Ядовитые сессилии

Лиза положила последний приказ в корзину. Архонта вместе с Дилюком не было уже второй день, но, по словам Моракса, время в обители шло куда медленней, так что путешествие могло затянуться на неделю или немного больше. В городе было тихо. То ли стараниями Розарии, которая хуже самой злой цепной собаки охраняла Мондштадт вместе с десятком патрульных, то ли благодаря тому, что в городе налаживалось восстановление инфрастуктуры, постепенно строились новые магазины, открывались больницы, то ли всё вместе, но факт остаётся фактом — Мондштадт расцветал. Увы, порой Минчи казалось — все хорошее: затишье перед бурей и не больше. Наверняка и Барбатос это понимал, раз принял решение самому добыть деньги для найма рабочих на строительство. — Вы полагаете, они вернутся скоро? — Альбедо неоднократно за последние два дня корил себя, что не отправился в путешествие вместе с архонтом. Он явно упустил многое, зря слишком осторожничал, ведь в городе было всё тихо. А мог бы получить воистину бесценный опыт. — Не знаю, — честно ответила Минчи и вопросительно глянула на Моракса, сидящего за столом с книгой в руке. — Я был против этого похода с самого начала. Но в любом случае, если что-то пойдет не так, я об этом узнаю. К тому же, скажу откровенно, Барбатос отлично знает обитель, в которой провёл больше пяти сотен лет, — ответил архонт. Лиза села рядом с мужчиной. Тот, отложив книгу, задумчиво посмотрел на свои руки, затем на Минчи и напоследок задержал взгляд на Альбедо. — Так значит, Аято Камисато прячет свою сестру потому, что ее объявили в негласный розыск, стремясь отобрать её Глаз Бога. Ситуация на Инадзуме вышла за всякие пределы, вот брат и решил спрятать сестру у Барбатоса. Минчи не изменилась в лице, хотя ей хотелось задать не один вопрос на тему, откуда всё пронюхал Моракс. — Буду откровенен, я не знал об этом. Да, я считал, что всё не так просто, но чтобы ситуация сложилась таким образом, — Альбедо отложил исписанный пергамент. — Вот как. Откуда у вас эти сведения? — спросила Лиза. — Двалин летал на Инадзуму. Ему удалось выяснить правду. И что вы думаете об этом всём? Минчи пожала плечами. — Его Величество ясно дал понять: если наша гостья не несет никакой угрозы, то она может оставить свои тайны при себе. В конце концов, её семья оказала помощь с очисткой Сидрового озера, очень важного для всего Мондштадта. Он ясно дал понять в обмен на эту услугу, с учётом того, что она не опасна, может оставаться. Моракс уважительно хмыкнул. Минчи отлично вошла в роль главного советника архонта. Если с Дилюком Барбатос ещё мог спорить, Рагнвиндр мог вести себя немного необдуманно ввиду начинающихся отношений с архонтом, то Минчи шла по пути, намеченному божеством, не забывая сглаживать острые углы и давать полезные советы. — Камисато достаточно сильный род, их предки стояли за спиной сёгуна Рейден, правительницы Инадзумы. Но чтобы очистить целое Сидровое озеро, на это у простого смертного, пусть даже и с Глазом Бога, будет маловато сил. А Аято сделал это очень быстро. Словно имел в запасе какой-то артефакт или заручился чьей-то поддержкой. И все попытки Аято подобраться поближе к Барбатос наталкивают меня на определённые мысли, — размеренным тоном начал излагать Моракс. Минчи, сложив руки под подбородком, внимательно посмотрела на Моракса. — Я понятия не имею, на какие, но если эти мысли против воли нашего архонта, даже при всем уважении к вам, слушать их я не буду. Если это такая важная информация, обсудите это с святым Барбатосом. Моракс улыбнулся краем рта. Забавно. Минчи либо красиво играла роль, отвечая в стиле «мне хоть голову отрубите, не предам страну и архонта», либо действительно была на его стороне всей душой. — Знаете, Аято хитрый лис. Но святой Барбатос это понимает. Больше того, ему даже нравится его дразнить делая вид несведущего, словно намекая, что в игру «кто лжёт лучше» могут играть двое. Но самое забавное, Его Величество