***
За три дня до экзаменов профессор МакГонагалл сделала за завтраком еще одно объявление. — У меня хорошие новости, — начала она, и притихший было Большой зал взорвался криками. — Дамблдор возвращается! — шумно обрадовались многие. — Поймали наследника Слизерина! — воскликнула какая-то девушка за столом Когтеврана. — Матчи по квиддичу возобновляются! — вопил Вуд. — Профессор Стебль известила меня, — продолжала МакГонагалл, когда гвалт стих, — что мандрагоры наконец-то созрели и готовы к употреблению. Уже вечером мы сможем вернуть к жизни всех претерпевших заклятие Оцепенения. Хочу вам напомнить, что одна из жертв, по-видимому, знает, кто именно на них напал. Горячо надеюсь, что этот кошмарный год успешно завершится поимкой преступника. Зал радостно зашумел. Эстери не удержалась и бросила взгляд на слизеринцев: Драко Малфой не спешил присоединиться к общему ликованию. А вот у Рона лицо первый раз за много дней озарилось улыбкой. — Может, нам и не придется расспрашивать Миртл! — сказал он Гарри и Эстери. — У Гермионы наверняка есть ответы на все вопросы. Ох, что с ней будет! Экзамены через три дня, а она не готовилась! Я бы на их месте не стал ее оживлять, подождал, пока экзамены кончатся! Подошла Джинни и села рядом с Роном. Вид у нее был растерянный, даже нервный. — Что с тобой? — спросил Рон, накладывая себе еще овсянки. В ответ Джинни лишь с тоскливым страхом оглядела их стол. — Выкладывай, что у тебя, — произнес Рон с набитым ртом. — Мне надо с вами поговорить, — прошептала она смущенно, избегая смотреть на Гарри. — Ну, так говори, — подбодрил ее Гарри. Но Джинни как будто не могла найти нужных слов. — Мы слушаем! — Рон начинал терять терпение. Джинни открыла рот, но не произнесла ни звука. Гарри наклонился к ней и, понизив голос, чтобы слышали только она и Эстери с Роном, сказал: — Ты про Тайную комнату? Что-нибудь видела? Кто-то странно себя ведет? Джинни глубоко вздохнула, и в этот миг к ним подошел усталый, осунувшийся Перси Уизли. — Ты уже поела, Джинни? Тогда я сяду на твое место. Умираю от голода. Я только что с дежурства. Джинни подскочила, словно ее кресло на секунду превратилось в электрический стул, бросила на Перси быстрый, испуганный взгляд и убежала прочь. Перси сел и взял со стола большую кружку. — Перси! — рассвирепел Рон. — Она как раз собиралась сообщить нам что-то очень важное! Застигнутый этими словами посреди изрядного глотка чая, Перси чуть не захлебнулся. — Интересно, что она хотела сказать? — закашлялся он. — Я спросил, не видела ли она что-нибудь необычное, она уже открыла рот… — Это… м-м… вряд ли связано с Тайной комнатой, — перебил его Перси. Рон удивленно поднял брови: — Тебе что-то известно? — Нет, но… Если уж зашла речь о секретах… Джинни… Мы с ней тут столкнулись… Недавно… Когда я — ну, ты не подумай, — короче, дело в том, что она видела меня, когда я не совсем обычно себя вел. И я попросил ее никому об этом не говорить. Судя по всему, она сдержала слово. Но это сущий пустяк, правда… Гарри никогда еще не видел Перси таким смущенным. — Что же ты такое делал, Перси? — лукаво улыбнулся Рон. — Открой нам свой секрет, мы не будем смеяться… Но Перси, как всегда, оставался серьезным. — Дай мне, пожалуйста, вон ту булочку, Гарри. Я страшно хочу есть…***
После завтрака троица друзей отправилась на урок, сопровождал их Локонс. Эстери отпросилась в туалет. Она зашла в тот самый туалет где была Миртл, но внезапно в ее глазах потемнело.POV: у Рона и Гарри.
