Killing Me Softly

Гермиона села в центре стола с пером в руке. Приготовилась делать заметки. Она посмотрела через стол на пятерых Нарцисс, которые сидели в порядке возраста, чтобы помочь ей разобраться, кто есть кто. Она даже пронумеровала их в своей голове. Первая — самая старшая. Тринадцатилетняя девочка надулась и сложила руки. — Почему я не могу быть первой? — возмущалась она. Старшая вмешалась. — Это не имеет значения. Сейчас важнее то, как нам провести Гермиону до места назначения и обратно. К… воспоминаниям о Белле. Сердце Гермионы сжалось, когда все Нарциссы, казалось, уменьшились в размерах. Они съежились и избегали смотреть друг другу в глаза. Она прочистила горло. — Почему бы нам не назвать это… воспоминание о Лонгботтоме. Так лучше? Старшая Нарцисса благодарно улыбнулась. — Да. Так лучше. Итак. Ты должна найти это воспоминание, извлечь фрагмент меня, запертый в нем, и принести этот кусочек сюда. Здесь безопасно. И больше контроля. Мною. Я не позволю шальным мыслям… залетать сюда. Отвлекать… Нарцисса справа от нее вздохнула. — Она еще не понимает, как это работает. Мы должны разобраться… слушай, Гермиона. Проще говоря, разум можно представить в четырех аспектах. Мышление, память, эмоции и телесные функции. Конечно, они не разделены. Они настолько переплетены, что их нельзя рассматривать как отдельные сущности. Я сама являюсь проявлением воспоминаний, мыслей, чувств и тел, которые когда-то были у Нарциссы в ее жизни. Моей жизни. Нашей жизни… — Вот так тебя и тянет повсюду, — вмешалась игрок в квиддич, сидевшая напротив Гермионы. — У нас есть контроль, в основном. А у тебя — нет. Но ты влияешь на нас. Ты вызываешь эмоции… и это тянет нас в воспоминания. Или ты создаешь мысль, а мысль создает эмоцию. Тебе нужно выработать схему. Подумай, какого результата ты хочешь добиться. — Именно, — улыбнулась тринадцатилетняя девочка. — Но не волнуйся, ты достаточно умна. Ты хорошо нас знаешь. Это как… цепочка. Следуй по пути к… воспоминаниям о Лонгботтоме. Это пугающее воспоминание, но также мы должны чувствовать себя достаточно безопасно, чтобы уйти. Уйти с тобой. Гермиона записала несколько фраз, затем нахмурилась. — Цепочка мыслей. Да, это имеет смысл. Кажется, я перескакивала на другую мысль, когда ты пугалась или принимала решение, так что… — Она посмотрела вверх. — У тебя есть идеи, какой маршрут мне выбрать? Наилучший путь? Все Нарциссы повернулись и посмотрели друг на друга. Они молчали, но они могли просто использовать легилименцию для разговора. Это странно. Почему они не делали этого все время? Они могут слышать мысли друг друга? Но они — мысли. У Гермионы от этого болит голова. Вторая по старшинству прочистила горло. — Не существует единственного, определенного маршрута, потому что каждый сценарий создает бесконечные возможности. Представь себе тысячи, миллионы воспоминаний человека и все мысли, заключенные в них. Сколько воспоминаний содержится в одной эмоции и тонкостях этой эмоции. Так называемое «счастливое» воспоминание может означать бесчисленное множество случаев. Тебе придется подстраиваться под каждый вариант. И… есть вероятность, что… — Она запнулась. Вмешалась ворчливый подросток. — Есть другой способ. Чтобы ты добралась до воспоминаний о Лонгботтомах. Потому что… ну, это заблокировано от нас, не так ли? Но нам пришлось заблокировать его. Отделить его. Часть Нарциссы сочла, что с этим слишком трудно справиться. Гермиона нахмурилась. — Да. Восьмилетняя. Я познакомилась с ней, помнишь? Тринадцатилетняя покачала головой. — Восьмилетняя не заманивала себя в ловушку, Гермиона. Она хочет выбраться. Она хочет, чтобы кто-то пришел и помог ей. Нет, здесь должен быть кто-то, кто не хочет никого впускать. Кто отгородился от нее и