Маги, магглы и сквибы

После обеда, который Харви опять пропустил, делать было по-прежнему нечего. Мама села пить чай с Миа, папа опять ушел вырезать, а Сириус засел в курительной комнате с пыльной пузатой бутылкой и угрожающего вида толстенной сигарой. Когда Гермиона прошла мимо него в третий раз, Сириус молча указал ей на соседнее кресло. — Я бы хотела кое-что уточнить. — Валяй. — Харви собирает рунные цепочки на странных наклонных подставках, которые расставлены в подвале без видимого порядка. Это отдельные цепочки или они как-то между собой связаны? — Насколько я знаю, это один проект. Точнее, это один контур. — Один? Но как?! Руны одного контура надо правильно размещать относительно друг друга, а они наставлены как попало. И там… там же десять комбинаций от трех до семи рун на каждой. Так никто не делает! — Точно. Никто не делает. — Мистер Блэк, я не понимаю… Сириус допил янтарную жидкость из пузатого бокала, плеснул себе еще, отставил бутылку, несколько раз с видимым удовольствием пыхнул сигарой и наконец соизволил ответить: — Задаешь неправильные вопросы, вот и не понимаешь. — Хорошо. Сейчас. Чего Харви хочет добиться? — О! Это правильный вопрос. Он хочет сделать так, чтобы в половине дома можно было использовать магловскую электронику. — А это возможно? Тут же полно магии! — Возможно. Харви вообще голова. Не знаю, есть ли такие вещи, которые он не сможет сделать, если ему будет действительно нужно. Гермиона смотрела на Сириуса с явно видимым скептицизмом. — Никто не может, а Харви может? — Почему «никто»? Думаешь, мастера так прямо спешат раскрывать свои секреты посторонним? — А Харви что, мастер?! — Нет, конечно. Чтобы подготовиться к экзамену на мастера, нужно не только представить свой проект, но и выучить неимоверное количество стандартных схем. За пару лет это просто невозможно сделать. — Вот и я так думала. — Это не значит, что работы Харви НЕ секрет. Конечно, без подробностей твоим рассказам все равно никто не поверит, хотя бы потому, что у Харви уникальный стиль. Но если хочешь знать больше, придется дать клятву о неразглашении без разрешения, моего или Харви. Не знаю, нужно ли это тебе. Такие клятвы довольно опасны для здоровья. Гермиона была заинтригована. Потом ее голову посетила неприятная мысль. — Мистер Блэк, но я же видела эти комбинации, а у меня очень хорошая память. Вы что, будете стирать мне память, как Гарри? — Незачем. Без пояснений в этом никто быстро не разберется, а позже, если у нас всё получится, мы такими схемами будем открыто торговать. — Никто не разберётся? — Гринграсс, пожалуй, поймет. Харви помог ему сделать один проект, поэтому Гринграсс добрую половину уже знает, а что не знает — разберется. Остальные — вряд ли. Харви часто копирует магловские технологии, просто воспроизводит их в рунах. Иногда это не самый лучший способ, у магов есть более эффективные решения, зато им труднее разобраться в его работах. Ты ведь лучше меня знаешь, что запись рунами — всегда работа с аллегориями. Расшифровать, что хотел сказать автор, точнее, какой будет эффект с учетом обстановки, времени суток, активирующих заклинаний или жертв, дополнительных контуров… это очень сложно. Проще скопировать готовое решение. И вот тут даже Гринграссу ничего не светит, потому что расчет точных расстояний и углов ему не по зубам. Разглядывание твоих воспоминаний, несомненно, доставит ему удовольствие, но особой пользы не принесёт. — А Харви по зубам? — Да, — просто сказал Сириус, но, подумав, всё же снизошел до объяснений. — Харви вырос среди простых людей, в риторике слаб, но в душе он поэт. Это трагедия — быть косноязычным поэтом. Повезло, что руны он, как и все Поттеры, понимает интуитивно. Харви играет с ними, и получаются стихи. Рунам меня учили, красоту его стиля я оценить могу. Получается не всегда правильно, не всегда эффективно, но он учится. А еще он не стесняется признаться, что чего-то не знает, и попросить помощи. Объясняет, что и для чего ему нужно, не говоря о магии, конечно, и самые разные маглы помогают ему разобраться, как согласовывать сложные схемы. У него есть уже три компьютерные программы, написанные специально для него. Они не могут подсказать, какие использовать руны, но помогают рассчитать, как их правильно расставить, чтобы минимизировать побочные