***
Мощные студийные вспышки были направлены в сторону белого фона. Рядом с ним стоял вентилятор, который позволял создать эффект обдуваемых волос, и простой черный стул. Шторы плотно закрыты, чтобы дневной свет не повлиял на экспозицию. На высоких потолках висели сотни снимков, из которых месье Джузеппе брал вдохновение. В углу широкого помещения стояли шкафы с разнообразными фонами, лайтбоксами и насадками. Впервые оказавшись здесь, Даниэла мотала головой по сторонам и не знала, куда себя деть. И сейчас вела себя точно также, только совершенно по другой причине. — Даниэла! Ты как раз вовремя, заходи, — произнес месье Джузеппе. Тяжелая металлическая дверь закрылась за девушкой сама по себе, отрезая путь наружу. Натали одарила ее одним быстрым взглядом и сразу вернулась к разговору с фотографом. — Нам нужно получить снимки как можно скорее. — Я сделаю все на высочайшем уровне, мадам Санкер. Для меня огромная честь вновь работать с вами. Натали кивнула мужчине и отошла к Адриану, который сидел напротив визажиста. На нем были белый пиджак, красный галстук и бордовые брюки. Волосы зачесали назад, весь пирсинг с ушей сняли. Он был похож на… Адриан поймал ее взгляд, и Даниэла спешно отвернулась. Снова. — Адриан, ты не забыл принять таблетки? — до нее донесся вопрос Натали. Стилист на мгновение остановилась. Над ее головой можно было заметить сумму денег, которая достанется ей в обмен на информацию о том, что Адриан Агрест на самом деле чем-то болен. Натали не обратила на это внимание и встала рядом с Гориллой. Неудивительно, ведь в трудовом договоре Даниэлы тоже есть запрет на раскрытие любой информации с фотосессий. "Доктор сказал, что после лекарств могут быть побочные эффекты. Зря я начал принимать их так поздно". Три года назад слова Адриана не показались ей такими значимыми. Но воспоминание вновь спичкой вспыхнуло в мыслях. Паника с новой силой нахлынула на нее. В голове друг за другом возникали образы из прошлого: затопленный Париж, бесчувственное тело, след от самолета в небе, сияние небоскребов на фоне свежего снега, надгробный камень из чистого мрамора. Кончики пальцев окоченели от холода, который медленно лился по венам. Это все ее вина. — Даниэла, не стой на пороге, это плохая примета, — слова Джузеппе вернули ее в реальность. Даниэла быстро моргнула несколько раз и незаметно вытерла пот со лба. Сглотнула комок в горле. — Месье Джузеппе, я... я не думаю, что смогу остаться сегодня с вами. Мужчина удивленно посмотрел на свою ассистентку. — Что? Но ты очень нужна мне сегодня, Даниэла. У тебя что-то случилось? — Нет, просто… — Тогда о твоем уходе не может идти речи! — он встряхнул ее за плечи. — Ну же, останься. Даниэла сомкнула губы и легко кивнула ему. Фотограф взлохматил ее короткие волосы, и она отошла к стене, подальше от всех. Если бы узнала обо всем раньше, то ни за что бы не пришла сюда. Но в лицо отказать месье Джузеппе не могла. Он сделал для нее слишком много. Только благодаря нему ее фотографии увидели другие люди, и камера больше не ощущается голым лезвием в ее руках. Но Адриан… — Месье Джузеппе совсем не изменился. Вспомнишь солнце – вот и лучик. Адриан встал рядом с ней, но все же не настолько близко, чтобы их плечи соприкоснулись. Однако девушка все равно сделала маленький шаг в сторону. — Угу. — Это ведь он подарил тебе эти перчатки? — спросил он, указывая на ее руки. — Да. — Это очень мило с его стороны. Кажется, он дорожит тобой? Даниэла сжала челюсти. Серьезно, если он так и продолжит засыпать ее вопросами… — Для чего мадам Санкер вообще устроила эту фотосессию? — грубее, чем хотелось, спросила она, подняв на него глаза. Адриан широко улыбнулся, обнажив клыки, и Даниэла выругалась про себя. Он только этого и добивался. — Натали хочет выпустить интервью со мной. Журналисты… стали очень надоедливыми после моего возвращения. Даниэла неосознанно посмотрела на Натали и сглотнула, вспомнив про его лекарства. Строила догадки о том, насколько все плохо. Не решилась спросить напрямую. — Я думала, ты не захочешь снова связываться с модельным бизнесом, — пробубнила она. По крайней мере, все было именно так в мультсериале. Очередное изменение? Адриан обвел комнату задумчивым взглядом. — Раньше я занимался этим, потому что желал сделать родителей счастливее, но… После смерти мамы я решил, что больше не хочу сниматься. Ведь… больше не смог бы ее порадовать. Однако я продолжил участвовать в съемках и показах из-за отца. И стал задумываться: “что я делаю исключительно для себя?” Я имею в виду, если бы мне пришлось сказать об этом, я вряд ли бы тогда смог придумать, какую еду люблю есть или чем хочу заниматься. Но у меня не было таких же проблем с тем, что люди ожидают от меня. Я просто плыл по течению в надежде, что найду ответ на свой вопрос. И