повернулся к ней спиной. Полностью игнорируя ее. Она вынуждена игнорировать часть себя, запертую внутри. Если ты сможешь найти ее… она сможет открыть память обратно. Тогда мы все сможем получить к ней доступ. Подавленное воспоминание. Так вот что это такое. Из-за этого Нарцисса не понимала, что мешает ей спать. Значит, либо Гермиона должна получить доступ к подавленной памяти через ассоциации… либо помочь Нарциссе открыть ее самой. Господи. Гермиона действительно жалела, что не прочитала больше о психологии, прежде чем приехать сюда. Что там Нарцисса всегда говорит? Разум хрупок. Что, если она сделает хуже? Она может навредить Нарциссе. Покалечить ее. Игрок в квиддич потянулась через стол и сжала руку Гермионы. — Не волнуйся об этом. Как ты мне говорила, никто не может контролировать все. Ничто не происходит идеально все время. Ты не всегда можешь принимать правильные решения. Никому не удаётся это. Мы просто делаем все, что можем, а если совершаем ошибку, то пытаемся ее исправить. Просим помощи. Или извиняемся. Это все, что мы можем сделать. Видишь? Ты даешь хорошие советы. Просто делай то, что умеешь. Ох. Она запомнила, что сказала ей Гермиона? Гермиона обычно не очень хорошо умеет просить о помощи. Лучше помогает другим людям. Но это задание немного пугает, поэтому она решила. Она отложила перо и встала. — Хорошо. Я могу это сделать. Я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе, безусловно, сделаю. Но ты можешь пойти со мной, как-нибудь? Можешь сказать мне, с чего начать? Попытаться проследить за мной? Вернуть меня сюда, если я причиняю тебе боль? Я не хочу, чтобы все пошло не так. Снова Нарциссы, казалось, обсуждали это. А потом они кивнули в унисон. Это довольно жутко. Тринадцатилетний подросток первой обошла стол и посмотрела на нее. — Мы поможем тебе. Настолько, насколько сможем. И нам очень жаль, что мы так поступили с тобой, Гермиона. Удачи. Она встала на цыпочки и робко обняла Гермиону. Быстро отпустила и исчезла. Как призрак. Ее очертания поблекли, она подплыла к старшей Нарциссе, а потом слилась с ней. Ворчливая девочка подошла и закатила глаза. — Она не исчезла, тупица. Она все еще здесь. Это разум Нарциссы. Очевидно. Затем она склонила голову и отвернулась. — Тебе не следовало этого делать. Но раз уж это случилось… постарайся не совершать слишком много ошибок. Не заглядывай во все наши секреты только потому, что можешь. И не отвлекайся. Иногда твой мозг работает слишком быстро. Он убегает от тебя. Гермиона улыбнулась и в отчаянии покачала головой. Спасибо, Нарцисса. Такой конструктивный совет. Так мило сказано. Она обняла и эту Нарциссу, ненадолго прижавшись к ней, хотя та оставалась напряженной и неловкой. — Я постараюсь это запомнить. Чтобы не сбиться с пути. И не волнуйся, все, что случится, останется между нами. Твои секреты в безопасности. И Гермиона подалась вперед, так как Нарцисса тоже исчезла. А потом она попятилась назад, когда игрок в квиддич бросилась к ней и заключила ее в крепкие объятия. — Ты сможешь, Гермиона. Просто будь собой. А если станет слишком тяжело, просто подумай о своем счастливом месте. Или о моем. Я приду и заберу тебя. Я всегда буду ловить тебя. Как я и обещала. Гермиона выдохнула с облегчением. Она поверила. Приятно знать, что кто-то прикроет ее спину. И может дать ей дельный совет. Представить себе счастливое место. Понятно. Нарцисса прижалась поцелуем к ее щеке, прежде чем отстраниться. Она подмигнула: — Прости. Не смогла удержаться. Увидимся, Грейнджер. И она схватила свою метлу, исчезая. Гермиона широко улыбнулась. Нарцисса показалась ей еще более дерзкой, чем она сама. В следующее мгновение Нарцисса хмыкнула. Она отложила книгу на стол и переоделась в мантию целителя. — Подростки. Гормоны