По следам былого

Хадижа крутилась перед зеркалом, придирчиво рассматривая своё отражение в новом платье освежающего лаймового оттенка с мелким бело-синим цветочным принтом, раскиданным по ткани; наряд был длинный и с рукавами три четверти, но очень лёгкий и тонкий, как раз подходящий к жаркой погоде, однако поясок на запах на уровне талии подчеркнул юношескую фигуру с уже проявившимися мягкими очертаниями женственности. На резное марокканское зеркало уже был накинут нежно-голубой палантин и маленькая сумочка из мягкой кожи, заранее выбранные девочкой для встречи с матерью. Створки большого платяного шкафа были распахнуты настежь, открывая разнообразие нарядов, которых у Хадижи было больше, чем необходимо для десяти девушек её возраста: длинные платья и юбки, блузки и туники разных оттенков, лёгкие брюки и костюмы, расшитые изумительными узорами и даже драгоценными камнями марокканские джеллабы, кафтаны и ткшейто – многослойные платья; имелись в гардеробе дочери Жади даже джинсы, правда довольно широкие,– совсем светлые и более тёмные, украшенные красивой вышивкой. Рания устроила огромный скандал, когда они появились у Хадижи, но Зулейка была на стороне падчерицы и заметила, что Рании лишь бы поскандалить и ради этого она даже в чужие шкафы готова влезть, в итоге Саид, к которому Рания прибежала с жалобами тем же вечером, не имел ничего против, рассмотрев одежду и посчитав, что в ней нет ничего вызывающего, как и в длинном джинсовом сарафане, который был куплен примерно в то же время. Хорошо, что Хадижа вовремя договорилась с Зулейкой и вторая жена подтвердила, что одежда была куплена в их последний выезд в магазин, Хадижа подозревала, что реакция отца была бы совсем иной, признайся она, что эти вещи были подарком её матери, после того как Хадижа обмолвилась в разговоре с Жади, что её школьные подруги очень удивились, когда узнали об отсутствии в гардеробе Хадижи этого элемента гардероба, имевшегося в шкафу остальных девочек. – Как думаешь, я хорошо выгляжу, Зулейка?– поинтересовалась Хадижа у второй жены отца. Женщина устроилась на тахте в углу комнаты, прислонившись спиной к мягким подушкам. – По-моему, просто отлично,– отозвалась Зулейка, слегка улыбаясь.– Дело даже не в платье, а в твоей юности, юность всегда выглядит хорошо...– про себя она подумала, что из немного нескладного подростка Хадижа превращалась в красавицу с нежным овалом лица и выразительными зелёными глазами, может её красота не была вызывающей и роковой, но Хадижа была прекрасна своим нежным изяществом; пластинка, снятая буквально в прошлом месяце, исправила немного кривоватые до этого зубы, а белокурые волосы, завитые и уложенные в причёску с выпущенными прядями, делали её похожей на европейку, и это, признаться, очень шло девочке. Зулейка поняла, что Хадижа пыталась подражать своей матери, сделав эту причёску, она видела не одну фотографию матери Хадижи в альбоме падчерицы, где волосы бывшей жены Саида были уложены похожим способом,– Хадижа собрала фотографии матери в свой альбом, как она признавалась, чтобы Рания не пыталась очередной раз выбросить снимки Жади из дома. Хадижа и Зулейка подружились далеко не сразу, по крайней мере не в первый год Зулейки в доме Саида. По началу Зулейка постоянно ссорилась с Ранией, повышала голос чаще, нежели могла вспомнить за всю свою жизнь до этого, чем теперь не гордилась. Но до чего приятно было чувствовать себя более любимой, более желанной Саидом, нежели его первая жена, она и не думала, что обычный дух соперничества настолько её затянет! А потом желание соперничать исчезло в один миг, так же быстро, как появилось: Зулейка поняла, что Саид её не любит, пусть и относится, вправду, лучше, чем к Рании. Это произошло, когда как-то ночью муж простонал имя «Жади», она сделала вид, что ничего не произошло, возможно, сам Саид убедил себя, что ему удалось сдержаться и не вслух произнести имя бывшей, до того невозмутима была Зулейка, но в душе молодой женщины взорвалась буря. Тем не менее, как она могла бороться с этим? Превратиться в Ранию, злобно ненавидевшую женщину, которая уже и не была женой Саида, а вместе с ней и её дочь? Устраивать мужу скандалы и тем самым унижать себя же? Нет, Зулейка отказывалась идти по тому же пути! Пусть Саид любит кого угодно, а она вполне может жить спокойно, пусть даже неприятно саднит сердце от мысли, что муж рядом с ней думает о другой. Даже стыдно стало вспоминать, сколько раз она выходила из себя – а ведь она была старше Рании, ей уже исполнилось двадцать шесть лет к моменту замужества!