эффекты. Если же контур составной, то всё ещё сложнее. Разобравшись с принципом, Харви делает общий дизайн и много-много раз прогоняет нужные программы, пока не убедится, что в результате получит именно то, что хочет. Эту схему он составлял и проверял больше месяца, ни на что не отвлекаясь… Гермиона поняла, что теперь неделю не уснет, если не разузнает, что тут происходит. Тем более что требуется не Непреложный обет, который подразумевает в том числе и наказание за бездействие. Она всего лишь не сможет никому рассказать. В худшем случае за временной немотой и параличом рук может последовать потеря сознания и истощение. По меркам магического мира — вариант практически безвредный. Пара дней у мадам Помфри — и будешь как новенькая. — Я согласна. Приняв клятву, Сириус налил себе очередной бокал и принялся за рассказ. — Для наших нужд требуется электричество. Получать его от генератора невозможно — в нем достаточно электроники, и в доме управляющие схемы сгорали бы в тот же день, в парке вокруг дома — каждую неделю. Слишком дорого. Харви придумал, как получать электричество напрямую из магии. — Я думала, это не сложно. Маги же умеют вызывать молнии заклинаниями, а молнии — это электричество. — Молодец! Однако у нас нет лишних магов, чтобы поставить их вместо генераторов. — Но ведь рунами тоже можно вызывать молнии? — Конечно, иначе у Харви ничего бы не получилось. Теперь вопрос. Скажи, что будет, когда в компьютер попадёт молния? Понимаешь проблему? — Да. Нужно как-то эту молнию поймать и сохранить, а потом выдать компьютеру столько, сколько ему нужно. Сириус посмотрел на Гермиону с уважением. — Да, не зря я говорил Гарри, что ты настоящая ведьма, умная, как его мать. — Вы такое говорили? — Говорил, говорил. Но вполне может быть, что ты еще умнее. Гермиона зарделась, а Сириус продолжил: — В процессе опытов Харви обнаружил, что если постоянно собирая магию, делать микромолнии на очень маленьком расстоянии, то, подстраивая геометрию контура и скорость сбора магии под конкретное место в магическом потоке, можно выдавать относительно стабильные пятьдесят микромолний в секунду, сразу переменный ток, если ты знаешь, что это такое. — Конечно! — А еще он обнаружил, что, отбирая магию для производства молний, он одновременно немного уменьшает магический фон вокруг, и что если поместить преобразователи электричества внутрь контура с меньшим напряжением магии, то они работают более стабильно. Слышала гудение в подвале? — Да. — Это трансформатор. От него протянут кабель за пределы поместья, где стоит стабилизатор… это единственное слово, которое я запомнил, но там еще много всего, и когда Синтии и Харви надо, они там работают на компьютерах. Так получается гораздо тише и дешевле, чем когда мы использовали бензиновый генератор. Но мы хотим иметь возможность работать в самом мэноре. — И Харви хочет сделать подавитель магии? Но как? Я только читала, что есть какой-то редкий минерал, у которого есть много названий, самое известное из них — «антикриптонит», и он способен экранировать магию и имеет еще какие-то эффекты на магов, но он настолько редок, что его невозможно купить ни за какие деньги. — Еще пять баллов Гриффиндору за энциклопедические знания, но, как ты понимаешь, Харви не может купить то, что не продается. Кроме того, любые криптониты быстро убивают магов если не физически, то разрушая магическое ядро. Поэтому Харви опять применил то, о чем знают маглы, но не умеют маги. — Маги не умеют делать подавители магии? — Умеют, конечно, но это настолько секретные сведения, что ни в каких публичных библиотеках их нет, даже в «запретных» секциях. Никто из нас не знает, как это делали раньше, но Харви придавало сил то, что он знает, что это возможно. — И что он придумал? — Ты когда-нибудь слышала о наушниках с шумоподавлением для пилотов? — Нет. — А Рональд читал о них и рассказывал Харви. Они появились всего несколько лет назад. Наушники измеряют шум снаружи и подают в уши инвертированный сигнал, так что человек слышит шум и его противоположность одновременно. Шум и антишум уничтожают друг друга как жар и холод, и получается почти совершенная тишина. — И Харви придумал, как «измерять магию» и инвертировать её?! — Грубо говоря, да. Только он сказал, что ее надо не измерять, а сразу инвертировать — так