—Помяните мое слово, — начал он, когда класс свернул за угол, — первое, что скажут ожившие изваяния: «Это был Хагрид». Говоря откровенно, я поражаюсь, почему профессор МакГонагалл до сих пор не отменила эти обременительные меры безопасности. — Полностью согласен с вами, сэр, — поддакнул Гарри, отчего Рон в изумлении выронил книги. — Спасибо, Гарри, — благосклонно ответил Локоне и остановил гриффиндорцев, пропуская длинную колонну пуффендуйцев. — К чему все эти ночные бдения, прогулки с учениками между уроками, у преподавателей и без того хватает дел! Излишняя предосторожность! — Вы совершенно правы, сэр, — кивнул Гарри, и тут Рон смекнул, что к чему. — Почему бы, сэр, вам прямо сейчас не отказаться от этой чепухи? — сказал он. — Осталось всего-то пройти один коридор… — А ты знаешь, Уизли, я, пожалуй, последую твоему совету, — решил Локонс. — Мне надо пойти подготовиться к следующему уроку. И Локонс поспешно удалился. — Подготовиться к уроку! — хмыкнул ему вслед Рон. — Волосы пошел завивать… Сделав вид, что ищут что-то в карманах, друзья подождали, пока класс их обгонит, повернули обратно и стремглав бросились к туалету Плаксы Миртл. Все пока шло как по маслу. — Поттер! Уизли! Что вы здесь делаете? — остановил их грозный голос профессора МакГонагалл. —Мы тут… Мы это… — замялся Рон. — Мы собирались пойти… — Повидать Гермиону, — пришел другу на помощь Гарри. И Рон, и профессор МакГонагалл взглянули на него с нескрываемым удивлением. — Мы ее не видели сто лет, профессор, — наступив Рону на ногу, продолжал как ни в чем не бывало Гарри. — И решили потихоньку сбегать в больничное крыло… Поймите, мандрагоры уже поспели… и… стало спокойнее… Профессор МакГонагалл какое-то время внимательно глядела на него, Гарри ожидал, что сейчас последует очередное увещевание. Но МакГонагалл заговорила тихим, прерывающимся голосом. — Да… разумеется… я понимаю, как это тяжело друзьям… Конечно, Поттер, конечно, пойдите навестить мисс Грэйнджер. Я извещу профессора Бинса о причине вашего отсутствия. Скажите мадам Помфри, что я разрешила… — И на ее всегда строгие глаза, к изумлению Гарри, навернулись слезы. С трудом веря, что удалось избежать неприятностей, Гарри с Роном свернули за угол и отчетливо услышали, как профессор МакГонагалл, шмыгнув носом, высморкалась. — Здорово! Кстати ты не знаешь куда подевалась Эстери ? — произнес Рон с чувством. — Неа, она пошла в туалет и ещё не вышла. — Ладно, потом найдём ее, — сказал Рон. И друзья — что еще оставалось — зашагали в больничное крыло, постучали в дверь и сказали в щелку мадам Помфри, что профессор МакГонагалл позволила им навестить Гермиону. Мадам Помфри пустила их, правда с большой неохотой. — Какой смысл навещать оцепеневших, — проворчала она. И друзья, присев возле Гермионы, признали ее правоту. Гермиона не подавала ни малейших признаков жизни и, конечно, не сознавала, что у нее гости. Сказать ей, что совсем скоро все будет хорошо, — все равно что говорить с ее тумбочкой. — Вот было бы здорово, если бы она видела преступника, — Рон печально глядел на неподвижное лицо Гермионы. — Ведь если он сбежал из замка, никто никогда не узнает… Но Гарри смотрел не на лицо, а на правую руку, лежащую поверх одеяла, пальцы были сжаты в кулак, из кулака что-то торчало. Гарри наклонился и увидел клочок бумаги. Не сомневаясь, что мадам Помфри где-то рядом, он молча указал на него Рону. — Постарайся вытащить, — шепнул Рон, передвинув свой стул, чтобы заслонить Гарри. И стал следить за дверью — вдруг кто войдет. Дело оказалось довольно трудным. Пальцы Гермионы крепко держали бумагу, Гарри потянул кончик, боясь оторвать. Отпустил, потянул одну сторону, потом другую, опять