***
Серый кое-как разлепил глаза, кое-как выпутал руки из окутывающего со всех сторон пледа и с трудом поднял голову, оглядываясь. Вокруг был салон автомобиля - хорошего автомобиля с кожаным салоном, Серый не запомнил марку, машину для Италии выбирал Олег. Снаружи за окнами была ночь - звёзды, где-то далеко, мелькающие вдоль трассы деревья, прочие обязательные атрибуты ночной поездки. За рулём Олег - смотрит внимательно на дорогу, абрис красивого лица резко вычерчен в ночных сумерках. Первый приступ паники проходит - если Волков здесь, значит всё в порядке. Несмотря на то, что Серого слегка мутит, у него раскалывается голова, в рот словно кошки нагадили, а в глаза насыпали песка - спал в линзах. Снова Птица. Серый сдвинулся, садясь немного удобнее. Олег коротко обернулся, кивнул без улыбки, тихо заговорил: - Там вода… Ессентуков у них нет, я тебе аспирин растворил… и пакеты бумажные, если тошнит. В термосе есть бульон, должен быть горячий, насчёт вкусовых качеств не скажу… Сначала выпей воду. С линзами придётся потерпеть, здесь нельзя останавливаться. - Олег сделал паузу, но всё-таки продолжил: - Как ты? Пауза насторожила Серого намного больше, чем всё остальное. - Терпимо, - Серый нашарил бутылку и медленно открутил крышку - пальцы тряслись, а значит точно не стоило пытаться достать линзы на ходу, придётся терпеть, - и сделал несколько осторожных глотков. От прохладной воды стало полегче, Серый зябко подтянул плед повыше, оставив бутылку снаружи, и прислушался к себе. Вроде бы, блевать не тянуло. Немного болела шея и горло. - Олег, - получилось сипло и совсем беззвучно, Волков даже не услышал, погружённый в свои мысли хмурился, стеклянно глядя на дорогу, держал руки на руле, медленно поглаживая чуть шероховатую кожу. Серый попробовал ещё раз: - Олег… что он натворил? Олег чуть дёрнул головой в серёжином направлении, обозначая, что услышал, и с секундной заминкой ответил: - Ничего особенного… Умотал прошлой ночью в Венецию, весь день шлялся по изысканным блядушникам, веселился. Все живы, все счета оплачены, никаких скандалов, никакой прессы. Всё в пределах нормы. - Долго нам ехать? - Около трёх часов. Соберу вещи и на самолёт. Больше дел не запланировано, насколько я могу судить. Завтра к вечеру будем дома. - Хорошо… - Серый помедлил, стараясь сформулировать вопрос в раскалывающейся на куски голове. - Олег… Волче? Что он тебе наговорил? Что случилось? - Отдыхай, Серёж. - Голос у Олега смягчился, но от ответа на вопрос он ушёл с упрямством, означающим, что от него Серый в ближайшее время ничего не добьётся. Надо было постараться вспомнить самому. Птица, обычно, неглубоко прятал воспоминания, особенно связанные с Олегом. Серый ещё раз проследил взглядом напряжённую линию плеч и рук - пиджак Олег снял, бросил, наверное, на переднее сидение, рукава рубашки закатал, на запястье поблёскивали циферблатом часы, которые Серый дарил ему на тридцатилетие. Олегу шёл костюм, причём ему, в отличие от самого Серого, не нужно было прикладывать никаких усилий, для того, чтобы выглядеть в нём охуенно. Рубашки только белые не любил, но Cерый не настаивал - охране, в конце концов, можно и в чёрном. Серый помассировал неприятно ноющую шею, стараясь зацепиться за встающий перед глазами образ - Волков в костюме (чертовски похожий на Джона Уика) в Венеции. Пришлось устроиться поудобнее и расслабиться, тогда воспоминания начали проступать из бездны памяти, словно завораживающе-уродливые покойники со дна реки. Горечь никотина на губах - Олег увернулся от настойчивого поцелуя, несмотря