Судьба благоволит тебе, Поттер

– Гарри, вставай. Уже третий раз будильник звонит. Поднимайся. Рука какого-то на редкость жестокого и противного человека (а каким он может ещё быть, если будит уютно спящего?) теребит меня по плечу. – Вставай. Мы хотели позаниматься перед завтраком… Позаниматься? Тогда это точно Гермиона. Вид спящего меня умиляет даже Рона, поэтому он не будит, а вот Грейнджер - кремень. – Гермиона, дай поспать. Поучим в обед. Я накинул одеяло на голову, подмял его поплотнее, и уткнулся в подушку. – Гарри… – Иди буди Рона. Его не жалко. – Гарри… – ласковый, но настойчивый голос никак не прекращал попыток меня вразумить. – Кто рано встаёт, тот много чего успевает и вообще он большая умница. Поэтому вставай. – Нет, Гермиона, не так. – пробубнил я из-под пуховой крепости. – Кто рано встаёт, тому бог подаёт руку, крепко сжимает и говорит: «ЗдорОво, ты че так рано встал, придурок? Воскресенье на календаре. Ты видел вообще? Ложись обратно спать. Я сказал ложись, не вынуждай меня». Вот это правильный вариант. – Гарри, в понедельник проверочный тест. Ты же его завалишь. Я же ради тебя стараюсь, ну… Рука снова меня затеребила, и я скинул одеяло. – Таааак… проверка систем. – я не мог разлепить глаза, это было выше моих сил, – Ноги - на месте, спина - на месте, голова - на месте. Все системы готовы. Открываем глаза. – сквозь тонюсенькие щелочки заслепило солнце, – Открыты. Начинаю обратный отсчёт: 5…4…3…2…1…встаём с кровати… – я понял вверх руку и тут же уронил ее на лицо. – Сбой системы, повторяю, сбой системы, в глазах темнеет…запускаю аварийную посадку…запуск отложен на полчасика… Я развернулся на бок и закрыл голову подушкой. Смех подруги был слышен даже из-под нее. – Гарри, давай. Я жду тебя в гостиной. По полу процокали каблуки, а дверь закрылась. Придется вставать. Ненавижу, когда меня ждут девушки. Гермиона это знает и нагло пользуется. Нужно ей высказать. *** – Так, соберись, и давай еще раз. – не унималась Гермиона. А я снова с глухим стуком бился о стол в Большом зале. – Для моделирования условий пожара или, например, взрыва, чтобы провести техническую экспертизу, чем нужно воспользоваться? – Я помнил…там что-то было про комплексы расчётов чего-то там по каким-то там формулам…можно я пойду? – я с надеждой посмотрел на подругу и запихнул ладони между коленей. – Это слишком нудно для меня. Какие у расчётов могут быть комплексы? Бред же, ну. – Гарри, ты завалишь завтра работу. Как можно так халатно относиться к своему образованию? Подруга с досадой захлопнула огромную книгу, от чего стол немного пошатнулся, положила на нее сложенные руки и приготовилась учить меня уму-разуму. Чтобы не дать ей первой начать говорить, я быстренько ответил: – Вот Рон тоже халатно относится, но почему-то спит в 8 утра воскресенья. Это дискриминация. – Никакая это не дискриминация. Просто у тебя шансов сдать на хорошую оценку больше, чем у него. – она сказала это так, как будто это само собой разумеющееся. За рыжего друга стало обидно. – Это значит, ты бросишь Рона в сложной ситуации? И пусть он получает неуд? И не стыдно тебе? – Мне? Не стыдно. Меньше будет со своей Кларой обниматься, когда поймёт, что она его на работу не устроит, в отличии от диплома. Это не было ревностью. Гермиона давно уже не интересуется Роном, как объектом симпатии. Просто она реально не могла понять, как можно променять учёбу, многотомные книги, суточные сидения над энциклопедиями и справочниками на поцелуи, свидания и секс. Эх, милая, мужик тебе нужен хороший. – Какая же ты нуд…эм…нужная для нас с Роном, Гермиона. Она скептически приподняла бровь, вздохнула и снова раскрыла свою теорию криминалистики. – Тааак…на чем мы остановились… – Милая, добрая, обворожительная, лучшая из лучших Гермиона. Давай сделаем перерыв? – я применил запрещённый прием. И он сработал. Подруга снова закрыла книгу. Скоро она развалится напополам от частых переворачиваний. – Хорошо, на сколько? – Дней на пять. Я