Vinculum

      – Ты, прости, блять, что сделал? – Прогремел Кенни во всю мощь своего звонкого голоса, входя вперёд Крэйга в его небольшую комнату.       Такер иногда размышлял, что из Маккормика получился бы отличный оратор – он мог бы нести полнейшую чепуху, но люди его бы слушали и верили ему только из-за его невероятного голоса.       – Усыновил своего крестного ребёнка, – прикрывая входную дверь, совершенно буднично ответил Крэйг, словно он это каждые выходные делает в качестве хобби.       Тем временем Кенни с разбегу бросился на одну из двух кроватей, ту, от которой веяло стерильной педантичностью, заправленной будто под линейку, очевидно, что она принадлежала Такеру. А вот по другой койке словно мощный ураган прошелся и сбросил на неё все, что собрал по дороге – в полнейшем хаосе на сбитом одеяле валялись всякие склянки и пробирки, стеклянные баночки с неопознанным содержимым, смятые бумажки, погрызанные карандаши и ручки, обёртки от конфет и чипсов, пальчиковые батарейки, один ботинок, что-то из одежды, пластиковые пакетики с сушеными травами, цветные восковые свечи и металлический жезл с какими-то оккультными символами.       – Че это за хрень? – Кенни взял с соседней кровати небольшую баночку с непонятными маленькими темными шариками и принялся рассматривать, потряхивая ёмкость рукой.       – Не трогай. Хочешь, чтобы он тебя проклял? – Строго одернул Крэйг, отодвигая носком черного кеда разбросанный по полу соседом хлам, чтобы пройти на свою половину. – Это, похоже, сушёные глаза камбалы.       – Пиздец, а ты шаришь, смотрю, – парень мгновенно вернул предмет на место, а после отряхнул руки.       В университетском общежитии Крэйг делил маленькую довольно темную комнату с весьма занятным соседом. Хотя многие считали этого чувака пугающим и странным, Такеру он в целом импонировал. Его одногодка по имени Корвинус (его предки оказались теми ещё гиками, фанатами вселенной "Гарри Поттера" в том числе, это по его же словам), обладая незаурядным пытливым умом учился в Денверском университете на факультете вирусологии. И, наверное, подавляющее большинство его знакомых, включая Крэйга, могли с уверенностью заявить, что, если миру суждено сгинуть от какого-нибудь смертельного вируса, то выведет его именно Кор (да, не нашлось придурков, которые называли бы парня полным именем). Более того, этот чел объявил себя тёмным магом и провидцем, причём с таким апломбом, что никто не решался поржать над ним в лицо. Внешностью сосед был тоже примечателен – в глаза сразу бросались длинные, отросшие до лопаток, черные волнистые волосы, которые парень часто завязывал в пучок, и ярким пятном на лице горели два чёрных глаза, и они реально могли душу наизнанку вывернуть при столкновении с ними. Очевидно, что с прожженным скептиком Крэйгом, который обожал точные науки и изучал в университете астрофизику, они были, что называется, на разных полюсах.       Как известно, классический вариант зарождения дружбы между парнями заключается либо в хорошей драке и последующем перемирии, либо в попойке до потери сознания. Такеру на соседа было в целом насрать, он не собирался дружить душа в душу, ему было бы достаточно поддерживать нейтралитет, Кор сам решил, так сказать, навести мосты, и выбрал он для этого, надо признать, довольно неординарный способ.       – Крэйг, чувак, хочешь, я расскажу все о тебе? – Этот, так называемый, чёрный маг, не успел переступить порог комнаты после первого учебного дня, так сразу подскочил к соседу в поисках взаимной коммуникации.       – Отъебись, – не слишком доброжелательный ответ, но для Такера, залипшего в ноуте в Фар Край¹, гораздо важнее сейчас не дать себя разодрать рисованному мишке.       – Не веришь, да? Моим покровителем является сам Кронос², я тебе отвечаю, он показывает мне все, что я спрошу, – этот приставучий тип вцепился в плечо Крэйга и тряхнул его так, что пальцы его соскочили с кнопок управления.       – Блять! Ты...! – Да, графеновый шерстяной все-таки задрал персонажа, и игровой настрой Такера мгновенно потух, он резко захлопнул ноутбук и отложил его.       Расценив это как согласие, Кор пулей метнулся к маленькому холодильнику в углу комнаты и вытащил из него кусок сырой говядины, к немалому удивлению Крэйга, который уже сполз на пол по велению этого парня.       – Ты че творишь вообще? – Недоумевая спросил он, наблюдая, как сосед ритуальным кинжалом отрезает ломоть мяса и прячет оставшееся обратно.       – Это для жертвоприношения, – невозмутимо объяснил Кор, садясь на пол напротив погрязшего в ахуе Такера. – Духов надо задобрить.       Корвинус с особой тщательностью разложил мясной кусок на специальной доске, рядом опустил кинжал и расставил вокруг дощечки цветные восковые свечи.       – Белая – жизнь, чёрная – смерть, зелёная – материальное благополучие, красная – любовь, – ввёл в курс дела маг Крэйга, который уже трижды пожалел, что согласился, и раздумывал о том, что напишет в заявке на смену комнаты.       Тем временем Кор зажег свечи, которые стали окутывать их густым едким дымом, нос сразу противно зачесался, а от странного запаха голова будто свинцом налилась.       – Тебе нужно настроиться, Крэйг, – серьёзный тон настораживал, – постарайся выбросить все мысли из головы.       Дым от свечей густел, формируя гипнотический кумар, который усиливался от полутьмы задернутых штор. Кор, закрыв глаза, низким утробным голосом начал бормотать какие-то неразличимые слова. Он потянулся за кинжалом, обхватил обеими ладонями рукоять, занёс оружие над головой и, буквально выкрикнув последнюю фразу, с размаху воткнул кинжал в мясо с чавкающим звуком. Крэйг внезапно почувствовал, как парализовало все тело, мог пошевелить только глазами. Пугающее состояние, но избавиться от него будто что-то не давало. Сосед, запрокинув голову, водил руками над проткнутым мясом и свечами, иногда пальцами касался языков пламени, но словно вовсе этого не чувствовал.       – Вижу... тебя вижу..., – наконец жутким утробным голосом заговорил он. – Так, за тобой кто-то стоит, как ангел-хранитель... это женщина в белом плаще с огромным капюшоном... вот, она обходит тебя и уже стоит перед тобой... Она улыбается, но лицо скрыто... Она прижимает руки к груди... и... черт, она достаёт из себя что-то светящееся, какой-то источник света... Это маленькая звезда, ярко-жёлтая и хаотично мерцающая... Женщина передаёт звезду в тебе в руки... Воу, чел... Эта звезда опасна... Это будто коллапсирующая звезда, понимаешь? Если она перейдёт в чёрную дыру, то уничтожит все вокруг себя... И само излучение этой звезды может быть губительно, но... пока ты её удерживаешь... все должно быть в порядке... и ещё кое-что...       – Нихуя... это тебя от свечей так накрыло, чувак? – Пробормотал Крэйг, освободясь от странных невидимых оков, которые оцепили и тело, и разум. С этими свечами точно что-то не то.       – Ну, блин, какого? Ты все испортил, – расстроенно воскликнул сосед, открывая глаза и, облизав пальцы, принимаясь тушить ими свечи. – Ты прервал связь. Хотя даже то, что я увидел, довольно... любопытно.       Кор бросил на Такера недолгий заинтересованный взгляд и стал наводить порядок, складывая атрибутику ритуала и приглушенно ворча на "неблагодарного непосвященного".       Позже Крэйг долго не мог уснуть, странные слова Кора не давали ему покоя, его крепкий панцирь скептицизма и рациональности внезапно дал крохотную трещину. На следующий день Такер решил расспросить соседа о том, что (гипотетически) могут означать его слова.       – Да я понятия не имею, чел, – Кор пожал плечами. – Понимаешь, это какие-то абстрактные образы, прямого ответа не будет. Тут играет роль ассоциативное мышление.       После Корвинус несколько раз делал Крэйгу расклады таро, предвещая душевные метания и проблемы в работе, трижды маг таскал его на свои тематические тусовки, которые Такер называл не иначе, чем шабаши, кстати, сейчас сосед должен быть на одной из них. В общем, как-то так они и сдружились.       – М-да, от тебя я точно такого не ожидал, – ехидно усмехнулся Маккормик, прервав его воспоминания. – Решил в святошу поиграть, благородный Крэйг Такер? Заделался папашкой-одиночкой, ну, прямо очаровашка.       – Он бы попал в приют, Кенни, – проговорил Крэйг, игнорируя колкости.       На самом деле, пока органы опеки рассматривали прошение Такера об усыновлении, Твик все же успел пожить в приюте. Это были бесконечно долгие четыре месяца сомнений, переживаний, нервотрепки и бессонных ночей. Практически открытым текстом Крэйгу заявили, что шансов у него на успешный исход примерно ноль, но сдаваться он не планировал. Каждый день после занятий в университете Такер отправлялся в приют, куда временно поместили Твика, и проводил время с ним до самого окончания времени посещений. Всего неделя пребывания в приюте сделала ребёнка зашуганным и крайне беспокойным, он дрожал, вскрикивал, подскакивал, нервно оборачивался по сторонам, постоянно спрашивал Крэйга, придёт ли он завтра, и тот, разумеется, отвечал утвердительно. Для Такера невыносимо было видеть прежде улыбчивого малыша в таком состоянии, он обратился с вопросами к администрации, но и воспитатели, и психологи клялись и божились, что с детками обращаются очень хорошо, а малыш Твик оказался тем самым тяжёлым случаем, проблемным ребёнком, и ему срочно нужна была семья. На просьбы Крэйга поспособствовать усыновлению им Твика, работники лишь разводили руки – в этом вопросе они некомпетентны. Всё, что оставалось у Такера, это ожидание, смиренное ожидание решения органов опеки, во время которого жизнь парня превратилась в череду одинаковых дней – бессонная от переживаний ночь, с утра учёба, после которой в забитой до отказа беспокойными мыслями голове ничего из знаний не отпечатывалось, а после дорога в приют, где Твик чаще всего просто молча сидел рядом, крепко сжимая обеими ручками его большую ладонь до самого закрытия на ночь.       – Есть и хорошие приюты, Крэйг, – деликатно заметил Кенни, а его светлые глаза в очередной раз покрылись будто прозрачной плёнкой.       – Возможно, но я не хотел проверять это на пацане.       Спустя какое-то время в нем поселился иррациональный страх, что прошение все же не будет одобрено. Когда Такер задумывался об этом, он весь, и снаружи, и внутри, покрывался ледяными мурашками. Что тогда будет с Твиком? А вдруг его усыновит какая-то другая семья, и он забудет своих родителей, забудет Крэйга? А что будет делать он сам без Твика? Без... напоминания о ней? Подобные размышления приводили в парализующий ужас. Нет, этого нельзя допустить.       