***
Игорь всё ещё чувствовал себя влюблённым подростком — губы горели и сладко ныли от одного поцелуя, а за рёбрами разливалось искристое золотое вино, пока он поднимался на второй этаж и проворачивал в замках ключи. Олег пообещал пойти за ним, как только закончит — «скоро» — улыбнулся он немому вопросу и приподнятой брови, — и Игорь немного торопился — кинуть в морозилку пакет с пельменями (готовка откладывалась на попозже, но он всерьёз собирался не дать Олегу готовить всё самому), стянуть с себя футболку, от которой тоненько тянет подворотней, в которой Игорь вместе с Димкой просидел полдня в засаде, и кинуть её в стирку, ввалиться в душ на первом этаже, чтобы смыть с себя весь рабочий день, расслабиться немного, почувствовать, как кожу покалывает сладким предвкушением. Одеться Игорь не успел — он стоял перед зеркалом, просушивая мокрые волосы и размышляя, сколько ещё дней его щетина может носить звание «лёгкой, трехдневной», когда дверь открылась, а через мгновение тихо щелкнула своими мудреными замками, закрываясь. Олег солнечно улыбнулся, прищурился — тëмные омуты глаз заискрили весельем, и шагнул навстречу вывалившемуся из ванной Игорю, бесцеремонно скользнув раскрытой ладонью под тяжёлое, влажное полотенце. Сразу по бедру, к заднице, жарко и приятно-настойчиво, уронив на пол полотенце, через которое они тут же переступили. Без слов всё было хорошо, просто и понятно. Игорь отступал шаг за шагом к дивану — не угадать было, кто ведёт, а кто следует, — и, почти не отрываясь от ласковых губ, торопливо тянул с Олега одежду, касаясь жёсткими подушечками пальцев тёплой, немного загорелой кожи. Обивка дивана показалась холодной, обожгла льдом разгоряченную кожу, когда Игорь улёгся спиной, потянув раздетого Олега на себя, обмирая от того, как тот подчиняется, как ласкается, горячечно дыша в губы, как опускается сверху, мягко расталкивая подрагивающие от желания колени. Игорь словно вынырнул из пьянящего транса, когда Олег наконец-то наклонился над ним так близко, что снова касался губами губ. Игорь не видел ничего вокруг, только его лицо и тёмные, жаркие, как угли, глаза, но чувствовал всё: тёплое дыхание на губах, тяжёлая ладонь, опирающаяся на плечо, другая — неторопливо ласкающая бедро, твёрдый, горячий член, почти прижавшийся к его собственному, тяжёлому и нуждающемуся в ласке. — Игорь… Хороший мой… — ласковое мурлыканье доносилось до ушей, словно сквозь толщу воды. Олег плавно двинул бёдрами, притираясь пахом к паху, и Игорь уже обе руки запустил ему в волосы, притягивая к себе для нового, томного поцелуя. Игорь сдерживал себя, осаживал, чтобы не торопиться, не упустить ни мгновения, которым можно насладиться. Ласкал языком податливый и шелково-нежный рот, зарывался пальцами в густые мягкие волосы и скользил ладонью по спине, выглаживая каждый изгиб, лаская кончиками пальцев ещё невыученную сетку шрамов. Низ живота приятно тянуло от недостаточной ласки — они двигались друг другу навстречу, не прерывая поцелуя, притирались телами, кожа к коже, так, что один член скользил вдоль другого, пачкая смазкой и дразня слишком лёгким прикосновением. Игорь добрался руками до крепкой задницы, и сам застонал тихонько от удовольствия, сжимая её в ладонях, наминая упругие мышцы, прежде чем провести кончиками пальцев между ягодиц. Олег немного выгнулся в руках, горячо выдохнул в губы, и тоже опустил руку с игоревой груди вниз, сразу между раздвинутых ног, собрав на пальцы натекшую с обоих членов смазку. В паху всё вспыхнуло, напряглось от скользкого, гладкого движения от мошонки к поджавшейся дырке, Игорь хватил губами воздух, словно задыхался, чувствуя — тело дрожит от предвкушения, от сковывающего мышцы желания, становящегося всё сильнее и ярче — Олег мягко ласкал, надавливая, но ещё не проникая, и медленно опускался с поцелуями ниже — шея, ключицы, грудь, соски, живот, тазовые косточки, по которым он скользнул языком с каким-то особенным удовольствием. Игорь уже растекался по дивану от незатейливых ласк, следил поплывшим взглядом за темноволосой макушкой, но когда Олег опустился губами ниже пупка — уже не смог, не хватало ни воздуха, ни сосредоточенности, ресницы сами опускались, тело тонуло в сумраке и неге, и всё, на что хватало Игоря в ответ — приласкать вскользь широкое плечо или зарыться пальцами в волосы. Олег провёл ладонями вдоль бедра, усаживаясь между раздвинутых игоревых ног, подхватил под коленом, поднимая, и Игорь отчего-то вдруг едва не всхлипнул, сдержался, сглатывая что-то скулящее и беспомощное, рвущиеся с губ. Олег уложил его ногу себе на плечо, ласкающе провёл руками, повернулся, касаясь губами и языком, так интимно, нежно, трепетно-сладко, что Игорь всё сильнее дрожал, сорвавшись, с облегчением, на тихий стон, когда Олег взял его член в ладонь. — Ты такой красивый, — вдруг серьёзно заявил Волков. Игорь мгновенно вспыхнул — от щёк до кончиков ушей и от шеи вниз, до плеч и груди. — Словно с рекламного плаката про ЗОЖ или лёгкую атлетику… — он неторопливо ласкал сомкнутой ладонью твёрдый, истекающий