По следам былого

Лукас вышел из своей машины, окинув взглядом возвышающийся над ним особняк, где он прожил практически всю свою жизнь, и только после их с Жади воссоединения и свадьбы новоиспечённые супруги переехали в собственный дом. Первой против переезда воспротивилась Далва, что впрочем никого не удивило; экономка не прекращала бормотать, что когда Лукас жил с Маизой, ни о каком переезде никто не вёл речь и всем было хорошо, и как здорово было бы если бы "мальчик" перестал валять дурака и помирился с бывшей женой хотя бы ради общих дочери и внука. Но другой реакции от бывшей няни, во многом заменившей им с Диогу мать в детские годы, он и не ждал. Далва совсем не плохая, просто живёт в собственном мире, как впрочем и любой человек, искренне думая, что лучше всех знает, как должны жить дорогие ей люди, вмешиваясь в жизнь хозяев исключительно из лучших побуждений. Невдомёк было ей, что не так уж приятно оставаться мальчиком в сорок лет и постоянно жить под чьим-то контролем, что оставался он в этом доме потому что банально не хотел оставаться один на один с Маизой, ведь до тех пор как проблемы Мел временно сплотили её родителей, Лукас и Маиза и слова друг другу не могли сказать, чтобы не поссориться. Впрочем, Маиза уж точно не была той, кто в своё время ратовал за жизнь в особняке, она с первых дней брака мечтала о переезде, вот только Лукас тогда думал об этом в последнюю очередь, подсознательно не желая строить отдельное ”гнёздышко“ с нелюбимой женой, общества Маизы ему хватало с головой и в доме отца. Со временем он понял, что дело было не столько в бывшей жене, сколько в том, что нельзя заставить себя жить так, как сама душа не велит, а именно так они и жили: ради непонятных целей, объясняя свою неуверенность и разочарование в жизни, на чём и держался их союз, необходимостью обеспечить благо дочери, как оказалось, глубоко несчастной от осознания, что родители несчастны друг с другом, продолжая тянуть этот груз просто из привычки. Таким брак не должен был быть: они с Маизой потеряли себя, едва выбрались из болота, где самолично топили себя на протяжении двадцати лет, потеряли юношескую дружбу, так и не построив любви. А вот Жади – совсем другое дело, они вступали в брак, переполненные эйфорией от осознания, что долгое ожидание наконец подошло к концу, и они могут быть вместе, хотели наслаждаться своим счастьем вне чужих глаз, потому не могло быть и речи, что они поселятся в особняке, где Жади пришлось бы подстраиваться под характер его отца и терпеть постоянные придирки Далвы. Несколько лет спустя было понятно, что жить в отдельном доме было лучшим решением Жади и Лукаса: если отец таки потихоньку привык к новой невестке, особенно после рождения внуков, Далва так и не смирилась, умудряясь одновременно любить младших детей Лукаса и сетовать, что их матерью стала именно Жади; только вмешательство Иветти спасало от скандалов в первое время, уже потом – когда Жади забеременела – Далва не решалась открыто показывать, что "чужестранке" не место в этом доме. Вероятно, останься они здесь, даже самой большой любви могло не хватить, они просто погрузились бы в бесконечные скандалы. Одно дело мечтать о совместной жизни, совсем другое – жить вместе, естественно, у них были свои споры и проблемы, особенно в период притирки, когда супруги начали потихоньку отходить от медового месяца и столкнулись с бытовыми вопросами, и нужно было учиться именно жить вместе, а не только любить друг друга. В такое время лучше быть вдвоём, советы даже самых близких людей бывают лишними, как бы они ни старались помочь, а в браке должно быть двое людей. Возможно, это была одна из главных проблем его первого брака? Они с Маизой никогда не были одни, даже развестись не могли толком, ведь стоило им заговорить об этом, как тут же появлялась Далва со своими причитаниями, а за ней – Леонидас с серьёзными речами о важности сохранения брака ради Мел, о том, что взрослые люди должны руководствоваться прежде всего здравым умом, а не своими желаниями и внутренними порывами. Лукас подумал про себя, что уже давно не думал о прошлом, но невольно на него нахлынули воспоминания, когда он бросил взгляд на тот самый балкон, где бесчисленное количество раз стоял, думая о своём: то тоскуя по недоступной для него Жади, живущей тогда в далёком Марокко, то наблюдая за играющей в саду подрастающей Мел. Как-никак, нельзя выбросить из головы двадцать лет своей жизни, ведь были и хорошие моменты, связанные прежде всего с их с Маизой дочерью. – Мама, я не хотел его толкать, но он отказывается давать мне играть с новой машинкой!