В ловушке чужой мечты

В доме сейчас царила не самая лучшая атмосфера. Байрон и так был зол, а как только увидел, что Феликс еще и успел напиться, так вовсе освирепел. — Ты что творишь, чмо ты прямоходящее?! Я вроде просил тебя не пить! — Байрон даже поднялся со своего места. — Я выпил чуть-чуть! Просто ваш сын меня довел! — стал оправдываться Феликс, шатаясь из стороны в сторону. — Да ты в стельку пьян! Никто и не говорил, что будет легко. Но я выбрал именно тебя, потому что знаю, что тебе это по силам! — Их разговор на повышенных тонах слышал весь дом. Горничные поспешили переключиться на свои обязанности подальше от гостиной, где находились Феликс и Байрон. Никто не хотел попасть под горячую руку сейчас. Все знали, какие могут быть последствия. Фил тоже был умнее и ждал, пока они закончат в соседней комнате. — Феликс! Я устал терпеть твои идиотские выходки! Сколько можно вообще? Раньше ты не был таким! Что с тобой стало? — Байрон пытался добиться правды от парня. — Что со мной? А может дело вовсе не во мне? Это вроде вы заставили меня гоняться за этим идиотом по всему миру, а теперь еще и быть ему нянькой. От его появления здесь никому лучше не стало, — высказался Феликс. От криков босса он даже немного протрезвел. — Не тебе это решать. Ты здесь для того, чтобы выполнять мои приказы. Если не можешь этого делать, тогда уходи. Мне бестолковые псы не нужны! — Мужчина психанул и отвернулся к окну. — А давайте сейчас позовем сюда вашего сына, и вы сами попробуете с ним поговорить? — неожиданно предложил Феликс. — Фил! Приведи сюда Юстина! — крикнул Байрон. Он заметно напрягся, словно нервничая перед чем-то важным. Феликса это начало бесить еще больше. Фил тут же пошел выполнять приказ. Он, в отличии от Феликса, предпочитал не нарываться на конфликты и делать все, что приказывал Байрон. Он хотел взять ключ от комнаты, где находился Жан, но ему сказали, что комната не заперта. Это удивило парня. Фил отворил дверь комнаты. Он впервые увидел Жана вживую. Ему, как и остальным, было любопытно поглядеть на сына босса. Но его представления моментально рухнули. В этом парне он думал увидеть кого-то похлеще Феликса. Типичного головореза. Но Жан оказался вовсе не с этой оперы. Его глаза выражали ненависть ко всему вокруг, но агрессии и жестокости в них не было. Жан окинул Фила презрительным взглядом, стоило ему войти в комнату. Его рыжие волосы сразу напомнили о вечере, когда Жану сообщили о похищении Августа и Стефании. Похоже, что с того момента у парня зародилось лютое отвращение ко всем людям с подобной внешностью. — О! Засланный казачок пришел! — усмехнулся Жан, посмотрев на Фила. — Ловко ты играешь! Фокусы с переодеванием. Похвально, однако. — В твоем доме был не я. Это был мой брат Фред. То, что у нас одинаковая внешность — не значит, что мы абсолютно идентичны, — сказал Фил. — Да наплевать. Если разобраться, то вы тут все одинаковые. В мафию адекватные люди не попадают. — Жан был агрессивно настроен. — Ты не прав. У каждого из нас тут своя история, — попытался возразить ему Фил. — Довольно! Я не желаю слушать ваши бредни. — Отмахнулся Бэнслер. — Жан, послушай, тебя зовет отец. Выйди, пожалуйста, к нему, и поговорите нормально. — Фил решил обратиться к парню, именно так убеждая на его благоразумное решение. Он, как никто другой, понимал, что ему сейчас тяжко. — Мне не о чем с ним разговаривать. Это тот человек, который пытается как можно дальше загнать меня в ад. — Жан был холоден. Хоть он и почти сразу заметил отличие Фила от всех остальных. С Феликсом они и вовсе были на контрасте, как огонь и вода. Один обжигает и норовит испепелить, а второй успокаивает и пытается затушить пожар. Только вот осознание того, что вода тоже бывает очень коварна и опасна, заставляло Жана помнить, где он находится. В этом месте точно никому нельзя доверять. — Пойми, я прошу это не ради себя, не ради Байрона. Если ты так и продолжишь сидеть сложа руки, то победителем тебе из этой игры ни за что не выйти. Ты можешь продолжать обороняться, но к победе это не приведет. Чтобы победить, в любом случае, нужно атаковать. Запомни эти слова, еще не раз тебе придется с ними столкнуться, — произнеся это, Фил вышел из комнаты, не собираясь больше настаивать, и уж тем более тащить Жана силой. Он просто дал ему идею для размышлений. А дальше уже выбор только за ним. Жан почему-то решил принять данный вызов. Он попросил сопроводить его к Байрону. Ему даже стало интересно посмотреть на него сейчас. Жан прекрасно слышал, как он орал на Феликса. По правде говоря, его это даже забавляло. Тоже самое, что наблюдать за клубком змей. — Что за шум, а драки нет? — спросил он, входя в гостиную вслед за дворецким, который его сопровождал. — Явился, не запылился, — буркнул недовольно Феликс, даже не желая поднимать глаз на источник своих проблем. — Юстин, как ты? — говоря эту банальную фразу и немного нервничая, Байрон решил так начать диалог, всматриваясь в лицо сына. Такое поведение для мужчины вообще было несвойственно, да и не по статусу. — Кажется, я уже говорил, что мое имя Жан Бэнслер. Я попрошу называть меня именно так. — Жан предпочел остаться на дистанции. — Но как же так? Тебе нравится это имя? Звучит как собачья кличка, — возмутился Байрон. — Пусть так! Но оно принадлежит мне. — Парень оставался непреклонен. Феликс и Фил стали невольными свидетелями данного разговора. Только вот в Феликсе шевелился интерес и любопытство к взаимоотношениям этих двух. Ему хотелось знать об их прошлом как можно больше. — Я так старательно подбирал тебе твое имя. Юстиниан Вальд. Это ведь красиво звучит. — У мужчины не укладывалось в голове то, что сейчас перед ним стоит действительно его сын, который так легко отрекся от всего. Даже от собственного имени. — Да, не стану отрицать. Раньше меня устраивало то имя. До того рокового момента. Теперь про Юстиниана можно забыть. Его уже ничего не вернет к жизни. Увы… — Жан развел руками. — Да что ты несешь?! — попытался возмутиться Байрон, но Жан не дал ему развернуться и сразу же перебил: — Только правду, и тебе пора с ней уже смириться! — До этого момента Байрона еще никто не смел перебивать. Феликс замер, наблюдая за развитием их разговора. Филу же было не по себе. Он чувствовал, что сейчас не должен здесь находится. — Послушай Юс… — Байрон хотел было по привычке назвать его по имени, но быстро осекся и исправился, — Жан, ты же понимаешь, что мы с тобой самые родные друг другу люди. Нам надо жить дружно, а не устраивать цирк. Ты же понимаешь, что я стараюсь для твоего же благополучия. — Для моего благополучия?! