***
— Старейшина, с ней всё будет в порядке? — поинтересовалась Вета. — Конечно, ей просто надо отдохнуть. Старейшина укрыл её одеялом и предложил Вете пройти за ним. В изящных коридорах второго храма уже не носились дети, и свет не ослеплял всю его роскошь, только искусственные звёзды мягким светом освещали маленький стадион для заседаний совета Старейшин. Он стоял особняком от всего Триумфа, здесь царила непривычная тишина в обычное время. — Как тебе Долина? — как будто бы ненавязчиво спросил Старейшина Погружённая в свои мысли, девушка не сразу поняла, что он обращается к ней. — Что? Ах, да, здесь очень… здорово. — Ты первая, кто говорит это таким вымученным тоном. Он поглядел на неё очень внимательно, словно стараясь выведать, какие мысли таились в её голове. Вета быстро взяла себя в руки, для вида неловко почесав затылок. — Не поймите неправильно, моя подруга пострадала на гонке, я переживаю за неё. — В Тайном Лесу воспитывают добрых скайкидов, — согласно кивнул Старейшина. — Мой старший брат позаботился о том, чтобы Долина процветала за счёт гонок, превратив её в один сплошной аттракцион, но совершенно не учёл опасности постоянной эйфории. — Опасность эйфории? — переспросила Вета. — Быть счастливым хорошо, верно? — девушка кивнула. — Счастье уносит нас в блаженное забвение от горестей. Сколько времени нужно, чтобы совсем о них забыть? Год? Месяц? Час? Ты же никогда не задумывалась о плохом, чувствуя себя счастливой, — Вета снова кивнула, на этот раз менее уверенно. — Достаточно и мгновения, чтобы совсем забыться. Вот только беды вокруг тебя продолжают случаться, даже если ты не помнишь о них. Счастливые существа проблем не знают и потому не могут с ними бороться. В этом незнании кроется самое страшное — равнодушие. — В вашем храме поэтому не играют скайкиды? Чтобы в Долине было место не для увеселения? Старейшина довольно кивнул. — Хоть кто-то должен быть тут серьёзным и не забываться. Правда, некоторые дети сюда всё-таки приходят подурачиться… Этот старший брат… — он поднёс кулак к подбородку. Вета хихикнула, поняв причину их постоянного соперничества. А ведь скайкиды брали с них пример, даже не задумываясь. Наверное, младшему Старейшине было одиноко в своём храме. Он младший не только как близнец, но и как Старейшина он самый молодой, наверняка он как никто другой чувствует себя не до конца принятым в их ряды. И всё же именно здесь он разместил госпиталь и стадион для собраний — подальше ото всех, но с всегда открытыми воротами. Место, где в любое время можно собраться с мыслями и встретиться лицом к лицу с правдой. — Мне нравится с тобой общаться, заглядывай сюда почаще, — с улыбкой сказал Старейшина, подхватив своё весло для игры. — Мне тоже нравится это место, — согласилась Вета. — С нетерпением буду ждать нашей следующей встречи. Старейшина откланялся девушке: более глубоко, чем остальным скайкидам. Не поворачиваясь к ней спиной, оттолкнулся от подоконника, скатился по замёрзшей архитектурной пристройке, подлетев в воздух, скрылся за стадионом. Вета выдохнула, парад лицемерия подошёл к концу. Их странная беседа была словно игрой в угадайку, где оба старались скрыть свои намерения и выудить больше информации из собеседника. И всё же нельзя было назвать её словесной перепалкой — не будь Вета вовлечена в историю с Пустошью, может, никогда бы и не заподозрила в словах Старейшины подвоха.***
