Ночная философия

У Ковалевых дома тихий вечер. Супруги сидят за столом и мило беседуют. Родители и не могли себе представить, что их воспитанная дочь будет именно сейчас пробираться домой через окно… К счастью, она успела вовремя. Однако в дверь неожиданно позвонили. Мама Ковалевой затрепетала и бросила газету, поспешив в коридор. — Кого это так поздно привело? За ней спокойно и без особого настроения шёл отец девушки. Сама Ольга только успела переодеться. — Ах, какая радость! Ольга! Это к тебе. Ковалева скривила лицо — она надеялась отдохнуть после случившегося. Как только Ольга услышала голос Андрея, ярость коснулась её нежного взгляда. Девушка резко дёрнула дверь комнаты, вышла к родным в коридор. Андрей сиял, словно ему сейчас дали зарплату, но работу он по-прежнему недолюбливал. — Оленька, а я тебя потерял. Ты же мне так и не ответила. А я жду. - лукаво, словно кот, говорил молодой человек. — Добрый вечер, Андрей, какими судьбами? Мама, — не подавала она виду, будто все шло по плану, — а чего же ты не ответила? — Ты о чем? — Вы же за меня все решили, право слово. К чему эти… мелочи? — она аккуратно подбирала слова и гордо с улыбкой произносила их. — Оля, для тебя это подходящая партия. — Так и я о чем, дорогие мои. Папа, ты ничего не скажешь? Он замаялся и не придумал, что ответить, так как ничего и не понимал, хотя генерал полиции. Но он явно переживал за дочь. — Вот, видишь, Андрей! Тебе невозможно отказать. — То есть… это да? — не сомневался в своей репутации Андрей. — Цветы. - намекала она. — Что? — теперь не понимал парень. — Цветы кому? — А… тебе, конечно. Держи. — Боже, какая прелесть. — она умилялась букетом красных роз, одаряя улыбкой родителей и парня. — Оль, поедем тогда, может?.. — не понимал неловкое молчание девушки Андрей. — Конечно. Я только, позвольте, — она будто извинялась перед родителями, — последний штрих. Ковалева перевернула букет и красными розами красиво прошлась по физиономии с голливудской улыбкой, которая моментально сошла с лица. — Оля, что… что ты делаешь? — А это мой протест домашнему режиму, мама. Вот… нашлось, слава Богу, на ком его выместить. — Ты сумасшедшая, Ковалева! — О, милый мой, это ещё не все. Минуточку. Она ударила второй раз оставшимися розами. — Угомонись, сумасбродная! — Вот теперь полегчало. Но есть еще кое-что. Сударь, ещё минутку. — Спасибо, я лучше пойду. — Андрюшенька, вы на нее не серчайте, она… — Не надо, дура она. Вот и все. — Да как ты смеешь? — Вы что — не видели? — Сынок, иди-ка ты, правда. — спокойно, но очень недовольно заговорил отец Ольги. — Чтоб я ещё раз с вами связался… И он испарился в подъезде, как привидение. Однако Ольга в этот вечер была очень настойчива и бросилась догонять приятеля с небольшой сумкой через плечо и коробочкой, которую ей передала мама… Андрей успел сесть в первую попавшуюся такси, а Ольга растерянно стала искать телефон, но поняла, что забыла дома вместе с деньгами. На улице похолодало и стал накапывать мелкий дождь. Рядом проехала машина, на которую девушка посмотрела с огорчением — поехать не получится. Только желание высказать все подлецу её не оставляло, поэтому она направилась пешком. Среди прохожих у кого-то из колонки звучала песня: «И душит пустота… Все с чистого листа. Я теперь не тот. И ты теперь не та. Отпусти, лети… Если можешь — прости». Падали люди, как падали иногда звезды, хоть немного горевшие. Или им это казалось?.. Пока отчаянная, но смелая Ковалева направлялась пешком к ресторану, в который собирался Андрей, позади девушки послышался громкий шум мопеда. Это Митяй догнал подругу, рассказав, что Иван собрался к Андрею. Ковалева немного испугалась и без разборок предложила ехать по короткой дороге. Оба они поспешили. Но дорога обещала не тот путь, на который рассчитывали друзья… Ближе к ночи они подъехали к ресторану, но цели своего приезда они не нашли. Никого не было из знакомых. — Вот я говорил: надо было через Кучугуры ехать! — Ну не могли же они испариться? — Упустили! Ай!.. Митяй ударил себя кепкой по ладони и с негодованием ещё раз огляделся вокруг. Поездка была напрасна. Друзья отправились домой, договорившись встретиться утром и продолжить поиски потерявшихся тунеядцев. Уже дома Ковалева смогла успокоиться и отдохнуть. От мыслей было сложно оторвать сердце, от боли ей хотелось кричать на весь мир... Тишина в комнате придавала уют душе девушки. Лунный свет едва пробивался в открытое окно и играл блеском на стене, пока ветер убаюкивал мелодией. Перед тем, как уснуть, Ольга успела взять ручку и лист бумаги и что-то записать, зачеркивая слова и иногда проговаривая их вслух. После этого она наконец-то уснула. На утро листок с написанным внутренним лирическим высказыванием покачал ветер и сбросил со стола. Девушка едва проснулась, заметила упавшую запись и бережно подняла её с пола. — Какая банальщина! — бросила она и, вернув запись на стол, пошла собираться. А листок снова подобрал ветер со своей мелодией. Ему все так и хотелось поиграть со словами, которые были написаны раненным сердцем: Если взлетаешь — готовься к паденьям, Жизнь научит любить высоту, Где ты однажды достигнешь цели, Сбросят тебя, чтоб познал глубину. Чувства людские — волшебный космос, В нем никогда не поймёшь, что к чему. Сердце свое открываем зря мы Тем равнодушным, что сдали в плену.