Твое любимое время года? — простой вопрос. Вопрос, на который может ответить любой. Конечно, каждое десятилетие, каждый год, месяц и день оно может меняться. С зимы на весну, с весны на осень, с осени на лето, а лето — зима. И так по кругу.
Моим любимым временем года было лето. И оно не менялось уже долгое время. Наверное это началось с раннего детства — лет с пяти. Тогда, когда отец впервые познакомил меня со своим лучшим другом. Наглый, надменный, «выскочка» такими эпитетам я могла назвать в таком юном возрасте. Чем взрослее я становилась, тем больше я могла о нем сказать.
Огромное место в его жизни занимал алкоголь. Бутылка виски всегда была припрятана на любой случай. И я не говорю уже о том, на сколько сильно
алкоголь его менял. В некоторых моментах он становился опасным и даже не контролировал себя. Но мой отец всегда был готов поддержать его, выручить и даже привести в чувства. Но это было просто его увлечением, хоть и постоянным, но он мог продержаться какое-то время. Его
самоуверенность и забота только о своих потребностях были всегда при нём. Иногда это выливается в честолюбие, что иногда просто выбешивает.
Но это и не значило, что он был настолько ужасным. Он хотел казаться плохим, но и хорошего в нем было достаточно. Он никогда не решал проблемы кулаками, насколько я себя помнила он всегда говорил отцу, что
дракой делу не поможешь. И это было правильным.
Он был
верным. В плане женщин, скорее нет, хотя, он им ничего и не обещал, когда он почти каждый раз на лето приезжал с новой женщиной и со своей ассистенткой. Но, что касалось работы — он был самим собой. Он мог оставить все как есть, ведь отец мужчины был известным человеком, но нет — шатен стал больше, чем
все это.
Вот таким мужчиной я запомнила Тони Старка. Папиного друга и…
мою первую любовь.
Но конечно, до этого определения я созрела не сразу. До пятнадцати лет я каждый год ездила с отцом на нашу дачу, где уже ждал нас Тони. Да, глава самой известной корпорации Stark Industries проводит время с обычным среднестатистическим бригадиром строительной фирмы. Ни много ни мало, но получаем достаточно, что прожить эту жизнь достойно.
Тони никогда не баловал меня, как это делали родные тети и дяди по маминой линии. Никогда со мной не нянчился, а считал равной себе. Но по-старковски поддерживал меня. Мои первые начинания в музыкальной школе, когда мой учитель говорил, что у меня и вовсе не было таланта. Но Тони, будто видел меня насквозь и говорил по существу и то, что я хотела услышать.
Чем старше я становилась, тем больше я менялась. И изменения касались не только моего внутреннего «я», но и снаружи. Я росла, и возраст попадал в категорию в «переходной». И однажды лето выпало, когда весь мой организм работал по полной. Я готова была приехать чуть ли не в хиджабе, боялась какой-то оценки и странных взглядов. И вот когда я приехала мне сразу, бросилась в глаза «пассия» Тони. Загорелая длинноногая с большой грудью брюнетка плавала в бассейне. И она вся такая по-настоящему красивая вылезла из воды. Я просто хотела где-то спрятаться, чтобы никто меня не видел. А тем более
он.
Что я и сделала, я сидела в своей комнате, ела рыбу и мясо на гриле, заботливо принесенную отцом. На вопросы почему я не гуляю, не загораю, в бассейне не купаюсь, отвечала, что плохо себя чувствую. Что было частичной правдой, плохо я себя чувствовала, но не физически, а морально.
Уже вечером я смогла выйти из комнаты, ибо солнце не так нещадно жгло. Отец сразу обрадовался заприметив меня за спиной Старка и его брюнетки. Рядом за столом сидела Пайпер и также улыбалась, когда увидела меня. С этой женщиной мы были в хороших дружеских отношениях. И почему-то я всегда была довольна ее появлением у нас в выходные дни. Даже была не против, когда отец ухаживал за ней или делал намеки на что-то более серьезное. Но улыбка с лица пропала, когда два янтарных глаза были направлены на меня. И словно земля из-под ног пропала, а от его привычной и такой игривой усмешки сердце сделало кульбит. На ватных ногах я дошла для стула, что стоял там единственным свободным и прямо напротив Старка.