Вета встретилась с Ником в обозначенное время на границе Триумфа и Пустоши. Стоя у костра, парень препирался с кем-то на непонятном языке. Насмешливый тон его голоса и возмущение собеседника ясно давали понять, что сделка никак не могла быть решена в пользу иностранца. Обдумав произошедшее дома, Вета решила, что вся эта затея ей не по плечу, и выяснять, чем кончится война с Крилями, узнавать, кто они такие и защищать мир Неба может кто угодно, но не она. По-хорошему она вообще не должна была подслушивать разговор Старейшин и попадать в Пустошь — всё это произошло случайно. Для сохранения своей обыденной жизни Вета могла бы притворяться, что ничего не знает. Это маленькая цена за её будущее. Одна сделка положит конец этому недоразумению раз и навсегда. Вета не стала ждать, когда Ник закончит свою беседу. Аккуратно подойдя, она дёрнула его за рукав, вежливо прерывая. — Привет, мисс, дай мне минутку закончить с этим паршивцем, и я уделю тебе всё своё внимание. — Не дам. Просто забери свечи, как и договаривались, у меня ещё много работы. Ник что-то сказал своему собеседнику, на что тот явно неприлично выругался, но парень пожал плечами, словно бы не смог перевести фразу. Всё своё внимание он переключил на Вету. — Ты так спешишь куда-то? — Да, хочу съездить домой к другу, — соврала она. — Прямо сейчас? Я подумал, что ты захочешь немного поговорить. Как-никак мы волею судеб оказались связаны необычными обстоятельствами. Вета невольно сделала шаг назад, всё ещё держа перед собой свечи. Внезапно опомнившись, она с вызовом вытянула их вперёд как щит. — Не держи меня за блаженную идиотку, Ник. Я прекрасно понимаю, что ты увязался за мной не только из-за свечей. Ты странно смотрел на меня с тех самых пор, как только узнал, что я из Триумфа. Но я не собираюсь участвовать в твоём спектакле, мне нечего доказывать ни Старейшинам, ни скайкидам. Ник явно не ожидал такого тона от девушки. Его губы сжались в тонкую полоску, он хмурил брови, обдумывая её слова. Приняв решение, он заметно расслабился. — Теперь мы будем говорить начистоту, мисс, — протянул парень, аккуратно забирая её свечи. Он бросил их в костёр, как ненужный мусор, продолжил: — Я действительно не испытываю недостатка в свечах. И твоя безопасность меня не интересовала из доброты душевной. По крайней мере, после того, как я узнал, откуда ты. — Он замолчал, вгляделся в оранжевый горизонт. — И всё же я надеялся, что, увидев настоящий лик Пустоши, ты поймёшь, в какой опасности находится всё Небо. Ты же была с нами тогда. Неужели тебя совсем это не взволновало? У Веты скрутило живот от воспоминаний о разговоре со Старейшиной, неприятно кольнуло чувство вины перед всеми теми, кто погиб при атаке крепости. И всё же страх пересиливал. Дважды вздохнув, она приготовилась говорить жестокие слова: — И что? Что я могу сделать, Ник? Поднять на уши Триумф? Броситься на Крилей? Вас специально подготовили к встрече с этой угрозой, а я просто девчонка из Тайного Леса, настолько медлительная, что едва ли успею помочь кому-то. Ник горько качал головой, отказываясь верить её словам. На его лице читалось не удивление, а лишь разочарование. Тяжело шагая, он приблизился, аккуратно взял её за талию, медленно прижался к плечу, тяжело дыша. От его тела, такого крепкого и сложенного, по-прежнему исходило успокаивающее тепло. — Ник, я… — Поверить не могу, что так серьёзно ошибся в тебе. Ты была такой храброй, мисс, встала с нами плечом к плечу, видела, как мы сражаемся, а теперь сама решила спрятаться в свой радужный мирок, где создания тьмы никогда не доберутся до тебя. — Статус героя всё же мне не подходит. — Мисс больше нравится сидеть в механическом замке и наблюдать, как за неё погибают другие. Ты знатно обманула меня. Но не подумай, что я совсем не был готов к этому, ты не одна такая хитрая, кто выбирает разумом. Ник отстранился, последний раз взглянув на неё. Он сказал ожидавшему его иностранцу нечто настолько угрожающее, что тот быстро плюнул на пол и практически бегом скрылся за башней. Ник, с минуту простояв на месте, прыгнул в зелёный водоворот. Вета же развернулась к нему спиной, взлетев в гору.***
