Оттиск

Остановившись несколько минут назад возле палаты, Ирина не спешила заходить. Скрестив руки на груди, наблюдала за происходящем внутри через окно, завешенное неплотно закрытыми жалюзи. На душе скребли кошки. Ирина понимала, что зайти нужно, но не решалась. Вроде бы столько раз подряд проговорила речь в голове, но… Раздался голос, который заставил вздрогнуть. — Ирина Алексеевна? — Марина, остановившись возле двери, приподняла бровь, — вы зайти хотели? — Я? — тщательно замаскированный испуг проскользнул в голосе, — нет… Марина едва уловимо покачала головой. Её саму, после возвращения в склиф, очень напрягала эта ситуация… Всё-таки, под её контролем находился не обычный пациент, а чиновник министерства здравоохранения… Разумеется, для Марины не было разницы, кого лечить, но нервозность никто не отменял. — Вы же понимаете, что рано или поздно придётся это сделать? Сейчас Анатолию Борисовичу нужны эмоции. Ирина грустно улыбнулась, оперившись плечом о стекло. Перевела взгляд на Марину. Они оба понимали — Ирина сейчас не станет делиться тем, что мучает её душу. — Вряд ли ему нужны отрицательные эмоции. — Ирина Алексеевна, — Марина вздохнула — она не имела ни малейшего понятия о предыстории произошедшего, да и не хотела этого знать, но как врач-профессионал промолчать не могла, — нам чудом удалось достать Анатолия Борисовича с того света. Он достаточно неплохо восстановился за эти три недели, но вы же понимаете… Процесс будет долгим. И сейчас ему нужно… — Я знаю, — произнесла Ирина достаточно резко, сцепив пальцы в замок, — знаю. Марина открыла было рот, чтобы сказать что-то ещё, но передумала. Уж что она хотела делать меньше всего в этой жизни, так это влезать в жизнь Ирины. — Тогда я зайду чуть позже, — спокойно проговорила и через пару мгновений ретировалась из коридора. Ирина, проводив Марину взглядом, тяжело вздохнула, нервно заломила пальцы, прикусила губу изнутри. Нервозность исходила от неё, заполняя всё пространство коридора. Ощутив, как резко увеличивается частота сердечного ритма, Ирина дёрнула ручку двери. «В конце концов, сейчас ты точно не способен мне сделать что-то!» — неуверенно подумала, делая шаги вперёд. К горлу подкатил ком. Обстановка в палате была угнетающей. Даже для пациента с регалиями. Достаточно просторное помещение омрачалось отсутствием какого-либо уюта. Анатолий, приоткрыв глаза, моргнул несколько раз. После травмы зрение ухудшилось, однако лечащий врач — Нарочинская Марина Владимировна, уверяла, что это — временно. С трудом различив светлые волосы, Анатолий откинулся обратно. Несмотря на вроде как успешное шедшее лечение, голова время от времени была тяжелой. — А, Марина Владимировна… Это вы… Просто так зашли или снова попытаетесь меня уговорить остаться? Ирина, замершая на первых нотках непривычно хриплого голоса, дернулась. Сделала несколько медленных шагов вперед, не зная, как лучше себя сейчас повести. С одной стороны, она не была у Анатолия с момента, как всё произошло. Только разок заглянула в реанимацию, дабы убедиться в стабильности показателей. С другой, он и сам не проявлял желания увидеть как минимум невесту. Да и не только невесту… Ирине что-то подсказывало, что Анатолий всё равно не оставит ей в покое. Она понимала, что он лишь продумывает следующий шаг. Поэтому была ещё одна причина… Ирина боялась приходить сюда и видеть Анатолия. Боялась, что тот позовёт её сам. Боялась увидеть совершенное своими руками и боялась услышать или увидеть или, что хуже, почувствовать реакцию Анатолия на случившееся в день её рождения. — Толь… — Ирина замерла возле кровати, сцепив руки в замок, в глубине души надеясь, что не потеряла права звать его так, ведь переходить на официальный стиль было бы ещё глупее. — Это я. Внутри смешивались три чувства. Первое отвечало за липкий страх, скользящий по позвоночнику — Ирина, прожившая напряженные дни, только прошлую ночь спала без источника света. Второе прыскало ядовитой слюной — уверенность в том, что Анатолий, способный на убийство, виноват во всём сам, а Ирина защищалась, и вообще не имела понятия об аневризме. И наконец третье, скрытое за сильной бронёй, было