Как избавиться от Дамблдора за год

Спросите у любого, кто с ним знаком: “Кто такой Рик Ховард?” И он ответит: “Хороший парень”. Эта нейтральная характеристика прицепилась к Рику лет с десяти. Как хороший парень он помнил дни рождения всех многочисленных родственников и первым присылал открытки на праздники. Как хороший парень он старался не расстраивать родителей и делал всё, чтобы они им гордились. Как хороший парень каждое лето он подавал заявку в местную благотворительную организацию и выходные тратил на помощь потерявшим кров магическим существам. Как хороший парень он активно участвовал в общественной школьной жизни. Как хороший парень он отстаивал права слабых и приятельствовал со всеми на курсе. Как хороший парень он без труда сдал СОВ и поразил комиссию не только незаурядными волшебными способностями, но и невероятной доброжелательностью. Как хороший парень он расписал своё светлое будущее лет на десять вперёд. Конечно, многие планы были посвящены пункту “Как я могу сделать этот мир лучше”. Как хороший парень он выбрал идеальную девушку — красивую, забавную, сообразительную, спокойную, добрую и очаровательную Флору Джонс. Она идеально вписывалась в его представления о подружке хорошего парня. Рик не мог с уверенностью сказать, любил ли он Флору. Однако ему точно нравилась сдержанная картинка и сама идея стать парнем кого-то наподобие Флоры. Её хотели, ей восхищались и любовались, на неё надрачивали его друзья-неудачники. Она стала отличным дополнением к образу хорошего парня. С такими встречаются со школьных лет, таких без проблем представляют родителям, таких с гордостью выгуливают на официальных министерских мероприятиях и на таких женятся. Да, Рик Ховард планировал далеко вперёд. Он чётко видел будущее: себя в огромном кабинете за огромным столом с огромными амбициями и перспективами, Флору в отглаженном платье в стиле “жена из 50-х”, двух собак и дом за белым штакетником. Определённо, Рик Ховард оставался и там, за штакетником хорошим парнем. Первым пятном на солнце имени Рика Ховарда стала внезапная измена Флоре. Этим летом Рик познакомился с очаровательной стажёркой его отца из Перу. Она рассказала ему о магических практиках далёких “дикарей”, как их про себя высокомерно нарёк Рик, она восхищалась им, и она отсосала ему в доме его родителей, пока мистер и миссис Ховард были на работе. Винил ли себя Рик? Безусловно. Он страдал, корил себя, думал признаться Флоре. И он обо всём забыл, стоило студентке из Перу отправиться домой. Он успокоил совесть. Даже увидел в этом постыдном акте очередное подтверждение любви к Флоре: он попробовал другую, ему не понравилось. Как ты узнаешь, что выбрал лучший пирог, пока не надкусишь остальные? Вторым пятном на солнце стал следующий кусок пирога, то есть следующая измена с дочерью его соседа Клинта. На этот раз Рик не тратил время на самобичевание. Он жарил соседку прямо на кухонном столе, жадно мял её сиськи и называл “Флорой”. Это же не считается, если он представлял свою девушку? Он даже мысленно обвинил Флору: она сама отказалась приехать к нему на весь август. Рик не рассматривал вариант, что Флоре тоже захочется подобного. Это же Джонс. Она постоянно смущалась, краснела и отказывалась от экспериментов в сексе. Определённо, на таких женятся. Но с такими не трахаются жарко, позабыв обо всём на свете. И теперь Рик был искренне оскорблён её изменой. Нет, не просто изменой. А сразу с тремя… слизеринцами! Уж лучше бы со студенткой из Перу. Идеальная картинка будущего замылилась в одно мгновение. Рушился штакетник, сбегали собаки, платье аля “жена из 50-х” превращалось в пыль и бесстыдно оголяло грудь