове.***
— Прям так и сказал? — округляет глаза Тэхён. У него сигаретный дым носом от ужаса идёт. Не только в глазах Юнги прокурор упал ниже плинтуса. Сам Мин в себя ещё от разговора с Намджуном не пришёл. — По-любому с Чонами работает, сука продажная. — Я тоже так думаю, — смотрит в стену Юнги, летая где-то в других галактиках. — Что делать? — Готовить очко, — хмыкает Ким, в его голосе шутки коллега не слышит. — Да расслабь булки, — теперь он издевается. — Не удержался, — скалится Тэхён, туша сигарету в пепельнице на окне. — Но с Намджуном не так просто справиться, если он в одной лодке с Чонами. Не ожидал я, что он голубых кровей, — собирает в кучу бумаги со стола парень. — А может это даже к лучшему, — идёт на выход из кабинета он. Юнги поднимает на него взгляд, хмурясь. — Мог бы разок перетерпеть и мы суд выиграем, — ржёт, как конь Тэхён, но заметив, как друг взял в руки органайзер для канцелярии со стола, спешит смыться. — Это ради благих целей, — сбегает он, но в дверь всё-таки летит подставка.***
Хансо выходит из лифта и впервые за день выдыхает расслабленно, снимая галстук, душащий его сутками. Он успел подумать, что в квартире никого нет. Прислуга давно ушла, к тому же за высокими окнами стоит ночь. Чон еле выполз из кабинета, устав заниматься нудной, но важной работой. Но в ванной текла вода, что означало, что Хансо сегодня наедине со своими мыслями не останется. Парень уходит на кухню выпить воды, а после ретируется в спальню, думая, что на этот раз у Чжону за повод появиться. Старший приходит спустя минут пять, Хансо только успел поселить в голову мысли о нём, как Чжону входит в комнату. Крепкие бёдра обмотаны белым полотенцем, видно, что держащимся на честном слове, и такое же на широких плечах брата. Хансо шумно сглатывает. — Чего уставился? — рявкает Чжону, отвлекаясь на телефон, лежащий на высоком комоде по его левую сторону. — Почему ты приехал? — он жалеет о вопросе, но нет тех слов для Хансо, из-за которых он бы не стал себя проклинать. Ему кажется, Чжону бесит даже то, как громко он моргает ресницами. — Всмысле… ты не предупреждал. То есть… Старший молча кладёт мобильный обратно и, сняв с себя верхнее полотенце, накидывает его на шею Хансо, притягивая парня к себе, чуть душа. Взгляд у Чжону, как и всегда бешеный, не предвещающий ничего хорошего. Младший ощущает ему ненавистное чувство страха, покрываясь мурашками, которые брат не видит, но по его лицу это понимает. Хансо хватает ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, и молиться пытается, но Чжону не замечает. — Всё твоё имущество принадлежит мне, запомни это наконец, — сильнее душить его начинает Чжону, не скупясь на силу. — С каких это пор я предупреждать должен, когда приезжаю? Захотел и приехал. — Я думал, буду один, — хрипит Хансо, и брат ловко ретируется на кровать, бросая на неё брата, и ложится сверху, не снимая полотенца с его шеи. — Прости… — второе полотенце, что скрывало наготу старшего, развязывается, и Хансо не может не взглянуть вниз, а после в тёмные глаза Чжону, взвыв от бессилия. Не стоило говорить ему лишнее, но Хансо, как и всю свою жизнь, удержаться не мог. Брат коленом раздвигает его ноги, до боли всё тем же коленом давит младшему на пах. Он уже показал, где место Хансо, но останавливаться точно не собирается. Хансо знает, что Чжону может зайти далеко. Очень далеко. — Хватит, умоляю, — стонет протяжно Хансо, будто уже и не от боли. Он и не заметил, как хватка на шее стала уменьшаться. Чжону просто нависал сверху, заглядывая в бегающие по своему лицу глаза брата и наслаждался. Чужой неподдельный страх дико возбуждает его, но стоило парню сжать в пальцах подбородок Хансо, как в комнате на человека стало больше: — Инцест, конечно, дело семейное, — смеётся в дверях Чонгук, упираясь плечом в косяк, — но давайте не при мне. — Ты-то откуда? — рычит Чжону, так и не дорвавшись до сладкого. Чонгук выглядит спокойным, его ни разу не трогает происходящее перед глазами. Хансо красный как рак, валяется марионеткой на чёрных простынях, раздвинув ноги, будто не слышит голоса старшего Чона, испуганно смотрит на Чжону. Тот с цоканьем встаёт на колени и закрепляет полотенце