не лжёт, он говорит правду, пока господин Камисато ищет двойное дно у каждой фразы. Выглядит это занимательно, ведь господин Камисато по сути обманывает только самого себя. И несмотря на то что у Камисато в голове может быть не один хитрый план, я уверена, на прямую конфронтацию он никогда не выйдет. Моракс посмотрел на девушку, слегка сощурившись. Минчи слегка склонила голову. — С чего такие выводы? — хмыкнул Властелин камня. — Иначе бы он не оставил самое ценное — свою сестру — в руках Барбатоса, рискуя в любой момент сделать её заложницей, а его самого — марионеткой в руках нашего правителя. Он словно просчитывает все варианты, намереваясь сделать какое-то предложение нашему правителю, но пока медлит, хоть и доверяет если не совету Его Величества, то самому королю. Моракс медленно зааплодировал. Минчи сняла шляпу, в шутку раскланявшись. Альбедо даже не удивился, его учительница, как всегда, была сильнее всего в таких вот баталиях, хотя и в алхимии могла дать фору сотням лучших магов. — Если это предложение из разряда более тесных взаимотношений, то ему, очевидно, ничего не светит, — честно сказал Моракс. — Вы правы. Вчера я ясно дала понять господину Камисато, что есть вещи, в которые никто не должен вмешиваться, иначе не пощадят, — в тон архонту хмыкнула Лиза. — Храните личную жизнь своего друга? Я слышал, Дилюк Рагнвиндр некоторое время учился у вас в Сумеру, а затем вы стали его наставницей, когда он потерял свою семью. Впоследствии вы единственный человек, которому он доверял свои мысли, — хмыкнул Моракс. Минчи скромно пожала плечами. Затем подмигнула мужчине, удивив гео-архонта. — На самом деле нет, намучается наш святой Барбатос с этим упрямым идиотом. Но я уверена, что Рагнвиндр его не предаст. Не тот человек. Поэтому, — женщина вздохнула, — я бы хотела, чтобы всё было хорошо. Потому что Дилюк станет опорой святому Барбатосу, он умнее и ловчее десяти Аято, а самое главное — он способен на многое ради близких. Знаете, наша задача уберечь Его Величество от разочарования в людях, которыми он правит, от отчаяния, которое когда-то постигло Декарабиана и он стал тираном, который не верил никому, включая самого себя. Прежний архонт Мондштадта возненавидел тот народ, которым правил, а святой Барбатос пока просто удивляется жестокости или глупости некоторых отдельных экземпляров. Годы бедствий сделали людей жёстче, но, возможно, именно святой Барбатос сможет их поменять. Но для этого ему самому нужно остаться прежним и все мы приложим всё наше старание для этого. Моракс только хмыкнул в ответ. Минчи вздохнула. Она доверяла правителю Ли Юе, но в то же время абсолютно не понимала. — Вы можете быть во мне уверены. Моя клятва быть преданным другом Барбатосу никогда не нарушится, даже если из-за этого я не в одну перепетию встряну. Если будут вести с Инадзумы, я расскажу вам первым, — пообещал Властелин Камня. Моракс встал из-за стола. Этот разговор прояснил многое и, откровенно говоря, его радовало такое развитие событий. — Намекните Розарии, кто такой Двалин. Иначе подерутся. — Она же леди, как можно поднять на неё руку? — заметил Альбедо — У драконов всё иначе, ему всё равно, что она девушка, пусть и ловкая, прибьёт, а потом будет бубнеть, что дамочки хилые пошли, знаем мы такие истории, — весело сказала Лиза, — но если я ей намекну, то они точно сцепятся. Она подерётся с ним из идиотского желания показать, кто сильнее, и себя проверить. Моракс закатил глаза. — И почему он оставил Двалина на меня. Вечно я работаю нянькой для этого великовозрастного упрямца. Это был момент великой слабости, когда он принёс полудохлого дракона чуть больше кошки, с умоляющим взглядом спасти покусавшую его гадину и я согласился его оставить. Лиза засмеялась. — Буквально любимый сын нашёл блохастого кота на помойке и тянет домой. Моракс кивнул. Да, ещё тогда он подумал, что Барбатос может быть настоящим ребёнком. Времена меняются, дети растут, Барбатос