Флоры, кабинет становился меньше, а первые полосы газет украшал заголовок “Жена Министра магии Рика Ховарда в молодости участвовала в оргиях”. Рика бросало в жар, потом в холод. Всего за несколько минут он возненавидел грёбанную Флору Джонс. Она портила его жизнь, отравляла воздух своим обманом. Виноватое выражение на её сранном лице лишь сильнее распаляло Рика Ховарда. О, нет, он был достаточно умён, чтобы не позволить Флоре потащить его за собой. Он собирался нанести удар первым. Поведать жёсткую правду однокурсникам, выставить себя жертвой и под шумок поменять Флору Джонс на новую модель. Может, Сьюзен Боунс подошла бы? Не самая привлекательная, однако её точно не имели во все дырки развратные слизеринские мажоры. Но сначала Рику Ховарду стоило остыть. Он прогуливался по пустынному восточному коридору на пятом этаже. Не самое популярное место среди обитателей замка, но нежно им любимое — стены здесь украшали портреты великих волшебников прошлого. Рик воображал себя рядом с ними. Он прославит свой факультет лучше какого-нибудь гребанного Седрика Диггори. Ему будут петь песен больше, чем сранному Гарри Поттеру. Они мертвы, а он жив. Он уже победил. Он хороший парень, и он заслуживал славы. Впереди, в полумраке показались две высокие фигуры. Рик инстинктивно напрягся. Он прищурился и разглядел в фигурах Драко Малфоя и Теодора Нотта. Молчаливые бледные слизеринцы почти в одинаковых чёрных костюмах выглядели как отлитые статуи, сошедшие только что с постаментов. Взгляд Драко блуждал по всему коридору и не задерживался ни на одном предмете. Он небрежно засунул руки в карманы, и в его тусклых глазах отображалась бесконечная вселенская скука. Теодор напротив — улыбался. Весь его вид выражал непривычную доброжелательность. Теодор Нотт закинул руку на плечо Рика и по-свойски похлопал его. — Рик, дружище, а мы везде тебя ищем. Нотт кинул взор на портреты и хохотнул, остановившись на одном из них: — Да это же сранный Эллджер Хопкинс. Удивителен все же волшебный мир, да? Кому-то приходится всю жизнь потратить на изобретение мази от летучих тролльских натоптышей, чтобы прославиться. А кому-то, например, мне и Драко, достаточно фамилии наших семей, чтобы войти в историю. Именно за это Рик Ховард ненавидел большую часть слизеринцев. Большинство из них входили в крупнейшие семьи волшебного мира. Они никогда не знали нужды, бедности и проблем. И своими амбициями они могли сравниться с самим Риком. А многие из них станут его соперниками на пути к вершине. И Рик Ховард с новой силой разозлился на Флору. Его трофейная девушка тоже выбрала грёбанных слизеринцев. — Что вам нужно? — резко ответил Рик. — Вам уже недостаточно просто трахать мою девушку и отвалить от меня? Он пытался звучать жёстко. Ему было это в новинку. Обычно хриплый голос Рика тёк как патока. Он редко повышал его или дерзил. Он же считался хорошим парнем, ну. У хороших парней нет в интонациях агрессии. — Спокойно, Рик, спокойно, — Теодор опять похлопал его по плечу. Рик поморщился. — Давай пройдёмся. Мне кажется, ты меня не так понял. Нужно кое-что прояснить. Теодор не ждал его ответа. Хватка стала сильнее. Нотт уже не приобнимал Рика за плечо, а просто держал и тащил за собой. Драко Малфой встал по другую сторону от Ховарда. Он держался на расстоянии и брезгливо отшатнулся, когда Рик случайно в него врезался, попытавшись отстраниться от Нотта. Они неспешно шли по пустынному коридору как старые друзья. Но Рик Ховард ощущал угрозу. Каждая клеточка его тела паниковала. А мозг лихорадочно пытался выдать решение, как незаметно выхватить волшебную палочку. — И даже не думай на нас нападать, — предугадал его мысли