Как кошки по крышам, Стучит теплый дождь ночью по чердакам. То громче, то тише, Заря — словно птица, прильнула к рукам.
Софья зевнула, пытаясь подавить желание прислониться к любому объекту и задремать. Конечно, ничего ужасного в утренней прогулке не было, просто ей не нравилось так рано вставать, независимо от того, когда и во сколько она ложилась. К сожалению, помешанный на рекомендациях Степана супруг не давал ей покоя, призывая в моменты беременности таскаться с ним на всевозможные прогулки, даже если это обычный выгул собак. Благо, на этот раз с ними не было камергера, поэтому сегодня обошлось без дуэта «Пётр и Брокдорф говорят очень очевидные вещи очень злой женщине». С ними также присутствовала Леночка — до определённого момента младшая дочь. Маленькая букашка, родившаяся таким же внутренним жаворонком, как и отец, навязалась с ними на выгул собак. Пока борзые старательно помечали территорию и раздражали Софью громким лаем, Лена пыталась уговорить родителей на какое-нибудь мероприятие. — Давайте сыграем! — Лена, мы уже во всё играли, — устало вздохнула Софья. Пётр при этих словах поспешно отвёл взгляд, надеясь, что дочь не вспомнит о салках. — Тогда… — она остановилась, заставляя всю процессию притормозить, — хочу приготовить пирог! Софья пожала плечами, с мужем под руку двинулась вперёд. — Как скажешь, я прикажу приготовить пирог. — Нет! — Лена вредно потянула отца за край камзола, снова останавливая всех, — я хочу сама приготовить! Пётр удивлённо взглянул на дочь. Софья прекрасно понимала его эмоции: такая странная глупость могла прийти на ум лишь Леночке. И кто в здравом уме мог пожелать приготовить пирог, когда есть прекрасные повара? — Замечательная идея! — широко улыбнулся он. Софья ошалело взглянула на мужа. Правда? Его согласие и поддержка дочери удивили её. Почему-то постоянно этих двоих тянуло на чудачества. Софья сдалась быстро. — Хорошо, можете приготовить. — Но я хочу все вместе! — насупила крошечный нос-пуговку Лена, — ты так редко со мной играешь. Это заставило императрицу остановиться. Ощущение вины и стыда захлестнуло её. Честно говоря, дочь была права. От этого становилось неприятно. Разумеется, Софья не избегала её, просто в последнее время из-за различных дел так выходило. Она тяжело перевела взгляд на Петра и, не без колебаний, согласилась на авантюру. — Ладно, Лена, — кивнула Софья, — мы приготовим пирог. Девочка бодро захлопала в ладоши, заставляя всех свернуть во дворец. Они отправились по коридорам на кухню. Софья радовалась тому, что в этот ранний час мало кто не спит. Пётр отсеялся где-то позади, чтобы отдать своих ненаглядных собак слугам. Ворвавшись на кухню, компания, видимо, правда напугала готовивших завтрак поваров. Прислуга испуганно поприветствовала вошедших. Не каждый день сам император приходит к ним. Соня повертела головой, пытаясь примерно понять, кто же среди них главный. Такие вещи её разочаровывали — незнание элементарной иерархии в пределах дворца. Впрочем, Петру было всё равно. — Елена Петровна, — представила Софья дочь одновременно всем и только главному, — желала бы приготовить пирог из шоколада. Самостоятельно. Смесь недоумения и испуга на лице кухарок можно было изобразить живописной картиной, примерно то же самое ощущала и сама императрица, да только за столь долгую жизнь при дворе научилась держать лицо совершенно не выражающим ничего. Смирившись с бесполезным переводом продуктов, они согласились помочь малышке в этом странном деле.Холодные стены И хмурые окна ночных городов. Как птицу из плена, Я в лучший тебя отпущу из миров.
