***
Сегодняшнее занятие по Зельеварению было своего рода демонстрационным и одновременно являлось проверкой наших знаний. Профессор Ирвин временами любил ни с того ни с сего устраивать подобное без предупреждения и гонять нас до закипания мозгов, пока мы не назовем все зелья, приготовленные им и выставленные для демонстрации на столе. Дежурными фразами Ирвина на данном занятии были: “Вы это проходили в начале первого семестра”/ “Я совсем недавно говорил об этом зелье, такое впечатление, что у каждого из вас время от времени открывается специальная дыра в голове, откуда вылетают все полученные знания”/ “Страница 176, мисс Флинн, это было на странице 176. Скажите, вы умеете читать или просто смотрите на буквы, а потом с чистой совестью закрываете книгу?” И всякое в этом роде. Зельевар конечно наслаждался зрелищем нерадивых учеников, задумчиво чешущих затылки в попытках найти ответ, а также просто любил демонстрировать свое мастерство. А вот, хотел ли он нас вдохновить этим на большее или же просто хвастался, я пока не поняла. - Ты помнишь что-нибудь? - шепотом спросила я Фина, после того, как мы понимающе переглянулись, заметив ровный ряд исходящих паром котелков на соединенных в линию партах. - Скорее я помню составы, где есть травы и коренья, а вот названия нет. - ответил гриффиндорец, чуть наклонившись ко мне. Он стоял за моим плечом, совсем близко. Нас с обеих сторон зажимали другие ученики, выстроившиеся в цепочку, чтобы каждый мог внимательно рассмотреть и изучить представленные экземпляры демонстрационных зелий. Я вновь почувствовала свежий хвойный аромат от кофты Фина, а еще кажется его дыхание над ухом, пока он говорил. Румянец подступил к моим щекам, и я постаралась отвлечься, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь из пройденного за год материала. Очередь постепенно сдвигалась, и мы с гриффиндорцем уже стояли почти у столов, как Ирвин вдруг сказал: -Самое последнее зелье у левого края вы еще не проходили, но если кто-то из вас удосужился прочесть дополнительную литературу, которую я даю после каждого домашнего задания, то он вспомнит название. Тот, кто первым мне его скажет, получит дополнительно десять баллов для своего факультета. Студенты вокруг заволновались, гадая, что за таинственное зелье приготовил Ирвин. Тайну вскоре раскрыла кудрявая Гэйлен, одной из первых отправившаяся изучать представленные экземпляры. - Это Амортенция, профессор! - тут же воскликнула она, и большинство гриффиндорцев довольно захлопало в ладоши. В знаниях девушки никто не сомневался. - Верно, мисс Грин. Как вы это поняли? - зельевар довольно кивнул. Пока Гэйлен с серьезным лицом выкладывала четкую информацию, остальные студенты, а вернее в большинстве своем студентки, вновь заволновались. Почти каждая из них так или иначе слышала об амортенции, а кто-то даже читал любовные романы, где зелье являлось двигателем сюжета (ладно, я читала, еще на третьем курсе). Мне же было очень интересно, чем пахнет для меня это зелье, поэтому продвигалась я к нему с некоторым нетерпением, параллельно пытаясь понять, что бурлит в остальных котлах. С названиями у меня были проблемы, но свойства самих зелий, их суть, я рассказать сумела. Само впечатление, ощущения от каких-то вещей, событий, действий я запоминаю очень хорошо и в своей памяти ориентируюсь именно на это. А еще у меня была развита синестезия, я могла как-будто бы видеть цвета запахов, звуков и вкусов, иногда даже слов, текста и предложений, что тоже помогало мне лучше усваивать информацию. Ирвин кивнул головой, терпеливо выслушав мои немного путанные, но вполне точные объяснения, и выставив мне “Удовлетворительно”, отправил, наконец, ознакомиться с последним зельем. Котелок с амортенцией был меньше других раза в два и кажется защищен чарами, чтобы какой-нибудь особо ушлый студент не стащил по-своему