***
Прошёл месяц. Ханджи нашла своё место в коллективе. Пару раз её приглашали выпить на полицейские тусовки, так что с социализацией проблем не возникло. В плане работы всё тоже неплохо. Девушка отлично справлялась, и даже Аккерман стал относиться немного мягче. Привык к ней что ли? Вряд ли, скорее оценил по достоинству. После неудачных привязанных к его команде криминалистов, ему хотелось кого-то умного, и смекалистого. Желательно инициативного. Вечно напомнить о тех или иных вещах утомляет. Когда приходя на работу ты уже видишь принесённые отчёты и можешь начинать анализировать дела, а не идёшь просить принести хоть что-нибудь до обеда, жить становится проще. Подходя к самому обычному на первый взгляд, серому зданию высотою в пять этажей, Ханджи вспоминала что она планировала на сегодня. Сегодня будний день, поэтому празднование было отложено на пятницу. Это значит, что день "празднования" нужно максимально освободить, чтобы уйти с работы пораньше, и подготовить все в арендованном ресторане. — Так…печень и лёгкие были чистыми. Кровь тоже. В чём тогда была проблема? Почки? — Бубня себе под нос Зоэ открывала дверь, и направлялась на второй этаж к своему кабинету. Вчера она много времени провела в морге, но сегодня можно было уделить время уже пришедшим анализам. Правда до лестницы девушка дойти не успела. Думая обо всём, она не услышала идущего сзади мужчины. — О! Господин адвокат? Или вас всё же можно поздравить? — Привет, Ханджи. Уже почти. Если всё будет хорошо, то на следующей неделе вернусь в прокуратуру. — Высокий блондин , крепкого телосложения, опёрся о стену и закурил. — Мне ещё парочку судов осталось. — И всё таки, почему бросил работу прокурора? Если правильно помню, то ты увидел работу адвоката ,разочаровался и ушёл в прокуратуру. Так что произошло, Эрвин? Они познакомились официально на дне рождения начальника лаборатории , под началом которого работала Ханджи. А Эрвин был местным любимчиком, и с дядькой Смит вёл дружбу. На праздновании ребята выпили, разговорились, и как выяснилось, Эрвин давно хотел вернуться в прокуратуру, но ему "не хватало духу". Ханджи вспомнила все возможные мотивационные речи, и уже через пару дней получила сообщение от нового товарища, о его возможном возврате на сторону обвинителей. — Адвокатов больше любят. — Тут ты прав. Как Леви отреагировал? — Он...рад, наверное , — Сам не веря своим словам блондин пожал плечами. Потушив сигарету он жестом показал Ханджи наверх. И тут до женщины дошло… Этот жук собирается просить её результаты экспертизы, которую она проводила вчера. — Эрвин…Я отдам всё прокурору Нанабе, а ты уже увидешь в базе. Ты пойми, протокол. — Мы знакомы всего пару недель, но я подозреваю, что мы могли бы договорится. И не то чтобы он не прав. Ханджи меньше всех на свете придерживалась правилам. Буквально. Поэтому подмигнув , пока ещё адвокату, она убежала в свой кабинет и вынесла нужную папку. — У тебя 10 минут. Нанабе приедет совсе-ем скоро ,дружище. — Дорогая давно изобрели телефоны с встроенной камерой. — Мужчина усмехнулся, и не дожидаясь разрешения начал фотографировать, вообще-то важные, секретные доказательства, которые в любом случае буду переданы судье На мгновение Ханджи даже хотела возмутиться, но не успела…. — И кого из вас мне сажать в обезьянник первым? Тебя за разглашении информации по уголовному делу? — невысокий мужчина подошедший так тихо, что Ханджи чуть не закричала от испуга, посмотрел ей прямо в глаза, и не отводя их продолжил, — Или тебя, я так понимаю за вымогательство, Эрвин? — Это все он! Я просто обычная криминалист. И вообще мимо проходила, чтобы узнать, какие у вас планы на вечер господин Аккерман? Ханджи тут же ответила на пронзительный взгляд серо-голубых глаз, которые на солнце выглядели ещё более чарующими. Даже не так. На солнце глаза Леви выглядели немного добрее, и от этого он становился ещё привлекательнее. — Леви, подыграй нам, и я обещаю тебе ужин, если выиграю это дело конечно. — Обаятельный, харизматичный мужчина, Эрвин Смит, выпрямился и стал смотреть на Аккермана сверху, прекрасно зная, как его это раздражает. — И этот человек идёт в прокуратуру? Я точно уволюсь. Коротышка вздохнул, и снова вернул взгляд на Зоэ. — Жаль тебя