***
В ночном небе над Чёрным морем раздавался негромкий шум моторов. Два бомбардировщика «Центурион» и два грузовых вертолёта «Соловей», вылетевшие с военной базы «Инджирлик» в Турции, держали путь в сторону советской Грузии. С пустыми бомболюками, без сопровождения истребителей лётчики направлялись прямиком в неизвестность. Глухая стена радиомолчания выросла между ними ещё в Турции, и даже приближаясь к вражескому берегу, они лишь изредка перебрасывались отрывистыми фразами, дабы не быть перехваченными русскими радистами. Какая нужда привела этих бесшабашных парней во враждебные земли? Накануне их приключений разведка в Грузии преподнесла Альянсу приятный сюрприз. Как выяснилось, в этом регионе были обнаружены две очень важных персоны: Иван Светлозоров — сын командующего 1-м Европейским фронтом, одного из наиболее выдающихся командиров Советской Армии, и Сергей Казминов — сын одного из ведущих военных конструкторов. Эти «золотые мальчики» в офицерских погонах развернули исследовательскую лабораторию в 3 км к северу от Нового Афона. По мнению шпионов, они также располагали сведениями о местонахождении секретных заводов по производству экспериментальной техники. Главковерх дал указание пробраться через линию фронта и взять офицеров живьём для переправки в тыл Союзников и последующего допроса. Итак, в данную секунду «синие» почти приблизились к цели. В иллюминаторах забрезжили огни маяков Нового Афона — абхазского курортного городишки. Но любоваться было некогда — срочно требовалось резко изменить курс во избежание попадания в прицелы систем ПВО. — Радары отображают ракетные установки вместо стандартных автоматических пушек, — сказал пилот ведущего «Центуриона». — Надо быть предельно осторожным. Сказавши это, он почувствовал, как предательски дрогнула рука на штурвале. И было от чего: как и остальные его попутчики в эту секунду, пилот знал истоки этого апгрейда. Последний стал возможен только благодаря доступу к ядерным технологиям, которые использовались прямо здесь, на берегу Чёрного моря. От мысли, что всё это происходит в рекреационной зоне всесоюзного масштаба, становилось жутко. Что произойдёт, если по местной АЭС ударит шальная ракета или — хуже того — лазер? Тревожные раздумья были прерваны свистом зенитных ракет. — Нас обнаружили! — объявил по радио пилот. — Пехоте — приготовиться к высадке! «Соловьи», петляйте изо всех сил, пока живы! Крупнокалиберная ракета ударила по ведомому «Центуриону». Судя по всему, она была выпущена с ЗРК «Фаворит», который почему-то проглядели союзнические лётчики. Странно, но бортовой компьютер даже не оповестил о присутствии тяжёлой зенитной платформы. — Первый пошёл! Первый пошёл! Быстро! — скомандовал пилот. Увы, ведомому пилоту не повезло. Ракета с «Фаворита» снесла хвостовой двигатель. К счастью, последний пассажир «Центуриона» успел покинуть отсек прежде, чем самолёт качнулся от удара и налился ярким пламенем. — Просто пиздец какой-то! — не сдержался лидер авиазвена. — Как они могли обмануть наши радары? — Хер их знает, — ответил пилот первого «Соловья», снижаясь над лесом. — Но густые леса — не оправдание, это точно. — Так, всё! Быстро меняем курс на Турцию, пока нас не прикончили! Вторая ракета в пути! Безжалостные зенитчики «казнили» ведущий бомбер вслед за ведомым. Остались только быстролётные «Соловьи», которые завиляли более крутыми виражами после такой потери…***