на то, что Птица тянул его за галстук, словно за поводок, вслед за собой, куда-то вглубь хитросплетения коридоров. Птица точно знал куда идти - шёл не глядя, а Олег, поупрямившись мгновение, сдался, пошёл следом, наверное, решил, что в приватной обстановке будет проще. Обстановка завораживала - огромная кровать, тяжёлые портьеры, приглушённый свет электрических свечей. Со вкусом, с некоторым даже изяществом, в других обстоятельствах Серый с удовольствием побродил бы по таким залам. Олег смотрел тяжело и мрачно, снова повторил: - Нам нужно уезжать. Он давно избегал называть Птицу по имени, но в глаза смотрел спокойно, словно старался убедить. Птица чувствовал… злость? Пожалуй. - Что ты всё брыкаешься, волчонок? Забыл, кто надел на тебя ошейник? - едко прошептал Птица, намотав галстук на кулак так, что Олег застыл в шаге от него. Поцеловать больше не пытался, но внутри кипел едкой обидой и яростью - терпеть не мог быть отвергнутым. Взгляд у Олега стал нечитаемым, непривычно холодным - Серый его таким не видел, не рядом с собой. - Я давно его тебе вернул. Всё кончено. Поехали, нам нужно вернуться. Серый встряхнулся, сгоняя удушливый токсичный морок чужой злости. В горле собрался кислый комок - Серый попытался запить его водой, но легче не стало. Голова болела. Олег снова коротко обернулся. - Попробуй бульон, может, полегче станет. Не из доширака, конечно, как в детстве, но что есть. Серый невольно улыбнулся и постарался достаточно громко, чтобы Волков услышал, пробормотать “спасибо”. Олег кивнул в ответ и снова уставился на дорогу. Плечи немного опустились, от него засквозило усталостью. Серый добрался до термоса, глотнул горячего бульона - не полегчало, - и плотнее закутался в плед, повернувшись так, чтобы смотреть в ночное небо сквозь стекло. Птица стучал ноготком по виску Олега, глядя ему в глаза, выдыхая каждое слово ему в плотно сомкнутые губы: - Нет, глупый, я у тебя в голове, я там останусь навсегда. К кому ты приползёшь, когда опять останешься один? Бедный маленький волчонок в шкуре большого грозного волка. К хозяину приползёшь, как верный пёс, как хороший мальчик. Птица откровенно наслаждался эмоциями, тенями скользящими в темных глазах - Олег тоже злился, но заметить это было сложно. - Ты всегда делаешь то, что я тебе прикажу, - Птица сменил тон на скучающий. - Я твой друг, - глухо напомнил Олег. - Мы не друзья, - Птица спокойно улыбнулся, но улыбка на лице ощущалась странно, словно застывший оскал - Серый пожалел, что не видит их в зеркале. - Я твой хозяин. Олег сделал короткий вдох. Выдохнул. - Я Серёжин друг. Ты - мой клиент. На пощёчине Серый зажмурился так, словно это ему хлёстко прилетело ладонью, а не Олегу. - Ты не нёс такую чушь, пока не появился этот твой чешуйчатый психопат, - процедил Птица, легонько встряхнув рукой. Олег от пощёчины только прикрыл глаза и отошёл на шаг назад, воспользовавшись тем, что шёлковая удавка галстука выскользнула из птицыной руки. - Чем он так хорош? Ебёт как отбойный молоток? Как ты любишь, пожёстче? Птица рассмеялся. Серый остервенело потёр ладони висками - стало только хуже, голова заболела сильнее, а воспоминания лились рекой, кажется, Птица и не особо пытался их от Серёжи скрыть. Олег, когда злился, не краснел, не шёл некрасивыми пятнами, он бледнел, смугловатая кожа превращалась в сероватый мрамор, только глаза темнели безднами. Птица не боялся - знал, что Олег ничего ему не сделает, ничего не сделает Серому. Птица говорил и говорил, сыпал разрозненными воспоминаниями, смаковал чужой стыд и