чувством вины… Смешивающим с желанием узнать лично от Анатолия что-то о его состоянии. Безусловно, Ирина регулярно связывалась с Мариной, но ведь это совсем другое дело. Впрочем, многолетняя выдержка позволяла контролировать коктейль эмоций. Лицо Ирины было непроницаемым. Анатолий снова открыл глаза, ощутив, как предательски заныли виски. Сердце стало стучать быстрее — он понимал, что рано или поздно эта встреча должна была произойти. Как минимум, потому что предстояло забрать вещи из квартиры Ирины. Сначала Анатолий злился, потом недоумевал, но сейчас чувствовал усталость от предстоящего разговора. — Надо же, Ирина Алексеевна, — голос, насквозь пропитанный разочарованием. — Что вас сюда привело? — замолчал, пытливо глядя на неё, — неужели решили почтить меня своим присутствием? Та нервно обернулась, заприметила стул, стоящий неподалеку от кровати. С опаской присела на него, провела ладонями по коленям, облаченным в брюки. К лицу Ирины прилила кровь, голову словно сдавило тисками. — Хотела узнать, как ты себя чувствуешь, — проговорила недрогнувшим голосом, стараясь быть непринужденной. Анатолий хмыкнул, бросая взгляд на прозрачный шарик с пластиковыми шипами, которым была занята правая ладонь. Шутка ли — геморрагический инсульт. — Узнала бы у Нарочинской, — у Анатолия закончился лимит на ядовитые фразы — да и толку от них уже не было. Ирина молча проглотила шпильку — к подобному поведению была готова. Несколько минут висела тишина, прерываемая редкими голосами в коридоре, а также постукиванием капель дождя об оконное стекло. — Тебе нужен реабилитационный центр, — проговорила Ирина через какое-то время — видела, что разговора у них уже не получится, — я займусь, — добавила заметно тише. Как бы Ирина не старалась убедить саму себя в невиновности, тоненький голос совести подсказывал, что стоит поступить именно так и найти старую записную книжку. Да и… Вопрос сохранения должности и лица оставался открытым. Анатолий несколько секунд смотрел на Ирину, потом устало прикрыл глаза — их наполняла резь. — Ир, — в его голосе внезапно появилась тоска, — не делай то, что делать не хочешь. Тошнит, — проговорил сдавленно, повернув голову. Ирина приподняла бровь. — Мутит? — Я не про это. Ты пришла, чтобы спросить о моем здоровье? Спросила. Или ты пришла свою совесть успокоить? Или пришла, потому что так надо? — в серых глазах застыл холод. Ирина почувствовала себя крайне некомфортно — Анатолий читал её, словно раскрытую книгу. — Может быть, тебе нужно что-то из вещей, — уклончиво ответила, опустив взгляд на скрещенные пальцы, позже снова подняла, — нельзя же все время в больничном… Анатолий не сразу ответил — был занят изучением черт лица Ирины. Той самой, которая написала чёртов донос, пошатнув рабочую репутацию. Той самой, которая еще в ночь перед торжеством засыпала в его руках. Той самой, перед которой не сдержал обещание не поднимать руку. И, наконец, той самой, которая практически лишила его жизни. А потом даже не пришла навестить. Появилась лишь сейчас, и то… Анатолий прекрасно понимал — Ирина спит и видит, чтобы он оставил её в покое. Давно прокрученные мысли в голове сейчас отдалились тянущей болью в сердце. — Я через неделю улетаю, — произнёс, наконец, Анатолий, в жилах которого кипело желание покончить со всем раз и навсегда, — в Швейцарию. На реабилитацию, потом останусь там работать. С вещами разберусь, у меня их много. Не приходи больше, — не смотрел на Ирину. Не хотел увидеть в её глазах облегчение. Которого там и не было, но Анатолий об этом уже не узнает. — Какая Швейцария? — настороженно поинтересовалась Ирина, — Толь, ты вообще с ума сошел? Ты соображаешь, что ты собираешься сделать?! Тебе нужно сейчас лежать и сил набираться! Хотя бы сейчас можешь меня послушать?! — сейчас в ней говорило беспокойство за человека, подарившего на день рождения шикарный букет. За человека, который мог приехать в любой момент к ней на работу, чтобы просто утащить на полчаса пообедать. За человека, который целовал её по ночам, говорил комплименты по утрам, бросил пить ради Ирины. Никак не за того, кто делал ей больно. И ни в каком виде не за будущего