Несмотря на уничтожение «Центурионов», десант в полном составе высадился в горном лесу севернее Нового Афона. Вертолёты выгрузили медицинский дрон «Дриада» и зонд-разведчик «Квазар». Шестнадцать «следопытов» — элитных десантников Альянса — заявились сюда с единственной целью: взять в плен генеральских сынков. Компанию им составили офицер, снайпер, шпион и инженер. Задача снайпера была проста: ликвидировать наиболее приоритетных врагов — комиссаров, инженеров, взрывотехников и пр. Инженерам отводилась роль полевых механиков: им предстояло периодически чинить дроны в случае их повреждений. Что касается шпиона, то перед ним была поставлена задача проникнуть на заставу в северо-западном секторе базы. Сделав это, он станет всевидящим оком для лазутчиков и снабдит их всеми ценными данными. Одно лишь появление «синих» далеко от линии фронта поставило на уши весь гарнизон. В надежде выяснить их мотивы неприятель направил на место крушения «Центурионов» группу солдат. По узкой горной дороге забегали огоньки фар, направлявшиеся к останкам бомберов. Инженер Диндр Флауэрс заметил: — Ох и быстро они поскакали! Что они рассчитывают найти? Секретики? — Уши им от мёртвого осла, а не секретики, — злобно бросил лидер отряда Тристан Уилкинсон. — Скоро они сами поделятся с нами самым сокровенным. Группа продвигалась крайне осторожно. Несмотря на тёмную ночь и густые леса, в зоне операции отмечалась повышенная активность советской контрразведки. То там, то здесь раздавался лай собак, но самый настоящий ужас разворачивался у главных ворот базы. Там зловеще щёлкали лапками дроны «Ужас», благодаря численности которых их щелчки сливались в один какофонический оркестр. «Красные» наштамповали их в таком количестве, что их было слышно за километр. — Идём тихо и не привлекаем внимания, — сказал Уилкинсон. — Если нас заметят, от боя не уклоняемся. Солдаты шли через тёмный лес почти на карачках. Их присутствие выдавал только лёгкий шум парящих между деревьями зондов – он и привлёк внимание случайно проезжавших мимо танкистов. С лёгкого танка «Волк» сделали предупредительный выстрел в сторону леса. — Ну всё, спалили нас, — шепнул Уилкинсон. Тем временем «Волк» сделал крутой разворот и подъехал максимально близко к деревьям. Прятаться больше не было смысла. — Огонь! — скомандовал лидер группы. Ракетчики открыли ответный огонь по танку. Трёх снарядов хватило для того, что взорвать назойливую машину. — У русских есть фраза «иди лесом», эквивалентная нашему fuck you, — напомнил Уилкинсон. — Вот мы как раз и поидём лесом, но скоро «красные» пожалеют об этом. Неизвестно, удалось ли русским докопаться до чего-нибудь интересного в «Центурионах», но взрыв танка заставил их бросить всё и начать поиски противника. К счастью, они пока что ограничивались сторожевыми лайками, но надолго ли? Ворота базы могли в любой момент выпустить наружу «пауков», и резня с расчленёнкой стала бы неизбежной. Но чем дальше уходили диверсанты, тем сильнее разгорался азарт «красных». Всё громче раздавались хриплый лай собак и русские ругательства, и отряд вновь взял оружие наизготовку. — Делимся! — сказал Уилкинсон. — Одни стреляют очередями, вторые готовят осколочные! Огонь! Лес загудел от выстрелов и разрывов гранат. Сам лидер отряда расстреливал наступающих скаутов короткими очередями. После очередной своей неудачи русские необычайно «расщедрились» — выставили тяжёлый танк «Голем». «Синие» по достоинству оценили это решение: — Правильно, так и надо! Настоящий русский медведь — сильный, но тупой! На «Квазаре» заработал генератор помех. Но тяжёлый танк не поддавался его излучению и как ни в чём не бывало угрожающе палил из главного калибра. Ракетчикам стоило больших усилий не занервничать перед этим монстром и не сбиться с прицела; «Дриада» неотрывно дежурила при них, залечивая раны от пулемётного