злость, жадно смотрел на Олега, словно глотал его эмоции. Наконец замолк, - у Серёжи горели уши, потому что Птица о многих их эпизодах с Олегом не рассказывал, даже когда у них троих были отношения. Олег тоже не распространялся. Иногда Серёже казалось, что в нём что-то надламывается, но потом Волков улыбался ему - хорошая у него улыбка, светлая, - и Серый снова думал, что всё в порядке. - Жаль, что я не могу тебе приказать избавиться от твоего чешуйчатого, - Птица потёр подбородок, словно глубоко задумался. - Нам было куда лучше без него, волчонок. У тебя в красивой башке не было такой мешанины. - Он картинно вздохнул. - Хочешь сделать хорошо - сделай это сам… Но я не хочу марать руки, - Птица то улыбался, то капризно кривился, снова подходя к Олегу. Волков отступал по полшага, старался держать хотя бы минимальную дистанцию - Птицу это забавляло и злило. - Можно было бы его на цепь посадить - я бы с удовольствием… Тем более, раз тебе нужен член побольше, я не в обиде, волчонок… Я выше этого. Но тут, сам понимаешь, Сергей может возмутиться… Хорошо, что есть целая куча людей, которые готовы свести с ним счёты не за бесплатно. Не меня одного он очень сильно взбесил, - пропел Птица. Совершенно потерял бдительность. Да и не ожидал от Олега ничего - тот его пальцем не тронул ни разу за всю историю их знакомства. А сейчас внезапно сам шагнул навстречу и, Птица опомниться не успел, как оказался прижатым спиной к его груди, а на горло плотно давило предплечье. Птица попытался вывернуться, забарахтался в удушающем захвате, но безуспешно - в ушах зашумело и Серёжу смело волной неприятной, зябкой темноты. Словно из душа окатило и стало ещё холоднее, ещё тревожнее и ещё больнее - за рёбрами сжимался узел. Серый снова потёр шею, на этот раз почти украдкой, но Олег, как раз обернувшийся, заметил, и слегка напряженно проговорил: - Извини. Болит? - Нет, нормально всё, - встрепенулся Серый - не хотелось заставлять Волкова извиняться и беспокоиться. Серый не представлял, как смягчить всё то, что наговорил Птица, но обещал себе подумать над этим, когда его наконец-то отпустит. Правда отпустило его только на подлёте к Питеру. В голове наконец-то стало более-менее ясно - он неплохо выспался и даже закинул в себя какой-то йогурт. Олег выглядел так, словно вообще не спал и, скорее всего, так и было. В машине тоже ехали молча, в полной тишине - Серый не особо жаловал музыку в салоне. Чувствовал он себя неуютно - Олег злился не на него, и когда изредка с ним заговаривал или отвечал на какие-то серёжины вопросы, всячески старался смягчить то горькое и болезненное, что просачивалось в его интонации, - но Серый всё равно чувствовал некоторые отголоски вины. Птица, конечно, страшно был обижен на то, что Олег ушёл от них. Серый тогда был больше растерян, чем обижен, но постепенно свыкся с тем, что у Олега есть своя какая-то жизнь с этим придурочным историком-тире-машиной для убийств. Серому он не нравился, но не до такой степени…. Он и не думал, что Птица, пусть и в запале, с развязанным алкоголем языком, может сказать то, что он сказал. Хотелось компенсировать Олегу и бессонные ночи, и всю эту беготню по Венеции и то, что ему пришлось выслушать. Серый надеялся, что он сейчас, с каменным лицом не размышляет, насколько сказанное Птицей относится и к Серёжиным мыслям. Серый, вроде бы, давно убедил его, что у них мало общего и в мыслях, и в поступках, и в методах (с птицыными, конечно, часто приходилось мириться, он был безжалостно эффективен). Как с другом с Олегом было даже как-то проще, в