Теодор. — Двое на одного. Расклад не в твою пользу, дружище. Больше прочего Рика Ховарда злило пренебрежительное “дружище”. С той же интонацией Теодор Нотт мог назвать его “драконьим дерьмом” или “тролльим анусом”. На втором месте в его рейтинге раздражения находился безмолвный Драко Малфой. Пусть не думает, что он слишком крут для беседы со мной, — размышлял Рик и с недовольством косился на Малфоя. — Что вам нужно? — повторил вопрос Рик и, собрав в кулак остатки храбрости, добавил. — Говнюки. Брови Драко удивлённо взлетели вверх, и Малфой еле заметно усмехнулся. Но в разговор так и не вступил. Теодор громко и искренне рассмеялся. — А ты храбрый малый, дружище, — сказал он, отсмеявшись. Рик Ховард немного расслабился. Совершенно напрасно. Всего пары секунд хватило Теодору Нотту, чтобы толкнуть хаффлпавца к стене и приставить волшебную палочку к его горлу. Красивое лицо Нотта больше не выражало всё благодушие мира. Ему на смену пришла ярость. Ну и умели же иногда пугать эти скользкие слизеринцы. — Я не люблю, когда членососы наподобие тебя называют меня говнюком, — прошипел Тео. — Я сделал тебе одолжение. Открыл глаза на твою шлюховатую подружку. И чем ты мне отплатил взамен? Рик не произнёс ни слова. Он заворожено пялился на Теодора и пытался просчитать, какова вероятность, что кто-то появится в коридоре и спасёт его или он сам успеет достать палочку. Расклад и правда не в пользу Рика Ховарда. Эти мерзавцы в чёрном убили бы его и не поморщились. — Спокойно, Тео, — безразличный голос Драко Малфоя разорвал тишину. Драко вцепился в предплечье друга и заставил того опустить оружие. Теодор поддался. Он переводил свирепый взгляд с Малфоя на Рика. В его голове явно проходила целая битва. Наконец, Нотт сплюнул под ноги Рику и отступил, процедив на прощание: — Сам с ним разбирайся. Малфой продолжил. — Ты должен оставить Флору Джонс в покое, — Драко говорил ровно, его тон был лишён каких-либо эмоциональных красок. Смотрел Малфой исключительно на стену и словно к ней и обращался. — Ты никому и никогда не расскажешь, почему вы расстались. Если ты уже успел кому-то рассказать, то сейчас пойдешь к этому человеку и озвучишь новую версию — что это ты, кусок дерьма, соврал. — А если я откажусь? — угрюмо поинтересовался Рик. Хотя в ответе он, на самом деле, не нуждался. — Тогда тебя, говнюка, будут собирать по кусочкам по всему замку, — это снова вступил в беседу вспыльчивый Нотт. Рик Ховард был не только хорошим парнем. Он ещё считал себя и умным. Он быстро прикинул все возможные варианты. Драко Малфой и Теодор Нотт славились плохой репутацией, не самыми приятными характерами и редкостной гавнистостью. Плюс — и у того, и у другого, по слухам, родители примкнули к Пожирателям смерти. Рик прекрасно понимал: с подобными типами лучше не связываться. Жизнь сама их поимела бы рано или поздно. Карма! — Будь по-вашему, — как можно более равнодушно заметил Ховард. — Шлюха Джонс всё равно того не стоит. Он бочком, по стене протиснулся мимо слизеринцев и медленно увеличивал расстояние между ними и собой. Уже на почтительной дистанции в пару метров Рик осмелился задать вопрос: — Но зачем вы это делаете ради неё? Нотт сам же мне её и сдал. Вам настолько понравилась эта… Джонс? Рик хотел сказать “сука” вместо Джонс. Однако он окончательно скинул с себя оцепенение и вспомнил, что хорошие парни не говорят подобное. Неожиданно для Рика, ответил ему немногословный Драко Малфой: — Я привык бережно относиться к своим вещам. Даже к таким бесполезным как Флора. Теодор на это хохотнул, и оба слизеринца скрылись в полумраке, будто их и не было. Пугающие засранцы.

Теодор. Вторая половина января.