отпустил, и, наконец, после долгих усилий высвободил бумажку из окаменевших пальцев. Это была страница, вырванная из какой-то очень старой библиотечной книги. Гарри торопливо разгладил ее. Рон, сгорая от любопытства, тотчас навалился ему на плечо. «…из многих чудищ и монстров, коих в наших землях встретить можно, не сыскать таинственней и смертоносней Василиска, также еще именуемого Король Змей. Сей гад может достигать размеров воистину гигантских, а срок жизни его — многие столетия. На свет он рождается из куриного яйца, жабой высиженного. Смерть же несет путем диковинным, небывалым, ибо, кроме клыков ужасных и ядовитых, даден ему взгляд убийственный, так что ежели кто с ним очами встретится, тотчас примет кончину скорую и в муках великих. Особливо боятся Василиска пауки, сторонятся елико возможно, ибо он есть враг их смертельный; сам оный Василиск страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него…» Под этими строками рукой Гермионы — Гарри сразу узнал ее почерк — выведено всего одно слово «Трубы». И тут для друзей как будто во тьме вспыхнул свет! — Рон, — выдохнул Гарри. — Вот оно! Ведь это ответ! Чудище Тайной комнаты - василиск, гигантская змея! Вот почему я единственный, кто слышит голос. Ведь я здесь один понимаю змеиный язык,— Гарри оглядел другие кровати. — Василиск убивает людей взглядом. Но он пока никого не убил. Наверное, потому, что никто из них не смотрел ему прямо в глаза. Колин видел его через глазок фотокамеры, Василиск сжег вставленную в нее пленку, но самого Колина убить не смог, только обратил в камень. Джастин… Джастин, скорее всего, смотрел на василиска сквозь Почти Безголового Ника! Весь заряд василиска пришелся на Ника, но Ник-то второй раз умереть не мог! А рядом с Гермионой и старостой Когтеврана, помнишь, лежало зеркальце. Гермиона догадалась, что чудовище из Тайной комнаты — василиск Спорим на что угодно — она сказала первому, кого встретила, давай на всякий случай заглянем за угол с помощью зеркала. Девушка достала зеркальце, а дальше — сам знаешь… — А Миссис Норрис? — сгорая от любопытства, спросил Рон. Гарри задумался, пытаясь вызвать в воображении все, что происходило в ту памятную ночь Хэллоуина. — Вода… — проговорил он медленно. — Помнишь, тогда затопило туалет Плаксы Миртл? Уверен, Миссис Норрис видела только отражение в воде… Он еще раз подробно перечитал страничку, все глубже вникая в смысл. — «…страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него…» А петухи-то Хагрида были все перебиты! Наверное, наследник Слизерина постарался: ведь василиска, скорее всего, он выпустил на свободу! И смотри, что дальше: «Особливо боятся Василиска пауки…» Ну все, все сходится! Рон потеребил собственное ухо и опять спросил: — Но как этот василиск передвигается по замку? Здоровенная змеюга… кто-то, наверняка, должен был его заметить… Гарри указал на слово, второпях написанное Гермионой внизу страницы. — Трубы, — сказал он, — трубы… Знаешь, Рон, василиск ползает по трубам, встроенным в стены замка. Теперь я понял: тот голос я слышал именно сквозь стену… Рон схватил Гарри за руку. — Вход в Тайную комнату! — от волнения у него сел голос. — Что, если он в туалете? А вдруг это… — …туалет ПЛАКСЫ МИРТЛ! — закончил за него Гарри. Друзья сидели, потрясенные, боясь поверить собственной догадке. Гарри нервно потер лоб: — Значит, в школе кто-то еще говорит на змеином языке. Это, конечно, наследник Слизерина. Потому он и может повелевать василиском. — Что же нам делать? — Глаза Рона горели. — Пойти прямо к МакГонагалл? — Да, скорее в учительскую! — Гарри вскочил на ноги. — Она придет туда через десять минут. Сейчас будет звонок. Друзья побежали вниз. Им не хотелось, чтобы