***
Тина
Прячешь сумку с коньками под кровать и залезаешь под тёплое пуховое одеяло, которое приятно накрывает тебя своим весом. Игнорируешь шум и изучающие взгляды соседок. Сейчас есть вещи намного важнее вашей «немой войны». Не веришь, что это на самом деле происходит с тобой. Реальность не осознается и даже не думает откладываться в голове. Ты не привыкла к тому, что мечты имеют свойство сбываться. Наверное, было бы намного легче принять тот факт, что у тебя, как всегда, ничего не получилось, чем пытаться хоть как-то свыкнуться с новой жизнью, усмирив бунт в сердце. Пытаешься уснуть, борясь с тысячью вопросов, снова и снова возникающих в твоей голове, и застилающим глаза тревожным изумрудным оттенком неверы. — Тина, только представь, ты будешь тренироваться в столице с действующем спортсменом, который знает фигурное катание изнутри и к своим небольшим годам добился немалых результатов в спорте, — твердишь сама себе, борясь с волнительным звоном в ушах и мурашками. Уверена, что Дан не собирается читать тебе прописные истины из учебника, а будет больше налегать на практику и эксперименты. В предвкушении, что есть мочи, сжимаешь кулаки. Большой и смелый эксперимент — это все, что тебе сейчас нужно. От одной этой мысли становится страшно. Ты всегда с большой опаской относилась к начинаниям, а такая глобальная перемена заставляет закипать в жилах кровь. Боишься, что этот тремор будет мешать тренироваться. Ведь чувствуешь на себе ответственность: перед Даном, который тебя выбрал. перед родителями, которые отпустили тебя в Киев, несмотря на волнение. перед своей мечтой. Вспоминаешь о вопросе, мучащем тебя ещё с самой первой встречи с Даном. Залезаешь в ноутбук и вводишь в поиск «фигурист Дан Балан», хочешь ещё раз поискать информацию про своего тренера. Но в первых десяти ссылках находишь лишь однотипные тексты про биографию и спортивные достижения. Про завершение карьеры везде под копирку одна и та же строчка: «официальный представитель Дана объявил, что спортсмен досрочно завершает сезон. Причины и планы фигуриста на следующий сезон пока не озвучиваются». Но прошёл уже год. А новых данных нет. Отворачиваешься от экрана, задумчиво стуча ноготками по крышке. Странно. Даже форумы профессионально почищены от предположений и слухов фанатов. Тебе очень интересно узнать, что же кроется за этой тайной. А тайна ведь есть. Не веришь, что Дан мог просто так закончить заниматься любимым делом. В одном из своих интервью он сказал, что «фигурное катание — его воздух». Как он может жить без воздуха?***
— Мама, привет, — стараешься говорить спокойно. Она ещё даже не догадывается о твоем зачислении в тренерский штаб. До первой тренировки ты решила никому ничего не рассказывать. — Да, Тиночка, как у тебя дела? — чувствуешь, что мама улыбается, крепче прижимая трубку к щеке. Только на расстоянии понимаешь, как любишь своих родителей и желаешь сделать все, чтобы они были горды тобой. Они заслуживают этого. Правда. — Все хорошо, но я хочу тебе кое-что сказать. — Что-то случилось? — знаешь, что мама уже схватилась за сердце и затаила дыхание. Не знаешь, была ли у неё такая реакция на любимые новости всегда или пришла с возрастом, но тебя определенно пугает такая перспектива. — Мам, зайди в наш чат, я кое-что прислала, — грузишь электронный вариант подписанного контракта. — Тина, ну скажи уже сама. Не томи ты ради Бога. — Мам, ну зайди в чат! — просишь ты, хочешь, чтобы она увидела все сама, — По-жа-луй-сто. Фирменно протягиваешь слоги. — Так, ну что тут, документ какой-то, — начинает читать несмело, — … о зачислении Кароль Тины в тренерский штаб Киевского национального ледового центра в группу под руководством Дана Балана. Тина! Кажется, мамин крик услышал весь город. По крайней мере в твоём дворе уже точно все знают. — Как? Когда? Ты же говорила, что провалила просмотр! Тина! — мама делает небольшой перерыв на вздох и снова продолжает, — А как же наше с папой официальное согласие? Как они вообще смогли без нас заключить с тобой договор? — Мамочка, ну я это… расписалась за тебя, — говоришь, опуская глаза. Как будто мама на тебя смотрит. — Как это за меня? Дочь! — Мама, не переживай, я за тебя уже лучше подписываюсь, чем ты за себя. Лучше скажи, ты рада, рада? — нуждаешься в ее эмоциях. Она первая с кем ты делишься этой победой. — Очень, Тин, это такое счастье, но такая ответственность. Пожалуйста, тренируйся хорошо и не ленись. Это такой шанс. Как тебе Дан? — Он классный, мне нравится с ним. Возможно, у нас что-то получится.***