успею переплыть озеро и меня на проверочной не будет. – Гарри! – Ладно, ладно. Только давай повторим не эту скучнятину, а, например, идентификацию оружия по стреляной гильзе? Или я тебе могу в подробностях рассказать о различиях следов крови - как выглядят капли крови, которые упали с высоты более одного метра или как отличить следы волочения. Например, если на месте преступления ты увидишь фестончатые края кровяных капель и мелкоточечное разбрызгивание, то… – Стоп, стоп. Я тебя поняла. Гермиона в примирительном жесте подняла руки и улыбнулась. – Тогда предлагаю на сегодня тебе стать моим учителем. А то мне, и правда, очень сложно разбираться с этим. Моей радости не было предела. Я с трепетом открыл книгу на нужной главе и принялся объяснять. *** – Я явно вижу какой-то до чудовищности нелепый сон. Что происходит? Сонный Рон, в наспех одетой футболке и в не зашнурованных кедах, возвышался над нами и пытался запустить мыслительный процесс в своей голове. Он только встал, хотя по часам был уже полдень. Все это время мы с Гермионой занимались. И мне в первый раз понравилось готовиться с ней к проверочной работе. Возможно, из-за того, что главным в нашем сегодняшнем дуэте был я. Оказывается это очень приятно, поэтому подруга и стремится каждый день засадить нас за учёбу: почувствовать свое превосходство над другими - невероятная роскошь. – Рон, если не хочешь присоединиться, то уходи. Я только начала все понимать. – протараторила подруга, даже не глядя на Уизли, и подергала меня за рукав. – А вот тут что? – Прости, Рон. – я развел руками, быстро улыбнулся другу и вновь погрузился в объяснения. – Ничего не понимаю. – Ты - Рон Уизли, это нормально, что ты ничего не понимаешь. – послышалось со стороны, и на горизонте появилась Панси Паркинсон. – Поттер, Грейнджер, рада видеть вас в здравии. Как спалось? Кошмары не мучили? Или… – она посмотрела на меня и провела длинным ногтем по моему кулаку. – …или не кошмары, а что-то более приятное и стыдное, а Поттер? – Ммм…Панси, что тебя привело к нам? – спросил я и поспешно спрятал руки под стол. – Да так, соскучилась по вам обоим. Ничего не могу с собой поделать. – горестно вздохнула слизеринка (ну уж очень наиграно) и продолжила, уже повеселев. – Сегодня встречаемся там же. По времени сориентирую позже. Будьте добры, лапули, не опаздывать и принести то, о чем я вас просила. – Что вообще происходит? – Рон сложил руки на груди. – Это слишком странное утро. Оно не может быть настоящим…– он задумался на пару секунд и расцвёл. – А значит - это сон. И я могу делать все, что захочу. Рыжий радостно улыбнулся и, не думая ни секунды, обхватил ладонью правую грудь Паркинсон. – О боже… – вздохнула Гермиона и закрыла глаза руками. – Скажи мне, если она начнёт его бить. Если нет, то я в срочном порядке начну забывать этот позор… – А мне кто глаза закроет? Я тоже живой человек и на самоубийц смотреть не хочу. – произнес я и тут же погрузился во тьму. А тьма такая и говорит: – Пэнс, давай быстрее убивай его и пойдём. У нас с тобой есть чем заняться. – и сказала она это малфоевским голосом. И рука тоже напоминала Малфоя, и его запах тут же почувствовался… – Малфой? – не смело спросил я – А кто ж ещё? Спасаю твой неокрепший разум от разврата. Ты, Поттер, еще слишком маленький смотреть такие сцены. У меня почему-то сперло дыхание. Я мог предположить, что это от неожиданной темноты, но, во-первых, я ее не боюсь, а, во-вторых, тут и так все ясно. Малфой один способен заставить мое сердце останавливаться от волнения. Такой вывод я сделал недавно, когда понял, что это никакая не тахикардия и не начинающийся сердечный приступ творят с моими внутренностями чудовищные вещи. – Там нет ничего такого, что бы посчиталось сексуальным. – я постарался сказать это без эмоциональным голосом, но под столом быстро вытер влажные ладони о штаны. – Но будет то, что считается жестоким. Лучше тебе этого не видеть. Паркинсон все-таки 15 лет занималась самбо… Рядом