Цена

      Эдвин терпеть не мог, когда в его стройные план кто-то вмешивался. Более того — от подобных наглецов он стремился поскорее избавиться. Однако в то, что его планам действительно способна помешать никчемная полукровка Роули, верить не хотелось. Ему, гению манипуляций, умнейшему человеку на Слизерине — и вдруг, девчонка-первокурсница. Ха! Да быть такого не может. У Юфимии просто минутная блажь случилась… Или себя вспомнила, да и переклинило.       Эту проблему можно решить одним разговором.       Эдвин сам с себя рассмеялся. Какие глупости иногда в голову лезут! Не откладывая в долгий ящик, он вышел из спальни и отправился в гостиную. Юфи сидела с ногами в кресле. Сегодня рядом с ней не было никого из свиты, и оттого хрупкая фигурка смотрелась еще меньше. Она молчала, делала вид, что читает, но явно была где-то далеко в своих мыслях. Парень приблизился к ней, осторожно кашлянул, привлекая внимание. Юфимия вздрогнула, сердито посмотрела на Эдвина.       — Ты что творишь?! — возмутилась она, — совсем жизнью не дорожишь?       Эдвин мысленно усмехнулся. Малявка могла говорить, что пожелает. Пока она сильна, Розье стерпит любые унижения и виду не подаст. Тем более, что ругалась Юфимия скорее из вредности: в глазах разлилось неприкрытое облегчение.       Но, конечно же, он изобразил искреннее раскаяние. Мол, простите дурака, Миледи.       — Зачем пришел?       — Спросить насчет вчерашнего происшествия…       — И ты мне скажешь, что я была неправа?       — У племянницы Милорда не бывает неправильных решений.       — А если представить, — вдруг сказала девочка, — Просто представить, что я обычная Юфи? Что бы ты тогда сказал?       — Это было бы ужасно грубо с моей стороны, — покачал головой Эдвин.       Как же она ему доверяет, Мерлин!       — Эд! — зашипела Юфи — Мне нужен разумный совет. Насколько вообще странно то, что я делаю? Неужели решение помочь Элизабет было таким глупым?       — Это было ваше решение, Миледи. Как бы я не относился к Роули, ваша воля для меня — закон.       — Тебе она тоже не нравится? — сощурилась девочка.       — Не то чтобы, — осторожно начал Розье. — Однако я не считаю ее достойной нахождения рядом с вами. Все же, это места для лучших.       — Ты тогда тут как оказался?       — Одной лишь вашей милостью, — склонил голову юноша.       Юфимия все еще молчала, ничего не решив, но Эдвин не сомневался в ней. До нужных выводов девочка сможет дойти сама. В конце концов, это все та же высокомерная, глупая и жестокая девчонка.       — Что ж, спасибо за совет, — задумчиво произнесла Юфи.       — Всегда к вашим услугам, — Эд изобразил куртуазный поклон. — Позволите идти?       — Конечно.       Розье направился к выходу из гостиной. Лишь когда каменная дверь плотно закрылась за его спиной, парень позволил себе триумфально расхохотаться.       Мерлин, как же просто управлять людьми.

***

      «У племянницы Милорда не бывает неправильных решений».       Какие приятные слова. Какие манящие, чарующие, пока не испытаешь на себе этот груз. Когда все смотрят тебе в рот и ждут, как ты распорядишься их жизнями. Не думают, не желают: им достаточно быть покорными куклами. Ведь вся ответственность точно ляжет на Юфи.       Девочка молча смотрела вслед уходящему Эдвину. Она спросила у него совета, а не очередного льстивого увещевания! Все же, Розье был самым взрослым и разумным в ближайшем окружении маленькой принцессы. Дядя бы точно не понял ее метаний. Но Эдвин не помог, напротив, даже сильнее запутал. Вот как он так умудрялся: вроде, глупости, а звучат… Странно! Осмысленно, правильно, а вместе с тем как будто есть двойное дно. Какой же бред. У Эдвина Розье — и вдруг двойное дно в словах. А интересно, что сказали бы Джемма и Теренс? Они могли бы что-то дельное посоветовать, наверняка.       Юфи яростно замотала головой, отгоняя теплые воспоминания. Нет уж. Хиггс и Фарли ее предали, а значит, к ним она не подойдет. Должны быть благодарны, что живы и здоровы.       Девочка встала с кресла и направилась к выходу из гостиной. Ей нужно было подышать, успокоиться, и холодный воздух подземных коридоров подходил как нельзя кстати.       Неподалеку слышался смех. Знакомый, ужасно знакомый смех! Первым порывом Юфи было броситься вперед, посмотреть, что там происходит, но девочка себя остановила. А если не слизеринец? Вдруг идиоты-гриффиндорцы пакость задумали? А против старшекурсников шансов у Юфи немного, даже сейчас…       Она бессознательно приложила руку к левому предплечью, где до сих пор белела тонкая ниточка зажившего шрама. Ну уж нет, еще раз она так не попадется.       Тихонько ступая, Юфи двигалась по тени, прижимаясь к стене. Полумрак коридора прекрасно скрывал тонкую фигурку в темном платье; Юфи походила на безмолвного призрака. Смех становился все ближе, и девочка даже смогла уловить смутные очертания высокого парня. Он показался ей знакомой, и через мгновение подозрения подтвердились: это был Эдвин Розье. Словно умалишенный, он хохотал посреди подземелий, и глаза его сверкали так непривычно-надменно, что Юфи даже не поверила самой себе. Не мог этот дурень так смотреть! Не мог…       Девочка закусила губу. Слишком много вокруг нее стало странностей.