смазкой член, массировал большим пальцем уздечку и гладил головку, настойчиво-мягко надавливая на дырочку уретры. Игоря потряхивало и развозило всё больше, но от слов всё равно жгло смущением. Олег потерся щекой об икру и опустился вниз — мягкими зацелованными губами на член, юрким влажным языком расслабленно — по головке, напряжённым кончиком — в дырочку, прежде чем скользнуть влажным, нежным шëлком рта по члену вниз. Игорь плыл от его ласки, от того, как губы скользили по стволу, от его тёплого дыхания и нежных, настойчивых пальцев, кружащих по сжатой дырке. Игорь цеплялся пальцами за тёмные волосы, гладил затылок, едва не скуля от острого удовольствия, даже закинул ногу на диванную спинку, раскрываясь сильнее, на пределе — его уносило предвкушением и лаской, совершенно разморило, расслабило, и звук открывающейся входной двери прозвучал едва ли не резче выстрела. Игорь и вздрогнул всем телом, в какую-то долю секунды совершенно потерявшись в происходящем. — Вадик вернулся. — Олег, подняв голову, мягко погладил по бедру. Игорь завороженно смотрел на его натруженные покрасневшие губы. — Пойдём в спальню? Игорь кивнул, но, вместо того, чтобы предпринять что-то для этого, потянул Олега к себе, цепляясь кончиками пальцев за шею и плечи, и Волков плавным тягучим движением подался вперëд, накрывая распластавшегося по дивану Игоря собой. Лёг грудью на грудь, потянулся к волосам, сжимая пальцы во влажных прядях, поддался, когда Игорь надавил на затылок и почти голодно скользнул языком в рот — целоваться хотелось до дрожи в пальцах. Вадик не старался идти тихо, и Игорь слышал его шаги, не открывая глаз и не отрываясь от восхитительно голого, возбуждённого и горячего Олега, навалившегося всём телом и прогибающего поясницу под давлением ладони. — Привет, детка, — мурлыканье раздалось прямо над ухом, и Игорь с трудом разлепил глаза, скашивая в сторону. Повернул голову, прижмурившись от удовольствия, когда Олег скользнул губами по шее, улыбнулся в поцелуй Вадику, севшему прямо на пол, потянувшемуся горячей тяжёлой рукой к ним обоим. — Привет, волчонок, — в губы Олегу, потянувшемуся немного вперёд, ему навстречу. Они словно обменялись безмолвными репликами о чём-то, в одну секунду, на одних только взглядах, и Олег снова наклонился к Игорю, а Вадик поднялся на ноги. — Скоро вернётся, — шепнул Олег, обняв лицо ладонью. Игорь медленно, согласно моргнул — опустил и поднял ресницы, не сводя с Олега взгляда, плавясь от прикосновений его пальцев к губам. Жёсткими подушечками по нежной изнанке, по кромке зубов, по влажному языку упругим скользящим движением под одобрительный вздох, и вот Игорь уже самозабвенно сосëт три пальца, растягивающие рот от уголка до уголка, ловя всем телом каждое дразнящее движение Олега. Вадик вернулся с флаконом смазки и снова сел на пол рядом с Игорем, неприкрыто-жадно уставившись на его губы. Олег вытащил пальцы, добавил смазки и сдвинулся ниже — приласкал между бëдер, настойчиво надавил на тугую дырку, проникая постепенно: одним пальцем, двумя, ещё немного глубже, согнул внутри, растягивая, и, наконец-то потер подушечками чувствительное уплотнение простаты, заставляя Игоря жмуриться от вспышки искр перед глазами. — Надо же, какой чувствительный, — довольно шепнул Вадик, снова наклонившись к уху. — Волче, сделай так ещё раз! Олег и правда повторил — только сначала сполз ниже, медленно толкнул пальцы по трепещущим мышцам, и наклонился, ловя губами чувствительную, гладкую головку. Игорь едва смог вдохнуть и выдохнуть, мышцы в паху медленно сводило мягкими спазмами удовольствия, пока внутри двигались пальцы, а член погружался в нежный жар рта до расслабленной глотки. Вадик положил ладонь на тяжело вздымающуюся грудь, потеребил легонько соски, добавляя тягучему удовольствию остроты, наклонился к губам — Игорь подался навстречу поцелую, слишком расслабленный и разнеженный, и из-за этого едва не захлебнулся остатками воздуха, когда Вадик подхватил под затылок, врываясь языком в рот. Он целовался, словно трахался, а Игорь, оказавшись меж двух огней, заполненный, заласканный, беспомощный, мог только хвататься руками то за его плечи, то за спинку дивана, мелко толкаясь бёдрами вверх, членом — в умопомрачительный жар рта. Они оторвались от Игоря почти одновременно — он даже удивляться не стал их слаженности, да и было не до того — Олег медленно вытащил пальцы из жадно сжимающейся задницы, и неприятная пустота жгла нутро, несмотря на то, что кожа плавилась от тёплых, влажных поцелуев — Олег, придерживая у тазовых косточек, самозабвенно зацеловывал низ живота, поднимаясь выше. Когда к подготовленному, пульсирующему входу наконец-то прижалась крупная головка, настойчиво раздвигая тугие мышцы, Игорь не сдержался, застонал от облегчения в голос, закатывая глаза — пружина острого обжигающего удовольствия в паху сжималась всё туже, лëгкие жгло, мышцы дрожали в напряжении, а Олег толкался вперёд, проникая глубже, да ещё снова уложил игореву ногу себе на плечо, раскрывая его до предела. Игоря мазало таким удовольствием, что