Я разрываюсь.

Последние розовые лучи уже почти севшего солнца пробегали по зданиям, отражаясь в стёклах, играя солнечными зайчиками. Было уже поздно, но вывески ещё не горели. Каждый шаг отдавал неприятной болью, сообщая МК об усталости. Но парень хотел успеть ещё кое-что сделать, пока не настала ночь. Пусть и после тренеровок хотелось в душ и любимую кроватку, но любопытство заставило парня придти к старому театру. В отличие от горы Цветов и Плодов здесь что-то изменилось. Кид точно не мог сказать что, но атмосфера стала иной. Теперь это место отдавало не только таинственностью, но и какой-то грустной ностальгией. Помещение все ещё было не полностью восстановлено. Стены украшали трещены, на полу валялся мусор. Среди этой разрухи выделялся силует, сидящий на самом близком ряду к сцене, спиной к МК. Парень сразу понял, кто это. Парень был готов к новому поединку, но почему-то где-то внутри знал, что в этот раз драки не будет. — Рад видеть тебя, иди сюда, — нарушая тишину этого места, разрывая пальный воздух, произнёс силуэт, не разворачиваясь. Кид лишь кивнул и подошёл ближе, неуверенно заглядывая, но не садясь на место. — Чего боишься? Не отошел ещё от вчерашнего? Как себя чувствуешь? — Я не настолько глупый, чтобы делиться тем, что ты можешь использовать против меня, но спасибо за беспокойство, — Усмехнулся Мк, похоже Макак не был настроен на бой, но расслабляться парень не собирался, хотя и позволил присесть рядом. — О да, о таком нужно было спрашивать тебя вчера, — хвост прошёлся по щеке парня, успевая убрать выбившуюся из волос прядь, чтобы открыть вид на лицо. — Я бы не дал точного ответа, — парень нервно улыбнулся, а щеки залились краской на такой жест. —Так, что ты хотел? — Убедится, что ты жив здоров, и поговорить, если ты не против конечно же, — Макак перевёл взгляд с МК на сцену, с тяжестью выпуская воздух. — Поговорить? — Да, ты ведь не против? — глаза обезьяна снова буравили парня, рассматривая личико, пока повелитель теней вспоминал вчерашние выражение на нем, тот поцелуй. Именно в тот момент Макак понял, что не хочет упустить этого мальца. Но после всего, выстроить отношения будет сложно, хотя между ними уже была какая-то искра. — Не против, наверное. — К сожалению или к счастью, не знаю, но, как мне кажется, все изменилось с того случая, верно? — Ты так боишься, что ты не достоин всего этого, — Макак пытался уловить любые изменения в лице парня, и похоже эти слова все же его тронули. Значит он был прав. — Я достаточно тренировался, чтобы быть достойным всего, — Мк сжал руки в кулаки. — Если ты хотел поговорить об этом, я пойду. — Именно, теперь ты начал гробить себя на тренировках, забывая даже о друзьях, что выглядит отвратительно со стороны, — рука крепко обхватила запястье парня, не позволяя ему уйти. — Но я же стал сильнее. — Я заметил, и старше, сильнее, и смелее на выпивку, — усмехнулся обезьян, сокращая между ними дистанцию и пристально смотря в глаза. — Достаточно! — руки МК уперлись в чужую грудь, не позволяя ещё сильнее приблизиться. — Спокойнее, Мк, — тихо, но достаточно, чтобы это слышал Кид, сказал обезьян. — На самом деле изменилось ещё кое-что, моё мнение о тебе. Ты мне симпатичен, малыш, очень сильно. После этих слов МК впал в ступор, пока его сердечко было уже готово выпрыгнуть из груди. Одна мысль в голове перебивала другую, создавая ужасный, неразборчивый шум. Он не понимал, что происходит с его чувствами сейчас. Тем неменее Макак воспользовался ситуацией и прижал малыша к своей груди. Чужие руки на спине успакаивали МК, эти объятия были тёплыми, они были чем то долгожданным. Парень впервые испытывал такие ощущения. Решая сдаться и отдаться ситуации, Кид обнял обезьяна в ответ. Нельзя было точно сказать, сколько они провели в объятиях друг друга, но достаточно, чтобы мысли в голове парня стали более чёткими. Он устал сопротивляться всем этим чувствам, а сейчас он ощущал себя так спокойно в чужих руках. Почему то для его сердца все было правильно, но если подумать логически, ситуация было как минимум странная, но париться об этом не хотелось. Хотелось провести вечность вот так, просто прижимаясь друг к другу. Руки Макака аккуратно подняли МК, пересаживая его себе на колени. Парень не сопротивлялся, лишь смущённо отвёл взгляд, пока его личико пристально рассматривали, а хвост обвивался вокруг его ноги. — Ты такой милашка, — во взгляде фиолетовых глаз мелькнула непривычный для Кида огонёк. Он видел его таким впервые. Казалось, что этот взгляд передавал всю ту нежность, в которой так нуждался МК. — Ни за что тебя не отдам этому придурку. От этих слов подхватило дыхание, что-то в этом собственническом тоне возмущало и в то же время возбуждало. Губы парня дернулись, он хотел что-то сказать, но поцелуй не дал этого сделать. Этот отличался от прошлых, он был нежным и осторожным, медленным. Губы ласкали друг друга, будто боясь сделать что-то лишнее, осторожно и трепетно. Когти обезьяны впились в спину, его руки отчаянно сжимали одежду мальца. Со временем поцелуй стал преобретать более страстные краски. Язык проходился по чужим губам, пока не сплелся с другим. Голова у МК от такого шла кругом, то ли от нехватки кислорода, то ли от самого поцелуя. Парень почувствовал, как Макак раздвинул свои ноги, прежде чем отсраниться от чужих губ. — Тебя не потеряют, малыш? — переводя дыхание, спросил обезьян. — Лучше иди, а то я не обещаю, что смогу удержаться. — Удержаться от чего? — пальцы МК гуляли по мокрым, покрасневшим губам, они горели, как и его щеки. Уходить не хотелось. Ответом парню послужили руки, которые обхватил и его бедра и прижал ближе к себе, чтобы он смог почувствовать чужую разгорячившуюся плоть сквозь ткань. — Я понял! — МК сразу же соскочил с чужих ног, теперь смущение поразило не только его щеки, но и уши. Макак лишь рассмеялся на такую реакцию и облизнул свои губы. — Но.. — Но? — Я хотел встретиться и завтра, если это возможно, — руки парня сжал и края куртки, чтобы хоть как-то успокоить все то, что сейчас полыхало внутри. Казалось, что сердце просто не выдержит так быстро биться и просто вылетит из грудной клетки, выпорхнет как птичка. — Хорошо, тогда завтра ты весь мой.