※※※
Шото смотрел на ужин, пока его отец самозабвенно разражался очередной тирадой, что происходило всё чаще и чаще с тех пор, как закончилась практика. Прошла всего неделя, но Шото уже запомнил каждое слово, которым отец пытался высказать ему своё недовольство. Когда речь Старателя заходила на третий круг, мальчик с трудом удержался, чтобы не зевнуть. — ...совершенно непрофессионально, — нахмурился Старатель. — Честное слово, Шото! Как ты можешь рассчитывать на то, что тебя будут воспринимать всерьез как героя номер один, если их первое знакомство с тобой - это не спасение гражданских или уничтожение злодея, а кошачий мем?! КАК?! Путь к званию Героя Номер Один не должен начинаться с того, чтобы показать всем какая ты бесхребетная тряпка. Ты должен быть безжалостным. Должен быть готов пойти на всё, если это потребуется. Кого вообще волнует эта блохастая тварь?! — Очевидно, интернет, — протянул Шото. — Если забить эту тему в поисковике, то я так или иначе займу первые три страницы. Старатель взглянул на него, и в комнате стало почти невыносимо жарко, так как его усы зашевелились: — Именно в этом и заключается проблема, Шото. Ты не должен быть известен чем-то подобным. Кроме того, если бы ты и совершил что-то стоящее, у тебя даже нет геройского имени, по которому тебя бы могли узнать! — Вообще-то есть, — отметил Шото. — Это "Шото". — Я про геройское имя, а не твоё, мальчишка, — прорычал Старатель. — Герой Номер Один не может позволить себе, чтобы каждый смерд мог спокойно называть его по имени. И он не может позволить себе останавливаться на улице, чтобы гладить бездомных кошек. Я воспитывал тебя быть выше этого, Шото. Если ты будешь продолжать в том же духе, люди будут считать тебя слабым. — Большинство людей слабы, отец, — невинно сказал Шото. — Ты не большинство людей. Шото пожал плечами и откусил еще кусочек: — Это делает меня ближе к тем, кого я защищаю. — Тебе не нужно быть ближе к ним, Шото, — Старатель выглядел так, будто вот-вот взорвется. — Тебе нужно быть лучше их. Шото встретил взгляд отца: — Это слова человека, который так и не достиг ни того, ни другого? — Шото! — вскрикнула Фуюми. — Остановись! Пожалуйста! Ты что, снова хочешь ночевать на улице? — Может быть, — возразил Шото. — Это лучше, чем оставаться здесь. Старатель молчал. Голубые, практически льдистые глаза не мигая смотрели на сына, а тот уже готовился к очередному взрыву. Вот только его не произошло. Не проронив ни слова, Старатель встал из-за стола, и молча вышел из комнаты. Это остудило пыл мальчика сильнее, чем любое внешнее проявление ярости, ранее демонстрируемое его отцом. Вот сейчас он, кажется, реально нарвался. В глазах Фуюми стояли слезы: — Почему, Шото? Ты же знаешь, что ему не нравится, когда ты так с ним разговариваешь. — Ну, может быть, мне тоже не нравится выслушивать всё это, — огрызнулся Шото. — Я просто... трудно держать всё в себе, Фуюми. Я не смог промолчать. Она грустно посмотрела на него, когда Старатель вернулся в комнату, бросив на стол сумку: — Жить на улице лучше, чем в моём доме, да? Отлично. Здесь сто долларов и немного одежды. Посмотрим, сколько времени пройдет, пока ты не приползешь обратно. — Папа, пожалуйста, — взмолилась Фуюми. — Тебе ведь не обязательно так делать! Шото, просто извинись! Но Шото уже схватил сумку и начал идти к двери: — Увидимся позже, Фуюми. Счастливой жизни, Старатель. — Мелкий... Шото захлопнул за собой дверь прежде, чем услышал оскорбление, которое придумал Старатель, и, глубоко вздохнув, пошёл прочь по тёмной улице. По крайней мере, у него есть приёмная кошка мать. Парень надеялся, что Эпурр позволит ему остаться у неё на несколько ночей.※※※
Минета никогда раньше не видел Все за Одного. Конечно, до него доходили слухи, Шигараки постоянно говорил о нём, да и разговоров по телефону было достаточно, чтобы понять, что он весьма устрашающий, но как только теневой император всея Японии вышел из портала в этот грязный переулок, Минета во всей красе осознал, что значит титул «Символа зла». Одно лишь присутствие этого... существа, сковывало душу страхом. Подавляло настолько, что единственным желанием в голове мальчишки было убраться отсюда как можно скорее. Безликий монстр повернул голову, осматривая открывшуюся ему сцену, и несмотря на отсутствие глаз безошибочно повернулся к распластавшемуся перед ним Пятну: — Ты заткнул ему рот. — Я хотел убедиться, что он не привлечёт никого из прохожих, — объяснил Минета. — Это всего лишь один из моих шариков. Если вы хотите поговорить с ним, я могу