see, i got to hunt you

i got to bring you to my hell

meg myers “desire”

Если фамилия Ноттов попадёт в опалу волшебного мира, то я смогу стать мастером по шкафам. Уже дней десять я и Драко не отходили от Исчезательного шкафа. Мы обложились книгами из библиотеки, мы практиковали на деревянной развалине с десяток заклинаний, мы почти не знали сна, покоя, еды, секса (!). Последнее огорчало особенно, и я научился присовывать Трейси за пять минут — между парой и очередной встречей со шкафом. Все усилия были напрасны. Мы с Драко практически не продвинулись. Двух остолопов с шестого курса явно недостаточно для такой поломки. В субботу я взвыл и отказался идти в Выручай-комнату. Моя политика: если что-то не получалось, стоило это что-то временно оставить в покое и ждать озарения. Политика Драко: надрачивать над этим чем-то годами, пока не выйдет толк. Естественно, у нас наметились некоторые разногласия в подходе. И всё же Малфой сдался. Сейчас мы сидели в огромной полуразрушенной спальне в подземелье. В начале прошлого века в этой комнате обитал профессор зельеварения. Однако, по слухам, его отравили прямо здесь. С тех пор эта комната якобы была проклята. Вход в неё засыпали камнями и оставили гнить. Волшебники порой такие суеверные ребята. Впрочем, завал оперативно разгребли уже через десяток лет. Этот секрет Слизерина достался Забини от его матери и ушёл ко всем нам. Полезный парень Блейз. Помимо меня и Малфоя в комнате собрались Трейси Дэвис, Крэбб, Гойл, уже упомянутый Блейз Забини, Пэнси Паркинсон и, внезапно, Флора Джонс. Паркинсон постоянно косилась на молчаливую Флору и точно боролась с десятком язвительных комментариев. Но желание казаться лапушкой и не нарываться было сильнее — у нее намечалось что-то с Забини. Поэтому Пэнси держалась рядом с ним, льнула к его плечу и вела себя на редкость сносно. Я не без удовольствия отметил про себя, что происходящее напоминало мне о старых-добрых временах. Если исключить Флору, конечно. Впрочем, её присутствие почти не ощущалось. Она сидела чуть в отдалении, на полу. Бледная, испуганная, покорная. — Флора, иди сюда, — Трейси похлопала на второй подлокотник моего кресла. На другом вольготно расположилась она и почти нежно перебирала мои волосы. Джонс еле заметно покачала головой и забилась поближе к старинной кровати, от которой остались лишь часть каркаса и грязный матрац. Она подтянула колени к себе и старалась на нас не смотреть. Она стала на удивление тиха после того эпизода с Риком. Малфой уведомил меня и Трейси в тот же вечер после разговора с Ховардом, что Флора теперь будет слушаться нас и делать всё, что мы её попросим. Трейси обозвала его козлом и даже поспорила в течение получаса. Однако ничего не добилась кроме члена у себя во рту. Я думал, что Джонс будет протестовать, саботировать своё положение и бороться. Но она словно впала в спячку. Её тело было здесь, а вот мысли где-то далеко. Она почти не разговаривала с нами. Следовала послушной тенью и со всем соглашалась. Хотя Драко не прикасался к ней, я — тем более. Довольно скучно трахать кого-то настолько безучастного. На самом деле, я тревожился. После затишья жди бури. Старый закон на все времена. Как бы Флору Джонс не прорвало в неуместный момент. — Зачем вы притащили её? — Забини лениво потянулся. Он иногда украдкой смотрел на Флору и морщился. — У неё есть имя — Флора. И она моя подруга, — нагловато сообщила Трейси. Весь её вид выражал: “Давай поспорь со мной”. Но никто из присутствующих не поддался на её хамовитое очарование. Блейз лишь пожал плечами и замолчал. Беседа не клеилась. Новый участник явно отвлекал и напрягал. Наконец, разговорчивая Пэнси взяла дело в свои руки. Не останавливаясь, она болтала какую-то чепуху наподобие “Как думаете, сколько бутылок огневиски в день выпивает Трелони?” и “Как давно у Снейпа не было секса?” Остальные отвечали односложно. Я вовсе молчал — Трейси наклонилась ко мне и шептала, что я могу сделать с ней наедине. Может, и правда свалить? — Фу, вы сегодня скучные, — Пэнси капризно оттопырила губу и надулась. Гойл красноречиво зевнул. — Можем поиграть. Истина, действие или палочка в жопу, например, — неожиданно произнесла Трейси, отстранившись от меня. Это был наш аналог старой-доброй игры “Правда или действие”. Дэвис наклонилась ко мне