Никакой любви

Первый. — Алло, Лёша? Здравствуй! Михаил не ожидал, что на звонок ответят так скоро, спешно ткнул только что зажженную сигарету в пепельницу, она сломалась и табак просыпался на стол. — Привет-привет, Миш. Я сейчас на бегу, извини, срочное что-то? Лёша лежал на диване между рыжеватым молодым человеком, своим возлюбленным по имени Филипп, и таким же рыжеватым лабрадудлем, своим любимым псом по кличке Ритц. — Срочное, но в двух словах не объяснишь. Перезвони, когда у тебя будет время. Почуяв запах интриги, Алексей присел, кое-как спихнув Ритца с широкой штанины безразмерных сатиновых трусов. — Подожди, теперь мне интересно. А что случилось? — Ты ещё общаешься с Глебом из «Агаты Кристи»? Михаил попытался задать вопрос как можно более будничным тоном. — Конечно! Скоро, кстати, двадцать лет как знакомы! Дружим с Глебом, да-да. С Вадиком не общаюсь, но, Миша, я тебе покажу при случае, какие он мне смс-ки пишет… — Эротического содержания? — Исключительно! Лёша расхохотался. Всё чаще, вспоминая про Вадима, он распалялся, злился на то, что экс-кумир и экс-приятель, оказался совсем не тем, кем Лёша его представлял. Едва ли в несовпадении «ожидания» и «реальности» была вина Вадима, но Лёша, кроме гнева в его адрес, подпитывался ещё и благодарностью к Глебу хотя бы за то, что он оказался именно тем. — Обязательно покажешь. Послушай, у меня есть подруга, волшебная женщина, между прочим, очень богатая! Устраивает частную вечеринку. Праздник-праздник. И очень, ты слышишь, Лёша, очень! Хотела бы его пригласить. Без группы. Только его. Неформальная обстановка, неформальное общение. Будь добр, посодействуй. Дай его контакты. — Миш, это тебе телефончик Димы Снэйка нужен, наверное. Хоть группой, хоть без группы. — Нет, надо говорить только с Глебом. Я же сказал, неформальная обстановка. — Темнишь, Миша… А что за подруга такая? Михаил стряхнул со стола на пол крошки табака, которые всё время разговора аккуратно собирал пальцем и отправлял в пепельницу. — Чёрт подери! Рената хочет с ним познакомиться. И их с Земфирой познакомить. А то там творческий кризис, ну ты понимаешь… — Так они знако.. ЧТО?! От неожиданности Лёша двинул мирно лежащего рядом Филиппа локтем. — Оставим эту информацию между нами, хорошо? — Охренеть! А Глеб тут каким боком? Неважно, послушай… Он не согласится… Если я с ним предварительно не поговорю. — Лёшенька, именно поэтому я к тебе и обратился. Превращаться в кота Миша умел не только перед Ренатой, но всё чаще ему приходилось это делать ради неё. В день знакомства с ней он понял, что когда-нибудь вознесется над Москвой в образе печального пажа, следующего за своей госпожой. — Так они хотят выступление или пообщаться? — Пообщаться. И, может быть, выступление, я сам не очень понимаю пока. — Что ж. Я могу позвонить ему сегодня, и, если он не откажется сразу, отправлю тебе номер. Идёт? — Идёт, спасибо, дорогой! Михаил никогда первым не нажимал на кнопку сброса, Алексей, видимо, тоже, поэтому последнее, что прозвучало в трубке перед сигналом завершения разговора: «Филя, никогда не догадаешься, кто мне сейчас звонил и что случилось! Слушай!» Второй. — Глеб! Ты спал что ли? Чего трубку так долго не берёшь? — Привет. Нет, чайник кипятил. Не слышал. — Ну ясно. Если ты сейчас стоишь, сядь! — Сразу лягу на всякий случай. Глеб поставил чашку с чаем на стол, пододвинул табурет, но сесть не успел — на приготовленное место тут же прыгнула кошка. — С тобой хотят пообщаться! — Бежать из России я не буду. Кошка смешно мявкнула и перевернулась пушистым пузом кверху, всем своим видом демонстрируя, что ей и в России хорошо. — Да не в этом