Драко Малфой никогда не признался бы в этом. Но больше всего его радовало, что он не один. Воображение Малфоя рисовало странные картины, когда он думал: а если задание по убийству Дамблдора досталось исключительно ему. В той параллельной реальности он видел отчаяние, ненависть, безысходность, метку на своей руке и желание сдохнуть. И он радовался, что здесь, в настоящем ему не приходилось безмолвной тенью бродить по Хогвартсу в поисках решения, ему не нужно прятаться по углам и искать утешения в уборной плаксы Миртл. У него были Тео, Трейси и даже сраная Флора. Пусть она ни о чём не знала, но её рот всегда неплохо успокаивал в минуты размышлений.
Сейчас внутри себя Драко Малфой летал. Он не просто был не один. Теперь у него и друзей есть решение. Возможно, у них даже что-то выгорело бы. А если нет… всегда имелся план “Б” в виде скрытого от любопытных взглядов особняка Малфоев на юге Франции. Конечно, солнечный свет и тепло не нравились Драко. Однако он бы вытерпел вместе со своими слизеринскими напарниками. Главное, не оставаться одному.
— Да это же обосраться, какая крутая идея, — Теодор Нотт активно жестикулировал и в возбуждении прохаживался по общей спальне.
Он и Драко уже раз в десятый обсудили Исчезательные шкафы. Они мусолили детали спонтанного плана снова и снова. Подобные беседы успокаивали и давали надежду, что все проблемы этого года как-то разрешатся. Малфой и сам не мог усидеть на месте. Драко завис в центре комнаты и наблюдал за другом.
— Осталось его починить, — напомнил Драко. Стоило немного спуститься с небес на землю - шкаф они нашли в плачевном состоянии.
Тео лишь отмахнулся. Целая картина всегда интересовала его больше скучных деталей.
Их момент триумфа прервала Трейси Дэвис. Она шумно открыла дверь и тёмным вихрем ворвалась в комнату Нотта и Малфоя. Драко поморщился — в последнее время Трейси явно чувствовала себя как дома. Никакого уважения к чужой приватности.
— Ты рассказал обо всём Рику! — она громко взвыла и кинулась к Теодору. Драко напрягся — он не понимал, что происходит. И ему это не нравилось.
— Я рассказал обо всём Рику, — самодовольно повторил Теодор.
Тео и Трейси стояли напротив друг друга, на расстоянии в несколько сантиметров. Острый ноготь Дэвис упирался в Нотта. Грудь Трейси с силой вздымалась и опускалась — слизеринка будто задыхалась от переполняющего её возмущения. Драко не вмешивался, он спрятал руки в карманах брюк и покачивался с пятки на носок. После происшествия в особняке ему не хотелось сталкиваться с разъярённой Дэвис.
— Зачем?! Я же просила оставить Флору в покое.
Каждое слово Дэвис произносила всё громче и громче, пока на “покое” не перешла на ультразвук. Теодор перехватил руку слизеринки, что угрожающе утыкалась в него, с силой сжал запястье и тихо ответил:
— И я оставил. Технически, ты просила не убивать и не калечить. Она мертва, истекает кровью, в её пудинге был яд?
Его угрожающий шёпот ненадолго смутил Трейси. Она примолкла, покусала губы в задумчивости и всё же решила вернуться к ультразвуку:
— Ты сраный кусок социопата, Теодор Нотт! Конченый идиот! Просроченное дерьмо кентавра! Как я вообще могла с тобой связаться.
Драко Малфой ухмыльнулся. По его мнению, Трейси и Теодор стоили друг друга. Они могли страстно обжиматься на кровати Нотта и мило щебетать об общем будущем, и уже через минуту столкнуться в безобразной ссоре на тему, когда жертвоприношения имеют больше пользы — осенью или весной.
— Да потому что я трахаюсь лучше всех в этом замке! — не выдержал Тео и перешёл на звуковую частоту Трейси. — Элементарный же ответ. Без обид, Драко.