он едва мог дышать. Олег двигался медленно и глубоко, покачивая бёдрами, гладил лежащую на его плече ногу, изредка отрывая взгляд от Игоря, чтобы оставить влажный поцелуй где-то на бедре или у колена, и мягко давил ладонью на низ живота, у лобка, делая каждое своё движение ещё больше тугим, ярким, чувственным. Вадик мурлыкал Игорю на ухо тысячи пошлых нежностей, и смотрел на него почти не отрываясь, словно ловил кайф с того, как Игорь тонет в удовольствии. — Такая нежная детка, — заурчал он, когда Игорь снова не сдержал стон, сжимая в себе горячий толстый член. — Так сладко стонешь, когда трахаешься, я бы тебя на рингтон поставил. — Иди ты, — беспомощно проскулил Игорь, отчего-то очень ярко представив это безобразие и, что хуже всего, член от этой мысли напрягся ещё сильнее, потёк смазкой, а в паху закипело возбуждение, потекло огнём по венам. Вадик обхватил ладонью член и с нажимом провёл вверх-вниз по стволу, по скользкой смазке. — На будильник, — вдруг выдохнул Олег, прижавшись пахом и прихватив Игоря за бедра — он был глубоко, двигался мелкими короткими толчками, а Вадик неторопливо, туго отдрачивал член, и Игорь не мог даже стонать, чувствуя, как жар заполняет его, подбираясь к горлу, к вискам, стекая в затылок. — Да, тогда каждое утро будет ещё чуточку лучше, — согласился Вадик, а затем наклонился и впился зубами в плечо, ближе к шее, не столько больно, сколько остро, ярко — Игорь почувствовал, что тонет окончательно, падает, даже схватился за руку Олега на своём бедре, переживая спазм за спазмом, волну за волной. Волков в ответ сжал пальцы, наклонился ниже, и Игоря накрыло на выдохе, на глубоком движении члена внутри, на плавном движении ладони по головке, накрыло с головой, оглушило, выбило протяжный длинный стон откуда-то глубоко из-за рёбер. Вадик поцеловал первый — потянулся к приоткрытым губам, провёл языком от уголка по нижней, и тут же с другой стороны прильнул Олег, опустившись грудью на грудь — коротко поцеловал в уголок губ, и уткнулся лбом в изгиб плеча, расслабляясь, тихо, глубоко выдыхая. Игорь заерзал, устраиваясь удобнее, давая Олегу улечься, умудрился даже обнять его одной рукой и как-то мудрено переплести ноги — тело слушалось плохо, но всё равно подстраивалось, руки сами тянулись лечь на крутой изгиб поясницы, на тонкую талию, шея послушно вытягивалась — её лениво и приятно ласкали губами с двух сторон, потом Дракон потянул Олега к себе и они медленно целовались, едва не касаясь губами Игоря, а Олег снова задышал тяжелее и чаще, вжимаясь всё ещё разгорячённым телом. — Ты как? — Олег длинно провёл кончиком носа по игоревой щеке, коснулся губами уголка глаза — приятно и как-то по особенному интимно. — Хорошо, — Игорь улыбнулся ему, покосился на Вадика, наблюдавшего за ними с интересом. — Надо распутываться, — он демонстративно дрыгнул ногой, как минимум на раз закинутой на Олега. — Пожалуй, — Волков приподнялся на руках, аккуратно уперевшись ладонями выше плеч Игоря, и повернулся к Дракону. — Вадь, ты одежду мою не видел? — А то ж! — Дракон скабрезно оскалился. — Шёл по следам страсти! — Пришёл поручик и всем впендюрил, — почти неслышно проворчал Олег, отлипая от Игоря — Гром тоже собирал себя в кучу, хотя было лениво и всё ещё неуловимо сладко тянуло все мышцы.***
— Как ты смотришь на то, чтобы выбраться на выходные в музей? — вдруг спросил Олег, до этого наблюдавший за тем, как Игорь режет овощи для зажарки. Он всё порывался помочь, но Игорь со всей твёрдостью сообщил, что собирается готовить пельмени в горшочках по рецепту тёти Лены, и Олег смирился — устроился на стуле и, казалось, внимательно запоминал все игоревы манипуляции. Дракон пошёл в душ и переодеваться, и что-то пропал — до сих пор не спускался на кухню. — У вас расписание с культурной программой? — улыбнулся Игорь. — Сто лет ни в каких музеях не был, последний раз, когда ещё учился, наверное… — Просто перепали билеты на выставку, — Олег хмыкнул. — Ну, у нас иногда бывают культурные выходы в свет, да. Инициатор в основном Вадик — живопись его не особо интересует, другое дело всякие исторические штуковины… И бонус — можно не брать гида, и Вадика интересно слушать. — Ну как от таких перспектив отказаться! — хохотнул Игорь, хотя и так не собирался упускать возможность провести с ними время. — Что за выставка? — Холодное оружие в период с четырнадцатого по семнадцатый век, — оттарабанил Волков. — Что скажешь? — У меня была целая полка с энциклопедиями по холодному оружию, — мечтательно вздохнул Игорь, на мгновение упав в воспоминание о книжных полках в отцовской квартире, о запахе книжных страниц — тонкая бумага для печатного текста пахнет совсем не так, как плотная глянцевитая для качественных цветных иллюстраций. — Значит, сравним познания, — с порога предложил Вадик. — Не парься, холодное оружие — не моя специализация, так, увлечение юности. Игорь согласно кивнул, отвлёкся на сковородку, в которой помешивая овощи деревянной лопаткой, и не заметил, как Вадик подошёл ближе, вплотную. Даже вздрогнул, когда к спине