и соблазнительно прошептала: — Выбирай действие, и мы свалим. — Мне нравится, — к удивлению всех, ей ответил до этого молчавший Драко. От звука его голоса Флора вздрогнула и внимательно оглядела всех нас. Видимо, идея ей не понравилась — ведь она предполагала малейшую вовлечённость от Джонс. — Ты первая, Пэнси. Раз тебя уже полчаса не заткнуть, — продолжил Малфой. Паркинсон фыркнула. — Скажешь правду, сделаешь, о чём я попрошу, или получишь палкой в дырку? — Правдааа, — пропела она. — Знаю я тебя, говнюка. Из-за последнего твоего действия я неделю на отработку к Макгонагалл ходила. И она звонко рассмеялась. — Отлично. Расскажи нам, с кем ты, пьяная как Трелони сосалась на прошлом курсе после дня рождения Гойла. Драко улыбался. Я напрягся. А Пэнси и вовсе побелела. Только мы трое знали правильный ответ. Паркинсон напала в тёмном коридоре на Невилла Лонгботтома, прижала его к стене и страстно поцеловала после спора с Драко. Она взяла с нас обещание никому об этом не рассказывать и точно не ожидала от Драко подобной подставы. — Я передумала, — Пэнси лихорадочно облизала губы. — Хочу действие. — Нет, это не по правилам, — Драко был беспощаден. Парни взирали на Пэнси с интересом. Их воображение, наверное, нарисовало множество интересных вариантов. Мне же не нравилась настойчивость Драко. Я ждал спокойной дружеской посиделки, а не кружка “Напряги другого”. — Оставь её, Драко. Хочет действие, пускай будет действие, — примиряюще заметил я. — Палочка в задницу — тоже весело. — Хорошо, — неожиданно легко согласился Малфой. — Тогда действие: ползи ко мне и отсоси при всех. Как ты была не прочь во время наших отношений. Я закатил глаза, а Трейси еле слышно хихикнула. Её неловкое положение Пэнси радовало после их небольших склок. Я знал, что Драко злился. Наша беспомощная борьба с Исчезательным шкафом сделала его агрессивнее и жёстче. Не думал, честно говоря, что такое возможно. Однако это случилось: Малфой постоянно ко всем цеплялся с удвоенной силой. Отвращение всё чаще появлялось на его лице, а голос стал заметно холоднее. Он часто был в напряжении и ненавидел всех вокруг. Одним словом, “очаровашка”. — Придурок. Единственное место, где мой рот и твой член когда-нибудь встретятся снова — твои мечты, Малфой. Пэнси шипела. Она поджала свои пухлые губы, а её зелёные глаза сузились. Точь-в-точь змея с нашего герба. — Действительно, Драко, отвали от неё, — небрежно бросил Забини. Пэнси крепче прижалась к его плечу. — И кто теперь скучный, — Малфой был доволен. — Тогда это действие должен выполнить кто-то за Пэнси. Я уже настроился. Флора, ползи сюда. Он щёлкнул пальцами, развалился с удобством в кресле и развёл ноги. До этого молчавшие Крэбб и Гойл одновременно прихрюкнули и с жадностью смотрели на Джонс. Как всегда, их приводила в восторг любая идея Драко, и они ни на секунду не сомневались, что Флора его послушает. Блейз неодобрительно покачал головой и промолчал. Как и Пэнси. Она, к моему удивлению, не торжествовала, но в целом её подобная рокировка более чем устраивала. Флора до побелевших костяшек вцепилась пальцами в ноги и раскачивалась из стороны в сторону. Она не осмеливалась спорить, но и исполнять приказ не спешила. — Идиот! — я совершенно не удивился, когда Трейси взвилась с подлокотника. Слизеринка уперла руки в бока и угрожающе надвигалась на Драко. — Мстительный и злобный кусок дерьма, вот ты кто, Малфой. Она не будет этого делать при всех. Отстань от неё. Все замерли и ждали развития событий. Я хотел вмешаться, но нужных слов не находил. Мне не нравилось предложение Малфоя — по-моему, он перебарщивал. Однако и при всех выступать против друга не хотелось. Что ж я за товарищ такой буду? — Сядь, Трейси, и продолжай надрачивать Нотту, — спокойно ответил Драко. — У меня и Флоры соглашение. — Она! Не! Будет! Этого! Делать! — Трейси громко отчеканила каждое слово. Драко в нетерпении оглянулся на Флору. — Джонс, скажи ей, что ты сама на это согласилась. И ползи уже сюда. Флора подняла увлажнившиеся глаза на Малфоя. Она перевела взгляд к Трейси и еле слышно прошептала: — Я обещала ему. — Но Флора, — Трейси явно приготовилась к затяжному спору. — Я обещала, — уже твёрже сказала Флора и встала на четвереньки. Я не верил увиденному — она медленно двигалась к Драко. Трейси в изумлении раскрыла