в изобилии. Гермиона подняла бровь. — Это ты меня поцеловала. Это заставило Нарциссу сделать паузу, а затем покачать головой. — В чисто демонстративных целях. Вспомни, когда ты в последний раз обращалась к памяти Лонгботтома. Сочетание… присутствие Тедди и страх. Страх потерять контроль. Это главный страх для нас, поэтому тебе нужно направить его в нужное русло. Будь конкретна. Иначе ты можешь снова оказаться с завязанными глазами. Или с другим подростком, страдающим от страха. Верно. Нарцисса боялась, потому что не контролировала свою легилименцию. Что ее легилименция может повлечь за собой ошибки. Прямо как с миссис Лонгботтом. Нарцисса кивнула. — Верно. Сосредоточься на этом воспоминании. На Алисе Лонгботтом. И наверное, будет разумнее избежать Беллы. Она вернет тебя в… детство. На войну. К твоей собственной травме. Она определенно будет избегать Беллатрикс. Поместье. Последние несколько дней помогли ей немного разобраться с воспоминаниями о Беллатрисе, дали ей встретиться лицом к лицу со своим боггартом. Но все-таки нет. Гермиона подошла к Нарциссе. Она казалась наиболее логичной. Менее эмоциональной. Возможно, она могла бы поговорить немного. — Ты знаешь, что вызвало подавленное воспоминание? Какая часть тебя скрывает его? И как убедить восьмилетнюю девочку пойти со мной? Я не хочу, чтобы она снова исчезла. Нарцисса неловко прочистила горло. Опустив взгляд на стол, она прочертила кончиком пальца узор. — Очень хорошие вопросы. Я полагаю… есть один ответ. Когда ты забрала восьмилетнего ребенка, ты выразила страх за свою собственную безопасность. Ты напомнила об опасностях легилименции. Я не хотела подвергать тебя опасности. Я хотела защитить тебя. Вот почему тебя унесли оттуда. Как я уже сказала, все дело в контроле. Легилименция и магия разума — это все, что я когда-либо знала, поэтому столкнуться с чужим разумом, нелогичным разумом, столкнуться с тем, что моя собственная сестра разрушает чужой разум, оставляя его сломанным… я не хотела этого для тебя. Для себя. Лучше потерять часть себя, чем подвергнуть все свое существо… чему-то порочному. Гермиона не совсем понимает. Хочется узнать больше. Но в то же время Нарцисса побелела. Она стиснула челюсти. Пыталась оставаться профессионалом, но… боялась. Ее руки задрожали. Гермиона осторожно взяла ее руку, сжала ее. — Спасибо тебе. За то, что сказала мне. Это будет тяжело для нас обоих, но… все в порядке, Нарцисса. Мы пройдем через это вместе. Я здесь. В твоей голове. Нарцисса печально посмотрела на нее и отдернула руку. — И именно это так пугает… И она исчезла. Еще одна растворилась. Гермиона повернулась к последней Нарциссе. Самой старшей. Единственной оставшейся. Единственная, кто была похожа на ее Нарциссу. Не то чтобы Нарцисса принадлежала ей. Просто это успокаивало. Нарцисса улыбнулась ей. Обойдя стол, она встала рядом с ней и взяла ее за руку. — Они все еще здесь. Внутри меня. Но да. Я твоя Нарцисса. Мы решили преодолеть наши разногласия и выступить единым фронтом. И мы не оставим тебя. Куда бы ты ни пошла, мы будем рядом. Прямо здесь. Внутри любой Нарциссы, которую ты встретишь. Наблюдаем. Делаем все, что в наших силах, чтобы изменить ситуацию. Ты готова, дорогая? Гермиона улыбнулась про себя. Дорогая. — Да. Я готова спасти тебя. Мой гневный ангел. Ты защищала меня достаточно долго. Выпусти меня отсюда сейчас. Позволь мне помочь тебе. Нарцисса рассмеялась. — Тогда мой разум — твой. Я заранее прошу прощения. Иди, Гермиона. Закрой глаза. Скажи мне, чего ты хочешь. Гермиона закрыла глаза и прикусила губу. О Боже. Ее мысли почти сразу же унеслись прочь. Ей нужно было остановить это. Сосредоточиться. Направить свои мысли. Хорошо. Она уже в пути. Найти этого ребенка. Найти память.

***

В некотором смысле это похоже на видение. Нужно помнить о трех «Н». Назначение, намерение, не спешность. Итак. Алиса Лонгботтом. Кухня Лонгботтомов. Она твердо решила пойти туда. Ей вспомнилось, каково было лежать на этом полу. Представила себе испуганного восьмилетнего ребенка, которого она хотела спасти. Мысли, эмоции, воспоминания и тело. У нее есть воспоминания об этом. Она уже воплотила это. Эмоцией было чувство, что ее легилименция вышла из-под контроля. Растерянность. Назначение, намерение, не спешность. Аккуратно, но уверенно. Она сделала вдох и открыла глаза. О, Боже. Она в Хогвартсе, холод в воздухе и камень под ногами, когда она спускается в подземелья. Как? Почему? Это же ворчливый подросток. Задрав нос, она насмехается над всеми. Гермиона рядом с ней. Но не это привлекло внимание Гермионы. Ее привлекли мысли. Повсюду. Мысли каждого. …так поздно! …так чертовски холодно… …эссе по гербологии?! …ледяная сучка… чистокровная… …Блэк… сестра…? …подставить ей подножку… новый прикол… …приворотное зелье… …фригидная… …шлюха… …партнер по зелью… …день рождения Салли… общая комната… Хогсмид… …Эванс и Поттер? …Малфой Гермиона старалась не обращать внимания на все эти перешептывания. Она бежала трусцой, стараясь не отставать от Нарциссы, когда они достигли длинного коридора. — Нарцисса? Ты в порядке? Я не хотела приходить сюда, но… — Блэк! Эй, Блэк! Нарцисса! Гермиона остановилась и обернулась. Нарцисса нет. Она проигнорировала окликнувшего ее человека и пошла дальше к классу зельеварения. Это… Алиса Лонгботтом? Так вот почему Гермиона оказалась здесь. И почему Нарцисса так груба? Гермиона снова догнала Нарциссу и схватила ее за локоть. — Алиса зовет тебя. Она размахивает куском пергамента. Может, ты его уронила? Нарцисса вздрогнула. Повернулась лицом к Гермионе. — Что ты здесь делаешь? Ты не должна быть здесь. И я не обязана останавливаться. Отпусти меня. Упс. Это же воспоминание. Поэтому, Нарциссе не надо останавливаться. Алиса догнала их, задыхаясь, но улыбаясь. Она была так похожа на Невилла. Она полностью проигнорировала Гермиону. — Наконец-то! Ты так чертовски быстро ходишь, Блэк. Вот. От твоего кузена. Сириуса? Нарцисса подозрительно посмотрела на клочок пергамента. Гермиона не винила ее. Мародеры и пергамент. Черт. Она даже не собирается его читать. План провалился, — пронеслась в воздухе мысль Алисы. Нарцисса замерла, ухмыляясь. — Он мне не кузен. Больше нет. А теперь оставь меня в покое. И она повернулась на пятках. Ушла от Алисы, не оглядываясь. Почему Гермиона вообще здесь? Она должна уйти. Но как? Цепь… — Нарцисса! Подожди! — крикнула Алиса. — Блэк! Алиса выглядела грустной. Разочарованной. Гермиона взглянула через плечо Алисы на лист пергамента. О… Вечеринка? Сириус хотел узнать, придет ли Нарцисса на вечеринку в Общую комнату Гриффиндора. Вот это да! Ноги Гермионы ступили на полированный пол. Огромный бальный зал. Мимо нее вихрем проносились пары. Она больше не в Хогвартсе. Это молодой Сириус? Какой же он маленький! Сколько ему лет, двенадцать?! — Гермиона! — прошипел голос из-за занавеса. Гермиона поспешила туда. Отдернула ее в сторону и заглянула… Тринадцатилетний подросток с ухмылкой смотрела на нее. — Ты пришла на бал! Я надеялась, что ты придешь. Теперь я могу танцевать с тобой вместо Гойла. Гойл, ты можешь себе представить? Какой ужас. Идем. Потанцуй со мной. Это мои воспоминания, так что… ой! Я забыла! Нарцисса вышла из-за занавеса, взяла Гермиону за руку и поклонилась. Поцеловала костяшки ее пальцев. — Мисс Грейнджер, не окажете ли вы мне честь присоединиться ко мне в этом танце? Она такая милая! Как Гермиона