по-новой, словив на себе новый взгляд младшего, но уже не в глаза. Чжону поднимается и скрывается в гардеробной, куда за ним идёт Чонгук. — По этой причине ты игнорировал мои звонки? — закрывает дверь старший, его игнорируют. — Мне похуй, трахаешь ты его или нет, но чтоб ты знал, секс — не причина, по которой ты можешь делать вид, что меня не существует. — Ты всегда вовремя появляешься, — одевается Чжону. — Чего ты хотел? — У нас суд скоро, надо обсудить многое. — А обсудить свою шлюшку не хочешь? — не нарывается. Для Чжону это нормальная манера общения, но не с Чонгуком, который может немного и уступает ему в массе, но может вырвать хребет. — Что ты на меня так смотришь? Я разве когда-то был идиотом? — Тебя только отец идиотом считал, но не я. — Точно, — щёлкает пальцами парень, — отец. Ну и что дальше? От меня даже мошка не скроется, Чонгук, и ты это знаешь. Поэтому перестань уже отрицать свою связь с копом и просто расскажи мне, что происходит. Если бы мы не раскрыли свои личности, я бы подумал, что ты хочешь сблизиться с Тэхёном из-за суда, но это ведь не так? — Он из моего картеля, — выходит в спальню Чонгук. Хансо на кровати уже и след простыл. — Я с ним говорил и не более. Я знаю Тэхёна ещё с того времени, как он под стол пешком ходил. — О чём болтали? Ты же знаешь, что он непробиваемый. — Знаю, поэтому и говорили. Прекрати допытывать меня. Ты же не думаешь, что я примкну к полиции? Это в моих интересах в первую очередь помочь тебе. — Верю, — идёт на кухню Чжону, находя там Хансо, делающего вид, что это не его десять минут назад трахнули глазами. — Суд, — парень валится на тёмный диван в совмещённой с кухней гостиной. — Что там с ним? — Тэхён попробует связаться с семьями учёных компании. Надо с ними разобраться, — отвечает Чонгук, игнорируя младшего. — Я не очень хорош в переговорах. — Их нужно убедить, чтобы не давали показания против нас. Деньгами тут не помочь, поэтому мне нужен ты, — садится рядом с младшим мужчина. — В таких переговорах ты лучший. Хансо меняет цвет лица на бледный, застыв со стаканом газировки в руках. Он уверен, что деньги могут помочь в любом случае, важна лишь сумма. Но Чонгук хочет выпустить зверя Чжону наружу. Так много времени он крови не пил, и Хансо боится, что дорвавшись до этого оазиса в горячей пустыне, остановиться потом не сможет. Младшему тоже не спастись тогда, потому что тот Чжону, что измывается над ним — всего лишь брат-психопат, но внутри у Чжону есть кое-что страшнее психа. Он бросает на Хансо взгляд и подмигивает, снова возвращаясь к диалогу с Чонгуком.***
Тэхён активно готовится к суду с Чонами вместе с Донуком, рассматривая все варианты исхода событий, но парню не перестаёт казаться, что братья всё равно на шаг впереди. Ким отрывается от документов, разбросанных по всей его гостиной, и уходит курить на улицу. Дядя за ним не спешит. Тэхён всё обзванивает жён учёных и сильно удивляется, когда женщины открыто посылают его. Что-то не так. Полицейский понимал, что после разговора с Чонгуком многое поменяется, но победы своей в суде не исключал. Парень наблюдает за тем, как охрана, которая не так давно появилась в его доме, включает уличные фонари. Начинает смеркаться. В груди у Тэхёна свербит, он без конца возвращается в то утро в доме Чонгука и прокручивает его слова в голове. Разве что-то от того парня, которого Ким знал ребёнком, осталось? Больше Тэхён доверять ему не мог, как бы не хотелось. А хочется безумно.***
Чонгук гуляет вокруг огромных контейнеров, задумчиво рассматривая свои туфли. Рядом бродит Хансо, вздрагивая от каждого дуновения ветра. Старший усмехается, сам дождаться шоу не может. В одном из таких больших контейнеров, которые окружают его, ждут люди. Работники «Вавилона», что так и не смогли создать союз с Тэхёном. Чонгук не позволит полицейскому зайти так далеко. Для этого все собрались здесь. Чжону привозит с собой адвокатов по инициативе старшего, чтобы тоже были в курсе дел и не думали переметнуться на другую сторону. Собравшиеся входят в контейнер. Чжону идёт последним, поправляя на голове шлем. В его руке клюшка, что вот-вот впитает в себя кровь. Никто, кроме Чонов не понимает, что