Отец немедленно положил мне еды, да побольше. Я же бездумно следила за наполнением и когда из тарелки чуть ли не вываливалась еда — Пайпер остановила его. Спасибо ей, иначе я отсюда до утра бы не вышла.
— Она растет, ей необходимо есть, — уверял меня и не только отец. Если папа держал в руках и был совестью Старка, то Пайпер была здравым смыслом их обоих. И снова я была благодарна ей.
— Растущий организм растущим, но несварение и переедание — тоже нехорошо. Все должно быть в меру.
Блондинка не слушая дальше моего отца, просто убрала половину обратно в общие тарелки. Глаза отца достали наверное мозга, а изо рта вырвалось цоканье.
— Не спорь с Пайпер, не получится. Просто доверься ей.
Грудной голос раздался где-то передо мной, отчего я остановилась от ковыряния в тарелке и из-под лба подняла глаза. Тони сидел расслаблено, попивая из стакана виски со льдом, что бились об стенки. Темно каштановые, почти черные волосы лежали в беспорядке, что так сильно шло ему. Дневная щетина, что позволил себе Старк, наверное, раз в год и то на наши «посиделки». И глаза цвета коньяка неотрывно смотрели на меня, словно заметил, что я наблюдаю за ним и я поспешила спрятаться.
Внутри горело, сердце давило на ребра, делая попытки вырваться наружу как в этих мультфильмах. Я ела медленно и старалась смотреть куда угодно, но не прямо перед собой. Боялась этих глаз, боялась, что сорвусь и все узнают… Боялась, что он не поймет и просто уйдет из моей жизни. Так же как и пришел. Перебирая в тарелке и выбирая только то, что более менее походило на овощи. От жирной пищи уже тошнило и голова шла кругом.
— Почему ты не ешь рыбу, ты же ее любишь, — голос отца раздался рядом, я повернулась и встретилась с васильковыми глазами, — Т/и.
Вернув взгляд на тарелку, где и лежали эти кусочки рыбного филе. И почему-то ком в горле застрял, отчего я поморщилась и подняла вновь взгляд на отца.
— Решила сбросить. Немного. Хочу быть готовой к школе, — и кто меня за язык тянул говорить такую глупость. Я принимала свое тело, но все же комплексы были, маленькие, но они были. Ведь у меня, как и у любой подростка, выявлялся юношеский максимализм. Поэтому либо все, либо ничего.
— Худеть? — взгляд нахмурился, а руки были сложены в замок.
Только не эта поза, сейчас начнется, — Было что сбрасывать, детка. Твоя полнота уйдет, просто подожди. Твоё дело хорошо и вкусно есть.
Папа кладет руку на мою голову и тормошит мои волосы.
Ну, что за привычка. Потом не смогу поправить. Папа одарил меня своей привычной отцовской улыбкой и потискал меня за пухлую щеку. Отчего мы оба засмеялись, я от боли, папа от смеха. Но цоканье рядом меня немного привело в чувство. Я кинула взгляд на брюнетку, что сидела рядом, с весьма раздраженным и высокомерным взглядом. Брюнетка зыркнула на меня и закатила еще раз глаза.
В чем дело?
— Гарольд, перестань вестись с ней как с ребенком, — девушка сложила руки на груди, — Твоё доброе отношение
никак ей не поможет. Тем более
сбросить вес, — девушка делала незаметные акценты на слова, что были «больной темой» для меня. Я громко взглотнула, ее взгляд был тяжелым, насмехавшимся и словно говорил, что я ничтожество. Хотелось скрыться, спрятаться и уйти отсюда. Да, покажется, что в этом ничего нет, но для меня это было уколом, камнем в мой огород, называйте как хотите. Но отец не придал этому значению или не видел никакого скрытого смысла.
— И мой тебе совет, хочешь похудеть, начни прямо… — девушка оглядела меня, словно выносила вердикт, — сейчас. Не уверена, что ты успеешь, но начать
можно.
Эти слова достигли моего разума и сердца, отчего оно начало биться сильнее и нет, не от хороших чувств. А от того, что меня просто гнобили за «семейным» столом. Я вижу эту женщину впервые, а ведет себя так, словно я прислушаюсь к ней немедленно, словно от нее зависит моя жизнь. Но тогда я была ребенком глупым и принимала все близко к сердцу. А должна была все высказать прямо здесь и сейчас. Но я лишь ушла, сказав, что я наелась и хочу отдохнуть, ссылаясь на головную боль. Головная боль, конечно, это скорее сердечная боль, что просто ножом резали ее слова. Но я смогла прийти в себя, лишь от мысли, что Тони и вовсе был на моей стороне. Надеялась, что я нравлюсь ему такой какая я есть и худеть мне вовсе не нужно.