знаешь что? Даниэла сжала губы, не желая идти у него на поводу. Но затем все же задала вопрос: — Что? — В тот день, когда месье Джузеппе позвал тебя и твою сестру на съемку… Я вдруг понял, как же мне весело. Я не позировал с мыслями об отце или его ожиданиях. Просто был собой. Думаю, я смог заново полюбить все это… “Благодаря тебе”, — прочитала Даниэла в его глазах. Отвернулась. Представила, как складывает на стену дополнительные кирпичи. — Эм… Если тебе нравится заниматься этим, то хорошо. — Да. Спасибо, что волнуешься обо мне. — Нет, я не… — Per favore, все по местам! Адриан отошел от нее к месту съемки. Быстро находит естественные и непринужденные позы. Затвор камеры не замолкает ни на секунду. Фотографии будто получаются сами. Каждое расслабленное движение модели хочется в тот же момент запечатлеть. Месье Джузеппе откровенно наслаждается процессом: ловит объективом каждую деталь, меняет ракурсы, громко хвалит парня. Но Даниэла видит не Адриана, а другого человека. Того, кого предпочла бы забыть. Вспоминает разговор двух девушек из лицея. И в конце концов не выдерживает. — Месье Джузеппе, можно отвлечь вас на пару минут? Фотограф вытирает пот и говорит Адриану немного отдохнуть. Они вдвоем подходят к шкафам со всем его оборудованием. — Что такое, Даниэла? — Я… Мне кажется, Адриану стоит поменять костюм и прическу. Еще желательно убрать один источник света, чтобы сделать фон менее ярким. Мужчина оглядывается на парня и озадаченно поднимает бровь. — Perche? — Понимаете, белый пиджак, красный галстук и такая прическа – это визитная карточка Габ… его отца. Все запомнили его именно таким. И когда увидят, что Адриан переманил его стиль… — … то начнут постоянно сравнивать их друг с другом, — заканчивает за нее он. — Да. И не только это. Его станут ассоциировать только с ним. Будут ждать, что он пойдет по его стопам и возглавит бренд Агрестов. А это… не то, что ему сейчас нужно. Не то, чего он хочет. Мужчина прикладывает кулак к подбородку и ненадолго задумывается. Затем к ним подходит Натали. — Что-то не так? — Да. Нужно срочно изменить образ Адриана, — говорит месье Джузеппе. — Что? Но зачем? С его одеждой все в норме. И он так похож на своего отца… — с тоской в голосе произносит она. — Да. В этом и проблема. На лице Натали вдруг вспыхивает понимание. Она оборачивается на Адриана, и ее глаза наполняются сожалением. Женщина тоже наверняка слышала слухи о возвращении Адриана и должна понять, о чем говорит месье Джузеппе. — Ох, мне стоило подумать об этом. Вы правы… Ха, в последнее время у меня слишком много работы, — Натали устало поправляет очки и уходит к стилисту Адриана. Месье Джузеппе одаривает ассистентку гордой улыбкой. — Молодец, Даниэла. У тебя по-настоящему редкий дар. Che Bello! Девушка неловко пожимает плечами и только затем замечает растерянного Адриана. — У вас все в порядке? — Si, месье Агрест. Можете не переживать. Всего лишь небольшие корректировки. Фотограф подмигивает ей, и она обещает себе позже поблагодарить его за то, что он ничего не рассказал Адриану. Об отце ему сейчас хочется слышать в последнюю очередь. — Да как вы смеете? Я выполнила свою работу идеально! — до них доносятся крики стилиста, с которой говорила Натали. — Я не спорю с вами в этом. Но мы решили внести несколько изменений и очень рассчитываем на вашу помощь в этом, так что будьте добры… — Ну уж нет! Сами разбирайтесь, я в этом участвовать больше не намерена! Дверь студии закрылась с громким хлопком. Даниэла представила, как девушка уже набирает номер какого-нибудь знакомого журналиста, и разочарованно покачала головой. — Как непрофессионально, — фыркнул месье Джузеппе. — Я позабочусь о том, чтобы она пожалела о своем поступке, — грозно сказала Натали, поправив очки. — Но теперь нам нужно что-то сделать с его прической. Что же делать… Месье Джузеппе и Натали обсуждали между собой разные варианты решения их проблемы. Мужчина обзвонил знакомых из этой сферы, кому можно доверять, но все либо были заняты, либо приехали бы слишком поздно. Даниэла нервно пыталась найти выход, но в голову ничего не приходило. — Этот стилист никогда мне не нравился. Не вини себя, — произнес Адриан совсем близко. "И кто меня за язык тянул", — тут же пожалела Даниэла. — Не понимаю, о чем ты говоришь. Он хмыкнул, намекая, что еще как понимает. — Я рад, что мы все снова учимся вместе. Но теперь это ощущается… по-другому, — неожиданно сказал он. Конечно, не один Натаниэль заметил напряженную атмосферу в классе. — Много воды утекло за эти три года. После их разговора с Маринетт в аэропорту они ни разу не общались. Алья и Нино тоже не хотели иметь с ней ничего общего. Никто не делал попыток поговорить с ней, кроме Джулеки и Роуз. Милен пыталась поддерживать связь, но из-за постоянных подработок Даниэлы и