прижалась широкая грудь — Дракон положил подбородок на плечо, и оглядев плиту, на которой стояла сковородка и кастрюлька с кипящими в приправленном бульоне пельменями, проурчал: — Пахнет вкусно. Повезло мне с мужиками. — Голодным не останешься, — заржал Олег. — Достань горшки сверху, будь ласка. — Вежливый мой волчонок. — Вадик неохотно отлип от Игоря с мечтательным вздохом, и направился к шкафчикам в другом углу кухни. Игорь видел его только краем глаза, но всё равно уловил некоторое замешательство — Дракон открыл верхний ящик, и вдруг замешкался. Отвлекаться от сковороды Игорь не стал — на финальной стадии очень легко всё спалить в угольки, но прислушался: Олег поднялся со стула и пошёл к Вадику, вздохнув: — Извини, Вадь, забыл. Что на рентгене? Забренчала посуда, видимо, Олег сам потянулся за горшками. — Ушиб, волчонок, жить буду, я же говорил. Я даже снимок домой притащил, можешь полюбоваться. — На слово поверю, — голос тихий, немного приглушённый, словно губы в губы. Игорь подождал, пока они разойдутся, выключил конфорку, проверил пельмени и выключил их тоже, и все-таки поинтересовался: — А что случилось? — Производственная травма, — делано вздохнул Вадик. — Ушиб рëбер и гордости. Олег смешливо фыркнул: — В основном рёбер, твоё огромное эго так просто не заденешь. Дракон ответил ему нежным оскалом и снова прислонился к Игорю со спины, устроив подбородок на плече.***
Несколькими днями спустя Игорь открывал дверь, рассеяно думая о том, что это всё равно довольно странно — иметь в кармане ключ от чужой квартиры, и, уже прикрывая её за собой, удивляясь непривычной тишине в квартире, вспомнил — сегодня его не ждали. Нет, Олег, конечно, никогда не забывал напомнить Игорю (иногда при этом приятно почёсывая за ухом), что его здесь ждут всегда и ему не нужно звонить каждый раз и предупреждать, что он приедет. Ему выдали комплект ключей, чтобы у Игоря не возникало сомнений, и Игорь постепенно приучал себя к этой мысли, всё равно стараясь подгадать так, чтобы не остаться в квартире один. Но сегодня он сам позвонил Олегу уже вечером — за окнами Управления начинало темнеть, и предупредил, что сегодня не приедет, что ждать его не надо и у него всё в порядке, просто… сегодня домой. Дома, конечно, был Макс — в последние дни он казался особенно сосредоточенным, словно его работа, с чем бы она ни была связана — с Игорем он подробностями не делился, как и Игорь с ним, — подходила к финишной прямой. Но с Максом можно было и помолчать — он, конечно, был шумным и активным, но к заёбанному Игорю обычно не лез. День выдался муторным, неприятным, Игорю и домой не хотелось, и в Управлении оставаться уже было бесполезно — результатов по делу из лаборатории всё равно нужно было ждать минимум до завтрашнего полудня, а без них можно было сколько угодно упражняться в измышлениях, толку — ноль. Муторно было, тошно. Димка совсем сник, и Игорь сначала его домой настоятельно отправил, а потом и сам пошёл, по пути так и не сумев отпустить рабочие мысли. Смотрел всю дорогу под ноги да на носки кед, но вряд ли это как-то оправдывало то, что он и правда припёрся сюда. Он стоял в коридоре прислушиваясь — у них стояла какая-то хитровыебанная система безопасности, так что любое, даже легальное проникновение в квартиру фиксировалось и то, что никто до сих пор не выглянул в прихожую, означало, что либо дома никого нет, либо все плотно заняты. Скорее всего друг другом. Игорь ещё полминуты попялился в зеркало в прихожей, раздумывая, насколько перспективно аккуратное отступление. Довольно бесперспективно — они всё равно узнают, что Игорь приходил. — Ты всё-таки пришёл! — Олег спускался по лестнице — Игорь без труда подметил возбуждённый блеск в его глазах и то, что он вышел в футболке Вадима — она ему была великовата и надёжно прикрывала пах. — Хорошо, Игорёш, проходи, чего застыл? — Я не… — Игорь мягко обнял его, ткнувшись носом в приятно пахнущую мускусным возбуждением шею. — Я не знаю, как так вышло. Извини, отвлекаю? — Я и правда не могу надолго оставить его одного, — серьёзно кивнул Олег. Игорь невольно сглотнул — воображения сегодняшним вечером не хватало, чтобы представить картину в спальне. Где-то глубоко за рёбрами заворочалось любопытство. — Хочешь посмотреть? — проницательно улыбнулся Волков, привычным движением погладив Игоря за ухом. — Присоединяйся, как будешь готов. Поешь, умойся, — Олег погладил большим пальцем щёку и мягко поцеловал в губы. Игорь ответил на лёгкий, ненастойчивый поцелуй, немного расслабляясь. Олег и правда был чертовски возбуждён — Игорю в бедро упирался его член и пахло от него так неуловимо-жарко, что в паху сладостно сводило неясным, невнятным предвкушением. — И приходи, — продолжил Олег, продолжая ласково гладить Игоря по лицу. — Смотреть можно — трогать нет. Там много правил, ты постепенно научишься, — добавил он с такой абсолютной уверенностью, что Игорь, который был далеко не так в этом уверен, растерянно заморгал. — Хорошо? — Хорошо, — заворожённо кивнул Игорь. Ещё несколько мгновений он смотрел в спину