же сохранил внутри себя что-то искреннее, как у настоящего ребенка. Может, поэтому ему порой удаётся делать поразительные, даже для архонтов, вещи. Кто знает. *** Бей Доу покосилась на Дилюка. Очень странный. Если в начале их путешествия он просто казался опасным, то сейчас он словно с неба свалился и видел подвох во всём. Рагнвиндр настолько опасался за своего архонта, что даже переспрашивал у недоумённого Барбатоса все мелочи касательно пути и несколько раз даже рубил деревья, увидев в них какую-то скрытую опасность. Это откровенно пугало и самого Барбатоса. В конце концов, отстав от Бей Доу и Нин Гуан, Барбатос крепко схватил за рукав рыцаря и заставил остановиться. — Что происходит? Ты что-то жуткое видел? Ну же, лучше скажи. Обитель место то ещё, особенно для смертных. Дилюк выдохнул. Так. Правду говорить не стоит. Иначе Барбатос… Явно в восторге не будет. Ложь, конечно, мерзкая вещь, но иногда без неё не обойтись. — Сон плохой. Касательно тебя. Глупо звучит, я знаю, — стараясь не смотреть Барбатосу в глаза, выдавил из себя Дилюк. Архонт покачал головой. Вдруг ядовитый газ как-то проник в обитель? И поэтому Дилюк вёл себя так странно? Конечно, сомневаться в своих силах дурная затея, но надо было учитывать, что купол мог дать сбой и тогда достанется именно его спутникам. — Я надеюсь что это всего лишь сон, а не какая-то дрянь, оставленная Мораксом, — недовольно сказал Барбатос, торопливо обняв мужчину. — Именем всех ветров, я приказываю тьме и бездне отступить. Барбатос поднял руку ладонью вверх, откуда ни возьмись на Дилюка подул тёплый ветер, а в волосах запутались семена одуванчиков. Архонт выдохнул. Этого должно хватить, чтобы избавить Дилюка от лишних страхов, навеянных обителью. — Не стоило, это всего лишь сон, — виновато сказал Дилюк, хотя и ужасное видение отступило на второй план после шёпота Венти. Барбатос пожал плечами. — Всё может быть. Лучше перестраховаться, — Барбатос быстро поцеловал мужчину в щёку и пошёл вперёд. *** Несколько часов ходьбы по лесу и проверок пути по карте закончились тем, что они услышали грохот. Барбатос остановился, огромные крылья распахнулись, словно юноша хотел закрыть ими следующих за собой. — Ни с места. Чёрт, на это нет никакого времени, — хмуро сказал юноша, мгновенно достал лук и выстрелил куда-то вдаль. — Открывайте ваш купол, мы с рыцарем вперёд пойдём, если что — уничтожим, что там шумит. Барбатос искоса посмотрел на Бей Доу, стоящую слева за его крылом. — Обитель разрушается. Карта не показала изменений, вероятно, червоточина создана чем-то, чего не чувствует артефакт, созданный так давно. Людям туда нельзя. Но и без гео артефакта я не смогу ничего сделать. Барбатос сделал ещё несколько выстрелов, стрелы исчезали с лёгкими золотыми вспышками. — Ни одна не вернулась. Пути нет. Значит, только лететь. — вздохнул Барбатос, — Наверное, и людям туда нельзя. Не буду вами рисковать. — Эти деньги того не стоят, — Дилюк предостерегающе вышел вперёд, — я могу дать ещё половину от той суммы, что ссудил городу, пока этого хватит. — Я предлагала ссудить достаточно денег из своей сокровищницы Властелину камня, — вмешалась Нин Гуан. Барбатос глубоко вздохнул. — Я попрошу о другом одолжении. Дайте мне ваш гео Глаз Бога — он необходим, чтобы закрыть червоточину и спасти обитель. Нин Гуан отступила на шаг назад. Отдавать то, что фактически определило её судьбу? Амулет, без которого её страна потеряет значительную часть силы? — А вот это мне кажется слишком серьёзной просьбой. Берите деньги и пусть Моракс сам спасает свою обитель, — вмешалась Бей Доу. Барбатос сцепил зубы. — Ему. Сюда. Нельзя! Нин Гуан, вы мне не верите? Женщина молчала, сжимая в руках амулет. Кажется, она взвешивала всё за и против. — Попытаетесь отобрать — без боя не уйдёте, — вздохнула Бей Доу, — мне это тоже не нравится, но если выхода иного не будет, мне придётся её защитить. Барбатос внимательно смотрел в глаза Нин