учебы в Ордене Хранителей они в конце концов отстранились. Она никому не могла объяснить, почему постоянно пропадает. Только Натаниэль понимал ее. — Мы повзрослели и отдалились друг от друга. Это нормально. — Я думал, мы несмотря ни на что останемся друзьями. Когда-то и она так думала, но ему об этом знать совсем необязательно. — Что ж… это не так. — Меня ты тоже не считаешь своим другом? — Даниэла промолчала. — Эла. Он не первый раз говорит ее имя, но в этот раз оно пронизывает ее и касается самых глубоких уголков ее души. — Я не могу оправдать твои ожидания. Не знаю, чего ты от меня хочешь. — А чего ты сама желаешь, Эла? Адриан дотронулся до ее плеча, и она ощутила приятное тепло во всем теле. Вздрогнула, испытав отвращение к собственной реакции. — Даниэла, — Адриан дернулся и убрал руку. — Хочу, чтобы ты теперь звал меня так и никак иначе. Воспользовавшись его растерянностью, девушка выбежала из студии. Баркк что-то пытался сказать ей, но она стремительно шла прямо к лифту. Чего она желает? По его мнению, все так просто. Словно у нее действительно был выбор. Конечно, ему ничего не было известно, и она не могла злиться на него за это. Откуда ему знать, что ей нельзя решать самой, как ей жить. Что Даниэла своими руками отняла у себя эту возможность в тот день, когда по ее вине погибла вся ее семья. Когда-то девушка мечтала исправить все, но этим только разрушила чужие жизни. В том числе его. Стоило давно уехать из Парижа. Избавиться от всего, что связано с этим местом. Самой взяться за поиски талисмана моли. Запереть на несколько замков старые воспоминания, всплывающие в голове в самые неподходящие моменты. Но что-то внутри продолжало цепляться за ускользающую надежду, и это чувство съедало изнутри, вгрызалось в самые уязвимые точки. — Эла. Чужая рука легла на спину. Она и не заметила, что давно дошла до лифта и просто стояла перед ним. — Я же попросила не… — Но когда-то ты разрешила мне обращаться к тебе так. Правда хочешь взять свои слова назад? — она закусила губу и зажмурилась. — Эла, посмотри на меня. Даниэла упрямо продолжила прожигать взглядом кнопку лифта. Адриан вздохнул, словно смирился с этим, но неожиданно заговорил: — Перед тем, как я улетел, думал, что все кончено. Поэтому попросил не избегать меня, хватаясь за последнюю надежду. Только потом понял, как глупо это было. Но затем я вернулся, встретился со всеми, с тобой, нас распределили в один класс. Я осознал, что не могу оставить все как есть. Так что… я прошу тебя вспомнить об этом обещании и не отталкивать меня. На этот раз я сделаю все, что в моих силах. Я знаю, что нехорошо использовать твое чувство вины, но у меня не особо много других вариантов. Это мой последний шанс. “Когда я вернусь в Париж, не избегай меня”. Когда она давала клятву, это казалось самым правильным вариантом. Думала, что ничего из-за этого не потеряет и успеет найти талисман бабочки до его возвращения. Но ошиблась. В очередной раз. — Зачем тебе это? — сжав кулаки, спросила она и обернулась, встречаясь с его глазами. — Я не отвечала на твои сообщения, избегала тебя и… — Это неважно, — перебил он ее. — Неважно, — она глухо рассмеялась с нелепости всей ситуации. — Неважно, да? Даже если скажу, что не было ни дня, когда я хотела, чтобы ты вернулся? Лицо Адриана исказилось лишь на долю ее секунды, но этого хватило, чтобы Даниэла захотела испариться прямо перед ним. — Да. Ведь это будет ложью. Губы Даниэлы дрогнули. — Теперь ты понимаешь лучше меня не только мои желания, но и чувства? — дрожащим голосом спросила она. — Нет, я... — Хватит. Прекрати, Адриан, — уже откровенно умоляла она его. — Как же ты не поймешь? Есть люди, которые заслуживают твоей дружбы намного больше меня. — Я сам решу, заслуживаешь ты ее или нет! — повысил голос Адриан. Даниэла схватилась за медальон. — Я уверен, что у тебя была причина поступить так. И я не отвернусь от тебя только из-за этого. Ты мой друг, Эла. И навсегда останешься им, что бы ни произошло. Адриан коснулся ее руки. Даниэла ощутила тепло его ладони сквозь кожаную перчатку. Подняла голову, чтобы увидеть, как на его лице отобразился тот же ураган чувств, который бушевал у нее внутри. Кажется, еще немного и сердце разорвется на части. — Не бросай все так. Пожалуйста. Даниэла думала, что не может возненавидеть себя еще сильнее. Но это чувство стало сильнее, когда ее твердая решимость оттолкнуть его пошатнулась. Натаниэль был прав. Она не выдержит так целый год. — ...