– первым делом, войдя в дом, Лукас услышал звонкий голос маленького Жуана. – И ты считаешь, что можно из-за этого столкнуть брата с велосипеда? Ты едва не расшиб ему голову!– отчитывала маленького сына Иветти, грозя тому пальцем.– А если твой брат завтра захочет отобрать твоего Тедди? Тебе понравится? – Но это мой Тедди!– нахмурился мальчик. – Ну вот, а машинка принадлежит Фелипэ, и если ты хотел с ней поиграть, надо было его спросить, а не лезть драться, тем более, у тебя есть собственная машинка, ведь вы выбрали в магазине одинаковые, только у тебя синяя, а у Фелипэ – красная! Ты бросил вчера свою среди игрушек, даже не открывая, а теперь тебе вдруг понадобилась игрушка брата! – Потому что я понял, что мне больше нравится красный, а не синий, мама! Я хотел поменяться, но Фелипэ не согласился, и даже не захотел дать мне поиграть, потому я разозлился! Далва говорит, что нельзя быть жадным, а Фелипэ не делится со мной! Значит он заслужил! – Иногда мы не очень хотим делиться с другими особенно дорогими для нас вещами, ты же тоже не захочешь отдавать брату свои игрушки, потому что они – твои. В следующий раз, если захочешь поиграть с игрушкой брата, предложи ему что-то своё взамен, может он и согласится. А теперь иди и извинись перед братом, и я не хочу слышать никаких отговорок! – Ладно, мама,– вздохнул мальчик, прежде чем убежать вверх по лестнице. – Не беги так быстро, у Далвы на вас пластырей не хватит!– крикнула ему в догонку Иветти.– И учти: сегодня ты наказан, никаких овощей на ужин!– жена Леонидаса практически столкнулась с Лукасом около лестницы.– Ох, Лукас, прости, я не заметила тебя! Эти дети сводят меня с ума, только отвернись – и они находят проблемы на свою голову! Я очень рада тебя видеть! Ты один? – Я тоже рад, Иветти,– улыбнулся Лукас, отмечая про себя, что Иветти совсем не меняется с годами,– да, я сегодня один, Жади с детьми в торговом центре, я заберу их на обратном пути. Я приехал поговорить с отцом. Он дома? – Где же ему ещё быть в воскресенье? Он в кабинете. Львеночек, как всегда, стоило твоим братьям начать грызться между собой, сделал вид, что у него крайне важный звонок! Думает, я не догадалась, что он хочет остаться добреньким и не при делах, когда я начну их отчитывать, но я уже давно поняла его задумку, меня твоему отцу не провести!– весело заметила Иветти, поправляя массивные бусы на шее. – Кстати, первый раз вижу, чтобы ребёнка пугали, что не дадут ему овощи, мы с Диогу их терпеть не могли. Неужели Жуан любит овощи? – Разве что запускать их в потолок,– хмыкнула она,– бедная Далва скоро удар получит от его выходок, честное слово! Но помяни моё слово, стоит его их лишить, тут же полюбит! – Иветти,– рассмеялся Лукас,– только ты могла придумать такое наказание! Старший из Феррасов действительно обнаружился в кабинете. Нацепив очки, даже дома одетый в деловой костюм с иголочки, отец Лукаса устроился за рабочим столом среди папок с документами и изучал сводки фирмы за последний квартал, полностью погруженный в своё занятие. Иветти подошла к мужу, целуя его в щеку и отвлекая от сего крайне важного занятия. – Львеночек, смотри, кто пришёл! – Лукас,– удивился глава большого семейства,– рад видеть, я не ждал тебя сегодня. Неужели решил навестить отца? Последние несколько дней тебя днём с огнём не сыщешь! – У меня были неотложные дела,– немного напряжённо заметил Лукас, устраиваясь в кресле напротив,– собственно говоря, об этом я и приехал поговорить... Не знаю как и начать... – Что-то случилось?– вопрос задала уже Иветти. – Кто бы сомневался,– проворчал Леонидас,– только когда что-то случается он и приходит к отцу! – Ну что ты такое говоришь?– упрекнула его жена. – А разве не так?– старший Феррас перевёл взгляд на сына.– Говори, Лукас! Или новости настолько меня шокируют, что стоит поискать сердечные капли? – Я думаю, главная новость тебя даже обрадует, папа... В общем, Лео вернулся... – Матерь Божья,– послышалось восклицание Далвы из коридора вкупе со звоном разбившихся чашек,– вернулся!