конце концов, почти ничего не поменялось, разве что они больше не трахались и не залипали в сериалы в те редкие вечера, которые Серый выкраивал из рабочего графика. Олег любил залипать в сериалы. И ещё - читать свои любимые книжки, привалившись боком, любил готовить (Серый со своим графиком и вечными перекусами был не очень хорошим объектом приложения этого таланта), ходить в кино и вообще гулять по городу, особенно по вечерам, когда было сыро и приходилось кутаться во что-то, в толстовку или в пальто… Конечно, с Вадимом ему было лучше. Легче. Счастливее, наверное. Вадим что-то написал Волкову, когда они поднимались на лифте на жилой этаж - Серый не увидел, что именно, заметил только высветившееся вверху экрана “Дракоша”, - и Олег, прочитав, засветился весь, сдерживая улыбку. - Выпьешь? - когда открылись двери лифта, Серый наконец-то расслабился, скинув кеды и встав голыми пятками на любимый ковёр в зале. Олег разулся, кинул свою сумку на пол и проследовал за ним в зал - опустился устало на диван, и кивнул. Его любимый виски Серый разлил по стаканам сам, бросил по паре кубиков льда и вернулся с кухни, подсев к Олегу бок к боку и сунув ему в расслабленную руку стакан. В голову никак не шло, что сказать, поэтому Серый просто сдвинулся поближе, прижавшись плечом к плечу, глотнул из стакана, и всё-таки проговорил: - Волче, мне очень жаль. Извини… - Да я понимаю, что ты не причём, Серый. Всё в порядке. Извини за шею. - Да глупости, - отмахнулся Сергей и замолк. Один из экранов на стене мигнул и на нём высветилась дружелюбная мордашка Марго, сообщившая, что поступил запрос на доступ на личную парковку. Серый глянул на изображение с камеры, на огромный чёрный джип, глянцево блестевший боками, и разрешение дал, пожалев, что не попросил выключить камеру: несколько минут они с Олегом на пару завороженно наблюдали за тем, как Вадим филигранно загоняет свой танк между серёжиных спорткаров, будто другого места не нашлось! - Мир? - Серый неловко топтался в прихожей, пока Олег обувался. Протянуть ему мизинец в качестве примирения было верхом идиотизма, но Олег оценил - подцепил мизинец своим и потянул Серого на себя. Серёжа сделал неловкий шаг вперёд и уткнулся носом Волкову в плечо, судорожно вздохнув. - Мир, Серёж. Отдыхай, ладно? Спи нормально… - Ага, - пискнул Серый, обняв его в ответ. - Ну, я постараюсь! Когда двери лифта закрывались, Олег демонстративно закатывал глаза, но, наконец-то, с лёгкой улыбкой.***
Вадик припарковал джип и вылез из машины - размяться. Левый бок неприятно тянуло - неудивительно, если не надевать нормальный броник на перестрелку, но кто ж знал? То есть, нет, Вадик прекрасным образом догадывался что этим всё закончится, но Золотейшество упрямо настаивал на своём, в том числе и на “официальном” дресс-коде, а под него удавалось натянуть только лёгкую бронь, что в данных обстоятельствах тоже оказалось неплохо. Во всяком случае у Вадика на боку красовалось разноцветное пятно гематом, а не кровавое месиво, а Золотко и вовсе отделался лёгким испугом. Одному из парней повезло намного меньше - но это уже проблемы Дагбаева, как работодателя, а не Вадика. К команде Вадик никогда не привязывался, так что и сожалений особых не имел. Из плюсов - сегодня и, может быть завтра, у него был больничный-выходной. Из минусов - спать лёг только в половину пятого: сначала алтанов докторишка осматривал Алтана, насыпал ему горсть таблеток и отправил отдыхать, потом занялся Вадиком - там заниматься было особо нечем, но широкий жест Золотейшества Вадик, в целом