верни мне камеру, и тогда посмотрим, — выдавила наконец она. — А я все гадал, когда же ты про нее вспомнишь, — хрипло рассмеялся он. — Приходи ко мне на выходных. — Ты не можешь просто отдать ее в лицее? Адриан пожал плечами и игриво улыбнулся, напоминая ребенка, которым она его запомнила. — Нет. Фотосессию удалось закончить благодаря одному из знакомых месье Джузеппе, который как раз освободился. Снимки вышли идеальными, и один из них попал на обложку следующего выпуска журнала MODE. Даниэла до последнего не открывала образец, который ей прислал фотограф. Но в конце концов взяла его, только чтобы убедиться, что все в порядке. Отросшие волосы небрежно свисали на лоб, открывая вид на уши с пирсингом. Вместо яркого белого костюма – синие джинсы и белая рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами. Рукава закатаны. Открытая поза, руки заведены за спину. Взгляд сквозь камеру, куда-то за объектив. Он всем своим видом показывал, как ему безразличны чужие слова и “громкие” статьи. Адриан был похож на самого себя, и Даниэла знала, что в интервью он тоже будет открыт и честен, поэтому не решилась читать его. Она не будет избегать его, как и пообещала в прошлом. Но постарается держаться на приемлемом расстоянии. Если он сделает шаг вперед, то она сделает шаг назад. Не подпустит близко. Не даст кирпичной стене разрушиться окончательно. И ничто не изменит ее решения. Наступила суббота. Горилла встретил Даниэлу, когда железные ворота перед особняком Агрестов открылись. Она сделала глубокий вздох, прежде чем зайти внутрь. Осмотрелась, не заметив ничего нового, и поблагодарила Гориллу, прежде чем подняться на второй этаж. Специально держала голову опущенной, чтобы не увидеть портрет с Адрианом и Габриэлем. Только закрыв дверь в его комнату, поняла, что задерживала дыхание. Однако внутри никого не оказалось. — Неужели опаздывает? — У него и раньше был забитый график. Неудивительно, — фыркнул Баркк, выглянув из своего укрытия. — Пороемся в его вещах? — Мы сюда не играть пришли, — с упреком произнесла Дуусу. — Дуусу права. Он может прийти в любой… — Опять что-то вынюхиваешь? Феликс стоял на входе, с прищуром осматривая Даниэлу. Амок в его кольце приветливо сверкнул ей. На нем была классическая белая рубашка, черные брюки и лакированные ботинки. Он не изменял своему строгому стилю в одежде. — Может, соизволишь наконец-то сказать, зачем пришла? И своему высокомерному поведению. — Адриан пригласил меня. Где он? — Я думал, ты сюда больше не вернешься. Все-таки заметил, как она испугалась, когда в кабинет Габриэля зашел Адриан. — Меньше думай. — Не хочу стать похожим на подобных тебе. Даниэла сдержала желание ударить его и отошла к дивану. Феликс последовал за ней. — Тебе еще что-то нужно? — спросила она, не сдержавшись. — Просто пытаюсь понять, почему мой кузен тратит время на кого-то вроде вас. Я бы на его месте не возвращался. Как будто она понимала. — И это единственная причина, из-за которой ты до сих пор в Париже? Он ничего не ответил, только сел на другой конец дивана. Наверное, со стороны она выглядела глупо, разговаривая с ним в подобной манере. Но местонахождение талисмана моли до сих пор неизвестно, и Феликс был одним из немногих, кому была известна личность Бражника. Даниэла не догадывалась, что творится в голове племянника Адриана и как он поступит дальше, если жаждет заполучить камень чудес павлина, как и в мультсериале. — После вашего с мамой разговора я ознакомился с твоими фотографиями из Тибета. Должен признать, они не так уж плохи. — Можешь не льстить мне. — Я и не пытаюсь, — ответил он, намекая, что его “не так уж плохи” не было высокой оценкой. — Кажется, ты часто бываешь в той части Китая. Плечи Даниэлы напряглись. Он не мог спросить об этом из чистого интереса. Ему известно о камнях чудес. Внезапное возвращение Храма Хранителей не осталось незамеченным для внешнего мира. Если он до сих пор ищет талисман павлина, то не оставил эту новость без внимания. Без сомнений, он подозревал ее в чем-то. — Это родина моего учителя по китайскому. Мы были там пару раз для практики. Феликс очень проницателен и легко отличит ложь от правды. Единственный способ отвязаться от него – это поделиться лишь частью истины. Иначе она будет разоблачена. Нельзя раскрыть себя тому, у кого может быть талисман бабочки. Молчание затянулось. Тишина стала почти осязаемой. Даниэла сглотнула и робко посмотрела в его сторону. Выдержала изучающий взгляд. — Как скучно. Одновременно с его словами дверь в комнату открылась, и внутрь зашел Адриан. — Феликс, что ты здесь делаешь? — потом он заметил ее. — Эла! Мы уже давно ждем тебя. Горилла не сказал тебе идти в сад? “Мы?” — Этот громила всегда молчит, Адриан, — спокойно произнес Феликс, поднявшись с дивана. — Ха-ха, ты прав. Я не подумал об этом, давно привык, — он почесал затылок. — Ох, точно, Феликс, не хочешь присоединиться к нам? Всем интересно познакомиться с тобой. В прошлый раз им не удалось этого сделать. Тогда Даниэла поняла, что Феликс знал о том, где был Адриан, и специально не сказал ей. Один вопрос – зачем? — Ты знаешь, как я к этому