Дурень моего сердца

Соня

Открыв глаза, я очнулась в своей комнате и выдохнула. Это был лишь сон! Это был лишь прекрасный и грустный сон, который, к моему великому сожалению, никогда не сбудется. На соседней подушке посапывал Вася, как обычно уткнувшись носом в подушку и бурча какие-то ругательства. Чуть приобняв любимого за плечо, я заботливо укутала его одеялом, а затем едва заметно улыбнулась. Васька, такой Васька! Он даже во сне ругается сам с собой! Чтобы не разбудить своего дурня, я осторожно коснулась губами его щеки, а затем нежно провела рукой по его кудрявым темным волосам. Вася вспотел. Видимо, ему в очередной раз приснился кошмар. И в ту минуту я искренне надеялась на то, что этот кошмар был без моего участия. Еще не так давно, около месяца назад, произошла довольно забавная и в тоже время немного грустная история. В ту ночь Василию приснился ночной кошмар о том, что я предпочла ему Чингиза, и все следующее утром мой любимый никак не мог собраться с силами и взять себя в руки. В то утро Васька со мной не разговаривал, не разговаривал он и с Чингизом, а на каждую реплику своего товарища он лишь молча кивал и отчего-то сжимал зубы. Видимо, боялся ляпнуть что-то не подумав, хотя, ляпать что-то не подумав, мой дурень был мастер. Василий держался практически весь день. Он стойко переносил все шуточки Алекса и косые взгляды своих товарищей, которые никак не могли взять в толк, что на этот раз приключилось с Мухой. И только едкая фразочка Графа окончательно выбила моего дурня из колеи. Окончательно взбесившись, Васька перевернул стол на рядом стоявшего Чингиза и, под дружный хохот своих товарищей, схватил того за грудки и накрыл отборными ругательствах, не обращая ни малейшего внимания на нашу дочь, которая громко плакала в колыбели, наблюдая за всем этим безобразием. В тот день я ужасно разозлилась на поступок Василия. К тому же любимый в очередной раз опозорил меня перед сестрами и Аркадием, который, закатив глаза и тяжело вздохнув, прочитал мне длинную лекцию о моральном воспитании моего дурня, а затем удалился с моей старшей сестрой в свой особняк. В тот день я чувствовала себя ужасно раздавленной и сгорала от стыда, а Муха тогда клятвенно обещал мне больше не устраивать подобных выходок, и я поверила ему. И я в очередной раз поверила ему и сдалась. Ведь я любила этого идиота, ведь я так сильно его любила, что ничего не могла с собой поделать! Стоило Ваське только коснуться меня, как я моментально таяла в его крепких объятьях, а пронзительный взгляд его больших карих глаз так сильно завораживал меня, что я почти сразу же забывала обо всем вокруг. Вот и сегодня. Стоило мне только взглянуть на Василия, как я почти сразу же забыла о той выходке, которую мой возлюбленный устроил в прошлую пятницу во время очередной постановки оперы "Борис Годунов", в которой Маша исполняла партию Ксении Годуновой. После выступления Марии, мы направились на званый вечер, во время которого сестра познакомила нас с Тоней со своей труппой. Один из артистов в тот вечер имел несчастье мне улыбнуться, и только одной его улыбки хватило для того, чтобы Василий рассвирепел и чуть было не набросился на своего мнимого соперника с кулаками. В тот вечер ситуацию, как ни странно, спас Аркадий, который ловко сменил тему разговора, а после велел мне больше не наливать вина своему кавалеру. Тогда Алекс громко хохотал и весело беседовал с моими сестрами, обсуждая постановку оперы, Аркадий нежно обнимал Марию за талию и периодически подключался к беседе, Муха с виноватым видом ковырялся в своей тарелке, отчаянно стараясь не встречаться со мной взглядом, и только я сгорала от стыда и краснела до состояния жареного рака. От моих прикосновений Василий почесал нос и вскоре проснулся. - Соня? - пробурчал он, поворачиваясь ко мне, - Что-то случилось? Перевернувшись на другой бок, Васька приобнял меня правой рукой за талию и чуть прищурил