оценил. А вот потом его пришлось укладывать спать. Дракону было не в первой - Алтан нередко возвращался с тусовок в состоянии абсолютного невменько и, не раздеваясь, падал накрашенной мордой в шёлковые простыни. Следующий день в таком случае превращался в сущий ад, так что Вадик наловчился Золотейшество умывать, если надо было, раздевать, если сам не мог, перехватывать широкой резинкой роскошные чёрные косы и укладывать это недоразумение нужной стороной на подушку. Если бы кто узнал, что Вадик с малолетним мафиози нянькается - все со смеху бы померли. Но никто, кроме Олежека не знал (а это волчонок посоветовал собирать косы эти дурацкие в хвост, Вадик вообще не знал, как к ним подступиться), так что ржать было некому. Проспал четыре часика, сполоснулся под душем и запрыгнул в машину, едва только Олег написал, что они приземлились - шкурой чувствовал, что заехать за волчонком после событий последних двух дней (о которых Вадик имел весьма расплывчатое представление), будет не лишним. Не ошибся, конечно, насчёт Олега чуйка его редко подводила. Волчонок вышел из лифта бледный даже через загар, мягко улыбнулся и нырнул в объятия без малейшего возражения, хотя обычно не любил нежничать под хитровыебанной системой серёгиных камер. Вадика так и подмывало спросить - “ты чего, видеонаблюдение отключил”, но он сдержался: и так было понятно, что волчонок так заебался, что ему просто похуй. - Привет, родной, - наконец-то шепнул Олег, подняв голову и потеревшись щекой о щёку. Вадик разомлел сразу, улыбнулся влюблённым дураком, припечатал коротким поцелуем губы, мурлыкнул: - Привет, волчонок. Домой? - Домой, - кивнул Олег. - Что с бочиной? Вадик не стал спрашивать, как он заметил - может, по лёгкой скованности в движениях, а может он сам где-то поморщился и не заметил. Помотал головой: - Фигня, до свадьбы заживёт. - Шить надо? - серьёзно уточнил Олежек, откинувшись на кресле рядом с водительским и на ощупь застёгивая ремень безопасности. - Да не надо меня шить, - фыркнул Вадик. - Доктор посмотрел, сказал, что жить буду. А учитывая пару дней выходных - жить буду неплохо и с удовольствием, - он подмигнул сонно улыбнувшемуся Олегу. - Ты похож на труп. Но красивый. - Мастер комплиментов, - вздохнул Олег. Вадик довольно оскалился и принялся выруливать из гаража. Квартира была пустой и тихой - почему-то по ней всегда можно было прочесть, если в ней никто не появлялся больше суток. Что-то необъяснимое, неназываемое свински сдавало Вадика, периодически ночующего на работе. Олег стянул туфли и потопал в зал - там кинул сумку на пол и уселся на диван, запрокинув голову - вид у него был страдальческий. - Расскажешь? - попробовал Вадик. Шансов было мало - у Олега и так всё было строго с конфиденциальностью, а про рыжего он почти ничего не рассказывал. Во всяком случае ничего о том, что заставляло Олега так болезненно хмуриться. Может быть, когда-нибудь, Разумовский достанет его до такой степени, что Волков сменит паспорт и страну проживания, и тогда, возможно, Вадику перепадёт чуть больше информации, но всерьёз Вадик об этом не размышлял. Глупости. Олег предсказуемо покачал головой, но вздохнул: - Знаешь сколько подпольных клубов в Венеции? - Ни одного, - ляпнул Вадик, задумавшись всего на секунду. - Технически, они все подводные. Олежек недоуменно моргнул два раза и заржал. Вадик довольно ухмыльнулся - смеется, значит жить будет. Может, даже не будет как бы невзначай искать себе новый контракт - этим Волков особенно сильно страдал после разладов с Серёгой. Вадику вот вообще не