могла отказать? Нарцисса топнула ногой. — Я не милая! Я очаровательна. Именно так следует приглашать даму на танец, хотя тебе это не известно. Гермиона подняла бровь. — Очаровательна, говоришь? Ну, это было довольно грубо. Может быть, я потанцую с Сириусом вместо тебя — ах! И Гермиона оказалась на другой стороне бального зала. Музыка изменилась. И Нарцисса пропала. Хотя, не совсем. Она оказалась на другой стороне зала, с девушкой, которая шепталась с ней. Но платье на ней не такое, как раньше. И она старше. Шестнадцать, наверное. Все сложнее, чем думала Гермиона. Еще одно воспоминание? Гермиона смотрела, как волшебник приближается к двум ведьмам. Нет. Не просто волшебник. Сириус. Он кивнул Нарциссе. Произошел короткий разговор, который ей было слишком далеко, чтобы услышать. А потом… Он поклонился подруге Нарциссы, плавно и очаровательно. Взял ее за руку. Поцеловал. Проводил ее на танцпол, пока она улыбалась ему. А Нарцисса осталась одна. Наблюдала за ними с таким выражением… выражением… Ах. Значит, не просто подруга. Не в данном случае с таким выражением на лице Нарциссы. По тому, как у нее сжалась челюсть и вырвался резкий вздох. Нарцисса повернулась, чтобы уйти. Чтобы исчезнуть в толпе. Гермиона не успела остановить себя, как ноги сами понесли ее. — Извините! Мисс Блэк! Нарцисса развернулась и нахмурилась. Затем фыркнула. — Что ты здесь делаешь? Разве у тебя нет восьмилетнего ребенка, которого нужно спасать? Гермиона только покачала головой. Затем она неловко поклонилась. Взяла руку Нарциссы в свою. — Я должна спасать тебя. И я действительно должна идти. Но… могу я отложить танец с тобой? На потом? Когда все это закончится, ты окажешь мне честь и потанцуешь со мной? Губы Нарциссы дрогнули в улыбке. — Полагаю, я могу добавить вас в свою карту танцев, мисс Грейнджер. Если вы обещаете не наступать мне на ноги. Гермиона улыбнулась в ответ. — Никаких обещаний. Я никогда не говорила, что умею танцевать. Но я бы хотела потанцевать с тобой. Нарцисса засмеялась. — Хорошо. Я сделаю для тебя исключение, Грейнджер. А теперь иди. Ты совершенно не в том месте… — мистер Малфой. Гермиона споткнулась, когда Люциус Малфой появился из ниоткуда и почти прошел сквозь нее. — Нарцисса, добрый вечер. Вы выглядите прекрасно, как всегда. Я прошу прощения, что заставил вас ждать. Пойдемте?» Он протянул руку, и Нарцисса преобразилась. Позвоночник выпрямился. Улыбка натянулась. Ее глаза были скорее расчетливыми, чем теплыми, когда она взяла его руку кончиками пальцев. — Не стоит извиняться, мистер Малфой, уверяю вас. Вы, безусловно, стоите того, чтобы вас подождали. И я никогда бы не подумала отрывать вас от работы. Люциус самодовольно ухмыльнулся. — Правда? Это очень приятно слышать. Ведьма с головой на плечах. И пожалуйста, я уже говорил тебе, зови меня Люциус. Нарцисса придвинулась ближе к нему. Склонила голову. — Я уверена, что твоя работа в Министерстве далеко за пределами моих возможностей, но я слышала от вашего отца, что она подходит вам и от вашей матери, что вы прекрасный танцор. Неужели не существует ничего, чего бы ты не смог сделать, мой дорогой? Люциус рассмеялся. — Поистине, нет, такого с чем бы я не справился. И о тебе я слышал то же самое. Ты слишком скромна. Я не верю этому невинному взгляду, Нарцисса. Нарцисса слегка повернулась. Встретив взгляд Гермионы, она покорно вздохнула. Она коротко покачала головой. Иди, Гермиона. Найди меня. Верни нас в настоящее. Ты не должна быть здесь. Гермиона знала, что должна уйти. Но она не могла оторвать глаз. Она не могла не смотреть, как происходит неизбежное. Это конец. Она была уверена в этом. Нарциссе