Леди дома Торгерт

После ужина трое, нервничая, сидели в гостиной на вечеринке в стороне. Их никто не беспокоил; ведь гриффиндорцам больше нечего было сказать Гарри. Это был первый вечер, когда он не был расстроен. Гермиона бегло просматривала свои записи в надежде наткнуться на заклинания, через которые они собирались прорываться. Гарри и Рон почти негодовали. Каждый из них думал о том, что им предстояло. Гостиная медленно пустела, по мере того, как люди ложились спать. — Я останусь здесь, если заметят вашу пропажу. — Проговорила Мэдисон. — Да и под плащом-невидимкой мы не поместимся в четвертом. — Надо взять Плащ. — Пробормотал Рон, когда гостиную, потягиваясь и зевая, наконец-то покинул Ли Джордан. Гарри взбежал по лестнице в темную спальню. Он вытащил Плащ и спустился назад в гостиную. — Нам лучше надеть Плащ здесь, я уверен, что он скроет нас троих - если при обходе Филч заметит ногу, гуляющую саму по себе… — Что это вы делаете? — Раздался голос из угла комнаты. Невилл появился из-за спинки кресла, сжимая жабу Тревора , который, по-видимому, решил снова обрести свободу. — Ничего, Невилл, ничего. — Сказал Гарри, поспешно пряча Плащ за спиной. Невилл уставился на их виновные лица. — Вы опять идёте гулять по школе! — Нет-нет. — Сказала Гермиона. — Мы не собираемся. Почему бы тебе не пойти спать, Невилл? Гарри посмотрел на часы рядом с выходом. Они не могут позволить себе больше терять время. — Вы не должны разгуливать. Вас снова поймают, у Гриффиндора будет ещё больше неприятностей. — Ты не понимаешь. — сказал Гарри. — Это важно. — Я не позволю вам сделать это Я… Я буду драться! — Невилл. — Взорвался Рон. — Отойди от дыры и не будь идиотом… — Не называй меня идиотом! И это ты сказал мне давать отпор людям. Рон сделал шаг вперед, и Невилл уронил Тревора, который ускакал с глаз долой. — Ну давай, попробуй, ударь меня! Я готов! — Невилл. — Подошла немного ближе Мэдисон. — Я действительно очень сожалею об этом. Она подняла свою палочку. — Петрификус Тоталус ! — Прокричала она, направив палочку на Невилла. Руки Невилла вытянулись по швам, его ноги будто слиплись. Его тело стало негнущимся, оно качнулось на месте и упало, как бревно, лицом вниз. Гермиона подбежала, чтобы перевернуть его. Челюсти Невилла были сжаты, так что он не мог говорить. Только глаза двигались, глядя на них с ужасом. — Это Проклятье Оков-Всего-Тела. — Прошептала Мэдисон и присела около бедного парня. — Невилл, мне очень жаль. — Мы должны, Невилл, нет времени на объяснение. — Сказал Гарри. — Ты потом поймёшь. — Сказал Рон, перешагивая через него и натягивая Плащ-Невидимку. — О, давай пнём его, всего разочек. Рон прошептал Гарри на ухо, но тот покачал головой, понимая, что сам получит по голове за это. — Я присмотрю за ним, идите. Только будьте очень осторожны! Пожалуйста! Троица надела плащ и вышла их башни, оставив Мэдисон одну на пару с Нэвиллом. Она плюхнулась на кресло, обнимая руками колени. Было слишком страшно. За них, за себя, за Хогвартс. Если все обойдется и они останутся в живых, этим же летом полетит к маме и все ей расскажет. Мэдисон больше не может не видеть её. Она приедет туда, где встаёт солнце и окрашивает пшеничный поля. Где можно просто бежать и жить. Она хочет просто забыться и скрыться от пасмурной Англии. И ещё выжить, она тоже этого хочет. Сейчас вся надежда только на Гарри, Рона и Гермиону. На обычных детей. Может, надо было рассказать все Хати и Сколю? Они бы точно могли помочь. Или же сказали сидеть смирно, под присмотром Сколя в Гриффиндорской башне. Ладно, наверно, хорошо, что они никому не сказали. Глаза Мэдисон предательски начали слипаться и девочка начала бить себя по щекам. Через какое-то время она начинала вырубаться с открытыми