В палате мягко горел огонь, резной питьевой фонтанчик успокаивающе журчал, напоминая о Тайном Лесе, рядом с ним в золотой клетке ворковали две птицы света. Дита сидела на кровати, уголки глаз были голубоватыми от явного недосыпа. Заприметив Вету около входа, она опасливо дёрнулась, но удержалась на месте. Дважды вздохнув, девушка поставила табуретку около кровати, положила на стол цветы. — Чего тебе? — Давай спокойно поговорим, Дита. Я пришла сюда не на совесть тебе давить. — А для чего тогда? — огрызнулась она. Вета сложила руки на коленях. — Я ничего не скажу Старейшинам. Как и ты. Для нас обеих это выгоднее, чем постоянные подозрения. Меня не волнует, почему ты решила бросить меня в Пустошь, но… — Они нашли меня, — сцепив пальцы в замок, протараторила Дита. — Как только ты упала, они заметили меня. Вета накрыла её руки своими, с тревогой смотря на её голову. — Что они сказали? — Чтобы я молчала, если не хочу оказаться на поле боя. Они показали мне, что грозит Небу. Но на самом деле я знала уже давно про это. Вета выпрямилась, с недоумением взглянула на девушку. — Ты знала? — Да… Раньше… — её глаза заволокло дымкой воспоминаний. Вета внимательно слушала: — Когда была ещё подростком, и родители хотели выдать меня замуж за какого-то мужчину. Тогда я не понимала, что это была не моя прихоть, я свято верила, что он моя судьба и всё такое… Брют увлекался изучением тёмных камней, а после и вовсе рисовал какую-то жуть в своём кабинете, которую я тогда не понимала. Однажды он просто исчез вместе со всеми своими рисунками, не оставив ни чёрточки письма. Старейшины говорили, что беспокоиться не о чем, что наверняка он просто волнуется перед свадьбой. Но я уже тогда знала, что Брют не вернётся, потому что он говорил мне — его рисунки настоящие. Угроза, которая происходила в Небе, уже давно расползлась угрюмым молчанием над столицей, оставалось совсем немного, когда и другие области узнают о ней. И Старейшины замешаны в этом куда сильнее, чем предполагала Вета. — Ты думаешь, что он сбежал в Пустошь? Для чего? — Я не знаю. Изучать их? Узнать правду, чтобы поднять Триумф на уши? Найти пристанище, где его не будет донимать бешеная аристократическая семейка? Он мужчина, к тому же не слишком именитый. Старейшины таких без раздумий отправляют на поле боя, если есть, о чём переживать. Факт угрозы Небу замалчивается в Долине, чтобы сохранить репутацию столицы, не разводить панику. Даже если ты знаешь, то не должна ничего говорить. Дезертировать из Пустоши можно, но здесь тебе точно жить не дадут, если ты болтливая. — Ты поэтому бросила меня? Дита кивнула: — Для Старейшин я узнаю об этом впервые, так что им ничего не стоило запугать безродную жительницу Триумфа, а вот с тобой могли бы быть проблемы. Я не знала, как ты будешь реагировать, но с тобой могла бы полететь и я. — Безродную? Но твоя семья явно непростая, раз выбирала тебе мужа. Дита стыдливо отвернулась к фонтанчику. — Верно, я когда-то была аристократкой. После сорванной свадьбы всё пошло наперекосяк. Мне выбирали мужей одного за другим, а я всю жизнь ведь думала, что Брют моя судьба, и вот они подыскивали мне что-то новое. Какое-то время я терпела, но потом не выдержала и ушла. Работать в Триумфе весело, я быстро втянулась, так что тут мне повезло. — Это… очень сильно с твоей стороны, Дита. Она смутилась. Поправив одеяло, девушка сбросила руки Веты. — И всё же не думай, что я защищала тебя. Прежде всего я надеялась, что ты не будешь мешаться мне. В идеале бы, конечно, чтоб ты умерла там. Но раз ты будешь молчать, то всё в порядке. — А ты действительно оказалась гадиной, Дита. Но выносить тебя не так чтобы совсем невозможно. — Каково было ориентироваться в Триумфе без сопровождающего? Повидала второй храм? — У меня фотографическая память, можешь не пытаться, — ответила с усмешкой Вета, а затем ударила себя по лбу, вспомнив. — Вот же гадство! — Что такое? — Младший Старейшина точно обратил на меня внимание. — Твою ж…