пора было ступить на тропу, ведущую к Люциусу Малфою. Нарцисса снова вздохнула. Совершенно верно. И вновь она изменилась. Преобразилась на глазах. Она твердо смотрела на Люциуса Малфоя. Ее улыбка была острой, глаза сверкали. Она приподнялась на носочки, чтобы прошептать ему. — Может быть, я и невинна, мой дорогой, но я не наивна. И ты абсолютно прав. Мы очень похожи. Нет ничего, чего бы я не смогла сделать. Вместе мы были бы неудержимы. Идеальная пара. Разве можно это отрицать? Есть ли в этой комнате, в этой стране хоть одна ведьма, которая сравнится со мной? Назови ее. Если она существует, то скажи. А если нет, танцуй со мной, отныне и навсегда. Малфой и Блэк. Король и королева Слизерина. Мы будем править ими всеми. У нас будет все, чего мы когда-либо хотели, и даже больше. Люциус усмехнулся. Он окинул Нарциссу жадным взглядом. — Королева, равной которой нет. Какое предложение. С тобой точно никто не сравнится. Пойдем, моя дорогая. Давай потанцуем. — Он поднял бровь. — Отныне и навсегда. И Гермиона закрыла глаза. Почувствовала, как ее сердце остановилось. За Нарциссу или за себя, она не была уверена. Но это же просто воспоминание. Нарцисса разведена. Но она выбрала его… Хотя нет, это был не выбор. Это не любовь. Это был союз. Теперь нужно сосредоточиться. На воспоминаниях о Лонгботтоме. Это твоя цель. Страх. Как он может двигаться вверх по цепочке. Сейчас Нарцисса подавила свои чувства. Она только что ушла танцевать с Люциусом. Но она хотела танцевать с Гермионой. Или с той ведьмой, которая ушла раньше. Она подавила свои чувства. Точно так же, как она подавила свои воспоминания о Лонгботтоме. Так что сосредоточься на этом чувстве. На воспоминании, которое спрятано. Заперто. Слишком болезненное, чтобы смотреть на него. Гермиона осторожно открыла глаза. Ох. Дерьмо. Сидела на полу в ванной с Беллатрисой Лестрейндж. Сердцебиение Гермионы участилось, и она, пошатываясь, попятилась назад по кафельному полу, врезавшись спиной в раковину. Она в ловушке. Комната такая маленькая. Беллатрикс дулась на Нарциссу. Полностью игнорируя Гермиону. — Цисси, я в порядке. Перестань суетиться и… ой! — Ты не в порядке, Белла. Теперь стой спокойно. Я не могу поверить, что ты позволила ему сделать это с тобой! Ты хоть представляешь, какая тьма… — Это честь! — прорычала Беллатрикс. А затем зашипела от боли, когда Нарцисса прижала ткань к ее предплечью. — И как гениально, Цисси. Протеевы чары на таком уровне? Мы можем призвать друг друга в любой момент. Никакое расстояние не помеха для нас. Вечная связь. Нарцисса вздохнула. — Да. Вечная, — тихо сказала она. Ох Мерлин. Это темная метка? Гермиона придвинулась ближе, утешая себя, тем, что Беллатриса не может ее видеть. И она так молода! Моложе Гермионы, ее лицо круглое и юное. А ее рука выглядела такой воспаленной. Красной и распухшой. Она казалась маленькой, свернувшись калачиком на полу рядом с Нарциссой, с прижатыми друг к другу головами. Беллатрикс повернула голову и в замешательстве посмотрела на Нарциссу. Осмотрела ее лицо. А затем она улыбнулась, закинув другую руку на плечо Нарциссы. — О, моя маленькая Цисси. Ты что ревнуешь? Боишься? Что я останусь с ним навсегда? Я никуда не уйду, ты же знаешь. Я с тобой тоже навеки. Мы семья. Как будто я когда-нибудь брошу тебя. Кроме того, я не смогла бы уйти. Только ты выламываешь дверь в мою ванную. Даже Род не рискует заходить в мою часть дома. У тебя есть мужество, малыш. Нарцисса хмыкнула. — Белла, я уже не ребенок. И, конечно, не ревную. Просто беспокоюсь за тебя! Его магия связана с твоей. Она в твоих венах. Беллатрикс усмехнулась. — Я знаю, гениально, да? Я