огня. Внезапно загоревшиеся «глазки» «Шторы» нанесли новый удар по психике солдат. — Блин, это нечестно! — заныл один ракетчик, стирая кровь с щеки. На переносных ракетницах временно отказали системы прицеливания. Пока это безобразие сохранялось, ракетчики могли только прятаться за стволами деревьев и ждать, пока не отключится защитная система «Голема». Лишь когда это случилось, они снова открыли огонь по танку. После этого над лесом воцарилась абсолютная тишина. — Это ненадолго, не волнуйтесь, — сказал Тристан Уилкинсон. — Это временное отступление. Флауэрс, с дронами всё в порядке? — У «Квазара» повреждено правое крыло, вот сейчас как раз его латаю, — отчитался инженер отряда. — Давай быстрее там! Он понадобится для разведки.***
А что же сами «золотые мальчики»? Капитан Иван Светлозоров и старший лейтенант Сергей Казминов развернули в лесах Нового Афона обширное «хозяйство». Кроме военного завода на их территории располагались аж три дронных цеха, возле которых скучковались все известные дроны из советского арсенала. Их пребывание в тёплых краях выглядело довольно мерзко на фоне всесоюзной трагедии. Да, они находились здесь по делу, и никто бы не уличил их в разгильдяйстве и кутеже. Но как не поддаться соблазну и не пошиковать, когда под боком тёплое море и чистый целебный воздух, а золото погон располагает к нескромности? В самом деле, именно о таких пел известный рокер-диссидент Егор Шевчуков: «Все на колени, шапки долой — едет на «Чайке» мажор молодой!». Разве что для каждого из них «Чайку» заменил бы «Носорог» или «Голем», но суть бы не изменилась. Единственный аэродром на базе давал немало бонусов этим «блатным», главный из которых заключался в быстрой эвакуации в случае опасности. Транспортные вертолёты «Сокол» неизменно дежурили у посадочной площадки, так что у них были высокие шансы ускользнуть и оставить диверсантов с носом. В тот момент, когда «синие» максимально близко подобрались к их базе, от врагов не было ни слуху ни духу. Неужели они и вправду закатили пир во время чумы? А может, они всё же не бросили своих постов, как и подобает настоящим офицерам? Лопасти «Соколов» хорошо виднелись между постройками, и это давало лазутчикам надежду на скорый захват офицеров. Но вернёмся к нашим диверсантам. Они добрались до северо-западного сектора базы, на которой располагался развёрнутый «Спутник». Из стационарных сооружений там была только тесла-башня, и «Квазар» наслал на неё помехи. А заодно дрон засёк обширное минное поле, расчистить которое под силу было инженеру. Чтобы дело пошло быстрее, решили привлечь к нему и снайпера. — Эркут, у тебя много патронов? — спросил Уилкинсон. — Много, — ответил снайпер. — Ты хочешь, чтобы я пострелял по минам? — Угадал! Только смотри инженера не задень. А если что, мы тебя прикроем. Снайпер Эркут Эрдал оказал помощь инженеру. Хоть и примитивно, но у него получилось быстрее расчищать мины, чем у его напарника. Десантники обеспечили им мощное огневое прикрытие на время работы. Наконец, когда дело было сделано, ракетчики расстреляли кирпичную стену и сделали пролом в ней. Переодетый в советского снайпера шпион отделился от группы и прошёл через сделанную брешь на периметр. К его счастью, на его пути не оказалось ни одной собаки, ни одного зонда. Шпион проник на заставу и отчитался об увиденном: — Да тут полный бардак, как я погляжу! Персонал относится пофигически к посторонним и не следит за порядком. — «Реднек», дайте нам координаты офицеров! — сказал командир группы. — Сейчас, сейчас! — сказал шпион и чуть слышно затарабанил по кнопкам приборной панели. — Да, да! Они оба на посту. Светлозоров сидит в сборочном цеху, а Казминов — в дронной будке №2. Кажется, он проводит испытания зондов. — Отлично! Теперь осталось найти кратчайшие пути к ним. Тем временем около базы вновь собирались «красные» для превентивного удара. Отряд снова скрылся в лесах до следующей контратаки.***