***

      Утром, когда Юфи вошла в большой зал, все взгляды мгновенно оказались прикованы к ней. И пусть она и привыкла ко всеобщему вниманию, назойливые шепотки не могли не раздражать.       — Что происходит? — спросила девочка, садясь за стол Слизерина.       Вместо ответа Теодор молча протянул ей газету, и девочка принялась читать.

Сириус Блэк сбежал из Азкабана!       Не далее чем вчера магическую общественность потрясла ужасающая новость: Сириус Блэк, обвиненный в убийстве Питера Петтигрю и дюжины магглов, сбежал из Азкабана. Блэк был приговорен к пожизненному заключению по причине крайней жестокости и невменяемости, и оттого его побег опасен вдвойне.       Ситуацию усугубляет и то, что сбежать в одиночку преступник не мог. Но кто достаточно безумен для того, чтобы помогать правой руке Того-Кого-Нельзя-Называть?

      — Правой руке? — переспросила Юфи, хмурясь. Как она могла не слышать о самом близком стороннике своего дяди?       — Сириус Блэк был вернейшим слугой Темного Лорда, убивал ради него. Ходили слухи, что именно он сдал Поттеров… — Теодор прикусил язык. — Прошу прощения.       — Не важно, — произнесла девочка, мыслями будучи уже далеко.       Что не так с этим Блэком? Дядя не мог ни разу не упомянуть его! Пусть не как доносчика, но как свою правую руку… Странно! Девочка принялась читать дальше, надеясь найти что-то интересное, и вдруг ее взгляд зацепился за фразу:

      Есть основания полагать, что ближайшая цель Блэка — Хогвартс, где обучается Юфимия Поттер, девочка, из-за которой умер Сами-Знаете-Кто. Извращённый разум убийцы может пожелать отыграться на невинной девочке, и остаётся лишь надеяться, что стены замка достаточно крепки.

      — Что, простите?! — воскликнула Юфи, невольно привлекая внимания. — Это он меня убить собрался?       Бред какой-то.