Гуан. Высокая статная красавица всё ещё сжимала в руках золотой амулет, не отводя взгляда от архонта. — Я всё поняла. — лицо красавицы разгладилось, — Берите. Только будьте осторожнее, вернитесь как можно быстрее, даже если придётся им пожертвовать, — Нин Гуан сняла драгоценность, протягивая её архонту. — Вот так просто, без клятв и обещаний, без контракта, которому придётся подчиниться даже архонту? — впервые на памяти Нин Гуан Бей Доу заговорила о контрактах, которые так ненавидела. Выглядело это забавно, если забыть о ситуации. — Я против, обитель действительно может спасти Моракс, — вмешался Дилюк. Барбатос покосился на Дилюка, сжав в руках Глаз Бога Нин Гуан. Женщина стояла прямо, совершенно спокойно, хоть и слегка дрогнула рука, когда она доверяла такую важную вещь почти постороннему. — Если будет нужно, я их удержу от того, чтобы они следовали за вами на свой страх и риск. Насколько хватит моих скромных способностей, — пообещала Нин Гуан, выступая перед Барбатосом. — Спасибо. Надеюсь, вы не натворите глупостей. Барбатос вспорхнул вверх, троице внизу оставалось лишь проводить летуна взглядом. Дилюк мрачно уставился на предательницу. — Если что-то случится с её Глазом Бога — я тебя в порошок сотру, — пообещала Дилюку Бей Доу. — Если с ним что-то случится, вам обеим лучше самим скрыться с глаз моих. Разве не очевидно, ради чего всё это и почему Нин Гуан «пожертвовала» своим артефактом? Бей Доу фыркнула, но заинтересованного взгляда не скрыть. Дилюк пустился в объяснения. — Моракс даст ей новый. А Венти полетел спасать обитель Моракса, которой тот дорожит из-за старой драмы. Если сам Моракс сюда спустится, непонятно, что с ним случится, а Венти хочет уберечь его, в который раз ввязываясь из-за вашего архонта в неприятности. Нин Гуан здраво оценила риски и решилась на этот поступок не просто так. Пиратка посмотрела на подругу, та молча отвернулась, глядя в сторону заката, который за всё время их путешествия ни разу не изменился, ведь время в обители действительно застыло. — Вы так много знаете о нашем архонте. Но мой поступок продиктован не только тем, что здесь похоронены памятные события Властелина камня и фантом его супруги. Я доверяю вашему архонту. Таков приказ Властелина камня перед тем, как он отправил меня сюда. «Делай то, что скажет Барбатос, даже если ради этого придётся погибнуть. Мы отдаём долг за процветание Ли Юе». Нин Гуан, договорив, присела на камень, стиснув зубы. У неё началась жуткая головная боль. — Но даже это не было главным приказом. Я могла отказаться от этого путешествия, но… «Доверяя кому-то свою судьбу, хорошо, если это Барбатос. Только доверие станет вашим путеводителем. Каким бы он не казался ветреным, он никогда не оставит в беде». Нин Гуан закрыла глаза. Пиратка вздохнула. Как же бесило это поведение подруги — словами не передать. Но она слишком верна своим словам и архонту, так что иначе бы и не вышло. — Мне всегда было любопытно, что происходит с теми, кто лишается Глаза Бога. Я видела таких, кто-то теряет память, кто-то погибает. Я же просто слаба. Или это начало конца? От чего зависят такие разные симптомы? — Может, дело в том, что ты морально сильнее многих? Поэтому не потеряла память? — утешающе сказала Бей Доу, присаживаясь рядом с подругой. На Рагнвиндра она посматривала словно волчица, не меньше. Дилюк облокотился о дерево. Скорей бы Венти вернулся. *** Прошло несколько часов, не меньше, как пошёл дождь. Подул прохладный ветер, а солнце, игнорируя все законы природы, потянулось к месту, где оно показывает полдень. Время словно шло назад, иначе этого не назвать. Нин Гуан, не шевелясь, лежала на куртке Бей Доу, почти всё это время она была без сознания и капитан флота едва сдерживала себя от того, чтобы перевернуть эту чёртову обитель, но найти архонта. Дождь стих, стало тихо, а сбоку у отвесной скалы даже стала заметна радуга. И буквально сквозь неё Дилюк увидел летящего архонта. Барбатос не