Проделки диверсантов встревожили противника не на шутку. Русские направили вторую партию на поиск неуловимых «буржуинов». Параллельно они запустили над лесами «Лайки», которые не были видны невооружённым глазом. Лишь сенсоры «Квазара» могли уследить за их перемещениями и дать ракетчикам наводку. Вскоре это случилось. Одна «Лайка» попала в поле зрения союзнического зонда, пролетая всего в нескольких метрах от опушки леса. Ракетчики легко сбили эту пародию на искусственный спутник Земли. — Отличный выстрел! — сказал ракетчик Джейс Холл, сбивший «Лайку». — Давайте ещё сюда! Правда, изображение с зонда успела попасть на радар, и теперь русские знали, где «собака зарыта». Вскоре заскрипели северные ворота базы, и наружу высыпали «пауки». В ночной темноте они легко выделялись благодаря красной мигающей лампочке на корпусе, которая служила прекрасным ориентиром для стрельбы. Тристан Уилкинсон принял решение: — Действуем, как в прошлый раз. Часть из вас стреляет пулями, другая часть — гранатами. Леденящие душу щелчки раздавались всё ближе и ближе. К счастью, «Ужасы» не имели шансов уцелеть под огнём из малокалиберного оружия, а концентрированный свинцовый дождь гарантированно выкашивал зонды пачками. От разрывов гранат некоторые из них и вовсе лишились лапок и «захромали». — Прямо как в тире! — заметил Уилкинсон, лично расстрелявший четыре дрона. Тем не менее не обошлось без невозвратных потерь. Этим неудачником оказался ракетчик Джейс Холл — он не увидел, как один «Ужас» пустился в обход, и слишком поздно почувствовал лезвия в левом боку. Тут «Дриада» была бессильна, но «следопыты» не позволили зонду-подрывнику пролить ещё больше крови. Вслед за беспилотниками на место событий прибыли линейные пехотинцы во главе с комиссаром. Автоматчики и гренадёры преисполнились решимости во что бы то ни стало найти и уничтожить неведомого врага. — Где наш турецкий друг? — спросил Уилкинсон. — Комиссар первый в твоём списке. Сказано — сделано. Эркут Эрдал выбрал удобную позицию и послал первую пулю в человека с красной нарукавной повязкой. Спустя лишь секунду он уложил гренадёра, а затем ещё одного… Но «красные» не считались с потерями и как бараны лезли напролом, что только раззадоривало «следопытов». Единственный выпущенный снаряд лишь сбил их с ног, а «Дриада» оказала им первую помощь. — Дружище, ступай в соседний лесок и следи за врагом оттуда. Там безопаснее, чем здесь, а ты нам ещё пригодишься, — сказал лидер группы. Эрдал выполнил приказ командира. Он оставил отряд и побежал в сторону соседнего лесного массива. Неуловимые лазутчики обвели вокруг пальца уже вторую партию «красных». Это крайне бесило обоих «мажоров» — хозяев исследовательской базы, и они пошли на крайние меры. Командир звена ЯКов получил приказ взлетать и отправляться на рейд. Однако, считая такое решение неразумным, он вздумал выразить прямой протест: — Но, товарищ капитан! Как я обнаружу противника при такой видимости? Но Светлозоров был неумолим: — На всё есть электробомбы. Или вы что, боитесь сжечь лес? Вы лётчик или экоактивист? — Товарищ капитан… — лепетал пилот, но капитан грубо перебил: — Значит так. Сейчас же летишь и сжигаешь к хуям эту шайку, понял? От винта! Пилот глубоко вздохнул и отдал соответствующий приказ товарищам. Тройка ЯКов оторвалась от земли и направилась