кто-нибудь застал их в этом коридоре, да еще во время урока. Преодолев робость, они вошли в пустую учительскую. Это была большая комната, обшитая деревянными панелями, уставленная креслами черного дерева. Но друзья не стали садиться, слишком были взволнованны. Ходили по комнате, ожидая звонка. Однако звонок на перемену так и не прозвенел. Вместо него эхом прокатился по замку усиленный мегафоном голос профессора МакГонагалл: — Всем ученикам немедленно вернуться в свои спальни. Всем преподавателям собраться в учительской. Пожалуйста, как можно скорее. Гарри обернулся к Рону: — Неужели новое нападение? — Что будем делать? Пойдем в спальню? — Нет, — ответил Гарри, оглядываясь. Слева от него высилось разлапистое сооружение, увешанное мантиями преподавателей. — Давай спрячемся сюда. Послушаем, что произошло. А потом расскажем, что мы нашли. Друзья укрылись среди мантий, слыша над головой, этажом выше, топот многих десятков ног. Скоро дверь учительской распахнулась, и в щелки между складок, отдающих затхлостью, мантий они увидели, как входят преподаватели. Одни были растеряны, другие — откровенно испуганы. Последней появилась профессор МакГонагалл. — Это опять случилось, — сказала она в наступившей тишине. — Монстр напал на двух учеников. На сей раз утащил в Тайную комнату. Профессор Флитвик вскрикнул. Профессор Стебль прижала руки ко рту. Снегг с силой сжал спинку кресла. — Откуда такая уверенность? — спросил он. —Наследник Слизерина, — МакГонагалл побледнела, — оставил еще одну надпись на стене, прямо под первой: «Их скелеты будут пребывать в Комнате вечно». Профессор Флитвик залился слезами. — Кто на этот раз? — воскликнула мадам Трюк. Ноги у нее подкосились, и она упала в кресло. — Джинни Уизли и Эстери Малфой. Внутри у Гарри, что-то оборвалось. Зачем наследнику они? Они же чистокровные. Он посмотрел на Рона, тот сполз по стене и закрыл глаза руками. Нужно было, что-то делать, но что?***
Эстери открыла глаза. Она не могла понять где очутилась, но одно знала точно она лежала на земле. Она попыталась привстать. Рядом с собой она увидела Джинни, а неподалёку Гарри. Гарри заметив то, что девушки очнулись подбежал к ним. — Эстери, Джинни вы как? —Хорошо,— ответила Эстери все еще не понимала где находится. —Гарри… Гарри, Эстери я пыталась все рассказать вам за завтраком, но я не могла говорить в присутствии Перси. Это была я, но, правда, правда, я не хотела… Реддл заколдовал меня, командовал… А как ты убил эту… эту зверюгу? Где Реддл? Последнее, что я помню, как он вышел из дневника… — Все хорошо, Джинни, — Гарри показал ей дыру в дневнике от клыка василиска. — Видишь? С Реддлом покончено — и с ним, и с василиском. Пойдем отсюда. — Гарри помог им подняться на ноги. — Меня исключат, — плакала Джинни. — Я так мечтала поступить в Хогвартс — с тех самых пор, как в школу пошел Билл. А теперь мне придется уйти. Что скажут папа с мамой? Фоукс ждал их, паря у выхода из Комнаты. Гарри подтолкнул Джинни вперед, они перелезли через мертвые кольца василиска, прошли сквозь гулкий, отвечающий эхом сумрак и снова оказались в тоннеле. Каменные двери сомкнулись за ними с тихим шипением. А через несколько минут они уже слышали звуки передвигаемых камней. — Рон! — крикнул Гарри, ускоряя шаги. — Джинни и Эстери живы! Она здесь, со мной рядом! Рон что-то воскликнул в ответ, и за следующим поворотом они увидели его горящее нетерпением лицо в изрядных размеров проеме, который он ухитрился проделать в завале. — Джинни! — Рон просунул руку через пролом, чтобы втащить сестру первой. — Ты жива! Не верю своим глазам! Что с тобой случилось? — Он попытался обнять ее, но Джинни, всхлипывая, отстранилась. — Ты в порядке, Джинни, это