Какой я была влюбленной дурой.
Поздним вечером того же дня я лежала на кровати, думая, что я буду делать завтра, через неделю в школе. Мысли о диете ушли, ведь смогла уверовать себя в том, что я хороша и такой. Но все мои грезы разрушались, когда из соседней комнаты раздались стоны, похабные, пошлые и очень сладкие слова. Это был
он, тот, что всегда был на моей стороне, все это время. Тот, что учил меня держать голову высоко при любых случаях, тот что учил меня быть самой собой. Но говорил сладкие слова той, что была полной противоположностью меня. У меня были светло-русые чуть кудрявые волосы,
у нее были черные, как воронье крыло. Мои глаза переливались на солнце ярко зеленым оттенком, словно густая чаща леса.
Ее глаза были черные, словно темнота пещеры. Все было противоположно мне, словно девушка с обложки. Совершенно
не я.
— Блять, как же ты красива.
Это было последней каплей перед тем, как из моих глаз потекли слезы, а истошный крик остался внутри меня, прикрываемый моей пухлой маленькой ладошкой. А всхлипы прикрывали звуки скрипучей кровати и его стоны.
Я не выдержала. Убежала. Спряталась. Я не спала. С рассветом я собрала свою сумку, кинула в нее скрытый купальник, который скрывал меня и написала записку отцу, что вставал чуть ли не первым, уступая лишь Пайпер. И я очень надеялась, что первым проснется именно он.
Я уехала с первым же автобусом. Наблюдала в окно и планировала свою будущую жизнь. Той кем я стану — лучшей версией себя. Пообещала себе, что изменюсь не только снаружи, но и внутри. У меня наконец-то появится стержень, что никто не сможет сломать. И ни одна слеза из-за такой глупости из меня не выльется. И я не буду рыдать из-за… Тони Старка. И у меня получится приковать его все внимание к себе.
— Ты справишься, ты же станешь сильной, Т/И.
***
С того дня прошло четыре года. Я окончила школу и поступила в университет. На десятом году обучения у нас появился новый класс — химико биологический. В основном там медики, профессора, фармацевты и научные деятели. А я пошла туда с мыслью стать биохимиком или кем-то похожим. Да, сначала было сложно, совмещая все это с музыкой, но передо мной стал выбор — хобби или будущее. Я сделала ход в сторону будущего. И не пожалела. Подала документы в Колумбийский университет и не пожалела, видимо высшие силы услышали мои молитвы и увидели мое старание и не так давно мне пришло письмо о том, что я все-таки поступила. Да еще и попала на стипендию, которую выдавали в университете уже на протяжении пару лет.
Я изменилась. Мой внутренний мир нашел успокоение в изучении нового, невиданного и весьма сложного. И я была словно воодушевлена тем, что я могу создать новое для этого мира. И я достигла того, что наконец-то достигла согласия себя и своего тела. Я похудела. Точнее вытянулась, мой рост, добротные, 170 сантиметров, прямая осанка, гусиная шея, точенная талия, как по мне большая грудь и весьма округлая попа. Папа почти каждый день после моих изменений говорил о том, как я похожа на мать. И вправду я стала больше походить на женщину. Острые скулы вместо пухлых щек, чуть курносый носик, большие зеленые глаза и волнистые русые волосы. Я нравилась себе. Я любила себя. От чего и люди вокруг наделяли меня вниманием.
Кстати об отце. Папа почти все время был со мной. Отчего я немного беспокоилась все ли было в порядке, но потом волнение исчезло, когда он сообщил мне, что уходит на ужин к Пайпер. И я была безумно счастлива за отца, когда они с Пайпер сошлись. Блондинку я видела чуть ли не каждый день уже как два последних года. Мы вместе сидели по вечерам, иногда гуляли. Я старалась дарить им больше времени на едине, уходя к себе в комнату, занимаясь дополнительными для поступления. Но иногда они старались выбраться вместе со мной на прогулку.