глазами. Открыла глаза она уже в просторном поле, границ которого не было видно. На ней белое платье, венок из цветов на голове, а вокруг был слышен смех. Не её. — Мама! — Крикнула Мэдисон, увидя впереди неописуемо красивую женщину. Они были похоже, такой-же цвет волос, белое платье, но Морена улыбалась слишком ярко. Она никогда не улыбалась так, она не была… настолько счастлива никогда… Морена её не замечала. Она схватила одного парня под локоть и потащила к костру, который разгорался все больше. Взявшись за руки, они переглянулись и с яркими улыбками прыгнули прямо в него. Костёр разгорелся ещё больше и казалось, что он касается небес. Перед Мэдисон стояла Морена. Вся в ожогах и с расплавленной половиной лица. Самая жуткая картина, которую только можно представить. — Мама… Морена усмехнулась… прямо как Хати. — Здесь нечего бояться. Я уже “умерла” однажды. — Мамочка. — Шептала Мэдисон. — Я боюсь. Волдеморт жив! Это же настанет конец всему, что… что мне делать, ведь даже Сколь и Хати ничего не предпринимают! Я же могу потерять все. — Чего это ты так расчувствовалась? — Холодный голос Морены заставил замолчать девочку. — Ты слишком серьезно к этому относишься, а серьёзное отношение к чему либо в этой жизни является роковой ошибкой. — Что ж… — Нервно посмеялась Мэдисон и поспешила вытереть слезы. —… получается….Жизнь - это не серьёзно? — Нет, жизнь - это серьёзно. Но не очень. — Здесь нет логики! — Как по мне, все очень логично. Мэдисон распахнула глаза от того, что камин в комнате сам по себе зажегся. Переводя дыхание, Мэдисон схватилась за свою палочку. — Прекрасная ночь. Девочка вскочила на ноги, направляя палочку на неизвестного собеседника, но потом быстро убрала её. — Профессор Дамблдор! Вы вернулись!— Старичок сидел около расколдованного Невилла, что заснул за это время. Он улыбнулся ей, сделав в голове свои выводы и присел недалеко. — Вам надо срочно бежать к философскому камню! Сейчас там Гарри, Рон и Гермиона, они могли попасть в беду! Понимаете, тот… чьё имя нельзя называть, он… он вернулся! — Хм, скоро начнется рассвет. — Невзначай сказал директор, ловя не понимающий взгляд первокурсницы. Он достал из кармана своей мантии часы и улыбнулся снова. — Они справились. — Что? — Не понимала ни единого его слова Мэдисон, но заметив движение на лестнице, повернулась и встретилась глазами с братом. — Сколь! — Привет. — Улыбнулся ей парень. Мэдисон снова посмотрела на спокойного Дамблдора, ожидая услышать хоть какие-то объяснение. — Это я сообщил обо всем профессору Дамблдору. Всё Произошло, как и говорил Хати. — Чего? — Совсем ничего не понимала Мэдисон. — Он изначально хотел так поступить? Он знал что… что… — Что Гарри пойдет за камнем и встретится с ужасом всей магической Британии. — Ответил директор и встал на ноги, Сделав несколько шагов по комнате. — Он также догадывался, что подчиненным Волдеморта является Квиррелл и не доверял ему с начала года, внимательно наблюдая за его действиями. — Но как же Снейп… Квиррелл предатель? То есть Снейп хотел… хотел защитить камень…? — Не верила Мэдисон. — И Хати молчал, потому что был до конца не уверен, но продумал план действий. А мне вы не говорили… — Что бы ты не лезла и не мешала. — Ответил ей Сколь и Мэдисон понимающие кивнула. — А где сейчас Хати? — Он ждёт их около входа, рядом с Пушком. Дамблдор перевел взгляд на брата с сестрой. — Цены бы ему не было, если бы не характер. По доброму улыбнулся Сколь. — Он просто пережил свои желанья. — Ответил с некой грустью директор. — И разлюбил свои мечты. Ему остались лишь страдания и плоды сердечной пустоты. Гарри пролежал без сознания дня три и Гермиона с Роном, как и весь Хогвартс, место себе не находили. — Всего на пять минут. — Попросила мадам