Ooh, I'm in love It's a mystery When I see you out at night I start to get dizzy
Пётр был как обычно в невесёлом расположении духа: снова жаловался на тётушку, на то, что к нему слишком много претензий, требований. Софья, являющаяся жертвой ситуации, поскольку та чересчур долго задержалась в коридорах и была подловлена Петром, теперь внимательно слушала и кивала. — Я её на дух не переношу, — разгорячился он, но понизил голос, чтобы их никто не услышал, — отвлекает меня от дел. Ей самой не жалко тратить своё императорское время на эти неимператорские дела? Софья сочувствующе взглянула на него, отводя его от стен поближе к окну. Прошёл год с её прибытия ко двору, время становилось тревожное, что неизменно сказывалось на Петре. Наследнику престола этой зимой минул пятнадцатый год. Как-то негласно это знаменовало подготовку к его скучным (по мнению Петра) обязанностям. Ни одна из сторон не была удовлетворена происходящим: молодой наследник противился своему положению, а Елизавета Петровна была недовольна отсутствием его интереса ко всем важным политическим вещам. Вместо изучения нужных ей тем, попыток приблизиться к актуальным проблемам, Пётр Фёдорович считал более интересным охоту, собак, солдатиков, игру на скрипке и его маленькие театральные представления, которые он берег как зеницу ока. Разумеется, всё не было так ужасно, как считалось: некоторые учебные дисциплины он правда любил, но каждый раз, отчего-то, этого было недостаточно царствующей императрице. Так, мало-помалу, но желание стало постепенно отбиваться у цесаревича. — Не может быть всегда так, как хочется, — повела плечом Софья, — я тоже изучаю много неинтересных мне вещей. — Тебя не обвиняют в том, что ты недостаточно заинтересована в этом, — фыркнул Пётр. Софья пригладила его растрёпанные кудри, как бы пытаясь этим жестом расположить к себе. Не хватало того, чтобы он воспринял её не на той стороне. Пётр потупился, вероятно, думая, что могло быть хуже. Софья задумчиво уставилась в окно, на самом деле прислушиваясь к звукам в помещении. Почему-то она всё чаще и чаще зацикливалась на мысли, что за ними следят. Пусть они и не были преступниками, но фрейлина ощущала, как часто она тревожилась от этого. — Тётушка всё чаще говорит о том, что хочет меня женить, — Пётр надолго замолчал, а потом, будто придя к какой-то мысли, злобно добавил: — У меня же совсем ни на что времени не останется! Софья засмеялась, подхватывая его под руку и желая вывести взвинченного цесаревича на свежий воздух. Она прищурилась, все ещё позабавленная подведённым выводом. Только Пётр мог прийти к такому итогу. — Ну, быть может, это и есть коварный план? — спускаясь по ступеням, выдвинула теорию фрейлина, — знаешь, чтобы не отлынивал от обязанностей. Он страдальчески возвёл глаза к небу. И всё же — улыбнулся. Видимо, самому не хватало сил так долго зацикливаться на чём-то удручающем. — А где твой гувернёр? — Прекрати называть Брокдорфа так, — беззлобно упрекнул Пётр, — я встретил тебя сразу же, как освободился. С Кристианом мне не удалось пересечься сегодня вовсе. И опять разочарованное в мироздании лицо. Они сели на парапет фонтана. Сад Софья ужасно любила. Это являлось её любимым местом, которое придавало какое-то ощущение уединения. Постепенно, расслабленная нахождением в укромном месте, она очень дерзко поинтересовалась: — Тебе самому хочется всё это? Быть императором, иметь семью и выполнять все обыденные обязанности? Пётр покосился на неё так, будто она сказала что-то очень глупое. Подумал. Помедлил, будто не желая отвечать и быть осуждённым. — Хотелось, — осторожно начал он, — теперь кажется всё слишком сложным. И неопределённым. — Будет сложно, но ты ведь можешь делать абсолютно всё, что пожелаешь, — попыталась найти хорошие стороны Софья, мягко не говоря о том, что, по правде говоря, последствия от вседозволенности тоже будут. Да и сам он это понимал. — Тётушка говорит, что подыскала мне уже много кандидатур на роль невесты, — снова начал жаловаться он. Софья смущённо потёрла руку, не зная, что сказать на такое откровение. Всё-таки, нужно было как-то приободрить, но слова подбирать становилось сложновато. — Она даёт тебе выбор, — рассудила она, — это лучше, чем ничего. Может быть, повезёт выбрать себе по душе. — Иногда мне кажется, что это лишь условности, — вздохнул цесаревич, — выглядит так, будто тётушка уже всё решила.Before I see you I pick out some things to say Don't want to sound foolish and waste my chance away Oh, I'm not gonna make the same mistakes I'm not gonna run