– вскоре сама домоправительница появилась в кабинете, её глаза сияли от радости, а по щекам текли слезы.– А я знала, я верила, что он к нам вернётся! Бог не оставил нас! – Надо же, Деуза мне ни слова не сказала, а ведь наверняка всё знала!– заметила Иветти. – Вернулся?– ахнул Леонидас.– Но как же...– первое время он даже потерял дар речи от радости, но постепенно вернулся к своим обычным манерам.– Ни один детектив не сообщил мне ничего! Давно подозревал, что эти шарлатаны водят меня за нос, ну ничего, у них будут большие проблемы! Где именно ты его увидел, Лукас? Ты уверен, что это был Лео? Расскажи всё сначала!– потребовал он от сына. – Пожалуй, лучше и правда начать рассказ с самого начала...– и Лукас пустился в длительный рассказ: от внезапного звонка Лео с просьбой о встрече и их разговора на пляже, до того, что он успел узнать об этом деле за последние дни, не умолчал разумеется и о выходке Альбиери, особенно поразившей его слушателей. – У меня просто в голове не укладывается!– возмущался Леонидас.– У Альбиери совсем крыша поехала! Украсть ребёнка и скрыться! Он и раньше был способен на эксцентричные поступки, но на сей раз Альбиери превзошёл самого себя, стал настоящим преступником, совсем одичал в своей пустыне! – Львеночек, но куда же Альбиери подался с мальчиком, если у него совсем нет денег? Надо их искать, пока они не попали в беду! – Конечно, я задействую все свои связи, найму лучших людей для поисков!– кивнул Леонидас.– Нужно найти этого сумашедшего, пока он не навредил ни себе, ни младенцу! – Ты думаешь, он может... – Надеюсь, что нет! Но Альбиери точно сошёл с ума, а от безумцев чего угодно можно ждать! – Бедный мой мальчик,– бормотала Далва, заливаясь слезами,– не успел он переродиться, как на него свалились неприятности одна за другой, а теперь ещё и его ребёнок в опасности! Как сеньор Альбиери мог так поступить? Он же так любил Диогу! Я просто не могу поверить! – Далва, не надо плакать, надо радоваться, что Лео нашёлся,– попыталась успокоить экономку Иветти, привычно не обращая внимания на то, что Далва не делает разницы между Лео и Диогу, её никак было не переубедить,– а малыш найдётся обязательно! Львеночек же сказал, его будут искать лучшие из лучших! Правда, дорогой? – Да-да, я сейчас же свяжусь с полицией, детективами и остальными...– казалось, Леонидас готов немедленно заняться этим делом, но внезапно вспомнил о другой проблеме, которая могла по его мнению возникнуть, и пристально посмотрел на сына.– Ну а ты, Лукас? Ты бросил наконец свою бессмысленную вражду с братом? Я хочу, чтобы Лео стал частью нашей семьи, он такой же мой сын и должен получить всё то, чего не получил в детстве, потому что Альбиери скрыл от меня его существование, он должен чувствовать себя среди нас комфортно, а этого не будет, если один мой сын будет бросаться на другого! Учти, я хочу видеть на семейных праздниках вас обоих, и вы должны общаться как братья, а не как враги, иного я не потерплю! Хватит вести себя как подросток, Лукас, ты уже давно вышел из этого возраста, ты отец и дед, пора вести себя соответственно! – Львеночек, не надо ругаться, я уверена, что Лукас и Лео сами разберутся в своих проблемах, они же взрослые люди,– мягко заметила Иветти, опуская руку на плечо мужа. – Взрослые люди... Видел я, как общаются между собой эти взрослые люди! Двухлетки в песочнице лучше сладят!– в итоге Леонидас сдался под выразительным взглядом жены, мягко целуя её запястье в знак капитуляции.– Хорошо, я молчу и ничего не говорю, никак не вмешиваюсь! – К твоему сведению, папа,– заметил Лукас, стараясь оставаться сдержанным, хотя замечание отца его таки задело,– мы с Лео поговорили и пришли к некому согласию во многих вопросах. И пока он выполняет свою часть соглашения, я выполняю свою, и между нами не будет никаких проблем, потому ты можешь не переживать по этому поводу. – Вот и отлично!– кивнул его отец.– Я очень надеюсь на твоё благоразумие, Лукас! – Соглашение? Какое такое соглашение?– вклинилась в разговор Далва. – Это наши дела,– ушёл от ответа Лукас. – Значит не стоит и сомневаться, что дело опять касается этой Жади,– бормотала себе под нос Далва, направляясь на кухню.– Вечно от этой женщины одни неприятности, и она совсем не меняется! И чем только она покорила моих мальчиков? Ума не приложу! Точно колдунья!