рот, однако уже через пару секунд взяла себя в руки. — Дура, перестань уже быть такой тряпкой! Я не могу на это смотреть, — бросила она на прощание и пулей вылетела из комнаты. Каждый из нас не издал ни звука. Я планировал пойти за Трейси, но не мог сдвинуться с места. Заворожено пялился на Флору и не понимал — я возбуждён или испытываю отвращение? Злобный Драко даже мне сейчас не очень-то нравился. Флора неловко скользила по прохладному полу. Она присела между ног Малфоя на уровне его ширинки и тяжело вздохнула. Её пальцы послушно потянулись к ремню и расстегнули его. Она чуть приспустила брюки Малфоя, обхватила ладошкой член, испуганно осмотрелась по сторонам и, решившись, обхватила половой орган губами. — Я тоже не могу на это смотреть. Меня сейчас стошнит, — пробормотала Пэнси. — Ты извращенец, Малфой. Идём, Блейз. Не оглядываясь, она быстро зашагала к двери. Блейз нехотя поднялся, ему наверняка было жаль отвлекаться от такого зрелища. И всё же он двинулся вслед за Пэнси. Видимо, желание присунуть Паркинсон победило. Крэбб и Гойл не шелохнулись. Они тупо пялились на голову Флоры. Крэбб потрогал себя в области ширинки. — Может, хватит? — заговорил я. Я энтузиазма Крэбба и Гойла не разделял. Флора Джонс поступила мерзко с тем письмом и заслуживала наказания. И всё же это было слишком даже для меня. Было в этом всём что-то… противоестественное и липкое. Перестань быть тряпкой, — повторил я вслед за Трейси про себя. Драко лишь отмахнулся от меня. Он откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза. Флора Джонс работала ртом всё увереннее. Периодически член Драко почти полностью исчезал в её глотке. В какой-то момент она и вовсе игриво коснулась язычком его яиц. Но после как-то резко сжалась, словно испугалась собственного смелого поступка. Драко похоже не понравилась неловкая пауза, и он надавил на голову девушки. Флора опять вошла в привычный ритм. Она помогала себе рукой и соблазнительно двигала задницей в такт. У меня закружилась голова. С одной стороны, я страстно желал оказаться следующим после Драко. С другой — я с той же горячностью не желал этого. — А с нами поделишься? — подал голос Гойл. Он так редко говорил, что слова давались ему с трудом. — Вы ещё здесь? — Драко приоткрыл глаза и уставился на Крэбба и Гойла. — Идите отсюда. Это наша с Теодором игрушка. Флора вздрогнула, а Драко подмигнул мне. Я отрицательно помотал головой. Крэбб и Гойл, недовольно бормоча что-то себе под нос, ушли. Стоило двери закрыться за ними, как я громко сказал: — Хватит! Это совсем не круто. Ведешь себя как говнюк. И пугаешь народ. Драко на мгновение задумался, после небрежно отпихнул от себя Флору. Та упала на пол и начала жалобно всхлипывать. О, нет, эти жалкие звуки раздражали меня не меньше странного отсоса Малфою при всех. — Прекрати ныть, — буркнул я. — Ну и кто из нас говнюк? — медленно проговорил Драко. Он не спешил прятать свой прибор. — То прекрати сосать, то прекрати ныть. Что ей делать-то? На большее она не годится. — Мы бы могли её приобщить к делу, а не тратить весь потенциал на публичные отсосы. Она же так быстро свихнётся. Понятия не имел, действительно ли я переживал о сохранности психики Джонс. Или просто хотел удивить Трейси рассказом о том, как героически вступился за её подругу. Пожалуй, и то, и другое смешивалось воедино. — Идеи? — тон Драко звучал не особенно заинтересованно. Я же воодушевился. Решение пришло в мою голову молниеносно. — Помнишь, Феликс Фелицис? Мы собирались его украсть у Грейнджер. Но так ничего и не придумали. Зачем нам париться, если есть такая замечательная и безотказная Флора? Я наклонился к ней и потрепал её за щеку. Она не сопротивлялась. Последние силы покинули Флору Джонс, и она валялась на полу покорной марионеткой. Драко раздумывал с минуту. — Ладно, пускай попробует, — нехотя протянул он. — Всё равно у нас нет на это времени. А пока, Джонс, иди сюда и закончи начатое. Он заметил мой тяжёлый взгляд и примиряюще вскинул руки. — Что? Обещаю при всех больше не трахать её в рот. Но сейчас-то никого тут больше нет. Можешь тоже поучаствовать. Резонно. Однако мне не терпелось найти Трейси и поведать, какой я чуткий герой. А ещё про мою гениальную идею с зельем. Уходил я под характерные причмокивания и немного жалел дурацкую Флору Джонс.