Приезжаешь к катку с боевым настроением. Поднимаешь голову и рассматриваешь ледовый комплекс, возвышающийся к небу на фоне низких кучевых облаков. Каждый раз замираешь от его величия и красоты. Прохладный порыв выбивает из слабого пучка прядки, а тело покрывается толстым слоем мурашек. Холодно, но отвести взгляд не можешь. Пока не осознаёшь, что тренируешься здесь. Для тебя быть тут равнозначно поступлению в Хогвартс. Магия. Надеваешь новенький тренировочный костюм, деньги на который тебя на радостях прислали родители. Чувствуешь с себя в нем увереннее и женственнее. Десять минут рассматриваешь себя в зеркале, замечая, как за последнее время округлилось твоё тело. Для фигуристки это не самые лучшие изменения, но внутренне, ты не можешь не ликовать от появившихся женственных форм. Хочешь оставить волосы распущенными, но все же принимаешь решение сделать конский хвост, спрятав в копну фиолетовую прядь. Хочется выглядеть на все сто, но нарушать правила не осмеливаешься. Выходишь на лёд за два часа до тренировки. Сегодня важный день — знакомство с новыми коньками. Делаешь первые круги и замираешь от новых ощущений. Коньки дарят первоклассное скольжение. Сама ты бы никогда не выбрала себе такие жесткие, но, как оказалось, в таких намного удобнее заходить на прыжки. Дан знает толк. Конёк постепенно принимает форму ноги и дискомфорт уходит. Чувствуешь себя на льду уверено и свободно. Предвкушая начало тренировки, рассекаешь лёд, поочерёдно пробуя все элементы. — За раскатку пятерка, — слышишь одобрительный голос Дана и чуть ли не теряешь равновесие от приятного чувства, прокатившегося по телу. Ты, как любая девочка, любишь, когда тебя хвалят. Особенно, когда это делает твой тренер. Главное стой, Тина, не падай. — А вот за смену костюма двойка! — проговаривает Дан, делая глоток кофе. Он настолько аппетитно пьёт, что после тренировки ты обещаешь купить себе хотя бы маленький стаканчик. Классический кофе не очень любишь, а вот с различными сиропами другое дело, особенно тебе нравится карамельный капучино и лавандовый раф. — Почему? В том я ведь слишком сильно выделяюсь, — поджимаешь губы, как будто извиняясь. Не ожидала, что Дан вообще обратит внимание на тренировочный костюм. — А ты и не должна выглядеть, как все. Ведь, чтобы в нашем мире быть услышанным, нужно быть либо уникальным талантом, либо безумцем. Смелость в выборе костюмов — это твой козырь. Я тебя из-за этого и выбрал. Свободную. — Никогда не бойся красок. Смотришь на Дана, глупо моргая. У тебя диссонанс — об яркости костюма тебе говорит человек, который никогда не снимает с себя чёрный. За все время ты даже ни разу не видела его глаз. В стёклах чёрных очков видишь только своё отражение. К своему большому сожалению. — Ладно, давай приступим к работе. Если готова, продемонстрируй мне свой арсенал прыжков, — Дан делает голос строже, но у него не очень получается. Тебе приятно ощущать это неформальное отношение к тебе. Он не строит из себя тренера и авторитета. — Готова, — с трудом отвлекаешься от попытки прожечь броню его чёрных стёкол. Разминаешь ноги, пытаясь настроиться. Вспоминаешь, зачем ты здесь. Сжимаешь кулаки до боли в запястьях, пытаешься приготовиться к прыжкам. Пульс зашкаливает, а в глазах появляются слёзы волнения. Но это уже другой сорт тревоги. Рядом с Даном уходит страх, возникает живое непреодолимое желание показать все, что ты умеешь, чтобы оправдать его веру. Быть лучше. Сильнее. Талантливее и свободнее. Начинаешь с чистого каскада: тройного флипа и тройного тулупа. Потом заходишь на тройной аксель, но приземляешь его в бабочку. Стараешься не поддаваться панике. Прыгаешь чистейший двойной аксель и лутц. Снова предпринимаешь попытку зайти на тройной аксель, но не докручиваешь. Получается двойной с небольшим перекрутом. Главное, что не упала. Глубоко вздыхаешь и ещё раз идёшь на прыжок. На этот раз роковой аксель получается. Радуясь своей маленькой победе, подъезжаешь к бортику. Тяжело дышишь, пытаясь разглядеть хоть какую-нибудь эмоцию в глазах тренера. Тебе так этого не достаёт. — Четверные какие есть? — спокойно спрашивает он. — Я не пробовала, — отрезаешь ты и между вами образовывается молчание. Дан громко сглатывает и ищет что-то в своём пустом блокноте.***
Дан