сейчас произойдёт. Адвокаты перешёптываются, а Чонгук рассматривает пятерых мужчин, привязанных к стульям, что уже устали кричать. — Спокойствие, господа, — гуляет вокруг них Чонгук, убрав руки в карманы брюк. — Мы с вами немного поговорим насчёт «Вавилона». — Разве мы вас предали?! — выкрикивает один из пленных. — Хотели, я уверен, — наклоняет перед ним старший Чон. — По глазам вижу. Так вот, сейчас произведём процедуру, которая раз и навсегда закроет вам рот, но, если кто-то посмеет набрать номер Ким Тэхёна, то с вами буду уже разбираться я. Вам даже и не снилось, что я могу совершить. С вами, с вашими семьями. — Мы будем молчать! — обещает другой, но мужчина теряет интерес к учёным и отходит в сторону. — А вы смотрите и внимайте, — подмигивает Сомин Чон. — Прошу, Чжону. Чжону с размаху бьёт человека по лицу клюшкой, и тот валится на пол, подавившись собственной кровью. Для него никого в этом маленьком помещении, кроме его самого и жертв, не существует. Наконец-то, он дорвался до того, чего желал больше всего. Чжону устал себя сдерживать. Он — психопат, выплёскивающий свою злобу так, как умеет. С детства приученный самим собой пускать кровь, как успокоение для своей гнилой души. Хансо стоит статуей. Знает, если двинется с места, то следующим будет. Он блокирует свой страх, понимая, что находится не один на один с братом, и Чжону не станет мучить его сейчас. Сомин от первого удара вскрикнула и закрыла глаза, в следующую секунду оказавшись прижата к сильной груди старшего Чона. Пусть Сомин слышит хотя бы крики. Сокджин же и бровью не ведет, будто успел за сотрудничество с «Вавилоном» понять, насколько он может быть жесток. Чжону продолжает избивать клюшкой уже других мужчин, что для него как красная тряпка для быка. Все они попадали и превратились в одну окровавленную кучу мяса. Через время парень напивается крови достаточно. Она повсюду: на его лице, одежде, стенах, полу. Чжону улыбается в маску и идёт на улицу, но услышав: — Надеюсь, выживут, — что прошептал Хансо, оборачивается и, ведя клюшкой по стене, создав неприятный шум, знаменующий смерть, подходит к брату. — Отошёл, — отрезает Чонгук, кажется, впервые за всю жизнь заступившись за Хансо, но это был бы слишком щедрый подарок. — Некогда отношения выяснять, у нас ещё куча дел. Чонгук выводит адвокатов, даёт Сомин бутылку воды и следит за плетущимися к ним братьями. Чжону запрыгивает на теслу старшего и, выхватив у Джина бутылку с водой, щедро ею поливает клюшку, присвистывая. — Надо закинуть их в больницу и поговорить с семьями, — размышляет Чонгук. — Хансо, ты этим займёшься. Уважение в компании ты ещё имеешь. — Разве они не скажут правду? — сипит девушка, всё ещё жмущаяся к боку Чонгука. — Скажут и я убью их, — быстро отвечает он, даже не поморщившись. — Я отвезу тебя домой, — Чон сажает Сомин в машину, с которой спрыгивает Чжону. — А вы долго не стойте, будете на месте топтаться, и Тэхён вам на пятки наступит, — садится за руль мужчина, заводя мотор. Сомин дрожит от страха, всё ещё видя перед глазами месиво. Все живы, но не очень здоровы. Ей самой страшно, но душу греет то, что главное зло рядом и ей вреда никто не причинит. Только в случае, если девушка подумает о побеге или предательстве, то головы ей не сносить. Чонгук будто читает её мысли и говорит: — Не надо думать об этом. — Не могу. Чонгук подвозит Сомин до дома и провожает до самой двери, видя, что состояние адвоката никак не улучшилось. На суде она такой несобранной быть просто не может. Чон хочет быть уверенным, что «Вавилон», как и всегда победит, но обстоятельства меняются, как и люди. Невозможно быть на сто процентов уверенным в своей победе, когда твой враг Ким Тэхён. — Вы можете остаться? Мне правда страшно. — Это же я отдал приказ, — улыбается ей мягко Чонгук, касаясь плеч девушки. — Никто не побеспокоит тебя. — Пожалуйста, — под напором Сомин мужчина сдаётся, проходя в квартиру. Опасности ему рядом никакой с ней не угрожает, как и девушке. Это рядом с Тэхёном стоит смотреть в оба. Полицейский явно перечеркнул их прошлое и выбирает будущее, тоже идя напролом. Больше Чонгук доверять ему не мог, как бы не хотелось. А хочется безумно.