тратил времени на объяснения, быстро приземлился, побежал по мокрой от дождя траве к Нин Гуан и быстро вложил в её руку сверкающий амулет. Женщина не двигалась несколько секунд, но затем рука с аккуратным маникюром сжала драгоценность и он засверкал как жидкое золото, не меньше. Нин Гуан открыла глаза. Над ней стоял Барбатос, крылом обмахивающий пострадавшую. — Отлично. А то пришлось бы будить Моракса. Амулет в целости и сохранности, сейчас тебе станет лучше. Нин Гуан только моргала в ответ на слова архонта. Бей Доу буквально сшибла лежащую на куртке, обняв так — несчастная чудом кости не переломала себе. — Вы даже не подрались. Отлично, — не заметив нигде следов схватки, отметил Барбатос. — Амулет стал сильнее. Я, — молодая женщина, не веря своим ощущениям, смотрела по сторонам, — не понимаю. — А, всё очевидно. Амулет открыл все печати, а затем я оставил его у старого трона Моракса и он подпитался его первозданной силой. В общем, я не знал, как ещё тебя отблагодарить за такое доверие. — Я выполняла приказ, — слегка склонив голову, пояснила Нин Гуан. — Да, но ты была готова помочь и без слов Моракса. Я почему-то в этом уверен. И я нашёл этот золотой валун, — архонт достал из кармана небольшой золотой камешек. Все трое уставились на ладонь Барбатоса. Всё, что они прошли ради этой мелочи? — Вы забыли, что он уменьшенный? Да мне так попыхтеть пришлось, чтобы его сделать удобным для перемещения! — возмутился Барбатос, — Всё. Теперь можно домой. — А что будет с обителью? — встрепенулась Нин Гуан. — Всё-всё, я устал. Я сделал и так слишком много для этой жизни. А обитель — в порядке. Это всё, что я могу сказать. *** Тома был готов расцеловать гостью чайного дома. Магистр рыцарского ордена передала письмо от Аяки и, судя по всему, даже не сунула в него нос. А ещё Джинн оказалась компанейской и крайне приятной, девушка с упоением рассказывала о том, как возрождался Мондштадт и что возвращение архонта буквально поставило всё с ног на голову. — Так значит, он уже успел сделать так много? Говорят, он вернулся пару недель назад, вряд ли даже архонтам под силу спасти целый регион в столь короткий срок. — Да, он успел сделать очень много. Но и семья Камисато нам помогла, господин Аято справился с Сидровым озером, что удивило всех. Тома слегка ухмыльнулся. — Ещё бы не справился. Он способен на многое. Но знаете, я больше беспокоюсь о госпоже Аяке, она с самых малых лет у меня перед глазами и я как никто другой знаю — ей сложно в компании незнакомых людей. Её стеснительность могут принять за высокомерие. Джинн улыбнулась. Инадзумский чай был таким восхительным. Кажется, они добавляли сюда лепестки сакуры. — Никто не подумал о ней ничего плохого. К тому же наш архонт даже танцевал с ней на празднике и, кажется, её это успокоило, хоть она и совершенно смутилась. Он принял семью Камисато как хороших друзей, а госпожу Аяку велел беречь в церкви, за ней присматривает пастор нашего храма. Тома почувствовал, как по коже побежали мурашки ужаса. Архонт Мондштадта танцевал с Аякой? Приказал беречь её в храме? Вдруг Аято совсем свихнулся со своими желаниями выдать сестру замуж за кого-то достойного и решил познакомить её с архонтом? Нет, чушь. Чтобы человек и божество. — Не беспокойся, наш архонт совершенно отличается от других. Он принимает людей как равных и никогда не обидит такого светлого человека, как госпожа Аяка, — видя испуг Томы и желая его успокоить, торопливо уверила Джинн. Как у Томы из рук всё не выпало — чудо. Парень быстро сопоставил всё услышанное. Беречь в церкви. Скорее, закрыть в церкви, ведь вряд ли Аяка смирится с ролью наложницы для какого-то самодура. — Вот как. Я рад. Знаешь, я всю жизнь прожил здесь, в Инадзуме, и, если честно, всегда мечтал увидеть родину. И я бы с радостью проведал госпожу Аяку. — Тогда смело плыви, что тебя держит? Я напишу письмо капитану, который смог отправить меня сюда и увидишь родину, — тепло сказала Джинн.