чувствую это. Силу. Или ну, буду. Как только она перестанет пульсировать, как гребаная сука. С возмущенным стоном Нарцисса отодвинула ткань. — О, ты безнадежна! Я знаю, что это больно. Просто скажи мне, и я найду тебе мазь. Зелье. Диагностические чары были очень тревожными, Белла. Беллатрикс пожала плечами и прислонилась боком к Нарциссе, свесив ноги на пол. — Я думаю, ты сделала это неправильно. Ты ведь не совсем профессиональный целитель. И я в порядке, Цисса. Но попробую одну из твоих странных мазей, если хочешь. Нарцисса ярко улыбнулась, затем сжала плечо Беллатрисы и встала. — Тогда я сейчас вернусь. Не двигайся. И никакой магии, Белла. Просто подожди две минуты. Я сейчас приду. Беллатрикс посмотрела на Нарциссу с ласковым выражением. Прищурив глаза от удовольствия, она хихикнула. Не ее привычным смехом. Глубоким. Более нежным. — Я никуда не уйду. Иди за своими зельями, маленькая целительница. Я подожду. И сцена замерла. Вернее, Беллатрикс. Нарцисса повзрослела. Ее мантия стала лаймово-зеленой. Мантия целительницы. Она присела рядом с Беллатрисой. И прижалась к ее лицу. Прости меня. Прости меня, Белла. Я не исцелила тебя. Все, что я сделала, ничего не помогло. Было слишком поздно. И я знаю, ты считала, что останешься… но ты не смогла. Ты бросила меня. Моя сестра умерла давным-давно… Гермиона почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. В горле образовался комок. Она ненавидела это. Даже знание будущего не утешало. Вся жизнь Нарциссы казалась такой трагичной. Это было несправедливо. И никто, кажется, этого не замечает. Никто не обращает на нее внимания. Никто не готов быть рядом с ней. Кроме Гермионы. Она может это сделать. Нарцисса? Нарцисса, мне так жаль. Так жаль, что ты потеряла свою сестру. Но это не твоя вина, все в порядке. Это было не в твоих силах. Ты сделала все, что могла. Нарцисса тяжело выдохнула и отпустила Беллатрису. Ты уверена? Потому что нет, Гермиона. Я знала, что что-то происходит… должна была спасти ее. Заставить ее прийти в себя. Гермиона подползла к Нарциссе и нежно обняла ее. Погладила ее по спине и волосам. Это не твоя вина. Я… ну, я не знаю твою сестру, но… заставлять ее? Я не думаю, что кто-то смог бы заставить ее что-то сделать. Невозможно. Она была неудержимой силой. Мы все это знали. Она сама выбрала свой путь. Нарцисса прижалась лицом к шее Гермионы. Слезы капали. Я скучаю по ней. Мне не хватает моей сестры. Это несправедливо. Я любила ее, а она умерла, а люди радовались. Я радовалась. Испытывала облегчение. Мне было противно смотреть, как она угасает. Я любила ее, и одновременно ненавидела. А теперь она ушла. И ее забыли. Какой она была раньше. Она навсегда останется Беллатрисой Лестрейндж. Безумной, жестокой, злобной и ужасающей. Но не… не такой. Гермиона прижалась к ней. Затаив дыхание, она смотрела, как Беллатриса размораживается рядом с ними. Она скрестила ноги и с любопытством посмотрела на свою руку. Она коснулась ее и ругнулась про себя. Она заправила выбившийся локон за ухо. Нарцисса, похоже, не замечала ее. — Ты опять подслушиваешь мои мысли, Цисси? — пробормотала Беллатриса. Она улыбнулась. — Наглая маленькая ведьма. Ты должна быть осторожна, забираясь в мою голову. Нежнее нежного, сестренка. Разумы хрупки. Не зря я держу свой подальше от тебя. Беллатрикс снова провела пальцем по метке. Она закусила губу, затем вздохнула. — Потому что я не хочу, чтобы ты пострадала. Именно поэтому. А теперь поторопись и возвращайся. Я здесь умираю. Нарцисса вздрогнула в объятиях Гермионы. Достаточно. Пожалуйста, Гермиона. Забери меня. Да. Да, пора уходить. Здесь уже нечего делать.