хотелось, чтобы он уезжал сейчас или через месяц или через полгода. Олег привалился плечом к плечу, как только Вадик сел рядом. - Ну рассказывай, что ли, как вы тут… - Олежек легонько толкнул плечом. Вадик мягко толкнул в ответ и предложил: - Пошли в душ. Полапаю тебя голого наконец-то. - Вот прям сил нет терпеть, - серьезно покивал Олег, пряча улыбку. - А то ж, - ухмыльнулся Вадик и пошёл вперёд - раздеваться и включать воду. Олег отстал ненадолго, сходил наверх за чистыми вещами, разделся, пока Вадик перебирал фруктово-цветочные гели, выбирая, какой ему нравится сегодня, и наконец-то шагнул под упругие струи теплой воды, сразу очень аккуратно прижимаясь к Вадику весь. - Бля… - довольно протянул Вадик, не сдержавшись - Олежек, как всегда ощущался рядом идеально хорошо и правильно, несмотря даже на немного нахмуренные брови - поглаживая Вадика по плечу он, немного наклонившись, внимательно рассматривал красно-синий, почти как татуха, бок. - Это чем тебя так? - изумлённо пробормотал он, совершенно невесомо скользя кончиками пальцев - совсем не ощущалось. - Не разглядел, - хмыкнул Вадик. - Броник лёгкий был, вот и вмазало. - Пиздец просто, - вздохнул волчонок. - Ещё за руль полез. Тебе лежать надо и заживать. Вадик передразнил его ворчание и сунул в руки мочалку, щедро плеснув на неё мандаринового геля. Олежек коротко улыбнулся, чмокнул в щёку, и ненадолго замер, запрокинув голову навстречу льющейся сверху воде. Размеренный, выученный процесс намыливания-смывания, перемежаемый привычными лапаниями за задницу и смазанными, короткими поцелуями прервался, когда Вадик не смог поднять правую руку, чтобы намылить волосы. - Нихуя себе, - он даже попробовал ещё раз, но коротко выругался и перестал - насилие над собой во славу вымытой головы сегодня не входило в планы. Олежек тут же оказался рядом, тревожно глянул в лицо, убедился, что Дракон, в принципе, в порядке, и жестом показал развернуться. - Сколько больничных он тебе дал? - Олежек мягко прижался всем телом. - Пару дней, - мурлыкнул Вадик, млея от пальцев, зарывшихся во влажные, скользкие от шампуня волосы. - Ещё раз вот тут, - он слегка повернул голову, подставляясь чутким длинным пальцам. Олежек помассировал круговыми движениями затылок, протянул жёсткие пряди между пальцами - приятно, до дрожи в коленках, сразу замечталось в коленно-локтевую бухнуться на кровати, и чтобы он так же за волосы тянул, как норовистого коня, вбиваясь сзади, наваливаясь на спину. Вадик опустил руку к потяжелевшему члену, откинув голову назад посильнее - Олежек вымывал остатки пены из волос, по лицу текла вода, член тяжелел в ладони, вены набухли, пульсируя. Вадик помассировал пальцем головку, гоняя из стороны в сторону металлическое колечко, и шумно фыркнул, обхватив ладонью ствол. - В одного кайфуешь, значит, - рассмеялся Олежек, закончив с волосами и мягко скользнув ладонями вдоль спины. - Иди сюда, поделюсь, - улыбнулся в ответ Вадик, разворачивась, и легко подталкивая Олега к стене. У него тоже стояло, Вадик и раньше задницей чувствовал, а теперь обхватил ладонью оба члена, прильнув всем телом, находя губами губы. Олежек тихо, сладко вздохнул, отвечая на поцелуй, накрыл своей рукой ладонь Вадика, сдвинул выше, массируя обе головки, и обнял свободной рукой за шею, одновременно удерживаясь и притягивая ближе к себе. - Волчонок мой, - заурчал Вадик в поцелуй, плавно толкаясь бёдрами в неплотное кольцо пальцев. Бок немного ныл даже от размеренных движений, но тягучее, густое удовольствие, собирающееся в паху, перекрывало всё. Лёгкие