смысле, сплюнь. Слушай, мне сегодня звонили, ты не представляешь от кого! Хотят с тобой познакомиться, там праздник какой-то… В общем, надо, чтобы ты пришел. — На праздник? — Да. — Что празднуют? — Не знаю. — Кому надо? — Ренате Литвиновой! — Понятно. Думаю, я занят. С кошкой был достигнут компромисс: Глеб сидел на своём табурете, а она, свесив лапы, лежала у него на коленях и была совершенно согласна, что они заняты. — Глеб, не глупи. Они с Земфирой… — Ах, ещё и Земфира! Как жаль, что я занят. — Да, твою же.., Глеб! Ты слышал, кстати, про день рождения Спивакова? — Скрипача? — Да. — Нет, не слышал. Это его праздник будет? — Нет, не его. Послушай. В общем, он когда-то давно Земфире помог… — Как? — Да не знаю, как-то помог, неважно. Она его любимая певица. — Понятно. — Это не вся история, послушай, не перебивай. Так вот. — Ладно. — Опять перебил! В общем, Сати, жена Спивакова, попросила Ренату уговорить Земфиру выступить у него на дне рождения. Рената сказала, что Земфира никак не может, не выступает и вообще, но сто тысяч евро плюс райдер – и вопрос решен. Глеб даже на пару секунд перестал чесать кошачьи щёки. — Сто тысяч евро? — Да, Глеб. Земфира же выступает с супермузыкантами, подключенными к супероборудованию... И с условием ещё, чтоб никто не жрал там во время выступления, и чтоб не позже 11 вечера, пока она в голосе. — Я понял, и? Лёша, давай ближе к развязке. — Земфира отказалась. Накинули полтинник — согласилась. Приехала выступать злая, как собака, а там торжество — с ума сойти. Спивакова в тот день орденом «За заслуги перед Отечеством» четвёртой степени наградили. — Поздравляю. — А? Так вот. Праздник заканчивается, остались только свои. Сати попросила Земфиру спеть «с днём рождения тебя», Земфира разулась, встала на табуретку… ты слушаешь? И спела, стоя на табуретке! Босиком! «С днём рождения тебя, с днём рождения тебя, с днём рождения, ГОСХОЛУЙ, с днём рождения тебя». И долбанула бокал об паркет! И всё это в доме Пашковых! — Ничего себе. Маяковского сыграла… — Не понял? — Маяковский же до революции был нищим, не публиковался практически. Нашелся какой-то деланный «меценат», который захотел издать его стихи. Ничего до этого он не издавал, да и после не издал… Можешь представить, что за тип. Маяковского проинструктировали, что он «меценату» и его гостям этим… жрущим… должен понравиться, стихи почитать, произвести хорошее впечатление. Он и прочитал «Нате!». — Напомни? — «Все вы на бабочку поэтиного сердца взгромоздитесь, грязные, в калошах и без калош. Толпа озвереет, и будет тереться, ощетинит ножки стоглавая вошь». — Сильно. — Ещё надо знать, как Маяковский читал! Никто не сомневался, что гости эти для него и вообще — стоглавая вошь. Потом там «плюну в лицо вам» и так далее. Короче, гости подавились, утёрлись и выгнали его нафиг. В то время от такого поступка эффект был, понимаешь, да? Как будто он гранату в доме взорвал. — Как ты помнишь это всё? — Да ничего я не помню! — кошка мурчала, как маленький трактор, и топтала его колени, выпуская когти. — Вот и Земфира твоя сыграла Маяковского. Только «мецената» не жаль, а Спивакова жаль. Кстати, не знал, что её вопросы холуйства интересуют. Смешно. Они же с Владиславом Юрьевичем…Ау! Русь, когти! Всё, иди отсюда! Кошка оказалась на полу, но совершенно не обиделась. Тут же запрыгнула обратно и подставила ушко под руку хозяина. — Глеб, все с Владиславом Юрьевичем. И БГ твой, и Шура, и все, в общем. У Суркова своё «Нашествие». Слушай, а ты фильмы её какие-нибудь смотрел? — Литвиновой? Режиссерские в смысле? Я у Балабанова её видел… — Нет, Земфиры, операторские! Посмотри «Богиня: как я