И казалось наконец-то пришла идиллия. Пока разговоры не касались Старка и его пассии. По словам блондинки они до сих пор были вместе и недавно он ей сделал предложение. Я была рада за них, улыбалась на слова Пайпер, но внутри… словно что-то исчезло. Я не думала о нем, не хотела его видеть, но это только днем. По ночам я мечтала о нем, мечтала, чтобы он зашел к нам домой, подарил мне тот насмешливый взгляд, подошел ко мне и вцепился, блять, в меня своими губами.
Я ругала себя за эти мысли, ругала, что до сих пор спустя четыре года тренировок и выдержка ломалась по ночам. Ломалась так сильно, что не могла совладать с собой, шепча его имя пока ласкала себя, представляла его руки и хотела ощутить его аромат. Но это исчезало, вместе с первыми лучами солнца. Это, словно наваждение, исчезало и я могла продолжать жить. До поры до времени.
— Милая, — в комнату постучал, по голосу, отец и приоткрыл дверь, — Собирай вещи.
Я оторвалась от телефона, где была общая беседа моих друзей и посмотрела на отца. Его радостное лицо немного заставило меня удивиться и не сразу понять, что он сказал.
— Куда это? — спросила я, ставя телефон на блокировку и убирая его на кровать, рядом с собой.
— Мы едим к Старку, он наконец-то в городе, поэтому пригласил нас. Ты же знаешь у этих супергероев свои тараканы в голове, так что собирайся. Мы хотели выпить.
Папа тараторил, я не успела ни слова сказать, как дверь закрылась, а крик: «Быстрее» раздался чуть ли не в голове. И все-таки переварив и отфильтровав сказанное я пришла в немой ужас.
— Что, блять? Нет. Невозмо-ожно.
И честно я до последнего думала и надеялась, что это шутка. Глупая и невероятная шутка. Надеялась, когда собирала вещи, надеялась, когда садилась в машину и тогда, когда стояла напротив здания с большой надписью Старк. Это здание было мне знакомым. Видела его в новостях, что показывали мне друзья, якобы Мстители переезжали в общий дом. Но на самом деле это была вторая башня. Мстители жили в совершенно другом месте. На сколько мне говорил отец, который чуть ли не каждый день общался с миллиардером.
— Вот это домина, ему некуда деньги девать совершенно, — с улыбкой на лице причитал отец и выйдя из машины, поставил на сигнализацию. На улице было жарко, середина августа, а солнце палило, словно боялось, что не успеет обогреть всех людей в этом мире. Или это так только у нас. Но даже так мои плечи оставались холодными, иногда это мне нравилось, — из-за чрезмерной жары прикоснуться к холодной коже, горячим участком ладони было что-то с чем-то невероятным, — что я и сделала сейчас. Провела рукой по плечевой части, смотря прямо на всеми известную надпись и отчего-то соски стали твердыми, а по животу растеклось тепло.
Черт возьми, успокойся, это всего лишь здание, мать твою. Держи себя в руках, Т/ф.
Отец схватил меня под руку и последовал за Пайпер, что, — я уверена, — знала это здание лучше своих пять пальцев. Ведь иногда ей приходилось здесь жить. Последовав до лифта и нажав на последний этаж какой-то трехзначной цифры из неоткуда раздался механический голос.
— Добрый день мисс Поттс, мистер и мисс Т/ф. Мистер Старк и мисс Уилсон уже ждут вас.
— Спасибо, П.Я.Т.Н.И.Ц.А, — ответила блондинка и посмотрев на ошарашенных нас отцом мило улыбнулась.
Мы с отцом переглянулись и покачали головой.
Вот это техника, я уверена, что у Старка здесь все самое лучшее, так сказать, последние модели.
— О чуть не забыла, П.Я.Т.Н.И.Ц.А, — обратилась она вновь к ИИ, — Бэннер здесь?
— Да, мисс Поттс, мистер Бэннер на 27 этаже, в лаборатории. Мне сообщить ему, что вы его ищете?
— Не нужно, спасибо, — женщина повернулась ко мне с улыбкой, — Ты знаешь Брюса Бэннера?
— Брюс Бэннер это тот биохимик, физик-ядерщик, что подвергся гамма-излучению, разработанного для воспроизведения супер солдата со времен Второй мировой? Конечно я его знаю. Я читала его статьи, его считают чуть ли не самым гениальным умом на Земле. Даже тесты на него работают.