в сторону леса, где прямо сейчас сидели в засаде «следопыты» Но не дремали и ракетчики. Всевидящий «Квазар» выследил штурмовики ещё на подлёте, и «следопытам» ничего не стоило открыть огонь первыми. Два самолёта развалились прямо в воздухе, однако один из ведомых успел таки открыть бомболюк и сбросить электрическую бомбу. — Бежим! Бежим! — синхронно раздалось несколько голосов. «Синие» лишь чудом не угодили под электрические искры. Все деревья в эпицентре взрыва бомбы обуглились и переломились пополам. — Ну и дураки, — сказал ракетчик Гэл Батлер. — Они называют Кавказ своей здравницей, а сами уничтожают её своими же руками. Отряд переместился подальше от сожжённого места, а вскоре и вовсе перешёл в тот же лес, куда полчаса назад отправился снайпер.***
Тем временем Эрдал устанавливал наблюдение за дронной будкой номер два, в которой работал Казминов-младший. По всему полигону, который большим квадратом опоясывал будку, была расставлена бронетехника, а вокруг неё суетились зонды. Глядя на машины, Эрдал перебирал в памяти известные ему образцы советских танков, но не мог вспомнить, чтобы он хоть раз встречал подобные увиденным. И вдруг понял: «А-а-а, вон оно чё! Это они расконсервировали старое барахло и пригнали сюда для испытаний. Что ж, будет любопытно поглядеть на это зрелище». Дальше — больше. «Ужасы» вскрыли часть танков и затрясли их изнутри так, что машины задрожали подобно свече на ветру. «Пчёлы» взяли на мушку другую часть танков; под воздействием их электростатических лучей плавились и откалывались листы стальной брони. Все эти действа сопровождались невообразимым грохотом, который горное эхо разносило на всю округу. «Господин Казминов впал в детство, — решил снайпер. — Видимо, в детстве ему папочка не разрешал играть в машинки, и теперь он пытается компенсировать эту недостачу». Он достал рацию и вышел на связь со шпионом, который до сих пор торчал на заставе: — «Реднек», нашёл ещё что-нибудь интересное? — Никак нет, — ответил шпион. — Любуюсь на детский сад, который сейчас творится у будки номер два. И вправду, в действиях Казминов проглядывало что-то детское. Интенсивность, с которой старший лейтенант эксплуатировал зонды, обычно присуща маленьким детям, катающим машинки или паровозики. Похоже, что эта игра настолько захватила его, что он полностью забил на происходящее вокруг. Казминова-младшего не волновали напрасные потери среди его соотечественников; по крайней мере, когда в лесу гибли «Ужасы», он не демонстрировал никакой реакции, словно не он штамповал и осматривал эти дроны. Пожалуй, не было удачнее момента для взятия Казминова в плен, чем этот. Между ним и диверсантами пролегал огороженный стенами участок, и ракетчики без труда снесли заграждение. Убедившись, что на этом участке нет никого, а сын конструктора совсем отрешился от внешнего мира, «синие» действовали решительно. Они проскользнули на двор дронной будки, попутно выведя из строя те зонды, которые не были заняты делом. Под грохот снедаемых «Ужасами» опытных образцов они ворвались в будку, где в сию минуту находился Казминов. Услышав чей-то незнакомый топот, он схватился за пистолет и вошёл было в дверной проём, но влетевший в комнату Уилкинсон сбил его с ног. Пистолет Мушкина вылетел из руки и с треском ударился об угол комнаты, а сам офицер повалился навзничь. «Следопыты» ворвались в комнату и в два счёта навели там форменный беспорядок. Ошалевший Казминов вытаращил глаза и обнаружил себя в цепких объятиях «следопытов». Он выкрикнул что-то по-русски, но Уилкинсон усыпил его прикладом по башке: — Вот так и засыпай! Проснёшься уже в другом