полюбила». Там Макс Суханов в главной роли, Витя Сухоруков ещё вроде бы. И Ник Кейв ей для саундтрека песню свою дал! — Ух… Как называется, ещё раз? «Богиня…что?» — «Как я полюбила». Я могу телефон твой Ренате оставить? Глеб повторил название фильма специальным голосом, которым разговаривал только с кошкой, потому что знакомиться с богемным арт-хаусом им предстояло вместе. — Богиииня! Как я полюбииила! Как ты полюбила, Русь? Ммм? Ладно, я так и не понял, а что от меня надо-то? — С ней и разберешься. — Ну оставь. Третий. — Ренаточка, дорогая, добрый вечер! Не побеспокоил? — Миша, как ты можешь меня побеспокоить! Конечно, нет. Рената отложила пьесу, над которой работала последние несколько месяцев. — Я отправил номер. Внятного согласия он не дал, но и не отказался. Уверен, вы его очаруете, и он будет готов абсолютно на всё. — Миша, ты знаешь, наверное, дурацкая затея… Радости Михаила не передать словами — он зашагал по комнате, слегка подпрыгивая на носочках, и тут же придумал план отступления. — А я сразу это сказал! Не волнуйтесь, я совру, что это был такой сюжет для перезапуска программы «Розыгрыш», но его отменили. — Нет, Миша, я не отказываюсь… Почему-то меня так тянет сделать что-то такое безумное… Кошмар какой-то! — Может, это черти? — Что? В люстре над головой Михаила согласно «подмигнула» лампочка. — Черти раздирают. — Миша! — Если вы хотите сделать что-то безумное, предлагаю нам вместе отправиться в Париж и оставить там безумную сумму! — Миша, ты мой ангел. — Я сейчас же беру билеты и заказываю отель! Михаил побежал к ноутбуку, ударился мизинцем о ножку кресла и трижды проклял свой энтузиазм. Рената не услышала ни звука удара, ни сдержанного Мишиного шипения и продолжала увлечённо рассматривать своё кольцо с камнем, цвета арктического льда. — Ты знаешь, что меня сравнивают со Снежной Королевой? — Да, но уверен, что это из лучших побуждений. Очень красивый образ, сверкающий… — А Земфира, мне кажется, похожа на Маленькую Разбойницу. Нет? — Да, наверное. Я слишком впечатлился Снежной Королевой, чтобы запомнить кого-то ещё. — И опять ты мне льстишь… А этот мужчина, никак не привыкну к его имени, Глеб, немного напоминает Кая… — Я его видел пару раз в жизни, не могу сказать. — «Пару раз видел». Что ты за свои «пару раз»? Я слушала его сегодня… Такой он какой-то очарованный… Всё-таки собрал между строк свою «вечность», а это же так тяжело вслепую… — Почему вслепую? — Потому что ему пришлось вырвать себе глаза, конечно! Чтобы не видеть всю эту гадость, которую обнаруживал осколок зеркала. — А с сердцем как быть? — Сердце только ранено познанием, но никогда не поражено… Напоминает Кая, а не Кай, Миша. — Буду ждать вашу пьесу по мотивам «Снежной Королевы», но не совсем понимаю, к чему этот разговор. Мне брать билеты или нет? — К тому, Миша, что все мы как будто из одной сказки… Но, по-моему, он любит выпить. Михаил смирился с тем, что решение Ренаты окончательно, и теперь она будет «придумывать» нужного ей Глеба, пока не встретится с настоящим. Одна надежда — вдруг он всё же окажется не похож на её выдумку. — Дорогая Рената, по-моему, мы с вами тоже любим выпить. — Вот, Миша, вы опять мне подыгрываете! — Я на вашей стороне, где бы ни была ваша сторона. Но если передумаете с билетами, позвоните. Спокойной ночи, дорогая Рената. Эпилог. «Здравствуйте, Глеб. Это Рената. Вас должны были предупредить обо мне. Мы с Вами могли бы поговорить в эту среду? Например, в двадцать часов? В качестве места встречи предлагаю ресторан White Rabbit». *** «Здравствуйте,Рената.Хорошо.Адрес,если это не единственный в Москве W R ,уточните,пожалуйста .Всего доброго .».