Крэйг попросил помощи у одного из своих хороших друзей – Токена Блэка. Его отец является первоклассным адвокатом, его знания, а так же хорошая взятка нужным образом повлияли на конечный вердикт. Такер глазам своим никак не мог поверить, когда увидел уведомление с одобрением на усыновление. В тот же вечер он забрал Твика, который, услышав, что он теперь в их семье, сначала ну, просто непередаваемо улыбнулся впервые за четыре месяца, а потом разревелся, вцепившись в Крэйга – мальчик все ещё сомневался, думал, что тот снова уйдёт, разбив его наивные хрупкие надежды...       – Эй, Крэйг, почему этот ребёнок так тебе дорог? – Серьёзно спросил Кенни, внимательно глядя на приятеля.       – Я... я сам не могу объяснить, – Такер неуверенно замялся, сцепив руки в замок и перебирая пальцы. – Просто как только я увидел его впервые, то понял, что должен о нем позаботиться. Знаешь, мне... блять, это прозвучит тупо, знаю, но мне иногда кажется что он действительно мой...       Фраза прозвучала неоконченной, он и сам не понял, что он хотел сказать. "Мой" кто? Ребёнок? Подопечный? ... Смысл? Предназначение? В Твике Крэйг отчётливо видел Хелен, но нормально ли это? Неужели по этой причине он захотел удержать при себе этого ребёнка? Ради неё? В память о ней? Супруга лучшего друга отца – ему нельзя было допускать этих мыслей о ней. А теперь её нет, есть лишь живое напоминание, хоть Твик внешне мало походит свою маму, но улыбается он уже точно так же, и смотрит – прямо и открыто – точно так же.       – Слушай, а фотка его у тебя есть? – Маккормик заметил отрешенность парня и решил напомнить о своём присутствии. Крэйг, все еще утопая в раздумьях, машинально протянул Кенни свой смартфон, который тот сразу же начал с нескрываемым любопытством шерстить.       – Оу, какой сладусик! Лапочка! – Это была фотография, на которой улыбающийся Твик в голубой панаме протягивает Такеру сорванный одуванчик. – Так бы и съел, – умильно воскликнул его приятель и принялся листать галерею. – Познакомь меня с этим пупсиком.       – Да ни за что! – Мгновенно отреагировал Крэйг. Ещё чего, этот Кенни испортит невинного ребёнка.       – Фу, злюка! О! А это кто?       Парень развернул экран, чтобы Такер мог видеть. Это была фотография Хелен почти двухгодичной давности. Женщина стояла на фоне Ниагарского водопада и, радостно улыбаясь, показывала пальцами символ мира. Он позволил себе эту единственную вольность – сохранить это её фото, ведь он сам его сделал. Крэйг до мельчайших деталей помнит, как он тщательно настраивал камеру смартфона, глядя то на Хелен с растрепанными ветром волосами и сияющими глазами, то на её изображение на экране, а в это время сидящий на его плечах Твик настойчиво пытался оторвать помпон от его шапки. За спиной стояла Лаура, готовая в любой момент поймать малыша, которому Триша параллельно пыталась скормить пару ложечек мороженого, в то время как Рич и Том в стороне вели бурный спор по поводу водящихся в Ниагаре видов рыб и на какие блесна их лучше ловить. То была весёлая поездка, во многом памятная...       – Это мама Твика, – осторожно пробормотал молодой человек, но Кенни, похоже, его уже не слушал, он начал листать фотографии дальше.       – Ебать! Да у тебя тут только этот пацан и есть! Слушай, Такер, ты мне, конечно, друг, но за растление малолетних я на тебя настучу если что, предупреждаю.       – Совсем что ли дебил?! – Крэйг в возмущении вломил товарищу тяжёлый подзатыльник, что у Маккормика даже телефон его из рук выпал. – Вот вечно тебе все надо опошлить! В общем, завали ебало, пока я сам тебя не заткнул.       – А может я этого и добиваюсь, – в мгновение Кенни оказался на коленях парня, оседав его.       