***
Кризалис стоял перед огромным зеркалом в комнате Поэта. Освящение было слабым и тлеющая во рту Кризалиса сигарета напоминала маленькую красную звезду на поверхности зеркала. Поэт подошёл к нему со спины и приобнял за плечи. — Ну и зачем всё это? Поэт ему не ответил, вместо этого он опустил руку в карман о достал широкий ошейник из чёрной кожи с большими позолоченными шипами. — Нравится? — Нет. Другого ответа Поэт и не ожидал, человек мечтающий о полной свободе не будет рад когда ему предложат примерить символ лишения этой самой свободы. Поэт провел пальцем по загорелой шее Кризалиса. — Тебе очень пойдет. Примеришь ради меня? — Нет. — Мы так давно не играли вдвоем... Разве тебе не хочется немного расслабиться? Кризалис уже несколько дней не резал себе благодаря стараниям Поэта. Его красивые чёрные глаза в обрамлении шрамов выглядели пустыми и уставшими. Поэт растянул ошейник перед шеей Кризалиса и разглядывал в зеркале полученное отражение. Он должен был резать себя постоянно, без этого Кризалис чувствовал себя ни живым ни мёртвым. Это ощущение соприкосания холодного металла с горячей кожей и нарушение её целостности, резкая и колющая боль, тихо затухающая, кровь, текущая вниз. Все это давало ощущение жизни и напоминало каково это потерять её. Поэту не нравилось когда Кризалис режет себя, он не знал меры и осторожности. Кризалис не удосуживался обрабатывать нанесённые себе раны или нож которым резал себя, что могло привести к заражению крови— Поэт очень боялся этого потому, что не мог точно сказать чем это обернется для объекта его страсти. К тому же после некоторого времени без самобичивания Кризалис начинал искать другие способы причинить себе вред. В таком состоянии он куда охотнее соглашался на игры с Поэтом, по тому что знал что тот даст ему то чего он так жаждет, он даст ему боль. — Ты выглядишь таким усталым... Ну же, я же знаю чего ты хочешь. Поэт приложил ошейник к шее Кризалиса и оттянул его назад почти одевая на бронзовую шею. Кризалис отшатнулся назад упираясь в грудь Поэта. — Прекрати. — Тебе он очень идёт, разве это так страшно? Я ведь не прошу тебя носить его все время, только пару часов которые мы проведем вдвоём. Кризалис промолчал. —Ошейник на шее, Судьба не соврет, В надежде и вере От ложи пью мед. Хрустальная клетка, Плеть кожу сечет, Рукой слишком крепко И властно прижмет... Поэт склонил голову к уху Кризалиса. — Обещаю, я сделаю тебе приятно. Кризалис развернулся к Поэту и посмотрел на него снизу в верх. — Обещай что сделаешь не больно. — Как пожелаешь, мой прекрасный лев. Поэт застегнул ошейник и склонившись вниз поцеловал Кризалиса в шею.***
Кризалис лежал обнажённым на постели застеленной черными простынями. Он чувствовал себя неуютно, ему казалось что ошейник впивается в шею, хотя тот спокойно на ней болтался. Полностью одетый Поэт стоял у подножия кровати и разглядывал его. Ему нравилось тело Кризалиса, его широкие плечи и накаченные мышцы. Его загорелая бронзовая кожа покрытая на плечах и груди тонкими шрамами. Иногда Поэту казалось что какой то невиданный мастер природы отлил Кризалиса из золота и меди в попытке создать золотого льва— прикраснейшего царя природы. — Подними руки в верх и ухватись за спинку кровать. Кризалис выполнил его приказ. Поэт поднялся на кровать и сел между раздвинутыми ногами Кризалиса. Он положил свою холодную руку на рельефный пресс и провел вниз по бедру к колену. Поэт взял по колену Кризалиса в каждую руку и начал раздвигать ему ноги. Кризалис резко свёл колени вместе. Поэту это не понравилось. — Ну и что это значит? Ты сам согласился с условиями игры и должен меня слушаться. Кризалис отпустил спинку кровати и приподнялся на руках над постелью. — Давай без этого. Выражение лица Поэта было