уходящему Олегу — он скрылся на втором этаже, — и побрёл в ванную, умываться и мыть руки. Из всех планов на вечер у него был только один — поспать, даже есть не хотелось, разве что выпить чего-нибудь лёгкого, особенно, если Макс составит компанию. Он заглянул в холодильник на кухне, выудил контейнер с какой-то сложносочинённой запеканкой, глянул на банку пива, но решил, что не стоит. Интуиция подсказывала, что лучше ему подниматься в спальню на трезвую голову. Тем более, что он, несмотря на общую заёбанность, точно собирался воспользоваться приглашением. Разве ж от такого отказываются? Смотреть, но не трогать — для усталого мозга звучит невероятно соблазнительно, хоть и эгоистично. Полпорции запеканки он умял даже не почувствовав вкуса (прости, Олеж), почистил зубы в ванной и наконец-то поднялся наверх, замерев перед дверью спальни. Стало жарко — пальцы потянулись к вороту футболки — оттянуть, дать воздуху коснуться голой кожи. Предвкушение обжигало изнутри — «не могу надолго оставить его одного», интригующе. — Вот так. Такой красивый, я тобой горжусь, — донеслось из-за двери приглушённое. Голос — Олега, протяжный негромкий стон, ему вторивший — Вадика. Игорь взялся за ручку, но не зашёл, так и замер, стараясь уловить что-то ещё, испытывая изощрённое удовольствие от своего положения. — Опустись ниже, — не приказ толком, увещевание, ласковое, но властное. — Давай, мой хороший. Игорь придёт и покажешь ему, как хорошо умеешь принимать, да? — тихое, согласное «да» в ответ, с придыханием, с последовавшим за ним длинным стоном — совсем непохоже на Вадика, Игорь прекрасно знал, что не было силы, которая могла бы сдержать его красноречие… Ну или всё-таки была. Игорь тихо повернул ручку и прошёл в спальню. Олега он даже не сразу заметил, хоть и точно знал, что он тоже здесь, всё внимание было приковано к Вадику — обнажённому, покрытому испариной, взлохмаченному… медленно насаживающемуся на толстенный, какой-то странной фактуры член. Игорь тяжело сглотнул, скользя взглядом по напряжённым подрагивающим бёдрам, по пирсингованному члену, прижимающемуся к животу, по твёрдым торчащим соскам и крепкой шее с бьющейся на ней голубоватой жилкой. На рёбрах ещё расцветали желтоватым цветом гематомы от ушиба, но Дракона они совершенно не портили, так же, как и шрамы, щедро рассыпанные по коже. Рот мгновенно наполнился слюной — рефлекс, как у собаки. Облизать, поцеловать, припасть раскрытым ртом к шее, провести языком по головке, влажной и блестящей от выступившей смазки. — Такой красивый, — снова мурлыкнул Олег и похлопал по сиденью рядом с собой. — Иди сюда, Игорёш. Сегодня удивительно роскошное шоу, ведь правда? — Совершенная правда, — откликнулся Игорь, облизнув пересохшие губы. Он обошёл небольшую кушетку, на которой сидел Олег, не сводя взгляда с Вадика — тот следил за ним странным взглядом из-под ресниц, поплывшим, расфокусированным, но в то же время каким-то… ящеричьим. Словно настоящий дракон. — Невероятно красиво, — тихо добавил он, садясь. — Смотреть, но не трогать? — ещё раз уточнил он у Олега, не в силах оторваться от зрелища. Олег ничего не говорил Вадиму, и он так и замер, не двигаясь, дышал только тяжело и бёдра мелко подрагивали. — Пока что да, — Олег мягко погладил его по затылку. — Можешь раздеться, если захочешь. Игорь стянул с себя футболку, но джинсы пока оставил — сам не знал зачем толком, но не хотелось портить атмосферу своей торопливостью. — Поднимись, — Олег сделал короткое движение ладонью и Вадик медленно приподнялся на коленях. Крупная игрушка, определённо толще его члена, неохотно выскользнула, тяжело, упруго качнувшись — так Игорь смог оценить её рельефность — странная форма: здесь и имитация набухших вен, и напоминающие нитку крупных жемчужин, спиралью обвивающих ствол, округлости, и утолщение размером с кулак у основания, тоже рельефное, словно покрытое чешуёй. — Продолжай, мой хороший, — разрешил Олег. — Сделай себе хорошо, дай нам посмотреть. Игорь расстегнул ширинку на джинсах — давило просто нестерпимо, член встал, а яйца тягуче заныли ещё раньше, чем Вадик, тяжело дыша и медленно моргая, опустился до середины игрушки. Он приподнялся, провел ладонями по бёдрам, то ли вытирая взмокшие ладони, то ли стараясь унять дрожь, и плавно опустился ещё ниже. Игорь поймал себя на том, что перестал моргать. Смотрел как здоровенное фэнтезийное дилдо погружается всё глубже и почти не верил своим глазам, не мог представить себе, насколько растянуты трепещущие мышцы вокруг такой игрушки. — Примешь полностью сам и получишь награду, — мурлыкнул Олег, не сводя тёмного взгляда с лица Вадика. — Я даже подумаю над тем, чтобы ты мог кончить мне в рот. Только подумаю, — предупредил он, наверняка тоже заметив, как тяжело выдохнул Дракон. Его щёки заливал совсем непривычный алый румянец. — Ты такой молодец, ты сможешь. Олег выглядел довольно спокойно, хотя Игорь уже знал, что он чрезвычайно возбужден. Футболку он снял, сидел в боксерах, раздвинув ноги и максимум, что позволял себе — легко касался пальцами внутренней стороны