Запрокинув голову, Такер, не моргая, наблюдал, как парень с хитрым блеском в глазах медленно наклоняется к нему. По внутренней стороне бёдер пробежала дрожь предвкушения. Когда между их губами осталось сантиметра два, Кенни замер, уголки его губ дрогнули, сдерживая лукавую усмешку. Дразнит. Сжав одной рукой его плечо, другой жёстко вцепившись в выгоревшие светлые волосы, Крэйг сам притянул его к себе, настойчиво целуя, задевая зубами уголок рта, отчего Маккормик тихо простонал. Стянув с себя футболку, он толкнул Такера на кровать, елозя от плавящего возбуждения по его паху своим. Кенни на миг отстранился, чтобы задать вопрос.       – Бебе к нам не присоединится?       Да, этой порочной связью были связаны трое. Барбара Стивенс, их одноклассница, сейчас училась на факультете журналистики и подавала огромные надежды, была третьей. Все началось в выпускном классе школы, Бебе спалила их с Кенни в уборной. Она вошла в мужской туалет как раз в тот момент, когда сидящий на подоконнике Кенни, обхватил Крэйга ногами, грязно целовал его, буквально вылизывая языком рот. Девушка прислонилась спиной к двери, заинтересованно наблюдая за ними – зрелище дико возбуждало. Маккормик её появление заметил сразу же, но оторвался от еле стоящего на ногах парня лишь спустя минуту.       – Иди сюда, – севшим голосом прохрипел он, опалив Бебе взглядом.       Крэйг вздрогнул от неожиданности и обернулся, глядя на часто дышащую с взбудораженным румянцем на щеках одноклассницу, которая с каждым шагом сокращала расстояние между ними. Кенни за его спиной схватил Такера за плечи, удерживая на месте. Стало очевидно, что именно Маккормик все это подстроил.       – Давай, – это будто была команда для Барбары, которая сразу же прижалась к Крэйгу, целуя страстно, но нежно, пока Кенни облизывал пальцы на правой руке девушки.       Её поцелуй был гораздо мягче, как и она вся, в отличие от крепкого жёсткого Маккормика, и этот контраст напрочь снёс Такеру голову. Затянув девушку в кабинку, он, подхватив её под ягодицы и прижав спиной к холодной стене, грубо трахнул Бебе под её сдавленные стоны и горящий взгляд Маккормика, который самозабвенно дрочил, следя за ними, и будто роль наблюдателя нравилась ему не меньше, чем участника.       С тех пор они делили секс на троих. И это было охуенно. Быть между ними, глубокими толчками проникать в Бебе, чувствуя, как выгибается её тело, видя как дрожат её ноги и груди, как сокращается горло, когда она стонет, ощущать, как сзади его размашисто долбит Кенни, сжав пальцами бедра до синяков и кусая лопатки – охуенно. Это было до омерзения грязно, но, блять, какой же кайф. У Крэйга уже была любовь, чистая и недоступная, и из-за этого ему невыносимо хотелось измарать себя в разврате и похоти, а после тело ныло от желания очиститься, отмыться. Его непорочная возвышенная любовь к Хелен изводила его до такой степени, что Такер снова и снова стремился её запятнать, чтобы унять душевные метания. Ввязавшись в эту порочную связь, уже невозможно было вырваться, никто из них не мог.       – Она на очередных смотринах, – проговорил Крэйг между поцелуями, – её предки не теряют надежды удачно выдать свою принцесску замуж.       – Им не удалось подложить её под того дипломата?       – Она сама наотрез отказалась.       – Ладно, хватит пиздеть. Трахни меня, папочка, – Кенни повысил голос, чтобы он был похож на детский.       Рыкнув, Такер подмял Маккормика под себя, а после грубо перевернул его на живот и, не особо церемонясь, стянул с него джинсы, под которыми белья и вовсе не было. Этот блядский Кенни. Облизав указательный и средний пальцы, Крэйг прижал их к тугому колечку мышц и, надавив, ввёл внутрь, он довольно оскалился, не встретив никакого сопротивления.       – Готовился, да? – Лыбясь, Такер ущипнул парня за ягодицу.       – Ну, я же знал, что мы у тебя не в шахматы играть будем, – в голосе Маккормика ни одной приличной нотки, сплошь развратные стоны на каждое движение пальцев Крэйга. – Сука! Вставь уже, хватит прохлаждаться! И давай без резинки.       Какое нетерпение! Ухмыльнувшись, Такер спустил джинсы вместе с бельём, освободив стоящий член, и пару раз провел рукой по всей длине. Крэйг опустил ладони на ягодицы и максимально развёл их в стороны, обнажая сжавшуюся дырочку, пока она сама призывно не приоткрылась.       – Ты, мудак, издеваешься надо мной?! – Рявкнул Кенни, подталкивая к себе подушку и подкладывая её себе под живот. – Не тяни!       Одним рывком Такер проник в его тело до упора. Со стоном Маккормик выгнулся в спине, сводя лопатки. Плавные глубокие толчки, давление от члена изнутри доводили до кроющего томления, но разрядку упрямо оттягивали.       – Блять, сейчас бы вставить этой сучке, – сквозь тяжёлое дыхание проговорил Кенни, сминая пальцами покрывало на кровати.       – А если так? – Рукой Крэйг скользнул ему под живот и сжал в ладони истекающий смазкой член, параллельно прикусывая загривок.       – Так тоже неплохо, – срывающийся шёпот Маккормика утонул все в том же покрывале.       Первым кончил Такер, он вынул член за секунду до оргазма и залил спермой поясницу Кенни, который, досадливо ругнувшись, перевернулся на бок и рукой сам довёл себя до кульминации. Крэйг опустился на колени возле кровати и уткнулся лицом в постель, загнанно дыша. Он рукой дотянулся до упавшего на пол телефона и, сняв блокировку, первое, что он увидел, это то самое фото Твика с одуванчиком. Ощущение незримой грязи на теле стало просто невыносимым, парень вскочил на ноги и, молча, почти бегом, скрылся в душе, омывая себя чуть ли не кипятком и ожесточённо натираясь мочалкой.       – Ну, вы только посмотрите, просто прелесть, – приговаривал развалившийся на кровати Кенни, которого не смущали ни нагота, ни липкий пот, ни застывшее на коже семя, рассматривая фотки Твика. – Хорошенький. Вырастешь, станешь сердца просто пачками бить. И первым, похоже, станет сердечко твоего папашки.

***

      Уже было за полночь, когда Крэйг переступил порог родного дома. Сегодняшняя пятница должна была закончиться очередной студенческой алко-пати, но Такеру это было неинтересно, он хотел и эти выходные провести дома, поэтому на междугороднем автобусе вернулся в родной провинциальный город.       Сейчас Твик жил с его родителями и Тришей, такая ситуация, разумеется, угнетала Крэйга, в конце концов, мальчишка – это теперь его ответственность, он даже хотел бросить универ и пойти работать, но родители не позволили. Такеры поначалу с огромным сомнением отнеслись к затее сына, но долг перед погибшими друзьями и все-таки статус вторых родителей для их сына сыграли свою роль.       – Крэйг, не переживай и не вздумай бросать учебу, мы будем присматривать за Твиком, – сказала Лаура, взгляд её стал мечтательным. – Вы с Тришей так быстро выросли, а теперь у нас снова есть малыш. Я только вот не знаю, как воспринимать Твика – как сына или уже как внука.       Кстати, план Такера сработал безотказно – его признали отцом-одиночкой и одобрили материальную поддержку от университета. Так что в целом все было хорошо, главное, что сам Твик, похоже, был всем доволен.       Поднявшись на второй этаж, Крэйг прошёл мимо спальни родителей, бросил взгляд в сторону комнаты Триши, которая должна быть сейчас на ночевке у подруги, и вошёл к себе. Твика здесь нет, значит его уложили у сестры, а после она ушла – мальчик ещё боялся спать в одиночестве.       