крайне недовольным, он положил руку на грудь Кризалиса и стал нежно поглаживать. — Шшш, что такое? Мы ведь это уже проходили, ты же знаешь что без этого игра не столь интересна. Поэт продолжил гладить грудь Кризалиса одной рукой, второй он гладил его лицо. Кризалис был очень тактильным, Поэт знал что лучший способ помочь ему успокоится или расслабиться это погладить, как большого нервного льва. Кризалис закрыл глаза позволяя рукам Поэта блуждать по своему телу. Его дыхание было тяжёлым и нервным но постепенно Кризалиса стал успокаиваться. Поэт завёл большие пальцы за ремешок ошейника и обхватив шею Кризалиса пальцами передавил ему артерии. Красиво, это удивление и некий страх очень шли Кризалису, Поэт навалился на него всем весом продолжая душить. Раньше он этого ни когда не делал и было интересно, понравится ли Кризалису удушье. Он не сопротивлялся, но обхватил руками тонкие запястья Поэта и открывал рот в попытке набрать побольше воздуха в лёгкие. Поэта это возбуждало, чувство власти над людьми делало его счастливым, но только в такие моменты он испытывал от власти сексуальное удовлетворение. В глазах Кризалиса начало темнеть а лёгкие горели от нехватки воздуха. Он сильнее сжал запястья Поэта давая понять что с него хватит. Поэт убрал руки. Дышать было больно. Кризалис тонул в воздухе от черезмерных попыток набрать в лёгкие воздух. Его скрутило в позу эмбриона, он дышал заходясь кашлем. —Шшшш ш ш, тихо, тихо, все хорошо. Тебе понравилось? Говоря это Поэт поглаживал Кризалиса по спине. Дождавшись когда Кризалис начнёт Спокойно дышать Поэт опустил руку в карман штанов и достал маленькое виброяйцо. Поэт приложил его к аналу Кризалиса и стал аккуратно проталкивать внутрь. Кризалис застонал, его стоны больше напоминали хриплый рык. Ему не нравился сам факт того что что—то проталкивается ему внутрь, по ощущениям это было похоже на то что его разрезают изнутри и пока это было так он был согласен терпеть что—то внутри себя. Поэт проталкивал яйцо внутрь пока не достиг простаты и оставил яйцо напротив нее. Включив яйцо на малую мощность Поэт положил руку Кризалису на грудь и лег рядом с ним уткнувшись носом в затылок льва. От него слабо пахло потом и гелем для душа с запахом морской волны. Поэт закрыл глаза вдыхая запах Кризалиса. Это успокаивало голову но пах Поэта просто горел. Кризалис начал постанывать от постепенно увеличиваемой Поэтом мощности виброяйца. Через некоторое время такой стимуляции член Кризалиса встал. — Выруби эту штуку, у меня уже стоит. Поэт открыл глаза и провел пальцами по уху Кризалиса. — Потерпи ещё чуть чуть. Кризалис хрипел от возбуждения и подёргивался от Желания вытащить из себя посторонний предмет. Поэт водил пальцем по его уху наблюдая как то медленно краснеет. Когда оно стало пунцово красным поэт перевел виброяйцо на минимальную мощность и стал с кровати. — Встать на четвереньки. Бросил он Кризалису уходя в глубь комнаты. Кризалис не без стонов выполнил приказ Поэта. — Плётку или хлыст? Голос Поэта был ледяным. — Плётку. Поэт вернулся к кровати держа в руках плеть из длинных кожаных ремней с железными бусинами на концах. — Скажи когда будет достаточно. Поэт ударил, ещё и ещё. Комнату заполнил рык Кризалиса. Движения Поэта были размеренными, каждый новый удар через равный промежуток времени приходился на новое место. Так боль от ударов ощущалась острее. Спину Кризалиса покрыли красные отметилны, по ней текла кровь. Когда число ударов приблизилось к сорока Кризалис прорычал "хватит". Поэт остановился, он наблюдал, за тем как тяжело и прирывисто дышит Кризалис, как кровь стекает по его спине. Кризалис больше не стоял на четвереньках а лежал на животе уткнувшись лицом в черную простынь. Когда его тело начала сотрясать дрожь от