бедра, поближе к паху. — Вот так, — ободряюще-ласково зашептал он, выглаживая на своей коже короткие узоры. Вадик смотрел на него, осоловело моргая. — Покажи. — Блядь, — всё-таки вырвалось у Вадика тихое, скулящее. — Молчать, — бросил Олег немного резче. — Я не хочу затыкать тебя кляпом. Не вынуждай меня делать то, что я не хочу. Игорь заморгал, переводя взгляд с одного на другого. Было так невероятно странно быть наблюдателем в этой сессии. Ему вдруг стало страшно любопытно, какое у них стоп-слово. Вадик моргнул пару раз, словно проглатывая тот поток ехидных шуточек, что обычно вольно лился с его губ, и закусил нижнюю, с тихим вздохом просев ещё немного. — Покажи нам, — мягко напомнил Олег. Вадик сгрёб тяжёлые яйца в горсть и оттянул наверх, чтобы лучше было видно чешуйчатый узел, уже наполовину погрузившийся внутрь. — Ещё совсем немножко, любовь моя, — ласково заворковал Олег, подавшись вперёд, жадно наблюдая за тем, как узел исчезает в растянутой до предела заднице. — Вот так, молодец, хороший мой мальчик, расслабься… Игорь наконец-то смог выдохнуть — он уже не помнил, когда в последний раз делал вдох. Олег гибко поднялся с кушетки, обходя кровать, чтобы подойти к тумбе вне поля зрения Дракона. Вадик не вертел головой, сначала он, видимо по привычке, просто опустил взгляд, глядя то ли на свой истекающий смазкой член, то ли на кровать перед собой, а потом перевёл взгляд на Игоря. Незнакомый. Такой Игорь ещё не видел, такого Дракона ему ещё не показывали. Это было… невероятно. Прикосновение к чему-то сугубо интимному. Олег выбрал что-то — в полумраке Игорь никак не мог разглядеть, что было разложено на тумбочке, и вернулся к кровати, остановившись рядом с Вадиком, чуть за спиной у него. Дракон скашивал взгляд в нелепой попытке разглядеть его за своей спиной, но не оборачивался, а Олег не делал ничего, только наклонился к Вадиму, вдыхая запах его волос, даже не касался, словно дразнил близостью. Когда он наконец-то встал перед Вадиком, взгляд у того был полон облегчения, словно видеть Олега сейчас, когда он в таком положении, важнее всего на свете. «Я не могу надолго оставить его одного», — вспомнил Игорь. Вадик коротко рыкнул, когда Олег протянул ладонь к его груди — Игорю плохо было видно, что происходит, но он решил не суетиться. Вадик рыкнул ещё раз и Олег отошёл, давая Игорю полюбоваться — сжатые зажимами соски, довольно толстая стальная цепочка между ними. Олег едва потянул её на себя, и Вадик, хрипло заскулил, подаваясь к нему всем телом, удерживаясь только на коленях. Кожа на груди, ниже татуировки покраснела, по шее стекали капли пота, Вадик кусал губы и смотрел на Олега верным псом, ожидая указаний. — Двигайся, — смилостивился Волков, но цепочку из рук не выпустил, оставил её покоиться на пальцах, даже не натягивая — натяжение всё равно становилось сильнее, когда Вадик поднимался на коленях, и ослабевало, когда он опускался, останавливаясь перед чешуйчатым расширением внизу — Олег не настаивал, позволял ему двигаться так, почти непринуждённо, легко, поскуливая и хрипя, закатывая глаза и дрожа. Игорь сжал свой член сквозь бельё, не в силах отвести глаз от его размеренных, но становящихся всё быстрее движений. — Как хорошо двигаешься, — похвалил Олег. — Будешь такой раскрытый, что даже утром ещё не сможешь сжаться на члене, да? А на двух? Олег вроде бы спрашивал риторически, но Вадик осоловело кивнул, кинув на него совершенно дикий взгляд. Олег выпустил из пальцев цепочку и жёстко ухватил Дракона за нижнюю челюсть, останавливая. Игорь сдвинулся к краю кушетки, повернувшись, так можно было наблюдать чуть сбоку и, хотя рельефное дилдо с такого угла совсем не было видно, это окупалось тем, что Игорь мог неприкрыто любоваться их взаимодействием. Олег держал Вадика за челюсть, а тот смотрел на него широко распахнутыми глазами, как полудикое животное, почувствовавшее хозяйскую руку. — Вниз, — глухо приказал Олег, держа его так, что они смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. — Медленно. Вадик то ли захрипел, то ли зарычал, медленно проседая на коленях. Игорь смотрел на него, представляя, как огромная игрушка погружается в растянутое трепетно-жаркое нутро, как натягивает мышцы до предела, как давит на простату — невыносимо сильно, до ломоты, смотрел, переводя взгляды с их лиц — Вадик опускался ниже и Олег, наклоняясь, оставался с ним на одном уровне, — на текущий смазкой, перевитый набухшими венами член. Шарики пирсинга поблёскивали в слабом свете, влажные и скользкие от смазки, кольцо в побагровевшей головке тоже блестело, приковывая внимание. Вадик снова опустился полностью и член дёрнулся, выплёскивая ещё порцию смазки. — Ты всё делаешь правильно, — тихо похвалил Олег, поглаживая его за ухом так же, как иногда гладил Игоря. — Мне очень нравится. Я тобой очень доволен… Казалось, Дракон не слышал — в мутном взгляде сложно было что-то прочитать, но Олег, наверное, читал — гладил Вадима по лицу, смотрел на него с тяжёлым ласковым обожанием, и наконец отошёл на шаг, снова садясь на кушетке