отношусь. — Брось, ты понравишься им, — лицо кузена осталось непроницаемым. — Ну пожалуйста, ради меня, — Адриан забросил руку на его плечи. Феликс перевел взгляд на Даниэлу, задумавшись о чем-то. Откинул руку Адриана и прошел мимо него. — Только если ненадолго. Феликс вышел из комнаты. Они остались одни, и Даниэла решила сразу же перейти к делу: — Если это те, о ком я думаю, то они точно не обрадуются моему появлению, — она сложила руки на груди. — Тем более у меня есть другие дела. — Не бойся, я предупредил их о твоем приходе и… — Адриан. Я не могу. Его плечи напряглись. — Эла, это не займет много времени. — Я пришла только за камерой. Не нужно пытаться помирить нас. Адриан перестал улыбаться. — Между вами явно произошло какое-то недоразумение. Вы должны поговорить. — Я не хочу этого. Пожалуйста, просто верни мне камеру. Я не обещала, что буду проводить время и с ними. — Дело не только в этом, — пробормотал он. Задумался, закусив губу. Затем его лицо вновь просияло. Он резко взял ее за запястье и повел на выход. — Что ты… — Так уж вышло, что я оставил камеру внизу. Не могу же я один вернуться за ней, а потом снова уйти? — Еще как можешь, это так не работает! — Просто поздороваешься с ними. В этом ведь нет ничего сложного? — Нет, это уже… Не успела Даниэла ничего сделать, как они оказались на улице. Разговор у подножия лестницы резко стих, и на них поднялись четыре пары глаз. Феликс стоял у края большого пледа, на котором сидело несколько человек. Нино снял наушники и покосился в сторону Альи. Маринетт держала в руках сок и чуть не пролила его, когда увидела их руки. Даниэла опомнилась и вырвала запястье из его пальцев. Адриан первым спустился вниз. — Чувак, вас и впрямь не отличишь. Я подумал, ты просто переоделся! — весело сказал Нино, получив тычок в бок от Альи. — Я разве не прав? — Я сам не перестаю удивляться, как сильно мы похожи. — Даже спустя семнадцать лет? Это грустно, — заметил Феликс. Нино рассмеялся, а Маринетт закатила глаза. — Хей, а ты мне по душе! По виду Феликса нельзя было сказать того же. Возникла пауза, и все внимание переключилось на Даниэлу, которая в конце концов приблизилась к ним. Адриан прочистил горло, и Алья дернулась, словно вспомнила о чем-то. — Эм, как жизнь, Даниэла? Слышала, ты помогла со съемкой Адриана. Фотографии вышли отличными! — Это целиком и полностью заслуга месье Джузеппе. Как его ассистентка, я редко сама фотографирую, только помогаю с камерой и другим оборудованием. — Ох, вот как… Алья стушевалась и неловко отпила из своей кружки. Было видно, что Адриан попросил их быть любезными с ней. Поэтому Даниэле стало немного стыдно за свой односложный ответ. — Но в свободное время я часто делаю снимки только для себя. Если хочешь, я могу прислать тебе несколько с Леди Баг и другими супергероями. Может, они будут полезны для твоего Ледиблога. Брови Альи поднялись, изогнувшись полумесяцем, а глаза подернулись. Маринетт прищурилась. — Да, это было бы замечательно! Я как раз ищу подходящие для новой статьи. Спасибо, — поблагодарила она, не заметив осуждающий взгляд Маринетт. — Присаживайтесь, не стойте на ногах. Даниэла опередила Адриана и села рядом с Феликсом и Альей. Он же занял свободное место между Маринетт и Нино. Та незаметно поправила волосы и предложила ему сок, который парень с радостью принял. — Мне все еще кажется, что тебе не стоило этого делать, — призналась Маринетт. — Ты ведь никогда не хотел становиться моделью. Я уверена, Натали могла придумать и другой способ. “Он еще не рассказал им?” — удивилась Даниэла. В тот же момент столкнулась взглядами с Адрианом и отвернулась. Неужели пока не хочет делиться этим? — Я сам предложил этот вариант и ни о чем не жалею. На самом деле все прошло отлично. — Это явно лучше того, в чем ему приходилось сниматься раньше. Хей, помните? — обратилась Алья ко всем. — Ослепительный… — Беззаботный… — продолжила Маринетт. — Мечтательный! — сказал Нино. — “Адриан”, аромат! — в один голос произнесли они, взрываясь смехом. — Святые круассаны, не напоминайте мне об этом, — Адриан спрятал красное лицо в ладонях. Даниэла тоже не сдержала улыбки. В те дни эта реклама была на каждом углу. Кот Нуар не один раз впечатывался в билборд с ней, что очень смешило ее. А Леди Баг ругала его за то, что ему не удалось увернуться от удара. — А помните первое выступление Банды Котят? — Точно! — Ах, какая ностальгия. — Адриан, ты обязан еще раз сыграть с Лукой и остальными! Это будет так весело! — воодушевилась Маринетт. — Я буду только рад. Лука уже пригласил меня присоединиться к ним, — Адриан обратился к Феликсу: — Тебе тоже стоит прийти, будет очень весело. — Это было бы классно, надеюсь, ты прилетишь в Париж на следующий музыкальный фестиваль, — согласился Нино. — В этом не будет нужды. Я останусь в Париже