Я говорила это с таким восторгом, что даже не замечала, как смотрели на меня Пайпер и отец. Женщина взяла меня за руку и погладила тыльную сторону ладони.
— Я знала, как бы ты хотела его увидеть. И попросила его прийти сегодня, чтобы ты смогла с ним поговорить. Может совет какой даст, поможет тебя, вдохновит еще сильнее, — я стояла открыв рот и закрывала его, словно рыба. Не знала даже, что ответить. Всего лишь накинулась на нее с этими объятиями в лифте.
— Спасибо, — мой шепот звучал не совсем как шепот, но какая разница.
— Пайпер снова кого-то осчастливила? Давайте и я к вам присоединюсь.
Я застыла, как вкопанная, все также обнимая Поттс за спину и утыкалась в её блондинистые волосы. Она не торопилась отпускать меня и я была ей благодарна, иначе свалилась прямо в этом лифте. Знакомый грубый голос разразился смехом при виде моего отца. Произнося при этом какую-то шутку и по привычке отбивал мужскую ладонь. Папа прошел дальше, а Поттс потянув меня из лифта и отпустив возле него меня подошла к своему другу-работодателю и обняла его. Втягивая его какой-то легкий разговор. А я все также стояла в лифте и любовалась такими знакомыми и привычными чертами лица.
Его прическа изменилась на более популярную, что безумно ему шло. Под глазами появились мешки, что говорили о его чрезмерной работе.
Чертов трудоголик. В голове сразу нарисовалась картина, как его жилистые руки ремонтируют его коллекционную машину, как это было раньше, когда я помогала ему и была девочкой принеси-подай. Он не просил, я сама навязалась. Хотела как больше времени проводить с ним, потому что было интересно.
И во что, черт возьми, вылился этот интерес? Если отец узнает о моих желаниях, чувствах и мыслях, просто…даже не знаю, что сделает.
Я была глубоко в своих мыслях, даже не заметила, как брюнет подошел ко мне ближе, убрал спадающую прядь светлых волос и попытался прикоснуться ко мне, напугав, когда я ощутила его горячее прикосновение. Словно электрический ток прошелся по всему моему телу, отдавая истомой внизу живота.
Черт.
— Прости, я напугал тебя, — почему-то шепчет мужчина, — Мы так давно не виделись, ты похорошела, — взгляд мужчины пробежался по всему моему телу, —
Повзрослела.
Последнее было еле слышно, но все же я услышала. И его взгляд продолжал смотреть на меня даже тогда, когда его
невеста заявила
о себе.
— Ну, неужели, Пепс, Гарольд, вы приехали, — женщина шла раскрыв руки для объятий. Прижав к себе каждого, ее взгляд метнулся к лифту. Он был настолько злобным, будто соперницу увидела, отчего я усмехнулась, — А это что за
милое создание?
Женщина приобняла за талию Старка, что до сих пор молчал. Пайпер подошла ближе, чтобы
ни дай бог ничего не случилось. Пайпер не нравилась брюнетка, но понимала, что ее мнение Старк все равно не будет учитывать. Поэтому старалась высказываться о ней в своей голове или мне.
Я говорила, что мы подруги? Так вот, как и любым подругам нам нужно о чем-то сплетничать и Катрин была в списке.
— Катрин, ты и вправду ее не узнала? — женщина повернулась на блондинку, что мило улыбалась. Но я знала, что Пайпер просто счастлива от ее недоумевавшего лица, —
Это же Т/и.
Женщина нахмурилась, удивилась, а потом разозлилась. Я знала, что она недолюбливает меня. Пайпер рассказывала, как она злиться, когда Старк вспоминает обо мне. Или папа слышал, как она мешала ему говорить по телефону, потому что мужчина предпочитал поговорить с давним другом, чем трахнуть эту курицу. И я чувствовала в этот момент просто пре-вос-ход-но.
Я мило улыбнулась, конечно сделано, но это сложно было заметить, ведь я
та еще актриса.
— Привет, Катрин, давно не виделись, — говорю я и карикатурно помахала ей рукой.
Да, давно, лучше бы и дальше ее не видела. Женщина тянет руку для рукопожатия и я ее жму, как дура, ничего не подозреваю, но это только для нее. Но видимо женщина слишком мало дальновидна и цепляется своими «коготками» в мое запястье. Не больно, но так, чтобы следы остались.