обжигало жаром, кожу - прикосновениями. Вадик сам не знал, от кого исходила инициатива, но Олежек, мягко перекатив в ладони тяжёлые яйца, развернулся спиной, рыкнув, когда Вадик чуть шлёпнул по голому бедру, чтобы плотнее свёл ноги. Вадик помял руками крепкую задницу, развёл ягодицы, давая члену лечь между двумя половинками, уперся лбом Олегу в затылок, тяжело дыша, не сводя взгляда с того, как он качал бёдрами, давая головке потереться о тугую, сжатую дырку. - Вадь… - Олег мотнул головой и сильнее прогнул спину. - Ща, мой хороший, - торопливо зашептал Вадик, погладив по покрытому мурашками бедру. - Подрочить тебе? Член медленно скользнул между тесно сжатых бёдер, и Вадик невольно застонал сквозь зубы, толкнувшись до конца, головкой под яйца, и обратно. - Сам… - сквозь тихое постанывание выдохнул Олег, упираясь предплечьем в стену. - Рёбра береги… - Ага… - Вадик уткнулся лицом ему в шею, задвигался - с члена текло и по смазке двигаться было легко, охуенно жарко, приятно-тесно, а главное - Олежек сладко подрагивал в руках, тёрся щекой, качал задницей, выгнулся, всхлипнув, когда Вадик уложил руку ему на грудь, пощипывая твёрдый маленький сосок. Дышать было совершенно нечем - горячий влажный воздух забивал лёгкие, - и Вадик дышал Олегом, водил губами по шее, слизывал слабый привкус мыла с кожи, слегка прикусывал, толкаясь вперёд снова и снова, ловя кончиками пальцев слабую дрожь. Под веками уже расцветали черно-золотые пятна, а движения начали сбиваться, когда Олежек задрожал и замер, хлопнув раскрытой ладонью по влажной стене. Он ещё и ещё качнул бёдрами, толкаясь в свою ладонь, добирая крупицы своего удовольствия, тихо застонал, когда Вадик прикусил основание шеи. Вадик сам едва дышал, загоняя член между подрагивающих бёдер, по скользкой от смазки коже, и не стал тянуть с тем, чтобы догнать его - додрочил рукой, легко толкаясь головкой между ягодиц, и с довольным стоном спустил прямо на неподатливую дырку, оттянув свободной рукой смуглую ягодицу в сторону. Пальцы сами потянулись скользнуть по тонкой коже, надавить, едва проникая, Олежек завел назад руку, хватаясь за бедро, шумно выдохнул ниже опуская голову, замер, а Вадик вжался раскрытым ртом в загривок, тихо, низко скуля от накатившего едва ли не ярче чем испытанный оргазм предвкушения.***
Олег проснулся довольно поздно, солнце уже вовсю пробивалось сквозь плотные шторы, но Вадик ещё спал, как-то по-кошачьи мурчаще похрапывая. Будить его было незачем - пускай отлёживается, пока есть возможность, так что Олег тихо выскользнул из кровати, добрёл до ванны и вернулся обратно, нырнув под одеяло и прихватив с тумбочки телефон. Мобильник мигал кучей сообщений - два от Игоря - с пожеланием спокойной ночи и с обещанием приехать сегодня вечером. По нему Олег тоже соскучился - по его рассказам про работу и немного неуверенной улыбке. Где-то глубоко в душе хотелось убедиться, что с Игорем всё в порядке, хотя разговаривали вчера, пусть и недолго - у Грома был семейный ужин с Прокопенко и нагрянувшим внезапно родственником. Дракон, конечно, всё рассказал про то, как припёрся к Игорю после того ограбления банка (даже видео с игоревым интервью показал), да и сам Олег неплохо был осведомлён о том, как у Вадика крышу рвёт от нервяка. Было даже забавно посмотреть, как Вадик волнуется о ком-то другом - он редко привязывался к людям, не отличался особой эмпатией и сочувствием к окружающим. Хорошо, что Игорь после этой вспышки не послал Вадима нахер, хоть и имел полное на то право. Значит, психика у него крепкая и