Ведьмаки, или не так страшен черт, как его малюют

      В каналах всегда водилась всякая дрянь — что десять лет назад, что сейчас, в этом плане Новиград нисколько не изменился. Выцепил Менму купец в порту, пока они с Васильком просто проходили мимо: "Мастер ведьмак, тут такое дело... Утопцы навадились нападать на корабельщиков и бегут из самых каналов будто бы гнездо у них там... Две сотни крон плачу!" Пока Василек выторговал из этих двухсот все три (деньги им нужны были не особо, но в торгах был особый азарт!), Менма уже спустился под город.       Запах просто ужасен. Мерзотен настолько, что весь смрад не передать словами: порой от тролля несло духами в сравнении с каналами; тут и там были лужи и грязь; чтобы перебить всех утопцев пришлось сломать пару стен аардом — хотелось вырваться поскорее на свободу, отмыться, постирать вещи и вдохнуть лаванду, розу и смородину в волосах Василька. Его запах успокаивал и действовал хлеще любого шального элексира или алкоголя.       За одной из дверей со сломанным замком была старая, явно богами забытая библиотека. Менма не был разборчив в поэзии и романах, но что-то ему подсказывало, что книги в золотом переплете да с обложкой из кожи виверны не могут быть обычным бульварным чтивом. Он подхватывает одну из таких и прячет за пазуху.       Нужно найти выход отсюда не через каналы, ведь, если он собирается подарить этот тайник Васильку, то нужно подумать о том, как он его сюда проведет. Василек и каналы — вещи несовместимые. 　 — Я закончил. — Какое облегчение, мастер ведзмак! Вот, значится, ваши деньги, ток вы скажите, гнездо там было или чего? — Не было. — Вы не обращайте внимание, дорогой, мой ведьмак не из общительных! — Василек подхватывает Менму под руку, морща носик от запаха, и уводит подальше от купца. — Денечка вам хорошего, милсдарь! Ну, мастер Менма, пойдем мыться...       Они возвращаются в квартиру, что Василек давным давно получил от родни в золотом городе. Под окнами — торговая площадь и фонтан, до бань две минуты ходом, но Василек и Менма все равно предпочитают остаться дома вдвоем. Менме нужен был покой и тишина, а Васильку — увидеть расслабленную улыбку, дать обмякнуть в горячей воде, мягко гладить мыльной губкой кожу и чесать волосы. Менма не терпел, когда его касался кто-то чужой, но Василек уже давным-давно стал кем-то родным. — Я нашел библиотеку в каналах и взял тебе оттуда книгу. Посмотришь? — Книгу! Для меня? Мастер ведьмак, не перестаёте меня удивлять, чем же я могу оплатить вам такую помощь...       Василек смазанным поцелуем касается плеча, трётся носом, хихикает. Даже запах мыла не перебивает его цветочный шлейф. Менма вдыхает полной грудью и откидывает голову назад, а чужие губы подцепляют кожу на шее. Под водой умелая рука пробегается по шрамам, сжимает и гладит расслабленные мышцы, а Менма хмыкает и зарывается рукой в волосы Василька. — Сперва вам, милсдарь бард, нужно бы глянуть, что вообще за книга, и стоит ли она вашей бесценной награды. Нечестно выйдет, если нет. — Ох, ну Менма, умеешь ты спугнуть момент! — Василек цокает и вытирает руки о полотенце. — Ну давай, где там твоя книга лежит, посмотрю, почитаю, пока моешься. А то у тебя все еще от волос пахнет тиной. Но потом...       Менма кивает и мягко прищуривается.       Книга оказывается большой редкостью — как Менма и догадывался. Ему не так важно, что за книга, как важны эмоции Василька: как тот набрасывается на шею, покрывает щеки поцелуями, просит отвести к остальным, и все равно ему на утопцев, на смрад и на тину. Менма треплет его по волосам и обещает что они туда, конечно же, сходят.       Засыпает Василек читая Менме ту самую книгу, а Менма, накрывая его одеялом, думает о том, как ему повезло всё-таки взять тот чертов заказ, и что после той встречи они теперь делят одну жизнь на двоих. Василек, такой несуразный и слишком наивный, чистый и светлый, был будто не создан для этого мира, и Менма сдаёт все, что в его силах, чтобы сделать болвана счастливым.