Фрейлина сочувствующе взяла его за руку, но не могла ничего сказать. Поверит ли он ей, если та скажет, что обязательно всё наладится? Имеет ли смысл это сотрясание воздуха? И вот, движимая собственными интересами, Софья размыто поддакивает: — Мне тоже не нравится происходящее. На самом деле, я понимаю, почему ты хочешь заполнить всё свободное время теми вещами, которые небезразличны. Ощущение, будто его скоро вовсе не останется. Она полностью развернулась к нему, все ещё ужасно смущаясь. В конце концов, она думала об этом тоже. Внутреннее поколебавшись, Софья решилась на оплошность: схватив за край синего голштинского камзола, она притянула его к себе и очень просто, практически по-детски поцеловала. Цесаревич испуганно посмотрел на неё, будто Софья в одно мгновение стала предательницей рода человеческого. Пару раз моргнул и с мимолётной дрожью поинтересовался: — Зачем ты это сделала? Она впала в ступор на несколько мгновений. — Прости меня, — прошептала Софья, пытаясь не заплакать от тревожности, — если всё правда, как есть, то у меня тоже нет времени. Пётр почувствовал себя неловко. — Сонь, ты хорошая, — пребывая в замешательстве, попытался подобрать слова цесаревич, — но ты знаешь, что тётушку переубедить невозможно. — Но что ты думаешь обо мне? — обиженно глядит она, чувствуя себя отверженной, — я тебе нравлюсь или нет? Наследник отвёл взгляд. Тема любви и нежных чувств подавалась ему лишь в отталкивающем ключе: обязанность принести ещё одного наследника, куча неудобных морок, обязательства перед Богом... И всё же, рядом с Софьей было уютно. Это было сложно проанализировать. Брокдорф всегда был его лучшим другом, Софью же он считал подругой: с ней было приятно проводить время, она могла сказать что-то действительно приободряющее, умела подбирать слова и никогда не жаловалась на его собак. Он неловко сложил руки в замочек. — Нравишься, — осторожно и очень-очень тихо признался Пётр вскоре, — но тётушка тебя не выберет. Специально. Назло. Софья как-то даже чуть отвернулась, явно неудовлетворённая этим ответом. Пётр, понимая, что его слова не произвели должного впечатления, мягко взял её за руку. Она вспылила. — И что теперь? Всю жизнь её бояться? Неужели тебе самому это не противно? Фрейлина осеклась, понимая, что из-за своей обиды, она, вероятно, обидела и Петра. Но тот ничего не высказал, мирясь с этим. В конце концов, она была отчасти права. Их признания были сказаны. Сейчас оставалось лишь решить, что с этим делать. Легче, разумеется, было струсить и попросить друг друга забыть об этом, вернуться к тому, что имели. Но Пётр сомневался, будут ли они дружить после такого. А с другой стороны — противиться воле императрицы. — Я попытаюсь... — его как-то замутило на этих словах от страха, — справляться со своими обязанностями лучше. Может быть, если тётушка увидит, что я стараюсь, то прислушается ко мне. Он ощущал себя не в своей тарелке, думая о том, что скажет Софья. Она же выглядела теперь куда более спокойной. Было ощущение, что её не волнует сложность ситуации, лишь взаимность чувств. Соня медленно кивнула, а потом требовательно взглянула на Петра. — Я не храбрец, это правда, и мне очень-очень жаль, но... — Просто поцелуй меня уже. Пётр удивлённо взглянул на неё. — Тётушка не узнает! Мы в саду, — хмыкнула Софья. И он неловко рассмеялся от этого предложения. Это звучало так... Вызывающе. Наследник даже почувствовал, как похолодели кончики пальцев. Вот, если он сделает это сейчас, они правда не будут больше просто друзьями. И, о Боже, он никогда не целовался. Он будет слишком глупым сейчас? Почувствовав себя ещё больше идиотом, когда он осознал, что сейчас затянет с ответом, Пётр крайне нерасторопно чмокнул Софью, чувствуя, что провалится от стыда под землю. Но Софья, не давая ему шанса, мягко обхватила лицо, чтобы он не улизнул. Отстранившись, она насмешливо поглядывала на него. В глазах так и плясали бешеные искорки. — Ты правда не умеешь целоваться! — серьезно прокомментировала она. Пётр вопрошающе взглянул на неё, Соня закатила глаза, как бы понимая мысленный укор, что она, вообще-то, тоже. Они вместе засмеялись. И как-то будущее стало выглядеть менее тревожным.I wanna have long talks with you You can be my girlfriend I'd compliment you frequently I wanna treat you decently