намного проще. — Ого! Я даже не знала, что магию можно инвертировать! Почему вы на меня так смотрите? Я много читала по рунам, и у меня очень хорошая память. Я бы точно запомнила, если бы кто-то написал, что магию можно инвертировать! Сириус отставил бокал, затушил то, что осталось от сигары, и потер рукой лоб. — Ты помнишь, что я говорил об Уизли? — Конечно. У меня отличная память. «Они не глупые, но такие ограниченные». К чему это? — Неважно. Инвертировать магию можно, но этого недостаточно. Схема не работает. Как ты думаешь, почему? — М-м-м, а, ну конечно! Когда инвертер сделает свою работу, то временно подавит магию, поэтому ему будет нечего инвертировать, ведь он попадет в созданную им самим тишину и перестанет выдавать какой бы то ни было сигнал, и тогда всё опять затопит магией, потом опять будет тишина, в общем, магия будет то проявляться, то подавляться, очень быстро меняясь, и всё сгорит еще быстрее! — Еще десять баллов Гриффиндору. У нас троих ушло два дня, чтобы понять, что происходит. — И что вы сделали? — Харви придумал читать магию в одном месте, а подавлять в другом. — Но тогда её не удастся точно подавить! — Харви считает, что это не так важно. Мэнор пронизан системой защитных заклинаний, куда более сильных, чем общеупотребимые заклинания волшебников. Нам будет достаточно добиться устойчивого подавления защиты мэнора — в ограниченном объеме, конечно. Если не пытаться аппарировать или вызывать адский огонь, к примеру, то электроника сможет работать относительно нормально. По крайней мере, Харви так думает. Следующий шаг? Гермиона насупилась. — Очевидно, отправить поток магии туда, куда… нет, так не пойдет! Тогда выйдет пробой в защите. А еще, сила заклинаний ведь падает с расстоянием, и как бы там Харви ни играл с магией, ему не добиться равномерного подавления. Если он сфокусирует антимагию, если её можно так назвать, то там будет полный баланс магии и антимагии, то есть достаточный, а вокруг магии опять будет все больше и больше. Или нет? Если магию переусилить, тогда в фокусе будет инвертированная магия, потом меньше инвертированной магии, потом ноль, мало изначальной, и получится как бы сфера более-менее сглаженной магии, хотя и неравномерной плотности. Я что-то не то говорю?! — Антимагия — термин неудачный, но ты удивительно быстро соображаешь. Всё это я уже слышал от Харви, только не за пять минут, а в течение недели. — И какой ответ? — Подумай на досуге. Если Харви нашел, как это сделать, то и ты сможешь. Гермиона улыбнулась, встала и собиралась было уйти, но ее кольнула неприятная мысль, за ней вторая… — Прошу прощения, мистер Блэк, но мне всё же кое-что не ясно. Вы действительно так доверяете Харви, что позволите ему активировать схему из какого-то неимоверного количества рун, о которой Харви ДУМАЕТ, что она сработает? — Почему «позволю»? Во-первых, это его дом, не мой. Во-вторых, он в этом понимает куда лучше меня, в этом я абсолютно уверен. А потом, это ведь я буду её активировать. У него сил и близко не хватит… — Харви поэтому так раскричался? — Думаю, да, ему было неприятно думать, что я умер из-за того, что он не проверил схему. — Умер? — Тот блок рун, с которым ты поиграла, должен был разделить поток уже усиленной инвертированной магии на пять «пальцев», каждый из которых запитывал свой камень-передатчик для создания объемного фокуса… не спрашивай меня, что это означает, а после твоих шаловливых пальчиков, как думаешь, что получилось бы? Что твоя фраза означала? Гермиону как будто ударили по голове. Постояв на месте, она развернулась к двери, в прострации сделала пару шагов, но, несмотря на шоковое состояние, её мозг, видимо, продолжал работать. Она опять развернулась к Сириусу. — Вы так спокойно об этом говорите. Почему? — Потому что я маг из семьи тёмных магов. Я знаю, что нельзя, категорически нельзя трогать не только чужие вещи, но и вообще все, в назначении чего не уверен. Я знаю, что мою собственную вещь мог проклясть враг или случайно испортить какой-нибудь дурак, поэтому я точно заставил бы Харви еще раз всё-всё проверить. Так что он зря за меня переживал. Если за кого и надо беспокоиться, так это за тебя, потому что если ты не уймешься — свернешь свою тонкую шейку. Мама с папой у тебя хорошие. Они очень расстроятся. Ты бы их пожалела, а?