– в ссорах с первой женой! Она стала после этого игнорировать Ранию, хотя Рания от этого, признаться, не успокоилась и бесилась только больше, но дела до Рании ей больше не было. Вскоре после этого Зулейка начала ближе общаться с Хадижей и девочка не стала отвергать её попытки подружиться,– возможно, сказался тот факт, что Зулейка появилась в доме уже после ухода матери Хадижи, а может тот факт, что она не пыталась превращать жизнь Хадижи в доме отца в ад,– но Хадижа открылась ей, и женщина была этому рада, а потом Зулейка узнала, что у неё самой будет ребёнок, родилась её дочь, и стало тем более не до склок. – Надеюсь, маме тоже понравится!– заметила Хадижа.– Я должна была поехать к маме на целые выходные, но потом папа передумал... Мы с мамой только погуляем в торговом центре пару часов, а потом водитель привезёт меня обратно домой. Я уверена, что это из-за Рании, папа был расстроен из-за ссоры с этой коброй, вот и передумал!– сетовала девочка, надевая длинные серьги с бирюзой, такое же кольцо и пару золотых браслетов; она старалась теперь носить меньше золота, чем раньше, но иногда было так трудно выбрать между любимыми украшениями! – Нет, Хадижа... Дело не в этом. Если я скажу тебе правду, обещаешь не проговориться?– Хадижа энергично кивнула, а Зулейка понизила голос, рассказывая.– Саид говорил, что отпустит тебя в гости к матери на следующей неделе, он сам тебе потом об этом скажет. А на этой неделе запланирован праздник в доме твоих тёти и дяди. Твой дядя Мохаммед собирается подтвердить помолвку своего сына Амина с его марокканской невестой, ради этого семья девочки прилетает в Рио, сид Абдул тоже собирался приехать, но ему помешали семейные обстоятельства. Но планы пока держатся в строгой тайне, я не уверена даже, что твой двоюродный брат уже знает... – Аллах!– ахнула Хадижа.– Но как же Эмме? Сердце Амина принадлежит Эмме, и она не захочет, чтобы у Амина были другие жены! Неужели Эмме придётся быть второй женой? Какая горькая у неё судьба!– дочь Жади смутилась, понимая, что именно только что сказала.– Зулейка, я... – Ничего,– махнула рукой Зулейка.– Я понимаю, что ты в шоке, но не говори никому, Хадижа, иначе твой отец поймёт, что я тебе рассказала, больше никто не знал. Насколько я знаю, сид Абдул побуждает твоего дядю сосватать Амину ещё и вторую невесту – на одной он женится, когда ему исполнится восемнадцать, на другой – через год-два после первой свадьбы, она будет слишком юна для брака через два года. И твой дядя, насколько я поняла, намерен согласиться... – О, Аллах, значит Эмме не будет даже второй?– поразилась кузина Амина.– А потом две первые жены могут не дать разрешение на новый брак, им же и без того будет плохо делить мужа на двоих! Какая несчастная у Эмме судьба! Её принесут в жертву, как барашка! Но Амин и Эмме любят друг друга! Зачем дядя Абдул так поступает? А дядя Мохаммед? Он же знает, что Амин любит Эмме! И Эмме любит Амина! – Ты же знаешь сида Абдула,– вздохнула Зулейка,– а Мохаммед, видимо, с ним согласен... Но, как видишь, дело не в Рании. – Но это так несправедливо...–покачала головой Хадижа. А потом оглянулась на дверь и спросила уже о другом.– Зулейка, я слышала, как папа кричал на Ранию... Ты думаешь, Рания правда пыталась отравить моего отца? Или приворожить его? Какой харам! – Не знаю, Хадижа,– пожала плечами Зулейка,– и ты не думай об этом. Ступай и хорошо проведи время с матерью! А мне уже пора, твоя сестра вот-вот проснётся... – А может тебе лучше отдохнуть, а за Абаль присмотрит няня?– не удержалась Хадижа. Зулейка выглядела очень плохо: вся бледная, её постоянно тошнило, она спала большую часть дня, но выглядела, будто не спала неделями, и Хадижа видела, как иногда вторая жена отца морщится, хватаясь за живот, когда никто не видит. – Нет-нет, я в порядке...– молодая женщина вымученно улыбнулась.– Просто беременность не очень хорошо на мне сказывается. – Если ты так говоришь...– Хадижа, однако, не была в этом уверена: она видела беременных женщин, и ни одна из них не выглядела настолько больной, и Зулейка тоже свою первую беременность перенесла куда лучше. Дочь Жади тряхнула головой, чтобы избавиться от тревожных мыслей, подушилась духами с нежным цветочным ароматом, а потом подхватила платок и сумочку – внизу её уже ждал водитель, чтобы отвезти на встречу с её мамой!