и выдыхая. Он мельком глянул на Игоря и снова повернулся к Вадиму. Игорь не строил иллюзий — это всё было не для него, это для них двоих, а ему позволено видеть, потому что оказался в нужном месте в нужное время… и потому что ему доверяют, вот настолько доверяют — и ничего не имел против. Даже дышать старался потише, чтобы не нарушать атмосферу, но утопал в происходящем, слабо вздрагивая от ищущего выход возбуждения. Олег откинулся назад и расслабленно развёл ноги, размеренно дыша. Крепкий стояк, стиснутый узким бельём, натягивал ткань и пачкал её смазкой, но Олег, казалось, совершенно не обращал на это внимания. Он смотрел на Вадика, замершего в нижней точке, Вадик пожирал его взглядом. — Порадуй меня, — просто попросил Олег. — Я дам тебе понять, что ты можешь кончить. Сделай себе хорошо. Игорь зачаровано смотрел, как переливаются мышцы под кожей — Вадик осторожно упёрся ладонями в кровать за своей спиной, немного откидываясь назад, шире развёл ноги и, приоткрыв рот в беззвучном стоне, задвигался. Он почти не выпускал из себя широкое основание игрушки, не касался себя, даже не стонал, только смотрел на Олега, пока были силы, а потом вовсе откинул голову назад, выгибаясь сильнее. Его движения, несмотря на сквозящую в них жадность, не были резкими, он так плавно качал мощными бёдрами, что Игорь завидовал его умению контролировать своё тело. И не только в этом — с побагровевшего члена текло, смазка мазала слюдяными разводами по напряжённому животу, стекала вниз, к тяжёлым гладким яйцам, капала на простынь, но никакой стимуляции он не получал. Игорь понятия не имел, каково это, но подозревал, что болезненно. Болезненно хорошо, до дрожи. Вадик дрожал, но не сбивался с ритма, не падал, двигался под жадным взглядом Олега, поначалу только с шумными вздохами, но скоро они превратились в хриплые, несдержанные стоны, в которых не угадывалось ни одного связного слова, только звуки, только острый скулёж, только хрипы и рык, рвущийся из-за рёбер. — Красивый мой, — зашептал Олег, подаваясь вперёд. — Красивый мой, замечательный, хороший… Такой выносливый. Такой послушный… Такой сильный. — Он не встал на ноги, он плавно перетёк с кушетки на пол, на колени перед кроватью. От прикосновения его ладоней к бёдрам Дракон вздрогнул, как от удара плетью — Игорь видел, как сильнее прежнего напряглись его руки, видел зажмуренные глаза и приоткрытый рот. Внутри, от паха к горлу поднимался пожар, его самого наверняка трясло, но найти в себе сил отвлечься даже на то, чтобы подрочить, никак не получалось. Игорь смотрел. Как Вадик плавно опускает бёдра, как Олег гладит его, поднимая ладони всё выше, по животу, к груди, как он облизывает губы и берёт в рот крупную тёмную головку, как цепляет пальцами цепочку, плавно, без рывков натягивая. Смотрел во все глаза, сжимая свой член сквозь трусы, как Вадик мелко двигал бёдрами, уже не вверх-вниз, а вперёд-назад, толкаясь Олегу в расслабленную глотку. Олег удерживался одной рукой за бедро, а второй натягивал цепочку до тех пор, пока рык, становящийся громче, не перерос в полустон-полукрик, оборвавшийся на вдохе пронзительной тишиной. Дышать Вадик начал, кажется, немного позже — и Игорь вместе с ним. Олег старательно сглатывал, но сперма всё равно стекала из уголков губ к подбородку и, когда он медленно отстранился, выпуская изо рта ещё твёрдый член, губы у него были ярко-алые, припухшие, мокрые. Он медленно встал на ноги и как-то ловко прихватил Вадика за шею и под спину, давая снова выпрямиться и одновременно не давая слишком низко просесть на коленях. — Замечательный мой, дракончик мой золотой, — снова зашептал Олег, придерживая Вадима всё то время, пока он выпрямлялся, давая игрушке выскользнуть. Игорь снова тихонько сглотнул, оценив её размеры и рельефную поверхность. Член тяжело ныл в ладони, прикосновение которой не приносило ни капли облегчения. — Хороший мой… Вадик качнулся и широкие светлые ладони тяжело улеглись Олегу на бока, пальцы легонько сжались и он медленно, всё такой же одуревший, словно не соображая вообще ничего, уткнулся лбом Олегу в плечо, размеренно-тяжело дыша. Олег гладил его по волосам, потемневшим от пота, мурлыкал что-то нежное, что Игорю не было слышно, держал его, постепенно сдвигаясь так, что когда он всё-таки отпустил Дракона, тот уселся в ворох смятых простыней, осоловело-влюблённо пялясь на Олега. Игорь наблюдал за ними как за поцелуями в хорошей порнухе — и дрочить не хочется, и возбуждение не стихает, и глаз не отвести, — пока Олег снимал с Вадика зажимы для сосков и убирал угрожающе-здоровенный дилдак на тумбочку. Дракон так и молчал — облизывал сочные розовые губы, то следя взглядом за Олегом, то поглядывая на Игоря (у Игоря от его взгляда яйца томно-сладко поджимались), но не говорил ни слова, ни одной шуточки не отпустил, это было даже более непривычно, чем то, за чем Игорь наблюдал несколько минут назад. Олег, закончив с наведением порядка, сел на край кровати, неуловимо-устало вытянув ноги, откинулся назад, безотчетно-доверчивым движением на грудь