Ты знал, что в ее программках пока нет стабильных четверных, но ты точно не догадывался, что она их даже не учит. Спорт, тем более женское одиночное фигурное катание, не может так долго ждать. Прогресс в элементах происходит с астрономической силой, и что было хорошо для прошлого сезоне, абсолютно не котируется в новом. И это главный битч. Понимаешь, что время вашей работы, точнее ее желание оставаться в большом спорте заметно сокращается. Уверен, что с таким раскладом, она уйдёт уже после первых отборочных. Вроде должен радоваться, ведь это и есть твоя цель — с чистой совестью закончить попытку стать тренером и вернуться домой — но почему-то тебе абсолютно не радостно. Не столько жалко девочку, сколько… Пока не понимаешь своих чувств. Смотришь на ее растерянность, но сказать в ответ ничего не можешь. Действительно, не знаешь, чем ее утешить. Техника слабая, да и какой-нибудь особой искры спортсмена ты в ней не видишь. Сложно. Врать ты не привык. — Через три месяца у нас отборочные. В программе должно быть минимум три четвёрных, два из которых разные. И тройной аксель нужно подтягивать, совсем нет высоты, — ставишь перед ней задачу, в выполнение которой заранее не веришь. Глаза тускнеют. Хорошо, что она этого не видит. Не умеешь делать вид, что все хорошо, когда это не так. — Я поняла, — мужественно отвечает она, ковыряя носком лёд. — Давай так, — понимаешь, что нельзя оставлять ее одну в такой безысходности, — сейчас сделаем с тобой очень полезное упражнение, которое поможет держать нужную высоту. Так, сначала… Делишься с ней своим фирменным секретным упражнением для тройного акселя, о котором никогда никому не рассказывал, и вместо сожаления чувствуешь приятное тепло. Удивительно.***
Тина
Оставшаяся часть тренировки проходит без лишних разговоров. Ты с потрясением осознаёшь, сколько работы тебя ждёт. Но старательно делаешь каждое упражнение, пытаясь выполнять все, что говорит Дан. Он же выбрал тебя. Неслучайно. Значит, всё-таки верит. Значит, видит в тебе потенциал. Если бы ты знала, почему он выбрал тебя.***
Дан
— Тренировка закончена, молодец, — выдавливаешь из себя похвалу, хотя и вправду доволен ею. Тина оказалась очень трудолюбивой спортсменкой. — Спасибо, до завтра, — сухо проговаривает она, не поднимая головы. Поникла. Для того чтобы это понять, не нужно быть психологом. — Подожди, — останавливаешь ее и задерживаешь за плечи. Странно першит в горле. Ошибочно предполагал, что прочувствовал ее энергетику. Но сейчас ощущаешь абсолютную неизвестность глубокую манящую Дан, нет, не надо туда лезть! Она несмело поднимает на тебя взгляд — серо-голубые зрачки смотрят внимательно. Прожигает глазами так, что не спасают солнечные очки. У тебя определенно ожог — Да, работы впереди много. Но сегодня ты потрудилась на славу. А для спортсмена самое главное — отдаваться на льду каждый день. Все будет. Слышишь меня? — требуешь ответа. — Пообещай ей, что будешь рядом и обязательно поможешь — шепчет твоё подсознание, но сказать это вслух не решаешься. Девочка молчит. Да и ты ничего не можешь ей обещать. Ей очень многому нужно научиться, а ты не уверен, что сможешь как-то облегчить этот путь. — Иди, отдыхай, завтра разберём технику четверного флипа и, возможно, попробуем прыгнуть, хотя бы на удочке. Не вешай нос, Тина! — первый раз называешь ее по имени и замечаешь в какой неожиданной улыбке расплываются ее губы. Может быть всё-таки сможешь?***
Перед тем, как поехать домой, подходишь несколько километров по парку, чтобы выплеснуть энергию. Стоять за бортиком сложнее, чем ты думал, но как бы то ни было бешеный запас энергии и сил там не потратишь. А приходить с ним домой практически самоубийство. В парке тихо, свежо и пахнет соснами.***
Дома появляешься под вечер, долго ищешь в кармане ключи, потом несколько секунд выбираешь нужный. Пока не получается попадать в свой так называемый дом быстро. Чувствуешь сквозняк, потом слышишь за спиной знакомый голос. — Вернулся? — Кира выходит из-за двери напротив в своей неизменной короткой пижаме. — Как видишь, — поправляешь очки, не удосуживаешься улыбнуться. — Как рабочий день? Устал? — делает шаг вперёд, втягивая живот. — Есть такое, — бросаешь ты, когда слышишь заветный щелчок. — А ты что-то хочешь предложить… — не любишь такие длинные подводки. — Я хочу пригласить тебя на ужин, на наш первый вкусный ужин, — смешно водит глазами, как будто верит, что я все ещё ничего не понимаю. — И все? — снимаешь очки. — А остальное уже, смотря, как ты будешь себя вести. — За ужином я обычно веду себя очень плохо, — решаешь согласиться. Энергии в тебе по-прежнему много. А сегодняшняя тренировка добавила новых поводов для мучительных раздумий. Так что, домашняя еда, а после секс кажутся неплохими вариантами для вечернего досуга, — Будь к этому готова! Предупреждаешь. — Примем меры! — выдыхает она, скрываясь за дверью. А ты снова запираешь дверь и меняешь курс, выключая голову.