Помфри Мэдисон, когда они стояли около больничного крыла. — Ни в коем случае. — Но вы разрешили войти профессору Дамблдору… — Разумеется, он ведь директор, а это совсем другое дело. Ему нужно отдохнуть. — Ну мадам Помфри… — Ну, ладно. Но только на пять минут. — Гарри! Гермиона явно была готова броситься ему на шею, но Гарри был даже рад, что этого не произошло, потому что голова все еще раскалывалась. — О, Гарри, мы были уверены, что ты… Дамблдор так волновался… — Вся школа только об этом и говорит. — Сообщил Рон. — Что же там на самом деле произошло? Это был один из тех редких моментов, когда настоящая история оказывается ещё более странной и причудливой, чем слухи. Гарри рассказал им все: о Квиррелле, Зеркале, Камне и Волдеморте. Ребята были очень хорошими слушателями - они ахали в правильных местах, а когда Гарри рассказал им, что было под тюрбаном Квиррелла, Гермиона громко вскрикнула. — Так Камня больше нет? — Заключила Мэдисон. — Теперь Фламели просто умрут? — Я тоже это спросил, но Дамблдор думает, что… как это… «для высокоорганизованного ума смерть - это всего лишь ещё одно большое приключение». — Я всегда говорил, что он сумасшедший. — Сказал Рон, восхищаясь бесшабашностью своего кумира, но Мэдисон наступила ему на ногу. — Ай! За что? — За все хорошее. Когда они вошли в обеденный зал, сначала воцарилась тишина, после чего все разом заговорили. Ребята втиснулись на свои места за столом Гриффиндора и постарались не обращать внимания на то, что остальные встают со своих мест, чтобы взглянуть на Гарри. К счастью, в этот момент прибыл Дамблдор. Шум тут же стих. — Вот и прошел еще один год! — Радостно сообщил он. — И я хочу немного надоесть вам старческим брюзжанием, прежде чем мы вонзим свои зубы в эти вкуснейшие лакомства. Что за год это был! Надеюсь, ваши головы теперь немного полнее, чем год назад… и у вас есть целое лето, чтобы опустошить их как следует перед началом следующего года…А теперь, как я понимаю, пришло время вручения школьного кубка, и места расположились так: на четвертом месте находится Гриффиндор с тремястами двенадцатью очками, на третьем - Пуффиндуй с тремястами пятьюдесятью двумя, Когтевран заработал четыреста двадцать шесть, а Слизерин - четыреста семьдесят два. Шквал радостных возгласов и аплодисментов пронесся по столу Слизерина. — Тем не менее, последние события тоже должны быть учтены. Воцарилась полная тишина. Улыбки слизеринцев слегка увяли. Мэдисон и Гарри переглянулись. — Начнем с мистера Рональда Уизли… Рон побагровел. Он походил на редиску, сильно обгоревшую на солнце. — … за лучшую шахматную партию, подобную которой Хогвартс не видел уже многие годы, я присуждаю Гриффиндору пятьдесят очков. Восторженные крики Гриффиндорцев чуть не сломали волшебный потолок, казалось, что звёзды над головой задрожали. Послышался голос Перси, который говорил другим старостам: — Это мой брат, знаете? Мой младший брат! Прошел через гигантские шахматы МакГонагалл! Сколь не выдержал и кинул в старосту вилкой, так как кричал только он на весь зал. Все замолчали. — Далее мисс Гермиона Грейнджер… за то, что она показала холодную логику перед лицом пламени, я даю Гриффиндору еще пятьдесят очков. Наконец, мистер Гарри Поттер… — Произнес Дамблдор. Все притихли в напряженном ожидании. — … за исключительную храбрость и присутствие духа я присуждаю Гриффиндору шестьдесят очков. Поднялся оглушительный шум. Те, кто могли и склатывать, и кричать до хрипоты одновременно, поняли, что у Гриффиндора теперь четыреста семьдесят два очка - ровно столько же, сколько и у Слизерина. Они могли бы получить школьный кубок… если бы только Дамблдор дал Гарри на одно очко больше. Гермиона душила Мэдисон в объятьях. — Храбрость бывает