месте. — Сэр, он уже спит? — спросил «следопыт» Гарри Расселл. — У меня есть идея. — Какая идея? — поинтересовался Уилкинсон. — Видите, в углу есть какая-то верёвка? Предлагаю аккуратно перевязать его этой верёвкой и так здесь оставить. Солдаты подхватили идею Расселла. Они скрутили ещё спавшего Казминова верёвкой по рукам и ногам и усадили на стул у приборной панели, на котором он сидел несколько минут назад. Заодно они забрали выроненный пистолет и, выйдя во двор, выкинули его далеко-далеко. На улице они обнаружили, что едва не попали в окружение. Над будкой кружил последний оставшийся в строю ЯК, а поодаль стрекотали лопастями «Каратели». На земле стояли с наведёнными автоматами призывники в компании офицера. Пилот штурмовика сделал круг и, выйдя на цель, разрезал порог будки пулемётной очередью. Был тяжело ранен Гэл Батлер; он лежал неподвижно прямо на полу, пока «Дриада» производила спасительные манипуляции над его телом. Следопыты-пулемётчики едва сдерживали толпу призывников, подогреваемых комиссаром, которые к тому же не брезговали швыряться «зажигалками». Едва ли на каждого из них хватило запасов медикаментов «Дриады», и они держались стойко, как и подобает настоящей элите. Не обошлось и без потерь. Тристан Уилкинсон был срезан одновременно двумя очередями: одной — из АДК-45, другой — из автопушки «Карателя». Гарри Расселл немедленно взял на себя на роль лидера отряда, но ненадолго: помеченный комиссарским лазером, он пал под градом автоматных пуль, перед этим успев вынести двоих призывников и ранить комиссара. Но, какими бы горькими ни были эти потери, «синие» справились с контратакой. — Вот ты какая, оказывается — загадочная русская душа! — промолвил десантник Юджин Бёркс, ставший следующим командиром группы. — Что-то я тебя боюсь… Но разглагольствовать было некогда, и диверсанты взяли курс на сборочный цех.***
Паника в рядах «красных» достигла своего апогея. В двухстах метрах от командного пункта выстроились в линию шесть «Носорогов». Лёгкие танки «Волк» разместились по флангам для стрельбы по «Квазару». Пехоты и след простыл: жалея жизни солдат, «красные» убрали их подальше от места перестрелки и положились исключительно на бронетехнику. — Ох-хо-хо, вот это мне больше нравится, — сказал Юджин Бёркс. — Так даже честнее. Ракетчики с энтузиазмом включились в бой. При поддержке «Квазара» они безнаказанно подбили два танка, а от попадания под гусеницы спаслись ловким прыжком за угол ближайшей электростанции. Снайпер однажды подсобил им выстрелом пулей с ЭМИ-сердечником. Правда, серьёзно досталось и дронам, сопровождавшим отряд. На «Квазаре» осколок снаряда повредил глушилку, на «Дриаде» был повреждён контейнер с медикаментами. Инженер Диндр Флауэрс едва успевал залатывать дыры… Наконец, десантники взяли штурмом сборочный цех. К счастью для диверсантов и к чести самого Светлозорова, он не оставил свой пост. Он даже разрядил целую обойму из пистолета, но всё без толку: личная броня «следопытов» выдерживала любое попадание из малокалиберного оружия. Наконец, капитана удалось взять таким же способом, как и Казминова. Но поскольку в кабинете не оказалось верёвки или её подобия, то десантники так и понесли его в охапке, предварительно усыпив ударом по голове. Выйдя на улицу, Бёркс обнаружил, что «Соколы», которые предназначались для экстренной эвакуации, по-прежнему стояли на аэродроме. — Вот это фортуна! Вертолёты как стояли, так и стоят. «Реднек»! — Бёркс связался с лазутчиком отряда. — Кончай валять дурака в будке, у тебя ещё есть работа. Шпион был тут как тут. Не снимая снайперского маскхалата, он помчался в сторону