на год. Их компания взорвалась возгласами удивления, а Даниэла сжала челюсти. Зачем ему оставаться во Франции на целый год? Феликс словно прочитал ее мысли и продолжил: — Моя мама, тетя Адриана, должна жить вместе с ним до его совершеннолетия как законный опекун. Нам удалось переехать только в этом году. — Верно, Адриан говорил об этом. Но внутреннее чутье подсказывало Даниэле, что это была не единственная причина. В конце концов Кот Нуар раскрыл свою личность перед Линней, и было бы глупо оставаться в одном городе с убийцей своего отца. Он мог стать следующей жертвой, поэтому для его же безопасности ему следовало оставаться в Лондоне. Даниэла часто думала об этом, когда замечала гуляющих Алью, Нино и Маринетт. Они поддерживали связь с Адрианом, но атмосфера между ними тремя уже никогда не становилась прежней. Даниэла разлучила их, и это была еще одна вещь, за которую она себя винила. — Ты ведь закончил учебу на год раньше? Это удивительно! — произнесла Алья с восторгом. — Ничего сложного, — равнодушно ответил Феликс. — Чем планируешь заняться теперь? — Буду готовиться к поступлению в Оксфорд. — Вот это да! А какое направление? — Медицина. У всех на лицах отразилось удивление. Даже Адриан распахнул глаза. — Почему я сам впервые об этом слышу? — Ты не спрашивал, — пожал плечами Феликс. — Ну, знаешь ли… Все рассмеялись из-за обиженного лица Адриана и продолжили обсуждать его жизнь в Лондоне. Прошлых одноклассников, сложности с английским, непривычную еду. Даниэла почувствовала себя лишней. Молча сидела рядом, наблюдая за каплями, стекающими по стенкам стакана, который стоял перед ней. Кусочки льда перевернулись, тихо звякнув друг о друга. Это напомнило о том, как мастер Фу прикладывал ей холодные компрессы к синякам, которые она получала после тренировок в Ордене Хранителей, несмотря на то, что в храме порицалось лечение легких травм. Он был так добр к ней, что и словами не описать, насколько Даниэла благодарна ему за все время, что он был рядом. Внезапно ее телефон завибрировал от звонка, и девушка в панике посмотрела на время. — Прошу прощения… Даниэла спешно поднялась с места, забежала по лестнице в дом и спряталась в огромной столовой, где и взяла трубку. — Даниэла? — на том конце прозвучал низкий мужской голос. Не случайно она думала о нем совсем недавно. — Извините, я потеряла счет времени. Я скоро буду, мастер Фу. Хранитель рассмеялся. — Что ты, я не тороплю тебя. Просто хотел предупредить, что Баркк уже здесь, чтобы ты не волновалась. Он сказал, что проголодался и не хотел ждать, пока ты закончишь со своими делами. — Что? — Даниэла заглянула в карман, где обычно прятался квами, и сердито сжала руку в кулак. — Ну я устрою этому обжоре, когда приду, — на заднем фоне послышался тихий писк. Даниэла фыркнула и легко улыбнулась. — Как ваше самочувствие? — И высокая гора не заслонит солнца. Я в порядке. Вы с Марианной слишком переживаете за меня. — На это есть причины, и вы это знаете. — Да. Знаю. С каждым годом здоровье мастера Фу становилось все хуже. Сначала это проявлялось в мелочах: мужчина мог случайно уронить чашку с чаем или споткнуться. Но затем он перестал выходить на улицу без своей трости, все больше спал и начал постоянно кашлять. Тайные техники Ордена Хранителей и их зелья помогали ему поддерживать состояние на допустимом уровне, но их действие ослабевало с каждым днем. Даниэла просила Ван Фу рассказать об этом Маринетт, но мужчина упрямился. Он не хотел давить на супергероиню с передачей шкатулки камней чудес. Хотел, чтобы она как можно дольше наслаждалась обычной жизнью и не беспокоилась о нем или о будущем квами. Даниэле оставалось только принять его решение и навещать, помогая с заклинанием из Ордена. — Вы с Адрианом возобновили общение? — вдруг спросил он. Какой же Баркк болтун. — Нет, это… лишь на время. — Ты все еще видишь в нем его отца? Даниэла закусила губу. Подняла голову и наткнулась взглядом на семейный портрет Агрестов. Рука Эмили лежала на плече Адриана, еще совсем юного, со сверкающими глазами, так похожими на материнские. Габриэль обнимал свою жену, в уголках его глаз собрались морщинки, вызванные легкой улыбкой. Он был одет в синий костюм, который выглядел на нем так непривычно, что он был похож на кого-то другого. А может, дело в том, что он просто был… счастлив. — Всегда, — ее голос дрогнул. — Порой я жалею, что не осталась в Ордене Хранителей. — Не говори так. Нам с Натаниэлем бы очень не хватало тебя здесь, — Даниэла промолчала. — Я знаю, что события того дня все еще тревожат тебя. Но не позволяй этому сломить твой дух. Помни, что мы всегда рядом. — …я помню, мастер. До встречи. Даниэла восстановила дыхание и в последний раз взглянула на картину, прежде чем выйти в фойе. Там же столкнулась с Адрианом, который держал в