***

      Юфимия пососала кончик пера, отчаянно пытаясь написать хоть что-то на длинном пергаментном свитке. Мысль упорно отказывалась идти, и задание, данное вовсе не лояльным к ней Флитвиком, грозило задержать девочку до глубокой ночи. Хотя, всегда можно кому-нибудь отдать.       — Миледи, с вами хочет поговорить Элизабет Роули, — прервал размышления Юфи тихий голос Тео.       А вот и работник.       — О, она уже здорова! Прекрасно. Элизабет, подойди, садись, а тебя, Тео, попрошу закончить эту работу.       — Но…       — Тео!       Он склонил голову, покоряясь, и Юфимия развернулась к Роули.       — Как ты?       Первокурсница торопливо поклонилась.       — Миледи, покорнейше благодарю вас за проявленную заботу, я в полном порядке. И… Простите за проявленное раньше неуважение.       Юфи почувствовала невольный укол в сердце и нахумрилась.       — Оставь этот политес — приказала она, но тут же смягчилась, заметив, как вздрогнула Элизабет. — Ну, ты чего? Испугалась?       — Н-нет, извините, — побледнела девочка.       Она странно дернула рукой, поморщилась от боли, но покраснела и попыталась скрыть свою боль.       — Зачем ты соврала мне? — мягко спросила, Юфи.       — Я не вру, я недоговариваю, — буркнула себе под нос Роули.       — Не нужно. Я же хочу тебе помочь, и если не получу полной информации, не смогу принять надлежащие меры. Понимаешь?       — Понимаю, — кивнула Элизабет, — Прошу прощения, Миледи. Больше этого не повториться.       — Юфимия.       Она сама не знала, почему ей вдруг это захотелось.       — А?       — Можешь звать меня просто по имени, — тепло улыбнулась слизеринская принцесса. — Я не кусаюсь.       — Эммм… — смутилась первокурсница, — А можно?       — Конечно.       — Но… Почему? В смысле… во мне же ничего особенного! Я полукровка… И вообще… — она окончательно смешалась.       Вот он, тот вопрос, который мучал и ее. Но почему-то, глядя в робкие, испуганные глаза Элизабет, она не сомневалась.       — Потому что я так хочу, — сказала девочка, улыбаясь, — погоди секунду.       Глубоко вздохнув, Юфи встала и решительно вышла на центр гостиной.       — Минуту внимания! — воскликнула девочка.       Слизеринцы с любопытством развернулись к ней, прекратилось шуршание пергамента, стихли разговоры. Юфимия едва заметно вздрогнула, сжала руки в кулаки. Никогда прежде ей не доводилось выступать перед такой большой аудиторией. В горле встал комок, живот болезненно скрутило, в глазах чуть потемнело. Нет уж! Она, Темная Леди, племянница самого Волдеморта не может позволить себе быть слабой. Не может бояться своих людей, тех, кто станет ей служить!       Словно подтверждая это, Драко тепло улыбнулся. Впервые за долгие месяцы его улыбка не разозлила Юфи, а наоборот, окрылила, вдохновила, поддержала.       Она сможет. Всегда справлялась.       — Я хочу напомнить вам о том, что Слизерин — большая семья, — звонким от волнения голосом начала девочка. — И потому недопустимо быть жестокими друг к другу. Травля, унижения, издевательства — это все должно остаться в прошлом. Отныне, если повторится история, подобная моей, я этого так не оставлю. И сейчас я не только о своей протеже Элизабет Роули, я говорю обо всех. Я хочу, чтобы каждая жертва знала, что она не одна, что у нее есть, у кого попросить о помощи, и чтобы каждый агрессор понимал, что ничего не останется безнаказанным, — она выпрямилась и говорила так четко и уверенно, как не говорила никогда прежде, — И я, Юфимия Лили Гонт, своим именем клянусь, что стану рукой правосудия! Dixi!       Она выдохнула, горящим взглядом озирая притихших слушателей. Никто ничего не говорил, и на лицах их было написано сомнение. Не верили… Почему?       Тишина стала почти осязаемой, некомфортной, тяжелой. Юфи закусила щеку, все больше мрачнея. Пожалуйста. Первая речь и сразу на дно. Опозорилась. Вот дура…       — Хорошо сказано, — негромко произнесла сбоку какая-то девушка.       Юфи торопливо обернулась и с удивлением узнала Карину Яксли. Семикурсница, ледяная принцесса, до Юфи — первая девушка всего факультета. Ей восхищались, на нее хотели быть похожими, и даже сама Юфимия когда-то… Впрочем, то дела былые.       Карина встала, приблизилась к Юфи.       — Нам давно нужен был кто-то, кто смог бы это сказать, — улыбнулась Яксли, протягивая Юфи руку. — Вы согласны?       Слизеринцы одобрительно зашумели. Карину искренне любили, и идеи ее зачастую поддерживались большинством. И Юфи почувствовала, что не может отказать. Девушка предлагала поддержку и улыбалась так открыто и искренне, что никаких сомнений не осталось.       Они пожали друг другу руки.

***

      Поздно вечером, когда большая часть студентов уже разошлась по спальням, старшекурсники Слизерина заняли круг кресел у камина — сердце гостиной, раньше безоговорочно принадлежавшее им.       — Будешь должен, Хиггс, — заявила Карина, глядя прямо на Теренса с Джеммой.       — Напомни об этом, когда все закончится, — хмыкнул парень.       — Ты нам с прошлого года обещаешь! — рявкнул Флинт.       — Не кричи, мелких разбудишь.       — Да плевал я на них! Хиггс, когда твоя Юфимия освободит мою сестру?       — В десятый раз повторяю, что как только…       Теренс замолчал на полуслове, с ненавистью глядя в сторону спален юношей-семикурсников.       — Что та… Оу.       Эдвин Розье подошел совсем близко к их креслам и теперь смотрел на всю четверку сверху вниз, с презрением и высокомерной насмешкой.       — Яксли, милочка, не объяснишь, что это было? — притворно-ласково спросил парень.       — Не думаю, что обязана перед тобой отчитываться, — девушка ответила ему широкой улыбкой.       — Ты не в том положении, чтобы показывать характер.       — Почему же?       Розье шагнул вперед и, больно схватив Карину за подбородок, приподнял ее голову, заставляя смотреть в глаза. Теренс и Флинт тут же вскочили, направили палочки на Эдвина.       — Не справишься, — и Розье повернулся к парням, — Это глупо. Особенно для тебя, Хиггс.       — Да ты… — зарычал было Тер, но его остановила Карина.       — Не надо, пожалуйста. Он прав… — пробормотала Яксли.       — Карина?!       — Эдвин, прости меня, я поступила опрометчиво! — взмолилась девушка. — Я никогда больше так не сделаю, обещаю!       Розье остановился. Все заметили, как замаслился его взгляд, когда прошел по тонким губам Карины, по ее влажным глазам, по вздымающейся от частых вздохов груди. Джемма передернулась от омерзения, Теренс с Маркусом синхронно поморщились. Словно заметив это, Эдвин изменился в лице, жутковато оскалился и торопливо скрылся в спальне.       Флинт бросился к девушке.       — Карина! Что ты устроила?       Она подняла голову и негромко рассмеялась.       — О, Мерлин… Теренс, ты был прав. Вот он — корень наших проблем, — новый приступ хохота чуть не скрутил ее пополам.       — И почему ты этому рада? — нахмурилась Джемма.       — Приятно, когда твой враг — идиот. Не думаю, что он отнимет много времени.