разной. Противостояние врагу требует большой отваги, но такой же смелости требует и противостояние друзьям. Поэтому я присуждаю десять очков мистеру Невиллу. Если бы в этот момент кто-нибудь стоял снаружи Главного Зала, то мог бы подумать, что там что-то взорвалось, настолько громким был восторженный рев за столом Гриффиндора. Все вскочили, криками поздравляя Невилла, побелевшего от неожиданности и погребенного под грудой обнимающих его товарищей. До этого ему ещё не доводилось выиграть для Гриффиндора хотя бы одно очко. Гарри, все еще крича, ткнул Мэдисон локтем в ребра, показывая на Малфоя, который сидел, словно парализованный. — А это означает, что нам нужно слегка сменить декорации. Он хлопнул в ладоши. В один миг зеленые драпировки превратились в алые. Огромная змея Слизерина исчезла, и её место занял стоящий на задних лапах лев Гриффиндора. С вымученной улыбкой Снейп пожимал руку МакГонагалл. Было ощущение, что в следующем году жизнь опять станет нормальной, ну или почти нормальной, как это и должно быть в Хогвартсе. Это был лучший вечер в жизни Мэдисон, лучше, чем Рождество. И вот настал момент, когда их шкафы опустели, чемоданы упакованы, жабу Невилла нашли, когда она пряталась в углу туалета. Всем ученикам были вручены инструкции с предупреждением не использовать магию на каникулах. Пришел Хагрид, чтобы отвести их к флотилии лодок на озере. Они погрузились в Хогвартс-Экспресс, болтали и смеялись, а местность кругом становилась все зеленее и ухоженнее. К ним заскакивали весёлые Фред и Джордж, что и слова не могли сказать из-за дикого смеха. Потом к ним зашёл злой Хати, ища близнецов, чтобы выкинуть их с поезда. Потом они сменили свои волшебные мантии на куртки и пальто, и прибыли на платформу девять и три четверти на станции Кингс-Кросс. — Папа! — Накинулась сразу на отца Мэдисон, хватаясь за шею. Она рассказывала про все, что только могла и была так увлечена, что не заметила рядом Хати и Сколя. — Этим летом вы должны приехать к нам— Заявил Рон. — Все трое. Я пошлю вам сову. — Я буду с нетерпением этого ждать. — Мэдисон! — Иду! Пока Рон, Гарри, Гермиона. Увидимся! Направляясь на выход, рассказывая про их приключения и про то, что Хати дурачок ничего ей не говорил, Мэдисон смеялась вместе со вторым братом. — Ох, маленький наш ворчунишка. — Отстаньте уже от меня. Мэдисон улыбалась, видя эту картину. Это лето будет незабываемым, а потом возвращение в родной Хогвартс. Жизнь кажется слишком хорошей. Не так далеко Мэдисон заметила подходящего в их сторону Нотта и она непонимающе на него уставилась. Шёл он явно к ней. — Я сейчас. — Под недоумевающие взгляды семьи, Мэдисон сделала несколько шагов навстречу к нему. Парень медленно к ней подошёл, а на его губах была улыбка. — Что-то хотел? — Мисс Торгерд, вы слишком невнимательный человек. — Смотря сверху вниз, сказал мальчишка. Он улыбнулся шире, когда заметил, что Мэдисон слегка наклоняет голову в бок. Он протянул ей руку с сумкой. — Вы опять перепутали сумки. — Чего? — Удивилась Мэдисон и открыла свою сумку, после чего нахмурилась. — Это ты что-то попутал, у меня моя сумка. — Мы перепутали сумки. — Но это моя сумка — Мы. Перепутали. Сумки. — Каждое слово выделил мальчик, который все ещё ей улыбался. Мэдисон смотрела на него с распахнутыми глазами. — Торгерд, у меня сейчас рука отвалится, бери быстрее. Мэдисон все еще не доверяюще смотрела на него, но свою сумку с плеча сняла. Под взглядом голубых глаз, она неуверенно протянула ему свою сумку. Зачем? Да сама она не поняла толком. Но факт того, что что-то он задумал, ей нравился. Он взял её сумку и ушёл, даже пока не сказав. Вредина какой! Накинув чужую сумку на плече, Мэдисон направилась к родным. — Это кто? — Да Нотт, мы с ним сумки попутали.