послышался свист…ну как свист…что-то среднее между шипением и выдохом. И этот звук я ни с чем не спутаю: Гермиона еще не научилась свистеть, поэтому ее свист выходит чем-то похожим на предсмертный стон птеродактиля. А сразу за ним глухой стук и громкое чертыхание откуда-то из-под стола: – Я понял, осознаю. В следующий раз лучше сразу ущипну себя. Прости, Паркинсон. – Драко, включи ребёнку свет. Я закончила. Малфой тут же отнял свою руку, а я по глупости сразу открыл глаза и мгновенно их закрыл обратно. Очень уж резануло. Через секунду понемногу начал поднимать веки и все стало более-менее в порядке. Кроме Рона, который вытирал кровь из носа салфетками. – Ты такой придурок… – со вздохом произнесла Гермиона. – Как тебя Клара только терпит? Ты не достоин ее. Рон тут же выпятил грудь колесом, фыркнул, от чего из носа вылетела скучная трубочкой салфетка, и ответил: – Может и не достоин, но она со мной. Или у тебя есть другое объяснение, почему она все еще моя девушка? – Вариантов ноль. – подруга открыла книгу. – Иди умойся. И мы синхронно уткнулись в желтоватые страницы. Но перед этим, я напоследок посмотрел вслед уходящим слизеринцам. *** 10 минут. Уже 10 минут мы сидели и смотрели друг на друга в полной уверенности, что это провал. Идея-то хорошая - скооперироваться и расследовать дело вместе, но вот реализация… – Так ладно, давайте выкладывайте, что у вас есть. – деловито начала Панси. – А почему это мы первые должны вскрываться, а? – ответила Гермиона и скрестила руки. И правда, а почему? – Просто так, Грейнджер. Потому что нужно же кому-то начать. – не обращая на нас внимания подал голос Блейз, продолжая копаться в телефоне. – Ну так начинайте. Мы послушаем. – ответил я с улыбкой и зеркально сложил руки на груди. – Поттер… – зло начала Панси, но ее перебили. – Быстрее начнём, быстрее разойдёмся. – сказал Малфой. – Что вы хотите знать? – Ну, во-первых… – начала Гермиона, но мне нужен был ответ на один вопрос, поэтому я грубо вмешался. – Все-таки, где твой галстук? Драко нахмурился и наклонился к столу, положив на него локти. – А тебе, Поттер, не даёт покоя тот факт, что я не нападавший? Все еще хочешь найти доказательства моей вины? – Нет, не хочу. Я просто пытаюсь понять, что произошло тогда. Потому что история, которая случилась с тобой, либо чистой воды мистика, либо кто-то знатно тебя поставил. – Я не верю в потусторонние силы. – не отводя от меня взгляда проговорил он. – Я тоже. Поэтому так важно понять, кто стоит за этим. Я отвечал ему таким же прямым, уверенным взглядом. Я должен докопаться до истины и понять, что, черт возьми, происходит в этом замке. А Драко был главным ключиком к развязке. Я чувствовал, что он знает нечто такое, что может кардинально изменить подход к расследованию. – Зачем, Поттер? – Я знаю, что ты не при чем. И я хочу, чтобы все думали точно также. И повторение истории с твоей разбитой головой никому не нужно. Я, правда, этого очень хотел. Обелить его имя было первостепенной задачей. Да простит меня Астория, но поиск ее убийцы для меня стал второй целью. – А не ты ли избил меня в кабинете директора до потери создания? Не ты ли кричал мне, что я это заслужил? Я не забыл, Поттер, как на осеннем балу ты называл меня убийцей. Ты еще тогда подозревал меня, я знаю это. На эмоциях он вскочил, отодвинул стол от себя, из-за чего противоположный край врезался мне в ребра, и меня конкретно прижало к стулу. Малфой тяжело дышал, его движения были максимально резкими и уверенными. Он провёл по волосам, зачесывая их назад и остановился за своим стулом. – Я не смогу рассказать тебе ничего нового, Поттер. Эту историю ты слышал в кабинете Дамблдора. После возвращения с бала меня встретила Астория. Мы с ней отправились ко мне в комнату. Пока я разбирал вещи, она выуживала из меня подробности: как все прошло, кто с кем танцевал, в каком платье была Аманда Бэчет и прочие девчачьи сплетни. Затем она увидела мой галстук, который я с пятницы оставил