***

– Мама!– Хадижа не удержалась и, точно малое дитя, бросилась в объятия матери. – Моя принцесса,– Жади тоже не стала отказываться от своего привычного высказывания, приветствуя дочь,– как же ты выросла, Хадижа... Ты превращаешься в настоящую красавицу...– она постаралась скрыть грусть в голосе от мысли, что не видит дочь настолько часто, чтобы изменения в ней оставались незаметными. – Ты тоже очень красивая, мама! Гораздо красивее Рании!– добавила она, невольно имитируя свои детские интонации, на что Жади тепло рассмеялась.– Правда, у неё скоро от злобы всё лицо сморщится, как у старухи! Хадижа ни капельки не лукавила, её мать была очень красива в длинном телесном платье без рукавов, струящемся по фигуре, в сочетании с этническими украшениями, с красиво уложенными пышными волосами, хотя ей до сих пор было немного непривычно видеть мать без платка. Впрочем, Жади никогда не одевалась чересчур откровенно или неряшливо, а вот видеть Самиру в футболках с – не всегда приличными – надписями, в шортах или джинсах с прорехами на коленях, было крайне непривычно. Хадижа не хотела плохо думать о Самире, она очень любила свою двоюродную сестру, хотя в семье о ней теперь не говорили, но на её взгляд Самира выглядела, как какая-то оборванка. Если Самира не хотела носить платок и длинные платья с рукавами, почему же она не одевалась похоже на то, как одевается теперь мать Хадижи? Так ещё и волосы зачем-то остригла! Хадижа искренне не понимала кузину, она сама ни за что бы не рассталась со своими длинными волосами, даже ради роли в театральном кружке, где были, к счастью, парики, если нужно существенно изменить причёску. – А Самира не пришла?– шёпотом спросила Хадижа, осматриваясь, будто ожидала, что кузина сейчас выйдет из одного из магазинов. – Не смогла, у неё очень много заданий по учёбе на этой неделе, но обещала вырваться в следующий раз,– ответила Жади, после чего они с Хадижей в обнимку медленно побрели по торговому центру.– А теперь расскажи мне, что нового у тебя произошло с тех пор, как мы виделись в последний раз! Хадижа с радостью начала рассказ о своих школьных занятиях и подругах, всякий раз в подробностях объясняя, кто есть кто, о постановках в театральном кружке и о том, как её хвалила преподавательница актёрского мастерства, о фильме, который они посмотрели с классом, когда на прошлой неделе ходили в кино, о том, насколько она продвинулась в исполнении танцев с саблей и с канделябром, который они разучивали с Жади в её последний визит в дом матери, спросила, как прошла поездка, куда её мать с мужем отправились накануне – Хадижа получила посылку с сувенирами от матери, которую зловредная Рания не хотела ей отдавать, пока отец не вернулся домой, заявив, что непонятно, что там прислала Жади, а отвечать перед Саидом потом Рании. Как будто её мама прислала бы ей бомбу,– возмущалась тогда Хадижа! За это время мать и дочь успели обойти уже пару этажей и купить несколько приятных мелочей. Девочка настояла на том, чтобы задержаться в магазине, где продавались шёлковые платки, сетуя, что у неё пока не получаются такие же тюрбаны, как у Зорайде и её тёти Назиры. Потом они пошли в их любимое кафе и заказали сок и мороженое, чтобы скоротать время до сеанса в кино, и Хадижа поинтересовалась, как поживают её сводные брат и сестра, которых в этот раз ей не удалось увидеть, особенно хотелось Хадиже знать, когда её мама начнёт учить Луизу танцевать (девочка рассмешила Хадижу в прошлый раз, пытаясь тоже двигаться под музыку), она тоже рассказала пару забавных случаев о том, как играла с другой своей сводной сестрой – дочкой её отца и Зулейки. – Мне нравятся Пьетро и Луиза, и Абаль тоже нравится, а вот Мунира я не люблю, ни капельки!– вдруг с запалом ни с того ни с сего заявила Хадижа. – Хадижа...– немного укоризненно покачала головой Жади.– Ты можешь не любить Ранию, но Мунир же твой брат... – Он такой же змееныш, как его мать!