глаза. - Да, так, - отмахнулась я, прижимаясь к любимому, - Просто волнуюсь. У Сурочки сегодня именины, и я... На этих словах я чуть слышно вздохнула и прижалась к Мухе еще сильнее. Его сердце так бешено колотилось в груди, что я невольно подумала, уж не устроил ли он в очередной раз представление, и любимый, словно прочитав мои мысли, внезапно заговорил. - Думаешь, я бажбан какой-то? - вопросительно изогнув бровь, поинтересовался Василий. Краем глаза я заметила, что любимый напрягся, но, все же, не подала виду, что заметила его состояние. - Нет, вовсе нет..., - кусая губу, пролепетала я, - Просто... На этих словах я застыла, обдумывая свою будущую речь. Нет, Ваське не стоит озвучивать свои мысли. По крайне мере не сегодня, по крайне мере, не сейчас, когда он находится в таком нервном перенапряжении. Тяжело вздохнув, я оттолкнула от себя любимого, а затем, накинув на плечи шелковый халатик, подошла к платяному шкафу и стала переодеваться. - И все-таки? - я услышала за спиной напряженный голос Василия. Мужчина подошел ко мне почти вплотную и, положив руки на мои плечи, зачем-то сжал их. Я вновь вздохнула, а затем повернулась лицом к любимому и опустила взгляд. На несколько секунд между нами повисло неловкое молчание, которое я вскоре нарушила. - Вася, - выдохнула я, поднимая взгляд на Муху. - Значит, я прав, - усмехнулся любимый, отпуская мои плечи. Закусив губу, дабы не выругаться в моем присутствии, он заснул руки в карманы, а затем тяжело вздохнул. - Ты не доверяешь мне и считаешь меня идиотом, ведь так? Карие глаза пронизывали меня насквозь и не давали мне солгать. И, наконец, я сдалась. Набрав в грудь побольше воздуха, и, уперевшись руками в бока, я вскоре заговорила: - Да, отчасти ты прав. Я переживаю, что ты вновь выкинешь какой-то фокус и опозоришь меня перед сестрами, или перед тем же Аркадием, который итак считает меня полной дурой... От услышанного глаза Мухи мгновенно округлились, и он чуть было не потерял дар речи. - А с какого перепугу тебя так волнует мнение Аркадия? Уж не влюбилась ли ты в супруга своей сестрицы? - вспыхнул Муха, перехватывая меня за запястья. - Что?! Да, как ты смеешь нести подобную чушь! - воскликнула я, сжимая кулаки. Звонкая пощечина мгновенно привела в чувства моего дурня, который только от одного упоминания мужского имени, загорался как пламя свечи. В следующую секунду Муха испугано отпустил мои запястья, а я едва сдержалась, чтобы не заплакать у него на глазах. - И ты еще спрашиваешь, почему я тебе не доверяю? - рявкнула я, протирая лицо ладонями, - Да ты! Ты просто... И тут я не сдержалась. В следующую секунду из моих глаз брызнули слезы, и я сама и не заметила, как оказалась в объятьях любимого. Вася прижимал меня к груди и вовсе не желал отпускать, не обращая ни малейшего внимания на мое сопротивление. И вскоре я сдалась. Я вновь простила его, каким бы глупым это не казалось. Легкий аромат табака вперемешку с древесным парфюмом Василия обычно сразу же меня успокаивал, что произошло и в этот раз. Рядом с ним я чувствовала себя в безопасности, как бы это странно не звучало. Конечно, Василий был идиотом, каких еще поискать нужно, но только в его объятьях я приходила в себя и успокаивалась, хотя бы на минуту. Заметив, что я пришла в себя, Вася нежно коснулся губами моих губ, а затем виновато посмотрел на меня. - Сонечка, прости меня, - пробормотал он, стыдливо опуская взгляд, - Я идиот и настоящий осел. Ты простишь меня? С этими словами он одарил меня взглядом нашкодившего кота, и я вновь сдалась. - Прощаю, но только в последний раз! - выдохнула я, освобождаясь из объятий любимого, - Ладно, нам пора, а то ребята нас уже заждались. С этими словами я покинула комнату, громко хлопнув дверью. И в тот момент я с грустью осознавала, что прощаю Муху явно не в последний раз, и искренне надеялась на то, что сегодняшний день закончится благополучно для всех, включая Аркадия.