на тумбе - специально его не убирал, чтобы сдать в химчистку. Он лежал как напоминание об этом. Астория спросила, почему я его не отнес, я ответил, что сделаю это сегодня, после того, как разберусь с вещами. Она успокоилась и продолжила дальше разговаривать со мной о мелочах. Потом она неожиданно встала, вспомнила, что раздала не все пригласительные на свой праздник, и убежала. Минуты не прошло после того, как она ушла, я взял галстук и спустился в прачечную. Меня встретила женщина, я отдал ей галстук, объяснил проблему, она достала бланк, мы все оформили. При мне она внесла данные в книжку и… Он уставился в одну точку и не мог продолжить. Нахмурил лоб и замолчал… – Драко? Он перевел взгляд на меня. Неожиданно мое дыхание прервалась, потому что чуйка начала вопить о важности момента. – Что ты вспомнил? – Тогда я не предал внимания этой мелочи, но в купе с остальными догадками, которые посетили меня сейчас… – он смотрел на меня. Только на меня. В этот момент от волнения и я забыл, что кто-то кроме него был рядом. Я не чувствовал чужого присутствия. – Она записала мое имя на новой странице. Там кроме меня никого не было. – Но что в этом странного? Возможно, на прошлой просто закончилось место. – как в тумане услышал я голос Забини. – Нет. Места там было предостаточно. Я точно видел, что половина предыдущей страницы была пуста. Она пыталась закрыть ее от меня. И тогда я, действительно, не обратил внимания. Подумал, что на это есть веские причины. Да и какая мне разница, как она меня зарегистрирует? Главное, что бы мой галстук почистили. – И что дальше было? – влезла Панси. Малфой пару раз моргнул, услышав ее голос, и прервал наш зрительный контакт. – И все в принципе… – Нет, думай, Драко. – я вновь переключил его внимание на себя. – Как у тебя оказался на руках номер Кевина? Она должна была что-то искать или куда-то подсмотреть, чтобы выписать тебе именно такой же, как у него, номер. Он замолчал на полминуты, и принялся щелкать косточками на пальцах. Возможно, это помогало ему думать. А меня всегда увлекало. Кто бы не совершал эти махинации, я всегда завороженно смотрел. Не знаю почему меня это так притягивало, возможно, просто нравилось смотреть на пальцы. Я иногда на свои-то засматриваюсь. Он должен вспомнить. Я верил, что этот момент имеет ключевое значение. Если он напряжется, если в его памяти всплывёт этот фрагмент, то у нас появятся веские доказательства, в том, что женщина может быть причастна к подставе. Что она специально выдала слизеринцу номер Кевина. – Нет. Она ничего не листала, никуда не смотрела. Ничего. Просто написала номер и отдала мне. Она была очень уверена в своих действиях. Я прикрыл глаза, потер их пальцами, и встал. – Хорошо. Это ничего не значит. Она просто могла запомнить его до твоего прихода. Если это умышленная подстава, то она была продумана до мелочей, а значит все должно было быть идеально. – Но она не могла знать, что Драко придет в этот самый момент. Про то, что я пролила на него сок знала только пара человек. Она не могла подготовиться к тому, что произошло спонтанно. – Панси нервно постукивала пальцами по обложке книги, лежавшей на столе. – Это может быть случайное стечение обстоятельств? – спросил Забини. – На столько случайное, что она ни с того, ни с сего присвоила мне номер Питерса? И вообще, с какой стати, нашей прачке пытаться подставить какого-то там слизеринца? Это вообще из ряда фантастики. – нахмурился Малфой. – Ты прав, Драко. – подключилась Гермиона. – Но, вероятно, стоит проверить всю книгу. Могло произойти все что угодно, и запись о передаче просто затерялась.. – Нет, нужно проверить кое-что другое. Потому что доступа к книге у нас нет. – начал я и в задумчивости погладил нижнюю губу. – Я подумаю, как можно его получить. Но первостепенным останется вопрос о том, что за женщина обслужила Малфоя. Да, это было важным моментом разгадки. У нее ответы на множество наших вопросов. Мы без слов уставились на слизеринца. Он