аэродрома, возле которого мёртвым грузом стояли два «Сокола». Возможно, этими вертолётами управляли сами «золотые мальчики», но теперь один из них переходил под контроль диверсантов. — «Реднек», мы знаем, что ты учился угонять вертолёты, — сказал Бёркс. — Один из них — твой. Выбирай! Недолго думая, лазутчик вскрыл дверь вертолёта и пробрался в кабину. — Быстрее, пока нас не засекли, — и раскрыл транспортный отсек. Солдаты немедленно помчались к вертолёту. — А с дронами что делать? — спросил на бегу Флауэрс. — С дронами, с дронами… — призадумался Бёркс и тут же отрезал: — Оставим их! — Оставить? Зря что ли я их чинил? — спросил Флауэрс. — Забей на них, дружище! Главную цель мы выполнили. А этих зондов у нас будет ещё много. Диверсанты набились как сельди в бочке. — Стоп, Казминова же забыли! — сказал «Реднек». — Сейчас я подвезу вас к дронной будке. Бёркс в компании двоих «следопытов» помчался за сыном конструктора. Тот уже успел прийти в себя, но не мог делать и шагу из-за верёвок. «Синие» живо отнесли его в отсек, и вскоре вертолёт вновь оторвался от земли. — Ничего, что слишком тесно? — спросил пилот. — Все в порядке? — Всё окей! — крикнул лидер отряда. — Остановишься в Карсе, там дозаправимся и починимся, если что. Пленные офицеры опять что-то пробубнили. Но так как никто из диверсантов не понимал ни слова по-русски, они лишь смеялись между собой и передразнивали несчастных «мажориков».***
На следующий вечер «синие» возвратились на базу «Инджирлик». Возвращение не обошлось без казусов. На подлёте к Адане «Патриоты», охранявшие базу ВВС, автоматически открыли огонь по вертолёту с красной звездой на фюзеляже. «Сокол» совершенно предсказуемо отобразился на радаре как вражеский объект, и после первого попадания пилот совершил экстренную посадку. Каково было удивление солдат, бежавших навстречу вертолёту, когда они увидели своих же товарищей, державших связанных офицеришек. — О, вот они, сыночки-корзиночки! — Солдаты с любопытством посмотрели на пленников, как на животных в зоопарке. — Что-то они неважно выглядят. Вы их хоть накормили, напоили? — А как же! — отвечал снайпер Эркут Эрдал. — Когда мы дозаправлялись в Карсе, то накормили этих оболтусов до отвала. Разве с пустым желудком они скажут нам хоть что-нибудь? — Прекрасно. А что с дронами? Потеряли? — Так точно, потеряли, — ответил Юджин Бёркс. — «Квазар» сбит огнём зениток, а «Дриаду» расстреляли из танков. Ох и наштамповали они бронетехники! Казминов баловался с зондами, не обращая внимание на гибель своих же соотечественников. Вдруг на место встречи прибыли двое полевых офицеров. Один из них суровым взглядом окинул пленных и сказал: — Так вот ты какая, советская «золотая молодёжь»! Я думал, они как сыр в масле катаются — и что я вижу? Ребята, кто из этих двух Светлозоров? — Он, — солдаты указали на офицера слева. Капитан нервно задёргался, когда услышал свою фамилию. — Что-то вид у него не ахти. А тот, что справа — Казминов, да? — Так точно. — Фу, засранец какой! Где у него погон? — офицер указал на правое плечо, на котором не было погона. — Виноваты, господин лейтенант! Когда брали его в плен, в сутолоке случайно оторвали. — Вон оно чё! Однако же здорово вы его посрамили, ребята. — Доставьте их в наш техцентр! — приказал второй офицер. — Через час мы начинаем задушевную беседу с этими болванами. Дальнейший разговор был короток: Светлозорова и Казминова передали в руки офицерам, которые провели их в местный техцентр. Совсем скоро у этих «оболтусов», раздавленных и замордованных, не оставалось иного выбора, кроме как продавать за бесценок важнейшие секреты Родины…