руках ее камеру. Испугавшись, что он услышал ее разговор, она всмотрелась в его лицо и успокоилась, не обнаружив в нем подтверждения своих опасений. — Тебе пора идти? — Даниэла кивнула, и он протянул ей фотоаппарат. — Спасибо, что пришла сегодня. — Пустяки, — тихо проговорила она, погладив жесткую ткань чехла. — Месье Джузеппе очень высоко оценил твою помощь на фотосессии, и Натали попросила передать, что ты всегда можешь обратиться к ней за помощью. — Ох, я… очень ценю это. Передай мадам Санкер мою искреннюю благодарность, — Даниэла кивнула головой. — Разумеется, — Адриан замялся и вперился взглядом в ее руки. — Надеюсь, мне представится шанс стать твоей моделью. Даже если другие сфотографируют то же самое, в твоих снимках есть что-то особенное. Хоть я и плох в фотографии, но давно заметил твой талант. Есть особая причина, по которой ты начала заниматься этим? Его размеренная речь навела Даниэлу на мысль, что он давно хотел задать этот вопрос. Это смутило ее, и она ответила первым, что пришло в голову, не задумываясь: — Ох, ничего особенного. Все началось с простых снимков сестры на ее телефон. Потом она нашла на барахолке неплохую камеру. Подруга объяснила мне разницу между выдержкой и диафрагмой, рассказала о других настройках... Я в первый раз отнесла фотографии в студию печати и в тот же день повесила одну из них над своим столом. Затем мне захотелось запечатлеть других людей, красочные пейзажи, любимые места. Не заметила, как на стенах не осталось ни одного пустого места, пока об этом не сказала мама, подарив целый альбом для них. Через фотографии… можно сохранить все дорогие воспоминания. Поймать неуловимый момент и поделиться им с другим человеком. Думаю, именно поэтому я так дорожу каждым кадром, даже если он неудачный, — с улыбкой закончила она. Нерешительно подняла глаза, когда Адриан ничего не ответил. А он смотрел прямо на нее. Не прячась, без смущения показывая всего себя: свои мысли, чувства, которые отражались в бликах его глаз. Притягивал к себе невидимой нитью, спрятанной где-то в груди. Даниэла не заметила, как потянулась к камере, и одернула руку. — М-мне пора, — Даниэла быстрым шагом направилась к выходу. — Эла, — нежный голос остановил ее на полпути к двери. — Спасибо за твой рассказ. Правда. Для меня... это было важно. Встретимся в лицее. Даниэла кивнула и покинула особняк, ни разу не обернувшись.***
— Адриан? Почему ты здесь один? Где Даниэла? Маринетт осторожно подошла к парню. Тот словно не заметил ее, продолжив смотреть на входную дверь. Маринетт дотронулась до его плеча, из-за чего тот вздрогнул и повернулся к ней. Выражение его лица было растерянным, но он быстро привел себя в порядок и как ни в чем не бывало улыбнулся ей. Она повторила свой вопрос. — Эле пришлось уйти по делам. Извини, не хотел заставлять вас ждать. Всего лишь... ненадолго задумался. Его взгляд вернулся к главному входу, а лицо вновь стало нечитаемым. Но Маринетт и так поняла, что все его мысли занимала Даниэла. Адриан впервые встретился с Даниэлой после того, как покинул Париж, совсем недавно, в конце лета. Маринетт помнила, с каким нетерпением ждала его возвращения и как тщательно подбирала все украшения и закуски вместе с Хлоей. Адриан удивился тому, сколько людей пришло встретить его. Никого не обделил вниманием, с интересом слушая истории из жизни и все важные события, которые пропустил. Когда оказался внутри особняка, долго смотрел на совместный портрет с отцом, пока Натали рассказывала ему о доставке вещей. Именно тогда он поднялся в комнату, пообещав, что скоро вернется. Затем из ниоткуда появилась Даниэла. Маринетт чуть не лишилась чувств, когда услышала, что девушка придет и сегодня. Поделившись этим, Адриан выглядел таким счастливым, что она не решилась высказать недовольство. Ему даже удалось подговорить Алью вести себя дружелюбно с ней! И та согласилась, ведь хотела, чтобы они с Маринетт помирились. Глупость. В лицее Адриан не раз пытался поговорить с Даниэлой. Вел себя так, будто они и не расставались. А Даниэла продолжала отталкивать его. Даже сегодня молча сидела, не поднимая глаз, будто их не существовало, и ушла так быстро, как только смогла. Стало только очевиднее, каким на самом деле бесчувственным человеком она была. Но Адриан будто... не замечал этого. — Боюсь, я снова был слишком настойчив. Девушкам это не нравится, не так ли, Маринетт? Ее щеки покраснели – она сама не знала, от обиды или от стыда. Если бы ей хватало смелости, то ответила, что на месте Даниэлы растаяла бы от любого его знака внимания. Но это не связано с тем, что он парень или популярен и красив. А потому что по-настоящему нравится ей в отличие от Кота Нуара, который раньше осыпал ее цветами и обещал весь мир взамен на ее любовь. Но он ее верный напарник и друг, которого