Идиотка.
— Да, — девушка рвано вздыхает, сдерживая свою, — как ей показалось, — незаметную ухмылку, — Ты так изменилась. Стала такой хорошенькой.
Все благодаря тебе, стерва. Да, я ей была благодарна, ведь из-за нее у меня появилась цель, да плохая такая себе цель, с плохими намерениями. Но результат на лицо. Её глаза пробежались по моему силуэту и закончив на лице перевела взгляд куда-то в бок. И вернув взгляд криво улыбнулась.
Не нравлюсь тебе? Зато нравлюсь тому, кто раньше тебя вжимал в кровать.
— А вы, — я прошлась взглядом по её дорогому, но безвкусному платью черного цвета.
И кто ей это выбирал? Неужели сама? — Как и тогда четыре года назад.
Женщина распылилась, словно вспомнила что-то ужасное. Посмотрела на хмурого Старка и устремила глаза в пол.
Что происходит?
— Тони, Катрин, перестаньте мучить девочку, — папа отвлек нас от немой перепалки или от разглядывания и я тут же кинула на него взгляд, — Будет время за ужином её помучить, а сейчас мне она нужна. Буду проводить технику безопасности, а то она снова сунет свой носик куда не следует.
Закатив глаза, я крепче схватила лямку рюкзака и уже шла в сторону отца. Но жест руки Тони меня привлек больше, словно он хотел схватить меня за руку. Но тут же себя отдернул.
— Комната Т/и в другом месте, — голос Старка остановил нас троих. Я удивилась этому «выпаду». Моя комната. В другом. Месте. Такой же эффект был и Пайпер, что было странно. Я думала, она знала, — Я хотел сделать тебе подарок, в честь нашей наконец встречи. Надеюсь она тебе понравилась.
Я смотрела на Старка, что улыбался по-теплому, словно так все и должно быть и он рад видеть меня. Я улыбнулась в ответ и спустилась с трех ступенек, на которых я стояла. Тони что-то шепнул брюнетки и та кивнув ушла в другую сторону, открывая какую-то дверь.
***
Я шла за Тони по какому-то коридору. Мы не шли долго от места, где был лифт, но как оказалось это был не последний этаж башни. Как минимум еще один, ведь именно сейчас по нему и шли и он отличался. Если та гостиная была в шоколадных тонах и имела стиль Старка. То этот этаж был словно глоток свежего воздуха после дождя. И мне здесь безумно нравилось.
Старк шел впереди меня и я все поглядывала отрывками на его широкую спину, что была облечена в легкую голубую рубашку. Ткань была словно вторая кожа и обрамляла каждую мышцу и повторяла каждый изгиб. Она так ему шла, что казалось будто ее и не было вовсе. Засмотревшись, я и не заметила как фигура миллиардера остановилась около двери, и я врезалась в мужскую спину. Ойкнув и отскочив на шаг, мужчина повернулся.
— Все в порядке? — спросил мужчина, наклонив голову в бок. В коридоре тускло горел свет, наверное потому что свет был теплым, а не привычно холодным. И в этом свете Старк выглядел безупречно. Я как болванчик начала кивать головой, не отрывая своих глаз от лица, потом губ, а затем и шеи мужчины.
— Все в порядке, — поспешила я ответить, но пожалела тут же, когда вместо своего голоса услышала какой-то писк. Прокашлявшись я повторила фразу.
Приходи себя, иначе река Хан прямо здесь пройдет.
— Так ты решил устроить мне сюрприз? — спросила я, прикусывая нижнюю губу, — С чего вдруг? Я конечно понимаю, мы давно не виделись и встреча спустя четыре года — это
праздник, но не нужно было так переживать.
Старк смотрел на меня, в мои глаза, а после усмехнулся. А мои глаза чуть ли не закатились. Я встала в позу, сложив руки на груди, отчего топ немного натянулся, открывая больший обзор на ложбинку. И я молила Господа, чтобы мои соски не было видно. Потому, что выглядело бы это словно, я сокращаю его. Это было частичной правдой, я бы хотела, но не так же просто. И тем более мне хотелось это на глазах других людей… И я снова была в своих мыслях, брюнет не торопился отвечать, но так же как и я смотрел в глаза. И только секунда. И я уже с ошарашенными глазами была прижата к стене. Да так плотно, что было больно лопаткам. Рука Старка покоилась на изгибе шеи, а большой палец поглаживал, словно прощупывал, когда можно сделать больно,
но очень хорошо.