опасное варево для собственного пользования. Внутри емкости мягко переливалось перламутром таинственно мерцающая жидкость. Казалось она танцует и двигается в ритме с паром, исходящим из котелка и закручивающимся характерными спиралями. Я принюхалась, не подходя особо близко. Так, посмотрим… Запах насыщенного влажноватого воздуха перед грозой и чистого после нее, пропитанного озоном. Это правда, я действительно очень люблю весенние и летние грозы, почти каждый раз выбегаю смотреть, как все начинается. Аромат спелых яблок в конце августа. Непередаваемый, пьянящий, чуть подбродивший и в меру сладкий. Традиционно всегда под завершение каникул мы с семьей варили несколько десятков литров повидла и ставили большую стеклянную бутыль сока, перемешанного с сахаром, на сидр. И наконец, третий аромат… Я сначала растерялась, пытаясь его вспомнить в прошлом, но вдруг поняла, что слышала совсем недавно… Свежий хвойный запах от кофты Финна. Я не могла его не узнать. Я чувствовала его всю неделю, начиная с понедельника, каждый вечер, когда мы вместе делали уроки, и гриффиндорец сидел совсем рядом или напротив. Я настолько привыкла к этому аромату, что он стал частью моей жизни. Я отошла в сторону, уступая Финдли место и осторожно взглянула на парня. Тот немного нахмурился, сдвинув темные брови, а потом все же принюхался к зелью. Сердце билось как ненормальное, я была немного в прострации, будто бы смотрела на происходящее со стороны. - Только что политая земля. - сказал вслух гриффиндорец, после недолгой паузы. - Запах летнего сада моей бабушки, у которой я часто гостил, пока родители были на работе. И… - парень вдруг запнулся, сглотнул, глаза его расширились от удивления. Я отступила на шаг, затаенно ожидая последнего его слова. Но Финдли лишь повернулся лицом в мою сторону и пораженно смотрел на меня. Я почему-то и без слов понимала, что это значит. Чувствовала, догадывалась, даже знала. И он знал. А потом как-то так получилось, что мы оба шагнули друг другу навстречу и обнялись крепко-крепко, словно бы долго не виделись и сильно скучали. Словно бы так всегда было, что мы давно друг друга знаем и давно друг другу самые родные и близкие люди. Я тихо засмеялась, уткнувшись в плечо Фина. Другие смотрели на нас удивленно, но меня это не смущало. - Мисс Флинн, мистер МакКоуэн. - послышался голос профессора Ирвина где-то рядом. - Вы уже получили свои оценки, можете быть свободны и обниматься сколько влезет в коридорах. - Спасибо, профессор. - я улыбнулась, и мы с Фином, держась за руки, вышли из класса. Такие моменты очень смущают. Вроде бы все прояснилось и как будто бы понятно, но главное все равно нужно сказать вслух, а мучительное молчание очень трудно нарушить, голос как будто пропадает, да и в глаза смотреть совсем стесняешься. - Эйлс. - Фин остановил меня около какого-то окна на одном из лестничных пролетов. Я сначала повернулась, опустив голову вниз, но потом все же со скрипом подняла лицо, и взглянула на гриффиндорца. В конце концов, он мне нравился, и дальше было некуда отступать. Финдли был серьёзен и немного растерян. Его теплые темно-медовые глаза внимательно рассматривали мое лицо, будто бы отыскивая там нужный ответ. - Это правда. - сказала я ему. Не знаю, что я имела в виду, скорее всего наши догадки друг о друге, объятия, мои чувства и запах амортенции. Сейчас мне сложно было высказаться обо всем подробно. Фин кивнул и произнес: - Я влюбился в тебя, Эйлс, наверное еще в понедельник. - Я примерно также. - добавила я, наконец, шагнув ближе и прижавшись к груди парня щекой. Руками вновь обняла талию. Этот шаг был для меня похож на то, как когда впервые заходишь в озеро по колено, а потом собираешься с духом и ныряешь в воду с головой, преодолевая сопротивление тела, для которого температура кажется слишком холодной с непривычки. Финдли замер, а