Театр
Левиафан с Эш пришли одними из первых. В огромном зале уже были некоторые танцоры, в число которых входили их ребята: Джаспер, Лина, Генри, Андрей и Биг. Пин был ответственным за технику. Браун с Лулу уже не молоды, чтобы так отплясывать. КВ-44 тоже был здесь, как и КВ-45, то есть Райан. Уже прибыл Дариус со сломанным левым передним копытом, который должен будет петь за сценой вместо льва КВ. Труппа Муна уже была здесь, кроме… Джонни. Где он? Обычно этот молодой певец раньше приходит. Даже спустя час он не появился, в отличии от Мюллера с Сашей, Никитой и генералом, а также Карла. — Ээ… Ребят, никто не видел Джонни? — спросил режиссёр, но все только отрицательно покачали головами. Как говорится «лёгок на помине», появился Джонни, вот только… Его левая нога была в гипсе, а сам он был с костылём под правую подмышку. — Джонни! — бросились к нему друзья вместе с Бастером. — Джонни! Что случилось?! — в расстерянности Мун. — Да… С той заварушки у меня просто нога болеть стала. Вчера я терпел, но сегодня утром боль была сильнее. Пришлось съездить в травмпункт, где оказалось, что у меня в кости трещина. — объяснил Джонни. По лицу Бастера было понятно, что он уже не видит выхода. — Всё! Это конец! — начал паниковать Мун. — Постановке не быть! — Постойте, Мистер Мун, ещё не всё потеряно. — пытается успокоить его Эш. — Да! Найдём другого певца и танцора. — попыталась подбодрить режиссёра многодетная мать. — Р-Розита! Ну где мы найдём точно такого же певца и танцора, как Джонни?! — Мун. Левиафан о кое-чём задумался: он может копировать голоса других, он похож на своего сына, если будет в гриме — никто не отличит, играть на пианино умеет, танцевать, правда, разучился. Уже сколько лет прошло с его молодости, но научиться, думает, сможет заново. — Бастер Мун! — крикнул коале Левиафан. — Я могу быть вместо него! — встал рядом со своим сыном. — Что?! — сказали все друзья хором. — Левиафан, это… Просто… Невозможно! Играть две роли у тебя не получится! — Мун. — А что?! Я и Джонни похожи! В гриме никто не отличит нас, разве что по глазам и то — не факт. Копировать голоса я умею! Играть на пианино умею! Танцевать научусь заново! Да и выбор не велик. — Левиафан. — Знаете что, Мун? — начала Порша. — А он в чём-то прав. Выход Джонни самый первый, а Левиафана — последний. Он вполне может успеть сменить одежду и смыть грим после первого выступления. Конечно, ему надо будет делать всё быстро, но так у нас есть хоть какой-то шанс с ним. — закончила Порша. — А она права, Мун. — Эш. — Давайте рискнём. Выбор у нас не велик, а с Левиафаном мы можем выступить полноценно! — Бастер посмотрел сначала на дикобразку, потом на волчицу, затем на друзей, а в конце и на самого Левиафан. Он думал: рисковать или нет? Спустя несколько минут молчания, он всё-таки им ответил своё решение. — Ладно. Но только с одним условием: обещай мне, что будешь готов ко дню выступления. — пантере-отцу. — Я вас не подведу, Мун. — сказал уверено Левиафан. Даже Джонни не ожидал от него такого. — Хорошо. Тогда к репетициям немедленно! Джонни, дай ему текст песни и ноты. Также отведи его в танцевальный зал, чтобы он мог начать заниматься. Так, Порша и подтанцовка — на сцену! — Мун.Зал
Джонни, хромая на костыле, отвёл своего батю к остальным танцорам, которые были удивлены состоянию молодой пантеры и решению взрослой. Ничего поделать они не могли с этим, поэтому продолжили заниматься растяжкой. Хоть Джонни до сих пор был обижен на своего отца, он его предупредил о том, что Клаус Кикенклобер — ещё тот хореограф. Он с ним нянчиться не будет. Левиафану уже стало не по себе, но он сдержал все эти эмоции. Бывший Владыка Ада стал готовиться к худшему.