Они словно только вспомнили, что Малфой всё ещё здесь. Оба замолчали и с опаской покосились на него. Драко только этого и ждал. Он сложил руки на груди и ровным тоном поинтересовался:
— Может, мне кто-то объяснит, что происходит?
Иногда в их компании Драко ощущал себя суровым родителем рядом с беспокойными детьми. Например, сейчас. И как любой суровый родитель он видел: Тео и Трейси что-то натворили и скрывали от него.
Нотт и Дэвис переглянулись. Трейси неловко топталась на месте и явно растерялась. Она наконец-то затихла. Теодор расслабленно улыбнулся. Он заговорил первым:
— Я рассказал Рику, что его шлюха-девушка изменяет бедняге сразу с тремя слизеринцами.
Ладно, об этом Драко и сам догадывался по обрывкам их спора. И всё же удивился. Он не видел ни одной причины, чтобы так поступать с Джонс. Малфой не собирался её сдавать Рику. Она была покорна, мила и умела вовремя заткнуть свой рот членом.
— Зачем? — Драко склонил голову набок и внимательно разглядывал Тео и Трейси. — Я ей обещал, что Рик ничего не узнает, пока она послушна.
— Она заслужила, — Теодор перевёл глаза на Трейси. — Сама расскажешь? Отпираться смысла нет. Я всё равно скажу ему правду. Рано или поздно.
Дэвис отрицательно помотала головой. Драко молчал и ждал. Он ощущал, как раздражение и злость медленно закипали в нём. Малфой не любил секреты. Чужие тайны становились для него костью в горле. Они добавляли шушукавшимся значимости, они возвышали их над Малфоем, они вносили в существование элемент никому не нужной неожиданности. Положение дурака, которого водят за нос, — не то, чего ждал Драко Малфой от жизни. Это он должен решать, какую информацию стоит доверить или не доверить кому-то.
Теодор сделал шаг к другу и похлопал его по плечу.
— Не знал, как правильно тебе преподнести. Флора Джонс украла то письмо. Она же передала его своей мамаше из министерства. Трейси призналась, что Флоре ещё в октябре поручили следить за тобой. Аккурат после визита в школу Скримджера с мракоборцами. Понятия не имею, с каких пор эти дрочеры стали привлекать к работе шестикурсников. Видимо, ты крепко засел в мошонке министерских работников. Ну, и, видимо, это какая-то тупая взрослая фишка — доверять спасение мира подросткам.
Драко еле заметно покачнулся. Его пальцы сжались в кулаки. Светлые глаза Малфоя затуманились, а под его внимательным и мрачным взглядом даже Трейси Дэвис поёжилась. Но с ней он разберётся позже. Теперь они квиты. Он привязал её к креслу и собирался пытать, она скрывала, что её подружка — лживая сука. Один — один.
Гораздо больше Драко Малфоя интересовала ебучая Флора Джонс. Он не ожидал от неё подобного. Она же слабачка! Трусливая, молчаливая, спокойная. Её можно раздавить за секунду, и она прекрасно об этом знает. Она бы не осмелилась на такое. И всё же виноватый вид Трейси Дэвис говорил лучше любых слов — это правда.
— Она обещала больше так не делать, — пробормотала Трейси. Видимо, этот аргумент слизеринка дословно переняла у своей подруги. Он прозвучал наивно, глупо и не в стиле обычно красноречивой Дэвис.
Драко буравил её взглядом и после небольшой паузы ядовито заметил:
— Надеюсь, Нотт крепко тебя отодрал за молчание?
— За мной не заржавело, — Нотт расплылся в самодовольной ухмылке.
— Готовься ко второму раунду, Дэвис, — процедил Малфой. Ему было плевать на её прежние обиды или возражения.