спавшего нервного и мышечного напряжения Поэт бросил плеть на пол, взобрался на кровать и прижался горящим пахом к заду Кризалиса, правой рукой он нежно погладил его по бедру. — Разрешишь? На губах Поэта играла лёгкая улыбка, настроение было просто прекрасным. — Давай в другой раз. Настроение сразу испортилось. Ответ был ожидаем. Кризалис разрешал Поэту делать с собой все что тому заблагорассудится пока дело не касалось секса, на это у него всегда был ответ "давай в другой раз". Поэт больше не улыбался, он склонился к самому уху Кризалиса и сжал его плечи руками принося новую волну боли. — Почему не сейчас? Когда я тебя целую ты не возражаешь, но стоит мне заговорить о сексе как ты сдаёшь назад. Мы ведь уже много раз делали это и ты давно уже не девственник. Так почему ты все время мне отказываешь? Поэт взял бы его силой, он уже пытался сделать это после очередного отказа, но тогда Кризалис махнул локтем назад в попытке перевернуться и случайно сломал Поэту нос. Этого оказалось достаточно что бы тот больше не пытался взять льва силой. — Я ведь сделал тебе приятно, так почему ты не хочешь сделать приятно мне? У нас уже давно не было секса. Мне тяжело, знаешь ли, каждый раз оставаться неудовлетворённым. Эти слова были сказаны нежно, и сопровождали мягкими поглаживаниями по тому и бедру. — Я не буду тебя пачкать, обещаю тебе будет приятно. Кризалис тяжело вздохнул и начал подниматься на четвереньки, Поэт отстранился от него, но продолжил прижиматься пахом к заду и нежно поглаживать бедро. — Давай без нежностей, сделай это грубо. — Как пожелаешь, львёночек. Поэт расстегнул белые штаны и приставил головку эрогированного члена к анальному отверстию. Настроение снов было замечательным, входить без смазки и подготовки было очень тяжело. Кризалис кричал от боли, он чувствовал как его разрываю пополам. Он начал сопротивляться потому что Поэт не вытащил из его анала виброяйцо. Это только больше возбуждало принося вместе с тем больше удовольствия Поэту. Он очень хотел научить Кризалиса двигать бедрами во время акта, но тот отказывался усваивать уроки такого плана, поэтому его видения задом в попытке слезть с члена приводили Поэта в экстаз. Кризалис кричал и матерился от того что Поэт протолкнул яйцо глубоко внутрь и его теперь так просто не достанешь. После пары толчков двигаться стало легче, по краю сфинктера выступили красные капли крови. Кризалис склонил голову к кровати и закусил простынь которая начала расходится по его крепко сжатыми пальцами. Поэт положил руку ему на спину, перевел на грудь и вниз по животу до эрогированного члена. Кризалис не получал эротического удовольствия от боли и не мог от нее возбудиться как и кончить, тем ни менее раз вставший член у него не падал до момента разрядки. Поэт нежно гладил плоть Кризалиса уделяя особое внимание местам где тому было особенно приятно. — Прекрати! Прекрати! Прекрати... Я не хочу!.. "Я не хочу кончать с твоим членом внутри" Кризалис не договорил но Поэт и так это знал. Чтож, выбора у него не было, раз Поэт не мог кончить внутрь Кризалиса то Кризалису придется кончить от рук Поэта, с его членом внутри себя. Кризалис кричал и рычал как настоящий лев, Поэт был счастлив, он был уже на пределе. Особо грубо втолкнув член в Кризалиса он остановился и начал ублажать льва двумя руками, минимум боли только удовольствие. Кризалис хрипел и вертел задом на члене Поэта, кончил с громким стоном и сразу опал на постель сотрясаясь крупной дрожью. Поэт вынул себя из тела Кризалиса и парой движений довел до разрядки. Он лег рядом с тяжело дышащим Кризалисом улыбаясь невинной улыбкой совершенно счастливого человека. Кризалис лежал на животе развернув мокрое лицо в сторону. Поэт положил руку ему на голову и стал нежно гладить.