Вадику, словно точно знал, что он будет там, подхватит, не даст упасть. Дракон тут же вжался лицом в его шею, шумно втянул воздух, и жадно обнял поперёк груди, сразу двумя руками. — Иди сюда, — тихо позвал Олег, протянув к Игорю руку. Вторую он завёл назад, зарылся в жёсткие выгоревшие пряди, прижимая голову Дракона к своей шее. Тот не только целовал — жадно вгрызался, сжимал зубы на тонкой коже — по шее расползались красные пятна, а Олег прерывисто дышал, зажмуриваясь, и, едва Игорь коснулся его, сжал запястье и потянул к себе. В его руках Игорь окончательно потерялся: мягкие затраханные и зацелованные губы, чуткие пальцы, скользящие по коже, жар тела, податливо прижимающегося теснее, запах свежего пота и возбуждения. От близости и ищущего выход возбуждения вело, Игорь едва не заскулил, когда Олег обхватил ладонью его член и, не разрывая поцелуя, провёл тугим кольцом пальцев по стволу к корню и обратно. Игорь ответил тем же — потер большим пальцем влажную головку, языком врываясь в податливый влажный рот, задвигал рукой, ловя заданный Олегом темп, но уже через несколько мгновений не выдержал: вжался в Олега всём телом, стиснул ладонями бёдра, закидывая длинные крепкие ноги себе на талию, задвигался, прижимаясь ещё теснее, кожа к коже, зажимая оба возбуждённых члена между их телами. Этого обоим оказалось достаточно. Да, Игорь вжимался губами в податливый рот, лаская горячую глубину, с мыслью «хочу тебя, хочу в тебя, волчик», и отчётливо представлял, как лишь немного меняет угол, чтобы толкнуться членом в узкий, пульсирующий жар тела, пока Вадик ласкает его, грызёт шею и целует, но ему хватило и нескольких минут тесной жаркой возни, горячих поцелуев и хриплых стонов Олега, чтобы выплеснуться ему на живот, поскуливая от удовольствия. Олег ненамного отстал. Игорь крепко держал его сладко дрожащие бёдра, и целовал распахнутые губы, пока он кончал, откинувшись Вадику на грудь.***
Вадика крепко развезло — даже когда они все трое кое-как улеглись на постель, он никак не выпускал Олега из рук, так и уткнулся носом в затылок, тихо, тяжело дыша. Дело было, наверное, не только в самой сессии, простенькой, нетребовательной и недлинной, но и в Игоре. Игорь, тоже вымотанный новыми и, наверное, слишком яркими впечатлениями, льнул к рукам, тихо дышал в ключицы, и они оба, обвившиеся вокруг Олега, казались такими открытыми, такими беззащитными, что обмирало сердце, ещё не вошедшее в размеренный ритм. У Дракона сердце билось тяжело и гулко, Олег практически чувствовал его лопатками, а у Игоря — быстро и сбивчиво, под пальцами легшими на грудь. Хотелось обоих обнять, зарыться руками в растрёпанные волосы, прижимая обоих к себе, нашептать каждому нежностей, но цепкий капкан из переплетённых конечностей не выпускал, и Олег, чутко прислушиваясь к каждому, ждал, пока оба придут в себя и расслабятся достаточно. Но раньше зазвонил телефон. Олег только одному номеру оставлял доступ в любое время дня и ночи, без исключения, был уверен, что просто так со второго личного мобильника, зашифрованного, наверное, круче, чем линии Пентагона, Серёжа звонить не станет. А раз звонит — значит что-то случилось. Вадик хрипло взрыкнул, дотянулся до тумбочки и сунул Олегу телефон. Чувствовалось, как в нём нарастает раздражение, пуская насмарку всю проделанную работу. Олег поймал его ладонь, и мягко прижался губами, прежде чем ответить — это немного помогло. Игорь, перекатившийся на спину, смотрел осоловело и томно, кажется, насчёт него можно было не беспокоиться. — Серый, ты не вовремя, — предупредил Олег на случай, если повод был действительно херня. — Мне нужно, чтобы ты меня забрал, Олег, пожалуйста… — Разумовский звучал растерянно и даже испуганно. Олег мигом стряхнул с себя остатки неги и принялся выяснять подробности. Журналисты Серёжу донимали часто — он неохотно шёл на контакт, но и его можно было разговорить, при должном умении, обладали которым не многие. Обычно разговор ограничивался парой стандартных вопросов, а на случай, если писакам этого было мало, у Серого имелась охрана. И обычно этого было достаточно, чтобы не дёргать Олега по таким пустякам, как излишне настырный журналист, но Серый, тревожно глотая окончания слов, пояснил: — Понимаешь, Олег, я его знаю… То есть… Я — нет, но Птица знает. Они вроде как зажигали в одном клубе, пока ты был в командировке… И я нихрена не понимаю, что ему нужно… — Жди, через полчаса буду у тебя, — отрезал Олег. Шантажистов, подбирающихся к Разумовскому, он повидал немало. Некоторых, ещё на заре его айтишной империи, приходилось заставлять молчать методами банальными, но крайне действенными. Но это действительно было давно. К тому же, ещё никто не шантажировал Серого блядством Птицы — это было что-то новенькое. — Езжай, — Вадик тяжело уложил горячую руку Олегу на бедро. — Нет, правда, — он коротко ухмыльнулся. — Работа такая, нам ли не знать. — Справитесь? — Олег погладил его по предплечью и перевёл взгляд на Игоря — тот осоловело-сонно моргнул, но кивнул. — Справимся, — пообещал Вадик. — Держи в курсе.