Он посмотрел прямо на Теодора. За долгие годы дружбы они научились понимать друга друга без слов. Сейчас Малфой особенно нуждался в их удивительном невербальном взаимодействии.
Сделай то, что я жду от тебя, давай же, — взмолился Драко.
Малфой коротко кивнул. Тео колебался и мешкался. И после заминки сделал тоже самое. Он сообразил.
Нотт сделал еле заметный шаг к Трейси.
— Держи её, — отдал финальный приказ Драко и рванул к выходу.
Теодор проворно вытащил палочку из джинс Трейси и отбросил в сторону. Он заломил руки замешкавшейся Дэвис и повалил её на кровать, вдавливая своим телом. Трейси извивалась, билась с Тео и сыпала проклятиями.
— Не трогай её, членосос блондинистый! Я вас убью, засранцы, клянусь, — это милое замечание она кинула в спину Драко.
— Уничтожь лживую суку, — радостно подытожил Нотт и зажал ладонью рот Трейси.
Малфой удалился под её невнятное мычание.
Драко.
i am tired, i am weary
i could sleep for a thousand years
ängie “venus in furs”
Я понятия не имел, где искать Флору Джонс. Однако при необходимости я планировал перевернуть весь замок. Разобрать его по кирпичику, разрушить фундамент и вместе с ним разорвать маленькую хаффлпавку.
На моё счастье (или счастье Хогвартса), обошлось без крайних мер. Флора стояла у лестничного пролёта этажом выше и, видимо, ждала Трейси. При виде меня она лишь сильнее побледнела. Её заплаканные красные глаза наполнились испугом.
— Ты не видел Трейси? Я тут...
Договорить она не успела. Я грубо сжал её руку и потащил Флору за собой. Она ныла, спотыкалась, пыталась отбиваться и спорить. Но моя хватка не слабела. Я наслаждался болью, страхом и паникой в её слабом голосе. Каждой чёртовой интонацией, что лишний раз подчёркивала — Флоре Джонс плохо.
— Пусти. Мне больно, — пропищала она. Её капризный голос раздражал.
— Заткнись, или будет ещё больнее, — бросил я через плечо.
Прямо по коридору. Направо. Мимо статуи рыцаря в доспехах. Серая неприметная дверь. Я притормозил и затолкнул Джонс в пустую заброшенную аудиторию. Ту самую, где я нашёл Трейси и Флору в первый день их совместного приключения.
Она не удержала равновесие. Флора упала на пол. Она потёрла ссадину на коленке, поправила задравшуюся юбку и неловко поднялась, опёршись о ближайшую парту. Она хныкала и бормотала что-то под нос. Я не слушал. С отвращением разглядывал хаффлпавку и боролся с желанием раздавить её прямо сейчас. О, нет, так легко она не отделается.
Я рывком преодолел расстояние между нами. Мои пальцы обвились вокруг её хрупкой шеи, и я с силой вжал Флору в стену.
— Лживая тупая сука. Почему ты решила, что лгать мне — отличная идея? — наши лица находились всего в паре миллиметров друг от друга. Однако в этом странном моменте не было ничего интимного.
Глаза Флоры расширились от ужаса. Она поняла: я всё знал. Джонс упёрлась ладонями в мой торс и попыталась меня оттолкнуть. Я лишь хрипло рассмеялся и не шелохнулся. Какая же она слабая.
— Отпусти, — каждое слово давалось ей с трудом, но она попробовала отстоять себя. — Ты отправишься в Азкабан, если убьёшь меня из-за глупого письма.
Не стоило ей переходить к угрозам. Я не выносил, когда меня пытались загнать в угол.
— Полагаю, это признание вины. Сука.
Я сплюнул и легонько приложил Флору затылком о стену. Недостаточно сильно, чтобы всерьёз навредить. Но достаточно, чтобы напугать. Её огромные глаза наполнились слезами. Они текли по щекам и падали на мою руку. Я смотрел на них с отвращением.