главное! — Рон радостно улыбался. — Все страшное позади… — Может мне кто-нибудь объяснит как я попала в тайную комнату? — Эстери я объясню все потом, сейчас главное одно. То что вы живы. —ну хорошо, а с Локонсом, что? Ему отшибло память, — объяснил Рон. — Его заклятие Забвения ударило, как бумеранг, по нему самому. Нам ничего, а он понятия не имеет, ни кто он, ни где находится, ни кто мы такие. Сам для себя опасен. Я велел ему идти и ждать нас у выхода. Локонс окинул всех радостным взглядом: — Привет! Странное местечко, не правда ли? Вы что, здесь живете? — Нет. — Рон, взглянув на Гарри и Эстери, красноречиво поднял брови. Гарри наклонился и заглянул в черную, уходящую вверх трубу. — Ты уже придумал, как нам отсюда выбраться? — спросил он Рона. Рон отрицательно покачал головой. Фоукс подлетел к Гарри и шумно забил крыльями, его блестящие глаза-бусины искрились в темноте, длинные золотые перья хвоста колыхались. Рон недоуменно почесал за ухом: — Кажется, он хочет, чтобы ты ухватился за него. Но ты для него явно тяжеловат… — Фоукс — птица особенная, — сказал Гарри. — Нам придется крепко держаться друг за друга. Эстери схватить за мою мантию, Рон за руку Эстери, Джинни, возьми Рона за руку. Профессор Локонс… — Профессор — это вы, — растолковал тому Рон. — Возьмите за руку Джинни.***
Оказавшись снаружи они отправились в кабинет Макгонагалл. Когда пятеро подземных странников — Гарри, Рон, Джинни, Эстери и Локонс — с головы до пят мокрые, грязные, а Гарри еще и в пятнах крови, вошли в кабинет, все, кто там был, ошеломленно замолчали, но тишина в тот же миг взорвалась воплем: — Джинни! — Эстери! В кабинете были Малфои и Уизли. Нарцисса набросилась на дочь с объятиями. Потом последовали долгие объяснения со стороны Гарри о том, как именно он спас Эстери и Джинни. Мистер и миссис Уизли увели Джинни в больничное крыло. В кабинете остались Нарцисса, Макгонагалл, Эстери и Гарри. Потом зашел Люциус Малфой с перекошенным от бешенства лицом. Чуть позади съежился весь обмотанный бинтами Добби. — Добрый вечер, Люциус, — дружелюбно приветствовал его Дамблдор. Едва не сбив Гарри с ног, Малфой подскочил к столу. Добби юркнул за ним с подобострастным ужасом на лице и, согнувшись в три погибели, засеменил следом. — Так, значит, вы вернулись. — Холодные глаза Малфоя впились в Дамблдора. — Попечительский совет отстранил вас, но вы, как я вижу, пренебрегли мнением совета. Сочли для себя возможным вернуться в Хогвартс. — Спешу известить вас, Люциус, — Дамблдор спокойно, чуть улыбаясь, смотрел на непрошеного гостя, — ко мне обратились одиннадцать членов Попечительского совета — все, кроме вас. Разговор был нелегкий и откровенный. Узнав, что очередная жертва дочь Артура Уизли, совет попросил меня без промедления вернуться. Похоже, пришли к общему мнению, что при нынешних обстоятельствах лучшего директора школы, чем я, не сыщешь. И вот что странно: некоторые члены совета намекают на то, что их согласие на мою отставку было вырвано под угрозой заклятия, которому могут подвергнуться их семьи. Мистер Малфой, и без того всегда бледный, сделался еще бледнее, глаза его превратились в щелки. — Ну и что, вы уже прекратили нападения? — спросил он с издевкой. — Преступник пойман? — Да, — все так же улыбался Дамблдор. — И кто же он? — Все тот же злодей — Темный Лорд. Только в этот раз он действовал через другого человека. С помощью вот этого дневника. Испытующе глядя на мистера Малфоя, Дамблдор протянул ему черную книжицу с большой дырой в середине. Гарри же все это время наблюдал за домовиком. Увидев дневник, Добби вдруг повел себя весьма странно. Выпучил огромные зеленые глаза, указал Гарри взглядом на дневник, затем — на