драконоустойчивая. Остальные сообщения были от Серёжи - когда Разумовский ощущал себя в чём-то виноватым он был совершенно неумолим в своих попытках эту вину загладить. Лучше бы он, конечно, лёг спать вовремя, проснулся непоздно и нормально позавтракал - вот это Олег расценил бы как охуенный подарок, но такого от Серёжи ждать точно не стоило. Вместо этого он, судя по времени пришедших сообщений, не спал полночи и наприсылал Олегу целую кучу смешных картинок с пёселями (действительно смешных, пришлось прикусить губу, чтобы не заржать и не разбудить Вадика), несколько неплохих рецептов с красивым оформлением (вот наверняка же купил подписку на какой-нибудь понтовый кулинарный журнал, которая ему нафиг не сдалась, да и Олегу тоже, и там заскринил… ну или взломал. Мог и взломать), и две ссылки на классные наборы посуды - в кофейне оба отлично бы смотрелись, у Серёжи был идеальный вкус. Надо было съездить, пощупать, может, даже сегодня, - Олег покосился на похрапывающего Вадика - тот походы за посудой сдержанно не любил, наверное не стоило его за собой тащить. В любом случае, этот вопрос можно было обсудить после завтрака. На экране всплыло очередное уведомление “Вместе” - Серый прислал сообщение с прикреплённым файлом с билетами: “очень классная выставка, обязательно сходите. Вадиму тоже понравится”. Олег от неожиданности даже растерялся - понятно было, что Серый изо всех сил пытается сгладить то, что наговорил Олегу Птица, и Серый действительно знал, что Вадику может понравиться (Олег неплохо разбирался в современном вооружении, но особого трепета перед холодным оружием прошлых веков не испытывал, в отличие от Вадика, который мог разглагольствовать об особенностях ковки часами, а о всяких узорах на оружии аристократии - неделями), но за всю историю их знакомства это был первый раз, когда Разумовский в этом признался. Да ещё и назвал Вадика по имени, а не аллигатором или вроде того. - У тебя слишком сложное для утра лицо, - пробормотал Вадик, попытался сдвинуться поближе и очень грязно для спокойного утра выругался. Олег сдвинулся сам и смерил его длинным задумчивым взглядом. Вадик сначала попытался сделать вид, что не видит, потом, что не понимает, потом - покачал головой и буркнул: - Не. Само заживёт. - А если рёбра сломаны? Трещины? Вадь, не будь придурком. Вадик аккуратно перевернулся на спину и сунул руку под одеяло, зашебуршив пальцами в районе рёбер. - Ладно, - в конце концов проворчал он с такой интонацией, словно делал Олегу огромное одолжение. - Съезжу на рентген сегодня. - Умничка, - вполне искренне похвалил Олег. Обычно Вадик не сдавался так легко, если речь шла о докторах. - Серый прислал нам билеты на выставку холодного оружия, - Олег показал Вадику экран мобильника с открытым сайтом выставки. - Он так сильно накосячил? - хмыкнул Вадик, взяв телефон. - Даже больше, - не удержался Олег, вместе с ним рассматривая мелькающие на экране картинки с мечами. Вадик ещё вчитывался в тексты, Олегу было лень. - Ну ладно, воспользуемся его внезапным желанием приносить хоть какие-то извинения, - резюмировал Вадик. - Скажи, чтоб на ещё один разорился - Игорька с собой затащим. - Думаешь, ему понравится? - Олег был уверен, что Вадик будет в восторге (и наверняка просто уничтожит в словесном баттле любого из экскурсоводов музея, но это уже совсем другая история), сам он просто потаращится на красивые исторические железяки и послушает довольного Дракона, а вот Игорь, казалось, не оценит перспективу тащиться в музей в свой выходной. Впрочем, пригласить всё равно стоило.