Софья достала из кармана одежды чёрную ленту, завязывая в хвост копну кудрявых волос дочери. — Если я увижу ваши кудри в моей тарелке, — пригрозила что супругу, что дочери она, — то с вами разговаривать больше не буду. Леночка, развеселившаяся данным ультиматумом, дёрнула мать за платье, заставляя её чуть наклониться и чмокнуть. Радостная, она пошла "наводить ревизию!" и проверять, всё ли есть для приготовления. Пётр постоял пару секунд и, осознав маленький рост своей дочери, пошёл услужливо поднимать-подавать. Соня присела на стул, наблюдая за тем, как под тщательным руководством более профессиональных людей Лена наливала молоко в тарелки, закидывая туда измельчённый порошок какао-бобов, сахар и яйца. Даже близко ей не представлялось, в чём заключается основной смысл. Спустя пару минут бездействия Софья была вынуждена помогать им в приготовлении из-за требовательного взгляда семейства. Пришлось перемешивать в миске всё содержимое. Сначала это казалось достаточно простым делом, потом у неё стали уставать руки, поскольку это нужно было делать довольно долго. Из упорства продолжила эти страдания чуть дольше, чем хотелось бы. Вскоре — всё равно сдалась. Софья испытала некоторую неловкость. — Маленькая работа — это тоже работа! — клюнул в щёку Софьи супруг, — Лена, посмотри, мама так старалась! Лена радостно хлопнула в ладоши, выражая все известные ей комплименты. Соня сомнительно покосилась на мужа и дочь: их одобрение столь легко было получить. — Хватит, — засмеялась она, — между прочим, ваш вклад в готовку неоценим! Стоите тут, умаляете свои заслуги. Злосчастную миску унесли, чтобы из консистенции, сделанной дилетантами, сделать что-то пригодное для еды. Довольная Леночка хвостом ходила за людьми, наблюдая как плод её трудов носят туда-сюда, и добавляют что-то для хорошего вкуса. Пётр и Софья сели на стулья. Соня посмотрела на свою дочь, хмыкнула. — Мне кажется, мы выглядим странно, — отметила она. — Мне кажется, что ты слишком много заморачиваешься о мыслях других! — беззлобно упрекнул Пётр, — ты правда готова оставить Леночку грустной ради чужого одобрения? Софья наморщила нос и отвернулась, чтобы он не видел её улыбки. Конечно же нет! Это было очевидно для них обоих. Пётр поднялся, зашёл к супруге за спину и приобнял, наклоняясь к её уху: — Просто представь, сколько глупых вещей можно ещё сделать! Счастье — оно в мелочах. Глубокомысленно завершив свою речь, он выпрямился, посматривая за Леной.***
Супруги смотрели на получившийся ужас с опаской. Было понятно, что он вышел несъедобным. Но маленькая Леночка, питающая надежды на прекрасный исход, запретила вносить серьёзные корректировки в её готовку. Под её чутким руководством пирог был разрезан, и теперь в тарелке находилось коричневое нечто. Софья покосилась на Петра. Они негласно спорили о том, кто первый попробует этот кошмар. Прежде, чем Соня решила применить безоговорочную тактику «я беременна, и если что-то со мной случится, то это будет твоя вина», Лена сама потянулась к куску. Пара с ужасом наблюдала за происходящим. Леночка пожевала и замерла. Она грустно ссутулилась и поникла. Её ожидания не были вознаграждены. Дочь шмыгнула носом, готовая заплакать. — Эй! — Пётр сработал молниеносно, подсаживаясь прямо к ней, — не грусти! Соня замешкалась, пытаясь понять, что же такого добавить. Ей не хотелось расстраивать дочь, но и обманывать тоже. — Тебе понравилось готовить? — осторожно спросила она. Лена кивнула, хлюпая соплями, — ну вот! Ничего не получается с первого раза. Папа тоже не моментально научился играть на скрипке. Пётр серьёзно закивал, полностью соглашаясь с политикой жены. Маленькая букашка потупила в пол. Её устраивал ответ, но грусть от несбывшегося десерта так легко не смыть. — Букашечка, — ласково, в их особой манере обратился отец, — мы обязательно найдём что-то вкусное. Плач был успешно отменен. Лена лишь несколько недоверчиво посматривала на отца. Пётр заколебался на пару секунд, а затем, героически жертвуя поясницей, поднял малышку на руки. — Что ж! — огласил он, — пошли поищем твоё печенье. Софья усмехнулась, поднимаясь за ними следом. Лена оглянулась на неё и пообещала: — Я поделюсь с тобой тоже. — Я не сомневаюсь! Она целует свою букашку, после чего муж заговорщически поднимает дочь, чтобы она отыскала сладости. Лена мгновенно переключается с грустных ноток на оптимизм, параллельно с поисками рассказывая, как они с Егором замечательно поиграли вчера. Пётр делает очень удивлённое лицо на каждый незначительный поворот событий, рассказанный дочерью, пока Софья умилённо улыбается этим глупостям. На самом деле, все уже привыкли к их странностям.На нашей планете, Не будем вдвоем мы скучать никогда, Ты только поверь и скажи мне лишь «да».