потом неожиданно крепко обхватил меня в ответ, может быть немного неуклюже покачав в руках, и прижался щекой к виску. Слова окончательно пропали, чувство всепоглощающего счастья взаимной любви захлестнуло с головой, и мы оба как будто бы выпали на неопределенное время из жизни, или наоборот, оказались в самом ее центре, живом, настоящем, сияющем. Мы бы так до вечера простояли, но уроки закончились, и студенты потоком хлынули в коридоры и на лестницы. При всех обниматься было немного неловко. В библиотеку, как раньше, мы не пошли, а отправились гулять, чтобы, наверное, больше побыть наедине и осмыслить произошедшее. И поговорить об этом конечно.***
Когда я стала встречаться с Финдли МакКоуэном, я не знала, к чему это приведет, я старалась не гадать о будущем, не сравнивать со своими предыдущими отношениями, перестала думать о том, надолго ли это вообще, отдавшись потоку жизни. Пусть все будет так, как есть. Я рисковала сердцем, но только именно так я могла по-настоящему чувствовать и доверять, без оглядки, без попыток спасти себя от каких-то возможных разочарований и боли в будущем. Если уж любишь, то люби на полную катушку и перестань уже бояться. Именно так я и жила. Школьное время летело очень быстро, слишком быстро на мой взгляд. На седьмом курсе я написала свою первую книгу, благодаря Финдли, который исправно консультировал меня в теме травологии и иногда комментировал некоторые отрывки. Книга называлась “Приключения Маленькой Мандрагоры” и была создана для детей. Иллюстрации к ней рисовала я сама, наблюдая за тем, как картинки оживают прямо на глазах, и Маленькая Мандрагора смешно ковыляет по страницам скетчбука. Финдли, стоявший за моим плечом в это время, говорил, что такой милой мандрагоры он в жизни никогда не встречал. Окончания школы я ждала и боялась одновременно. Мне было интересно посмотреть на то, как наши с Фином отношения будут развиваться после, потому что одно дело, когда вы семь лет живете и учитесь бок о бок в одном замке, и со встречами там намного проще, и другое, когда перед каждым из вас начинает разворачиваться своя дорога, свое будущее. Финдли совершенно точно собирался в Уэльс, в тихую глубинку далеко от городов, где ждала его желанная работа в теплицах и уютный дом, отданный работодателями в качестве съемного жилья. Я же готовилась заключить договор с известным издательством на написание новой книги, а после путешествовать по Шотландии в поисках интересных мест, впечатлений и атмосферы для своих историй. А еще планировала продолжить учиться. Перед выпускным я поделилась своими переживаниями с Фином, потому что он, как никто другой, заслуживал знать их. Я доверяла ему наверное чуть ли не больше, чем себе, и чувствовала, что это доверие взаимно и оправдано. - Ну и что? - сказал гриффиндорец, беря меня за руку, когда мы гуляли вечером около Черного озера и моего любимого старого вяза, где уже вторую весну вместе наблюдали цветение магических крокусов, название которых, по словам Фина, переводится примерно как “рожденные в мороз”. - Меня это не пугает. - продолжил парень. - Это нормально, что каждый из нас пойдет своим путем, и это даже хорошо, я думаю. Я не вижу здесь причин, которые могли бы повлиять на мою любовь к тебе. Может быть и будет трудно, но разве мы не сможем с этим справиться вместе, просто потому что этого хотим? Ты ведь хочешь, Эйлс? Я - очень. - Конечно. - я улыбнулась, полностью согретая его словами и поддержкой. Тревоги, сковывающие сердце с самого утра, отступили. - Значит решено. Просто берем и делаем по-гриффиндорски. - добавила я со смехом. - Как обычно бывает со всеми кажущимися очень сложными задачами. Нужно не думать о том, что они сложные, а просто начать их решать, постепенно, шаг за шагом, чувствуя мир. Финдли тепло улыбнулся и вновь притянул меня к себе, мягко обнимая в ответ.Так и случилось.