Его рука поднялась по шее, заставляя меня поднять голову и посмотреть на него.
Черные. Его глаза горели огоньками, отчего это вызывало усмешку. Не мою — его. Его усмешку больше была похожа на оскал. Улыбкой хищника, что наконец-то поймал свою жертву и готов на многое. Но я не жертва.
— Отпусти меня Тони, — мой голос не дрогнул словно мужчина ничего такого и не сделал, — И я не скажу…
— Расскажи, — перебил меня брюнет и наклоняясь ближе, — И мы все послушаем, как ты дрочила на друга своего отца, да, детка?
Мои глаза раскрылись, а пол словно ушел из-под ног. Старк заметил это и сжал мое бедро, удобно устроившись между моих ног. Тепло его тела пришлось по моей голени, поднимаясь до бедра. И от этого контраста с моей холодной ногой вызвал сдавленный, еле слышный вздох.
Как он узнал, черт возьми? Он не мог.
— Как…
— Как я узнал? — его шепот опалил мое ухо, отчего мурашки прошлись по моему телу. Было слишком хорошо стоять под его горячим телом и таять словно ты какое-то мороженое и это все так дурманило разум. Его рука поглаживала мое бедро, не сильно сжимая и тут же отпуская, а после его язык коснулся моего уха, — Ты была такой легкомысленной в детстве, что забыла запирать двери.
— Ты прав, была, — рука мужчины «уползла» на внутреннюю часть бедра отчего я застонала, прямо, черт возьми, ему в ухо, — Но, это в прошлом.
— Да, ну? — прижимаясь своей небритой чуть колючей щекой к моей гладкой задевает горячим языком мочку моего ухо. Сладкий стон снова вырывается из меня, — Если коснусь твоих трусиков на сколько они будут мокрыми? М?
Не надо, прошу. Мой мозг отказывался работать, поэтому и речь вовсе отсутствовала, — казалось, будто я произнесла в слух, но нет, — это было лишь в голове. И его ладонь достигла моих трусиков, нежно поглаживая я вовсе забыла где я и с кем стою. Старк издал рык, словно был доволен тем, что происходило и то, что он ощущал.
— Я еще ничего не сделал, но ты стала такой мокрой,
черт, — да, я так же сейчас себя ругаю, но по нижнему тембру его голоса было понятно, что это ему нравилось. Мужчина продолжал тереть меня через ткань нижнего белья, пока я хваталась за его плечи,
мне было мало, — Чего ты хочешь.
Я терлась киской о его пальцы, умоляя его продолжить и зайти, но тот словно не этого хотел.
— Скажи мне это словами, малышка, ну же, хочу услышать тебя, — мужчина говорил шепотом, продолжая держать мое ватное тело. Я подняла на него глаза, в такие родные и такие любимые, и чуть не захныкала, когда он надавил.
— Трахни меня, — хриплым голос произнесла я, как будто в каком-то бреду, — Трахни меня своими пальцами, я хочу ощутить тебя.
Мужчине не нужно было повторять дважды, он лишь усмехнулся, когда увидел мое вспотевшее лицо и туманный взгляд. А его рука потянула за край трусиков отодвигая вниз, и, удерживая где-то на уровне коленей, я раздвинула ноги. Его большой палец прошелся по клитору, а мой стон сопровождался его наглой усмешкой.
Мужчина начал делать круговые движения, отчего тепло распылялось по всему моему телу. Было так мокро, хлюпкие звуки чуть ли не звенели в ушах. А после я ощутила, как Тони вошёл в меня одним пальцем и я простонала, откидывая голову назад прямо об стену. Я смотрела на Старка, что не отводил взгляда от меня.
Поцелуй меня.
Я словно умоляла его взглядом, пока его палец входил и выходил из меня, а темп увеличивался с каждой секундой. Узел, с которым я стояла все это время начал потихоньку развязываться, а тепло разлилось по животу и вот-вот я готова была кончить. Но моему желанию, кажется, не суждено было сбыться.
Из кармана Старка разразилась мелодия на перебой с вибрацией. Рука Старка остановилась, а из меня вырвалось хныканье, что, казалось, будто слезы из глаз навернулись. Мужчина посмотрел на меня и большим пальцем сжал мой комок нервов, что покоился на клиторе.