мужа, безусловно. — А сейчас ты усиленно делаешь вид, что тебе не все равно, — гнул свою линию Анатолий, не моргая смотря перед собой, — и что нет, ты не хочешь от меня избавиться как можно скорее. Хочешь же? — вновь неожиданный, прожигающий взгляд. Ирина заерзала на стуле. — Это сейчас не важно. Но ты и сам должен понимать… Тебя твоё упрямство уже привело на больничную койку, — рявкнула, потом осеклась и вздохнула. — Я понимаю, — Анатолий стиснул зубы — находиться рядом с Ириной без возможности тактильного контакта было слишком мучительно, — поэтому как ты там спрашивала? Я тебя отпускаю. Давай без истерик. Ты всегда этого хотела. И не тебе говорить об упрямстве. Ты тоже, знаешь ли, сравнима с зависшим ноутбуком. Ирина ощутила приступ ярости. «Ты даже сейчас пытаешься выставить меня во всем виноватой?!» — Ты знаешь, да, — сузила глаза, смотря на Анатолия, — всегда хотела, чтобы ты исчез куда-то из моей жизни. Алкоголик, тиран и убийца, — чеканила слова, — знаешь, мне так жаль, что… — Что я не умер? — договорил Анатолий, а в груди снова что-то кольнуло — Ирина была единственным близким человеком, — уходи. Я не умер, тебе не надо чувствовать себя виноватой. Мне — надо, но это тебя уже не касается. Он всегда чувствовал себя виноватым за несдержанность. Всегда. И, казалось, смог загладить вину за второй раз… Вот только возмездие притаилось. И как сейчас к этому относиться, Анатолий не знал. — Ты уверен в своём решении? — Ирина сощурилась — сейчас желание доказать правильность своих слов стояло на вершине здравого смысла, — ты там один не протянешь! Решил таким образом мне отомстить?! Чтобы если ты там умрёшь, я тут извелась? — А если я останусь, изведёшь ты меня, — буркнул Анатолий, — Ирина Алексеевна, уходи, пожалуйста. Пока тебя не лишили должности. Ты же этого боялась? — его лицо бледнело. — Беги, пиши очередную анонимку. А то вдруг не успеешь до моего отлёта, — замолчал, снова закрыв глаза. Дышать стало тяжело. Ирина, решив не продолжать дискуссию, которая точно бы оказала губительное влияние на здоровье Анатолия, поднялась и направилась к выходу из палаты. Гнев заполнял каждую клеточку организма. «Он блефует» — пронеслась быстрая мысль, подгоняемая страхом снова остаться одной — «Хочет, чтобы я сейчас его умоляла остаться, на коленях ползала… Никуда он не полетит…» Оставаться с ним Ирина не хотела. Но оставаться виноватой в случае чего… Тоже не возникало желания. — А, Ир… — донесся голос Анатолия. Та уже хотела выйти из палаты, но все-таки решила обернуться. Анатолий внимательно смотрел на неё. Старался, несмотря на разливающееся в области висков головную боль, запомнить каждую черточку лица Ирины. В другой ситуации он бы скорее всего принял заботу от неё — но не сейчас, когда чуть не погиб от её рук. Не после пощечин и отчаянных попыток склеить много раз побитую чашку. Анатолий прекрасно понимал — он пожалеет об этом решении. Ведь не в его правилах было отступать, но… В этот раз жизнь преподала более чем понятный урок. — Ничего… прощай, — слово, сказанное с холодной точностью. — Даже не пытайся заставить меня чувствовать себя виноватой, — прошипела Ирина, — Твои вещи выкинуть или с водителем тебе отправить?! — Нуждающимся отдай. — Поздно ты про благотворительность вспомнил, — мстительно бросила Ирина. Ждала ответную реплику Анатолия, стоя в дверях. Однако он предпочёл ничего не говорить. Отвернул голову к стене и уставился в одну точку. Поняв, что больше тут делать нечего, Ирина резко вышла из палаты. Стараясь унять стучащее сердце, направилась в сторону своего отделения. Анатолий лег поудобнее, закрывая глаза. Диалог высосал все силы, теперь хотелось предаться сну, пока ощущение тотального одиночества, которое так долго наступало на его пятки, не обосновалось в ногах его постели. Сейчас Анатолий начинал жалеть о резкости и своем решении — быть может, судьба дала им который по счету шанс, чтобы быть счастливыми. Он считал, что начнёт переживать позже, но… До боли в сердце не хотелось отпускать Ирину. Вот только как можно быть счастливым с той, которая чуть не убила? Или с тем, кто позволял себе поднимать руку? Ответ — никак.