Парень плюхнулся на свою старую кровать, которая, прямо говоря, была ему уже коротковата, и, отвернувшись к стене, стал засыпать. Вдруг он отчётливо услышал лёгкий частый топот в коридоре, так может бегать только этот малой. Крэйг, не открывая глаза, улыбнулся. Скрипнула дверь, и мелкие шаги приблизились к кровати, Твик с пыхтением забрался на постель и юркнул под одеяло, а Такер слегка вздрогнул от прикосновения к пояснице маленьких холодных ступней.       – Кейк, ты спишь? – Шепотом спросил он, теплое дыхание коснулось лопаток.       – Нет, – Крэйг развернулся и в темноте встретился с круглыми испуганными глазами Твика. – А ты чего не спишь? – Мальчик шмыгнул носом, прижимая к себе плюшевого игрушечного мишку, который был размером практически с него самого. – Твик, ты весь трясешься. Что случилось?       – Сон... плохой..., – детский голос сорвался переходя всхлипы.       Крэйг в стремлении утешить притянул ребёнка к себе, укрывая своими сильными руками от всех страхов и ночных кошмаров. Мама уже несколько дней с волнением по телефону рассказывала, что Твик плохо спит, малыша мучают кошмары об аварии и мёртвых родителях, и он все время спрашивает про него, Крэйга, поэтому парень сразу, как только появилась возможность, приехал к своему ребёнку.       – Что тебе снилось? Расскажешь? – Тихо спросил он, ласково поглаживая ребёнка по голове и спинке.       – Мамочка...       Такер крепко зажмурился – ему она тоже снилась почти каждую ночь. Просила позаботиться о Твике, а Крэйг, как преданный своей даме сердца рыцарь, вставал на одно колено и клялся исполнить её волю...       – Кейк, ласскажи пло звезды, – с придыханием пролепетал Твик, шмыгнув носиком.       – Блин, надо сдать тебя логопеду, – задумчиво пробормотал Такер, потерев пальцами уставшие глаза.       – Нет! Не надо! – Вырвавшись из его рук вскрикнул мальчик, кутаясь в одеяло с головой.       – Чего ты испугался? Это просто доктор, он всего лишь посмотрит твой язычок и научить тебя рычать как тигр. Ррррр! – Крэйг издал горловой рычащий звук и вскинул руку, скрючив пальцы, имитируя когти хищника.       Твик резко вскочил, взметнув одеяло, поднял обе ручки на уровень головы, копируя жест Такера. Он сморщился, оскалился и попытался зарычать, но получилось лишь глухое продолжительное "ллллл!". Крэйг засмеялся и, протянув руку, шутливо обхватил пальцами носик мальчишки. Тому, естественно, не понравилось, что его, видите ли, не воспринимают всерьёз, и он, снова пытаясь рычать, неуклюже прыгнул на Такера, как молодой неопытный хищник, и под влиянием запала зубками вцепился парню в жёсткое плечо.       – Ах, ты, мелкий! Кусаться вздумал?! Сейчас я тебе покажу! – Наигранно пригрозил Крэйг, сев, он схватил Твика и принялся безжалостно щекотать его под оглушительные визги последнего. И все же его настроение так быстро меняется, нормально ли это?       Естественно, созданный ими шум не остался незамеченным.       – Что случилось? Что тут за шум? – Дверь настежь с грохотом распахнулась, выпуская свет из коридора, на пороге появилась растрепанная в розовом плюшевом халате Лаура с бейсбольной битой в руках, супругу тут же отодвинул в сторону Томас, он держал вещь посерьёзней – лом. – Боже, Крэйг, это ты? Когда ты приехал?       – Примерно час назад.       – Господи! Мы так испугались, думали в дом кто-то залез, – женщина прошла в комнату. – Твик, милый, ты снова не спишь? – Она ладонью обвела личико притихшего ребёнка.       – С Кейком я буду холошо спать, тётя, – смущённо ответил он, забавно потерев носик кулачком.       – Ладно, – Лаура наконец расслабленно улыбнулась. – А теперь всем спать.       – Не буяньте, парни, – Томас намеренно придал голосу строгости и погрозил пальцем.       Взрослые, закрыв за собой дверь, вернулись в свою спальню. Твик начал тихо хихикать, зажав рот руками, и подпрыгивать на кровати – похоже, пацана захватило желание побеситься.       – Так, разбойник, спать ложись, пока я тебя не связал, – пригрозил Крэйг и, обездвижив мелкого, придал тому горизонтальное положение, закутав в одеяло, как в кокон. Однако Твик не собирался так просто успокаиваться, он с кряхтением пытался вырваться на свободу. – Эй, ну хватит, а. Хочешь, чтобы нас обоих выставили наружу. На улице холодно, знаешь ли.       – Я тебя соглею, не бойся, – уверенно заявил мальчик.       – Вот дурашка, – усмехнувшись, Такер улегся на спину, закинул руки за голову, почему-то довольно улыбаясь в темноту от того, что Твик подполз поближе, утыкаясь макушкой ему в трицепс. Да, все-таки хорошо быть дома.       – Кейк, а ты всегда будешь со мной? – Тихо пробормотал малыш, настороженно замерев.       – А тебе бы этого хотелось? – Он буквально разомлел от этого вопроса – парня необъяснимо радовало то, что этот ребёнок в нем нуждается. Родительство – это все-таки прикольно.       – Ага.       – Тогда я буду с тобой столько, сколько ты захочешь, – это правда, и он действительно этого хотел – быть этому ребёнку опорой и поддержкой, пока он будет в этом нуждаться.       – Кейк, звезды, – зевая, проговорил Твик.       Довольно интересный факт: обычно детские сказки с лёгкостью убаюкивают детей, а вот у Твика они провоцируют тревожность. А если Аврора снова уколется и уснёт ещё на сто лет? А вдруг мачеха и злые сестры будут мстить Золушке? А если бы Пиноккио так и не стал бы настоящим мальчиком? А если бы гадкий утёнок был не лебедем по происхождению, а, например, курицей? А вдруг принц снова превратится в чудовище и съест Белль? И похожие тревожные вопросы после каждой новой сказки, в общем, для четырёхлетнего ребёнка Твик мыслил, мягко говоря, нестандартно. А вот заунывное монотонное бубнение Крэйга о звёздах работало не хуже крепкого снотворного, причём не только на ребёнка, но и на всех взрослых.       – Так, я расскажу тебе про Поллукс, – начал Такер, подавляя зевок. – Это бетта Близнецов, ярчайшая звезда в созвездии и семнадцатая по яркости звезда на небесной сфере. Поллукс находится на расстоянии тридцати четырех световых лет от Солнца и является ближайшей к Земле звездой-гигантом. Оранжевым гигантом. Раньше Поллукс был звездой спектрального класса A, но он уже истратил запасы водорода в ядре. Сейчас Поллукс находится на ветви красных гигантов, либо в красном сгущении. Прямое восхождение составляет..., – Крэйг замолк, почувствовав на боку размеренное дыхание, и улыбнулся – снова отлично сработало. – Спокойной ночи, Твик, – прошептал он, прикоснувшись губами ко лбу доверчиво уснувшего мальчика, и заботливо подоткнул одеяло вокруг него.       Такой хороший ребёнок, и он правда очень дорог Крэйгу, ради него, ради его будущего он хотел стараться быть лучше и сильнее. Чище и правильнее. Улыбаясь, Такер вспомнил, как в прошлые выходные Твик подарил ему аппликацию из кленовых листьев, которую сделал в садике. Стоило мальчишке сказать, что он сделал поделку специально для него, Крэйг чуть не оплавился от умиления, а после с особым трепетом спрятал подарок в своём столе. Кажется, он начал понимать, почему мама бережно хранит все их с Тришей рисунки, поделки и сочинения.        "Блин, родительство – это реально круто", – с этой мыслью молодой человек провалился в сон.