– воскликнула девочка.– Ты просто не представляешь, какой он вредный, мама! Он постоянно берет без спросу мои вещи, а вчера, когда я зашла в свою комнату, увидела, что он разбил рамку с твоей фотографией, я спросила у него, где фотография, а этот змееныш ответил, что порвал её на мелкие кусочки и выбросил! Уверена, это Рания его подговорила! Но Мунир очень злой... Со мной он не решается быть таким, потому что знает, что я сильнее него, но он бьёт дочку Зулейки, как-то он обещал бросить на голову Абаль тяжёлое блюдо, если бы мы с Зулейкой не вернулись вовремя, я уверена, что он бы это сделал! – О, Аллах,– поразилась Жади,– а что на это говорит твой отец? Он разве не видит, как твой брат ведёт себя? – Папа его ругает, но его часто не бывает дома, а Рания совсем не воспитывает Мунира, во всём ему потакает...– Хадижа понизила голос до шёпота.– Представь себе, мама, на днях Рания едва не отравила моего папу, он даже в больницу из-за неё попал! Слава Аллаху, что он уберёг моего отца от такой страшной судьбы! Я слышала, как папа кричал на Ранию, что она едва его не убила, переворачивал вещи в её комнате в поисках яда... – Ты уверена?– опешила Жади, едва не подавившись соком, который пила через трубочку. Чтобы Рания решилась отравить Саида?!– Яд? – Ну не совсем яд, а какое-то приворотное зелье, Рания пыталась приворожить папу! Папа ничего не нашёл в её комнате, но я уверена, что кобра просто успела выбросить улики! Как же я её ненавижу...– девочка опять пустилась в рассказы о пакостях Рании. – Хадижа...– вздохнула Жади.– Если бы ты только согласилась переехать ко мне! Подумай, моя принцесса! Хадижа опустила глаза под умоляющим взглядом матери. Её мама, несмотря на отказ Хадижи уезжать из дома отца, не раз пыталась её переубедить. Признаться честно, среди прочего Хадижа просто опасалась, что будет лишней в новой семье матери с Лукасом. Будто чувствуя её сомнения, Жади добавляла, что Самира отлично поладила с Лукасом. Хадижа этого не отрицала, но ведь Самира не была дочкой её мамы от другого мужа, и Хадижа что-то не слышала, чтобы её мама сильно дружила с дочерью Лукаса от первого брака, чтобы он в свою очередь чувствовал себя обязанным делать то же самое! Впрочем, стараниями Рании она больше не чувствовала себя дома и в доме своего отца. Наглая женщина не стеснялась даже из раза в раз говорить об этом Хадиже! Иногда девочке было до того горько, она задумывалась о том, чтобы собрать вещи и сбежать таки к маме, но тут же одёргивала себя: её папа никогда не простит, если она уйдёт к матери по своей воле! Саид ни за что не поймёт дочь, если бы она поселилась в доме его давнего врага, он сочтёт этот поступок предательством и не захочет больше её видеть,– Хадижа не желала даже представлять, что её любимый папа может от неё отказаться! Но куда ещё было податься Хадиже? Дом дяди Мохаммеда и тёти Латифы теперь тоже не был очень счастливым местом после истории с Самирой, дядя Али и Зорайде в далёком Фесе, тётя Назира живёт с мужем и маленьким сыном в Марокко, но о ней тоже запрещено теперь говорить в семье, как и о Самире. Их прежняя семья разбилась на осколки, "рассыпалась" по миру, и думать об этом было очень грустно. – Нам пора, иначе опоздаем в кино...– Хадижа поспешно поднялась, стараясь незаметно сморгнуть подступившие слёзы. – Хадижа,– тяжело вздохнула Жади, но таки покорно пошла следом за дочерью. И тем не менее, Жади отказывалась сдаваться, втайне надеясь, что сможет таки убедить Хадижу! И лучше сделать это до того, как дочери надумают найти какого-то непонятного жениха в Марокко! После истории Самиры мать Хадижи только больше усомнилась в идее "слепых" браков, особенно если мужа будет искать сид Абдул. Почему этот человек никак не успокоится? Даже после того, как на старости лет взял сразу двух юных жён, уже родивших ему нескольких детей, к изумлению всего Феса, дядя Саида не перестал искать "подходящих" супругов всем подряд!