его убрать. — В этом нет необходимости, — коротко ответил Все за Одного. — Хорошая работа, Зверолов. Минета улыбнулся похвале, особенно зная, как трудно угодить их Боссу. Он заслужил похвалу. Чёрт возьми, он поймал грёбанного убийцу героев! Пусть он и не сражался с ним, но поймал! Все за Одного медленно опустился на колени, осторожно, чтобы не задеть ничего липкого, протянул руку через сеть и положил ладонь на то место, где должен был находиться нос Пятна: — Да, эта причуда будет весьма полезна в умелых руках. К сожалению, Пятно, ты ясно дал понять, что это не твои руки. Пока проходил процесс кражи причуды Пятно свирепо смотрел прямо на Все за Одного, но что-то подсказывало Минете, что этот линчеватель даже не знает кто стоит перед ним. Иначе как ещё объяснить полное отсутствие ужаса или отчаяния в его глазах? А может, вера Пятна в свои идеалы была настолько сильна, что для него потеря причуды не является препятствием для исполнения своей "миссии"? Кто знает. В любом случае, бедняга просто бредил. — Что вы собираетесь с ним делать? — спросил Минета, когда Все за Одного выпрямились. — У вас есть какие-либо планы? Все за Одного не стал оборачиваться, отдавая Минете приказ: — Убийца героев больше не представляет для нас ценности. Думаю, мне не нужно говорить, что с тобой произойдёт, если его каким-нибудь образом свяжут с тобой? Минета сглотнул: — Конечно нет, Сэнсэй. Не волнуйтесь, я позабочусь об этом. — Хорошо, — перед ним появился портал, и Все за Одного прошел через него. — Не люблю, когда меня подводят. Портал закрылся, и Минета повернулся к всё ещё опутанному сетями Пятну. Убийца героев смотрел прямо на него. Не мигая, не произнося ни слова, просто свирепо пырил и, кажется, глухо рычал, всем своим видом показывая, что думает о способности парня справится с ним. Даже связанным. Эта картина заставила Минору сбросить наваждение, ожесточив мысли и выражение лица мальчика. Как же его задолбало, что все пытаются ему указать на то что он может, а чего не может. "Хорошие мальчики так не делают". "Ты слишком мелкий для героя". "У тебя слишком тупая причуда для героя". "Слишком труслив". "Слишком слаб". ДОСТАЛИ! Они вечно пытаются загнать его под свои тупые стереотипы. Идиоты, которые не видят дальше своего носа, но зато имеют наглость говорить ему на что он способен! ОНИ не правы. ОНИ ошибаются. Минета любым способом докажет это ИМ! Как удачно, что один из способов лежит прямо у его ног. Мальчик протянул руку за сетку и отстегнул один из ножей на бедре Пятна: — Ну, что скажешь, Пятно? Я не фальшивка? Я настоящий герой? Свирепый взгляд Стендаля не дрогнул, когда Минета ударил его ножом в первый раз. Или во второй. Или в третий. Лишь после того как линчеватель окончательно истёк кровью и сдох, его выражение перестало напоминать лик злобного демона. Тяжело вздохнув, Минета вытер руки о куртку, а затем достал из-за мусорного бака свой рюкзак и выудил оттуда баллончик. Эта идея пришла ему в голову, когда он наблюдал за причудой Мины, а после некоторых исследований со старшими курсами поддержки он довёл её до ума. Дело в том, что пусть его шарики и нельзя отклеить, но их можно растворить. Когда Минета опрыскивал каждый шарик, химикаты заставляли их становиться зелеными и растворяться, расширяться и пузыриться, пока они не стали похожи на комки мха, теряя свою первоначальную форму и цвет. К тому моменту как он закончил, сцена перед ним выглядела так, будто посреди города образовался маленький кусочек живописного леса. С живописным трупом по середине. Убрав баллончик и куртку в рюкзак, Минета последний раз окинул взглядом переулок, убедился, что замёл следы, и как ни в чём не бывало пошёл домой. Завтра ведь в школу, так что нужно выспаться.※※※
Как только он уселся на асфальт и облокотился на одну из стен, Эпурр тут же запрыгнула к нему на колени и тихо мурлыкая, начала лапками топтаться по ногам. В момент ссоры ему казалось, что он был прав, но вот теперь... он ведь идиот, да? Хотя да, он точно идиот, но насколько большой? Зачем было так злить старика? Что ему это дало? Старатель обернул всё это как вызов, и вернуться домой означает проиграть ему. Поэтому Шото не вернётся. Он слишком упрям, чтобы в чём-то уступить отцу. Мальчик почесал Эпурр за ушами и прислонил голову к кирпичной стене, слегка приподнявшись, когда услышал, как кто-то вошел в переулок. — Странно, что Старатель позволил своему шедевру спать на улице, — прошептал Шигараки, присаживаясь рядом с ним. — Рад официально познакомиться с тобой, Шото Тодороки.