расстраивать , очкастая, но вечером я буду занят. А вот сейчас ты берёшь свою тощую жопу и мы едем на вызов. — Серьёзно? Что в этот раз? — Соседи заявили о домашнем насилии. — ответил Детектив, не показав ни единой эмоции. — А я тогда зачем? Задав этот вопрос Ханджи сразу же пожалела. Аккерман смотрел так, будто она спросила какую-то глупость, по типу :"почему небо синее". — Ну , Вам удачи, а эту папочку всё же надо отдать Нанабе , Ханджи - сан. Пока ребята. Эрвин пошёл куда-то дальше наверх. Вероятно на этой папке его вымогательство доказательств не закончилось, но , как Леви, так и Ханджи, не хотелось ему мешать, поэтому молодые люди направились к выходу. Работа есть работа.***
— Так значит ваша жена ушла к друзьям? Господин Ито, как скоро она вернётся? Позвоните супруге и попросите поторопиться. Мы обязаны поговорить с ней. — Леви наклонился вперёд, чтобы его лицо было ближе к высокому кареглазому брюнету. — Нам бы не хотелось приглашать вашу пару к нам в участок. У нас не очень удобно. Кичиро Ито достаточно известный японский бизнесмен. У него целая сеть бутиков по всей стране. — Хорошо, подождите меня здесь. — Молодой человек явно нервничал. Что еще раз доказывало его виновность. Леви посмотрел на Ханджи, которая с явным подозрением осматривала кухню. — Что-то заметила? — На паркете пятно крови. Ищу ещё что-нибудь. Действительно, при входе в квартиру на светло-коричневом дереве виднелось инородное красноватое пятнышко. Изначально могло показаться , что это просто узор, но нигде больше не наблюдалось подобного орнамента. — Хорошо, тогда я просто передам трубку полицейским! О таких вещах, моя дорогая, надо говорить заранее! — Возвращаясь в гостиную, хозяин квартиры, выглядел удивлённым, и несколько раздраженным. — Возьмите телефон. Саюри Ито. С девушкой говорил Леви. Он так и не показал никаких эмоций, просто внимательно слушая собеседницу. — Я вас понял. В таком случае, мы ждём вас в нашем участке после возвращения. До свидания. Не спрашивая разрешения, Аккерман сбросил звонок, и отдал мобильник хозяину. — Госпожа заявила, что её мама приболела, и от друзей она сразу направилась в Киото. — Я и сам не был в курсе, искренне прошу у вас прощения, господа полицейские. Всё это время Ханджи сидела с широко открытыми глазами и смотрела на Кичиро. — Девичья фамилия вашей супруги…случайно не Зоэ? Леви повернул голову в её сторону и странно посмотрел. Но больше всех удивился именно горе-супруг. — Как вы узнали? Вы знакомы? — Мужчина очень сильно занервничал. Он так сильно сжал челюсти, что наверняка испытывал от этого дискомфорт. — Приятно познакомиться, Ханджи Зоэ. Кажется, ваша свояченица.***
Когда полицейские сели в машину, Леви начал расспрос… "Ты не знала мужа сестры, серьёзно?" "Как здоровье твоей матери,они не соврали?" "Позвони если не знаешь, в чём проблема?" — Аккерман! Заткнись уже…— Девушка устало откинулась на спинку пассажирского сидения, и закрыла глаза, тяжело вздохнув. — Знаешь, у меня сегодня день рождения. Может сходишь со мной на свидание в качестве подарка? — Поинтересовалась молодая учёная, всё же приоткрыв один глаз. Но увидев ярость на лице Аккермана закрыла обратно. — Очкастая, позвони матери наконец! — Ты не видел как он успокоился когда услышал моё имя? Даже будучи старшей сестрой Саюри , я не представляю никакой угрозы. Мои связи с семьей стремятся к нулю уже лет восемь как. Я даже о замужестве сестры толком не знала. — Заявив это , Ханджи лишь пожала плечами. А что ещё сказать? Ханджи говорила не открывая глаз. Но даже так она понимала что Аккерман зол. Как минимум из-за скрипа руля. Бедный руль…если его так сжимать он и лопнуть может… наверное. — Только время просрали. — Почему же? Я сфотографировала пятно крови. Значит ордер на допрос и обыск у нас. Правда ждать его долго… Оставшуюся поездку до отделения, ребята провели в тишине. У Леви не было привычки лезть в чужие головы, а у Хунджи делиться внутренними переживаниями. Молчит она редко, в такие моменты как сейчас. Боясь рассказать о себе лишнего. Боясь открыться перед новым в своей жизни человеком. Боясь вызвать жалость. Она не жалкая. Она не бедна, не несчастная. Ханджи сделала выбор в пользу себя. Но другим людям знать об этой истории не обязательно.