— Дай мне кончить, прошу тебя, — шепотом бормочу я, это был максимум, что я могла выдавить. Мужчина оторвал взгляд от дисплея звонившего уже второй раз телефона и поднял на меня.
— Не волнуйся, детка. Давай повеселимся? — мне не понравилась эта фраза от чего я немного прохныкала. После чего Старк принял звонок. А рука, что покоилась все это время на моем клиторе, начал двигать пальцем, медленно снова нарастая темп.
— Да, Катрин, что ты хотела? — голос Тони был будто холодным, но он продолжал смотреть на меня, пока я тихо постанывала, но, кажется, Старку это не нравилось. И тогда в меня вошёл еще один палец, отчего я громко застонала и обвила руками плечи мужчины, кидаясь головой на его плечо, — Звуки? А, это я на улице, встретил очень красивую и милую киску.
Киску? Что он несет? Его пальцы начали вдалбливаться меня, а я понимала, что соки начинали стекать по моему бедру.
Черт, это слишком хорошо.
— Да, она очень податливая и хорошенькая. Нет, Катрин, я скоро вернусь, все в порядке, — голос брюнета становился холоднее. Придержав телефон между плечом и щекой Старк развернул меня свободной рукой и теперь его пах упирался мне в бедра. А пальцы стали трахать меня под другим углом, — Облокотись на меня, детка.
Шепот мужчины распылил ухо. Я откинулась на плечо Тони и тихо простонала, прикрыв ладошкой рот.
Было слишком хорошо.
А этот телефонный разговор добавлял «перчинки».
— Я не тебе, Кэтрин, девочка подошла сфоткаться, вот я ей и сказал обнять меня. Перестань истерить.
Я повернула голову в сторону лица миллиардера и рукой зарылась в короткие волосы, что были сбоку. Я тихо постанывала, пока Старк слушал какой-то лепет своей невесты. Мужчина обратил на это внимание немного повернув на меня свою голову. Наши губы были в миллиметре друг от друга. Неожиданное тепло начало рваться наружу, а узел и вовсе развязался.
— Я сейчас… Тони, — я говорила тихо на сколько могла. Тони убрал телефон подальше от уха.
— Кончай, детка, — шепот мужчины доводил до дрожи, а мысли о том, что я сейчас и вовсе кончу, доводила до дрожи и судорог. Я сжимала пальцы брюнета внутри себя и судорожно постанывала, — Кончай на мои пальцы.
Слова Старка доводили до еще большего искупления и я вовсе задрожала, когда обильно кончила на пальцы Старка.
Я часто дышала, пока тот до сих пор разговаривал со своей пассией. Я чувствовала себя такой удовлетворенной, хотя это были всего лишь его пальцы.
— Пайпер приготовит ужин? — мужчина медленно вытащил свои пальцы, отчего внутри стало как-то пусто. Старк продолжал держать меня и обняв меня за горло поднес свою руку ко рту. Я подняла глаза, — Когда я уходил, она сказала, что будет спать пусть позвонит.
Старк засунул пальцы в рот и облизал каждый. Я вздрогнула.
И какая же я на вкус для тебя. Его губы сладко причмокивали пальцы, где оставалась моя эякуляция. Это выглядело очень сексуально.
— М, Кэтрин, у меня второй звонок, давай я потом наберу, да, давай, до вечера, — мужчина сбросил звонок, хотя было слышно, что женщина, что-то говорила.
Я стояла все также прижавшись к мужчине и боялась повернуться.
Что же будет дальше? Я ощутила легкое покалывания от того, что Старк опылял своим дыханием.
— Ты очень сладкая, Т/и, — низкий баритон обволакивал ухо и я готова была снова кончить, — Я бы хотел насладиться тобой подольше, но меня ждет работа. Я хочу видеть тебя на ужине.
Мужчина прикоснулся своими горячими и чуть мокрыми губами к месту возле скулы. Я прикрыла глаза, ибо было слишком хорошо.
— Будь хорошей девочкой.
Это было последнее, что я услышала, перед тем, как он ушел. А я вновь смотрела в его спину, что была словно скала. И на ватных ногах я зашла в комнату, бросая вещи на кровать.
— Ты оказался лучше, чем я представляла. Гребаный Тони Старк.