она готова защитить ценой своей жизни. Маринетт не мечтает занимать все его мысли, все его время, быть в том месте, где он, быть в его мечтах... — Маринетт? Девушка встрепенулась. Попыталась совладать с собой и унять сердцебиение. — Если это человек, который тебе нравится, то тебе будет приятно все, что он делает для тебя. Маринетт уверена в своих чувствах Адриану так же, как и в том, что ее мечта – это стать дизайнером, и Алья – ее лучшая подруга. Что Линней забрала камни чудес собаки и моли, но никогда не заполучит Тикки или Плагга. И что Даниэла причиняет Адриану одну боль. — Вот как, — задумчиво протянул он. Маринетт вытерла потные ладони о шорты и взвесила все за и против, прежде чем сказать то, о чем думала уже несколько лет. — Ты... Я не думаю, что тебе стоит снова сближаться с ней. Она... она совсем не замечает, на что ты готов ради нее. — Почему ты говоришь так? Эла тоже была твоей подругой. — Да. Я была поражена тем, как она защитила нас, спрятав от Блайнд Фейт в кладовке. Как помогла мне с подарком для мадам Бюстье, согласилась снять концерт Банды Котят и многое другое. Но потом Даниэла изменилась. И я жалею, что осознала это слишком поздно. — Мари... — Нет, выслушай меня хотя бы один раз! — крикнула она, и Адриан закрыл рот. — Скажи, где была Даниэла, когда на нас напала сестра Альи? После? От нее не было ничего слышно весь день! Что насчет показа, на который ты пригласил нас всех? Она ушла посередине выступления, не дождавшись твоего выхода! А День Героев? Даниэла исчезла еще перед праздником, никому не отвечала на звонки... Не появилась даже после известий о твоем отце... Не пришла на его похороны! — воспоминания о событиях тех дней сдавили грудь. — Не понимаю, как ей вообще хватило совести попрощаться с тобой... Даниэла пришла в аэропорт в самый последний момент. Подарила надежду на то, что Натали придумает выход и Адриану не придется улетать. Но Даниэла сделала ровным счетом ничего. Не попыталась остановить его от полета, хотя была той, к кому он точно бы прислушался. Вместо этого отпустила его... Нет, отрезала все нити, что связывали их друг с другом. Наплевала на все, что произошло между ними. На все слова поддержки, доверие, совместные воспоминания. И за это Маринетт никогда ее не простит. — Даниэла переживала тогда непростые времена. И сейчас мы тоже не должны оставлять ее одну. — У тебя умерли родители, а у нее какое оправдание!? Взгляд Адриана стал стеклянным, отсутствующим. Смотрел сквозь нее, в пустоту, словно погрузившись в дебри своего сознания. Маринетт осознала смысл своих слов и отчаянно захотела заставить его забыть о них. Кожа покрылась мурашками, когда Адриан приблизился к ней и взял за дрожащую руку. Нежно провел большим пальцем по ладони в попытке успокоить. И от этого крохотного жеста бабочки в ее животе запорхали. — У всех есть то, чем они не могут поделиться. Секретом, слишком личным и важным, чтобы о нем узнали другие. Чувствами, сокровенными переживаниями. Я тоже не рассказываю вам обо всем. А ты, Маринетт? Тебе это не знакомо? Она хотела бы солгать, что нет. Но сережки в ушах ни за что не дадут этого сделать. Леди Баг – тайна, которую она обязана оберегать любыми способами. Ее гордость, но вместе с этим – бремя. Причина, по которой приходится врать близким. Но все же... — "Помоги. Мне плохо. Ненавижу", – это слова, которые она никогда не произнесет вслух. И ее слезы видел только я. Разве это не грустно? — добавляет он. — Даже если весь мир отвернется от нее... Нет, я останусь рядом, даже если она отречется от самой себя. Маринетт стыдливо посмотрела вниз, так ничего ему и не ответив. Ядовитое чувство зависти заставляло кровь медленно вскипать, и она испытала ненависть к самой себе. Вдруг почувствовала почти невесомое прикосновение к голове. Адриан медленно гладил ее по макушке, успокаивая, как ребенка. Чувство вины застряло в горле. Не только за свое поведение, но и за то, что никак не могла понять Адриана. Словно все было кристально чисто, и только она видела мглу, сколько бы не пыталась прозреть. — Прости меня за слова о твоих родителях. Я не хотела, — с трудом проговорила она. — Я знаю, — ровным тоном сказал он. — Мир? Адриан протянул ей мизинец. Детский, но такой милый жест, что это заставило ее улыбнуться и посмотреть вверх. Она подняла свою руку и повторила за ним, скрепив их пальцы. — Пожалуйста, дай Эле еще один шанс. Поверь, ты об этом не пожалеешь, — напоследок произнес Адриан, перед тем как они вернулись.***
"День тысяча пятьдесят второй. Я вернула камеру и... встретилась с Феликсом во второй раз. Мои опасение подтвердились – ему до сих пор интересен камень чудес павлина. И он подозревает меня в чем-то. В его комнате я нет никаких зацепок. Нужно найти способ вывести его на чистую воду, не разоблачив себя".