***

Ирина откинулась на кровать, почувствовав, как дорожки слёз добежали до ушей. Воспоминание годовой давности было очень неприятным. «Господи, почему… Почему я до сих пор так переживаю за это… Ведь его это совершенно не волнует!» — думала Ирина, устроив ладони на животе. Открыла глаза и уставилась на лампу на потолке. Всю конференцию она чувствовала на себе взгляд Анатолия. Сначала это не смущало, но позже стало определенно напрягать. Ирина понятия не имела, как будут дальше события развиваться. И почему-то было страшно. Анатолий восстановился, раз присутствует здесь… Значит и его способность плести интриги тоже ожила. Однако, по какой-то причине, когда Ирина вышла читать доклад, Анатолий не смотрел на неё. Зато её взгляд был устремлен исключительно в его сторону. В голове всплыло воспоминание… Несколько лет назад она также отвечала доклад, а в его глазах искала поддержку. Потом Анатолий пригласил её на ужин… — Господи, да лучше бы я тогда не согласилась, — прошептала Ирина и села на кровати. После этого чёртового доклада она убегала из конференц-зала словно школьница из кабинета директора. С кем-то здоровалась, прощалась, но очень хотелось сделать так, чтобы Анатолий не узнал, в каком номере она живёт. На нервах боль в спине проявилась гораздо сильнее — возможно, слёзы на глазах выступили ещё и из-за этого. Ирина хотела было подняться и пойти в ванную, как вдруг услышала звонок телефона. Дёрнулась и неуверенно скосила взгляд в сторону своего мобильного. Из-за слёз фокус размылся. «Ну не укусит же он меня!» — разозлилась на себя Ирина и потянулась за устройством. Увидев на экране «Кривицкий», облегченно выдохнула. Прочистила горло и приняла звонок. — Да, Ген, — шмыгнула носом, — ты только быстрее говори, роуминг же. — Ир, ну ты на сообщения не отвечаешь, — в трубке слышался звук кухонной возни, — вот я и решил набрать. — Да? Ой, прости, — Ирина прикусила губу, — я… Просто вот только что зашла в номер, телефон на зарядку поставила, в душ сходила… Всё нормально прошло. — А что у тебя с голосом? Что-то случилось? — Нет, Ген… — слишком быстро проговорила Ирина и сразу же прикусила язык — поняла, что выдаёт себя, — всё нормально. Рано встала, перелёт, волновалась на докладе… — Как спина? Не болит? — кажется, Геннадий не заметил лжи. По крайней мере, Ирине очень хотелось в это верить. — Ну, только чуть-чуть… Ты там как? Всё нормально? — Всё в порядке, не волнуйся… — Тогда спокойной ночи, — бросила Ирина, почесав переносицу, — очень хочу спать… Я завтра хочу ещё прогуляться, поэтому я тебе напишу позже, — сбросила вызов, пока Геннадий не стал задавать вопросы. Тяжело вздохнув, она направилась в ванную комнату.

***

Анатолий уже давно не испытывал такого сильного желания выпить. Прекрасно понимал, что нельзя, но… Оказавшись в номере, первым делом открыл мини-бар, достал оттуда бутылочку коньяка. Отыскал стакан, вылил туда тёмную жидкость, устроился в кресле. Анатолий поднёс сосуд к носу и вдохнул запах. «Напиваться» получалось только так. Лучше, впрочем, не становилось. Но, слава Богу, хуже тоже. Всё время выступления других людей, Анатолий не мог отвести от Ирины взгляд. Понятия не имел, почему, ведь обещал себе… Только, как выяснилось, очень легко отказаться от любых своих установок, когда их обстоятельства становятся реальностью. Сейчас он уже не был уверен в том, что не хочет больше иметь точки соприкосновения с ней. Не смотрел Анатолий на Ирину только тогда, когда она рассказывала доклад. Не хотел её смутить таким образом… Но отчётливо чувствовал её взгляд, и поэтому не собирался поворачивать голову в её сторону. Вспоминал тот день, когда Ирина была в министерстве… Когда потом он пригласил её на ужин, и как некрасиво это всё закончилось… Тогда его сын ещё был жив, и их отношения с Ириной могли закончиться совершенно иначе. Закончив с попыткой расслабиться, Анатолий зашёл в ванную, вылил коньяк в раковину, включил воду, умылся холодной водой, чтобы хоть как-то привести себя в чувство. Очень сильно хотелось выпустить эмоции. — Ну и что теперь нам делать, Ирина Алексеевна? — смотрел перед собой, не обращая внимание на холодные капли, стекающие на его шею. Виски закололо. Постояв ещё несколько секунд в таком положении, Анатолий вернулся в комнату. Открыл свой чемодан, вытащил таблетки, в мини-баре нашёл простую бутылку воды, затем посмотрел на время. Ужинать Анатолий не пошёл, доклад затянулся… Принять таблетки надо было чуть раньше, и до этого дня он старался следить за этим. До этого жизнь Анатолия была статичной, а теперь всё снова пошло наперекосяк. Выпив таблетки, он устроился на кровати, сняв перед этим пиджак. Ослабил галстук и прикрыл глаза, потерев область между бровей. Поговорить с Ириной было необходимо.