мистера Малфоя и стал бить себя кулаками по голове. — Ясно, — нараспев проговорил мистер Малфой, не замечая ужимок Добби. — Умный план. — Дамблдор внимательно глядел в глаза Малфою, голос его оставался таким же ровным. — Если бы Гарри… Малфой бросил на мальчика быстрый, пронзительный взгляд. — …и его друг Рон, — продолжал директор, — не нашли эту книжицу, то ваша дочь Люциус и дочь Уизли могли погибнуть. Эстери поймала на себе взгляд отца и немедленно отвела взгляд. Она очень устала и сейчас хотела только одного — спать. Малфой вышел из кабинета, за ним побежал Добби. Потом Гарри освободил Добби.***
Гарри и Эстери бывали в Хогвартсе на многих праздниках, но никогда еще ничего подобного не видели: все были в пижамах, и торжество растянулось на целую ночь. И сколько же радости эта ночь принесла ему! Гермиона встретила их с восторженным криком: «Ты победил, Гарри!», Джастин выскочил из-за стола, долго тряс его руку, бесконечно извиняясь за свои подозрения, а в половине четвертого внезапно появился Хагрид и с таким жаром хлопнул Гарри и Рона по плечам, что те ткнулись носом в тарелки. Вслед за этим профессор МакГонагалл сообщила, что по случаю столь отрадных событий дирекция сочла возможным отменить экзамены («Как жаль!» — огорчилась Гермиона), и прибавила, что четыре сотни баллов, полученные Гарри и Роном, обеспечили Гриффиндору Кубок школы еще на один год. А тут еще Дамблдор объявил, что, к сожалению, профессор Локонс не будет больше преподавать защиту от темных сил, он потерял память и едет лечиться — ликование школьников разделили и несколько профессоров. — Вот жалость, — проворчал Рон, уплетая пончик с джемом. — Он только-только начал мне нравиться… Гарри никогда в жизни не был так счастлив. В жарком солнечном мареве промелькнул остаток летнего семестра. Хогвартс вернулся к своим обычным будням — правда, с небольшими изменениями. Отменили занятия по защите («У кого, у кого, а у нас практики по защите было навалом», — утешал Рон огорченную Гермиону), исключили из Попечительского совета Люциуса Малфоя. Драко перестал разгуливать по школе с таким видом, будто весь Хогвартс — его вотчина. Вид у него теперь всегда был обиженный и угрюмый. Зато Джинни, напротив, сияла от счастья. Быстро, слишком быстро наступило время отъезда. И наши друзья — Гарри, Рон, Эстери, Гермиона, Фред, Джордж и Джинни — заняли купе в экспрессе Хогвартс — Лондон. До начала каникул остались считанные часы — ученикам пока еще можно колдовать, и вся компания самозабвенно отдалась любимому занятию. Играли в исчезающие карты, пускали последние оставшиеся у близнецов хлопушки и обезоруживали друг друга с помощью заклинаний. У Гарри это получалось мастерски. Почти у самого вокзала Кингс-Кросс Гарри вдруг кое-что вспомнил: — Джинни, а помнишь, ты видела: Перси делал что-то такое, чего потом очень стеснялся и просил тебя никому не рассказывать? Что это было? — Конечно, помню. — Джинни хихикнула. — У Перси завелась подружка. Фред, вставший за книгами, уронил целую связку — прямо на голову Джорджу. — Что-что? — Староста Коггеврана, Пенелопа Кристал, — объяснила Джинни. — Это ей он писал письма все прошлое лето. В школе они встречались тайком. Я как-то вбежала в пустой класс, а они там целуются. Потому он и был не в себе, когда на нее… ну… понимаете… когда на нее напали. Вы ведь не будете его дразнить, не будете? — спросила она с тревогой. — Я? И не подумаю! — просиял Фред. — Конечно, не будем, — поперхнулся Джордж. Экспресс замедлил ход и остановился. Что, что, а этих приключений Эстери хватит на целую жизнь. Вот уже кончился второй курс. А Эстери даже и не знала какие испытания ее ждут дальше. Поэтому ехала домой в полном неведении.