— А теперь слушай меня внимательно. Ты больше ни строчки не напишешь своей шлюхе-матери. Ни одной без моего ведома. Ты будешь писать, говорить и делать лишь то, что я тебе разрешу.
Флора упрямо спросила:
—А если я откажусь? Что ты сделаешь?
Неизвестно, откуда в ней внезапно появилось столько упорства. Я сильнее сжал пальцы на шее моей оппонентки.
— Ты же не хочешь, чтобы все в этом замке узнали, как ты заглатывала слизеринские члены? — прошипел ей в лицо. — Как мы грубо имели тебя по одному, вдвоём? Могу немного приукрасить и добавить ещё кого-то в нашу оргию. Крэбба? Гойла? Я могу уничтожить твою репутацию в Хогвартсе за секунду. А потом в подробностях повторить всё в письме для твоей тупой мамаши и пары десятков её друзей. Ты даже не представляешь, сколько у меня нужных знакомых. Я сломаю тебе жизнь.
Мускул на лице Флоры дрогнул. Она вся сжалась, раскраснелась, сморщилась и словно уменьшилась в размере. Сейчас она не была привычно красивой. Совсем наоборот.
— Ты опоздал, — тихо и драматично прошептала Флора. — Рик это сделает вместо тебя.
— Я разберусь с Риком раньше, чем он успеет это сделать. Тебе стоит бояться здесь одного человека. Меня.
Хорошо вышло, пафосно. И я ещё раз легонько приложил её о стену. Не скажу, что до сих пор получал от этого удовольствие. Гнев отступал. Его остатки всё ещё шевелились где-то на задворках сознания. Однако первый яростный порыв окончательно растворился, будто его и не было. На место злости пришёл мой любимый вопрос: как я могу использовать случившееся? Родители научили меня во всём искать выгоду. И я начинал осознавать: плюсов в моём открытии больше, чем минусов. Тупая мамаша Флоры, сама того не ведая, станет моей марионеткой.
Я отпустил Джонс. Присел на ближайшую парту. Флора тем временем сползла по стене да так и осталась сидеть на полу в неестественной позе. Казалось, все силы покинули её хрупкое тело.
— Я не пойду на то, что ты мне предлагаешь, — безразлично пялясь в пустоту, отрезала Джонс. — Делай, что хочешь. Мне уже всё равно.
Я улыбнулся. У меня уже был готов ответ и на это.
— А если я расскажу пожирателям, где работает твой жалкий папаша-магл? Папаша той, что чуть не пустила по жопе все их планы. Отличный объект для мести. Помню, ты постоянно болтала о нём на рождественских каникулах. Да-да, я слушал.
Флора пялилась на меня в изумлении. Она не раз и не два заводила беседу о своих родителях в особняке Нотта. Начинала с матери, потом переходила к маглорождённому отцу. Вещала якобы забавные истории из прошлого. Мы все корчили недовольные гримасы и демонстративно закатывали глаза при упоминании маглов. И всё же я слушал.
— Это будет честно, — продолжил я. — Ты пыталась сдать моего отца, я сдам Беллатрисе твоего. Возможно, ты успеешь его предупредить и ему удастся сбежать. Но знаешь, что не любит моя тётка? Когда ей приходится за кем-то гнаться. Она обязательно поймает его и будет долго, очень долго мучить за то, что сделала ты. Крики маглов её возбуждают.
Флора похолодела. Её пальцы сжали край юбки с такой силой, что костяшки побелели. На лице отображалась мучительная борьба.
Я не торопил. Подошёл к девушке и небрежно подал руку.
— У тебя нет выбора, Джонс. Будь хорошей послушной сукой, и, возможно, у тебя даже будет шанс выбраться из этого дерьма с минимальными потерями.
Я дал Флоре шанс. Однако знал: всего одна оплошность, и я сдам её папашу. Наверное. Что мне ещё оставалось, чтобы не терять контроль?