посмотрел на каждого из нас с секундной растерянностью, как будто не надеясь больше ничего вспомнить. Однако, собрался и прикрыл глаза, вспоминая. – Ее лицо мне знакомо. Я примерно могу вспомнить, как она выглядела. У нее длинные темные волосы, пухлые губы, очень выразительные глаза, чуть больше, чем у среднестатистического человека, брови в разлет, а ее рот… он, почему-то, периодически кривился в бок. Не знаю почему. – он замолчал, но мы не стали его сбивать вопросами. – Я странно себя почувствовал, когда увидел ее. Как будто знал ее раньше, но забыл. – Ты ведь мог неоднократно пересекаться с ней в замке. Это нормально. – пожала плечами Панси. – Я до сих пор не могу отличить большую часть студентов, хотя никогда не жаловалась на плохую память… – Ты жалуешься только на плохой секс, Паркинсон. – с ухмылкой ответил Блейз. – О, заткнись, дорогуша, - Панси прищурилась и клацнула зубами. – Не забывай с кем имеешь дело. – Никогда не забывал, моя ядовитая королева. – мурлыкнул Блейз и поцеловал ее в плечо. – Давайте все же вернёмся к нашей проблеме. – произнесла Гермиона, бросив ручку на стол. – Мы здесь собрались не для того, чтобы смотреть на ваши заигрывания. У вас для этого есть целая факультетская гостиная. Я давно ее такой не видел. Она как будто не знала, куда себя деть - ломала пальцы и даже немного покраснела. Ее, похоже, возмутило то, что мы так нелепо переключились с действительно важной темы на флирт слизеринцев. – Все хорошо? Ты неважно выглядишь. – я потянулся к подруге и сжал ее руку. – Нужна моя помощь? – Нет, все в порядке. – сказала она мне и обратилась уже ко всем, громче. – Давайте закончим на сегодня. Драко постарается вспомнить эту женщину, и после этого мы попытаемся ее найти. А пока, я думаю, можно разойтись по своим делам. Она отодвинула стул, громко потащив его по каменном полу, поспешно собрала свои вещи со стола и направилась к мадам Пинс. – Что с ней? – заинтересованно посмотрев вслед Грейнджер, спросила слизеринка. – С ней явно что-то произошло. Поттер? И уставилась на меня. А я-то что? Я видел то же, что и вы. У меня нет ответов на ее поведение. – Я без понятия. – Ты ее друг. – она подняла правую бровь. – Почему не пойдёшь и не выяснишь? – Именно потому, что я ее друг, я знаю, что ей нужно дать время прийти в себя. А потом, если она захочет, мы поговорим. – Потом она тебе ничего не скажет, гений. Нужно интересоваться сейчас, потому что потом, она справится с эмоциями и хрен что расскажет. Паркинсон встала из-за стола, отдернула облегающую юбку, и плавно, как будто боялась спугнуть, подошла к Гермионе. – С каких пор вас беспокоит душевное состояние кого-то, кроме вас самих? – задал я вполне резонный вопрос. – Пэнс, по какой-то неведомой причине, привязалась к твоей заучке, Поттер. Мы сами задаемся вопросом - почему? – прокомментировал Малфой и тоже внимательно посмотрел на девушек. – Иногда, противоположности притягиваются. – Они ведь не могут дружить. – я посмотрел на Малфоя. – Они… совсем разные, катастрофически отличаются друг от друга. О чем им говорить? – Для того, чтобы проникнуться человеком не нужно с ним говорить или иметь причины для разговора. – Драко посмотрел на меня. – Они просто сошлись, вот и все. И это только их дело. И если ты постараешься разрушить ту дружбу, что они строят… я убью тебя, Поттер. Ты просто не имеешь права вмешиваться. – Я... я не собирался. Я могу только поддержать такое рвение к общению. Если они станут подругами, это не принесёт ничего плохого. Даже наоборот. – Ну вот и отлично. Пошли, Блейз. За нами скоро придут. А я все смотрел на то, как две абсолютно непохожие друг на друга девушки разговаривают. Панси сумела найти подход к Гермионе, успокоить ее за минуту и отвлечь от проблем. И сейчас они весело щебетали, ожидая факультетского сопровождающего. Я никогда не думал, что это произойдёт, но сейчас, я даже рад. Уж если они смогли найти общий язык, то нам с Малфоем грех не попробовать снова.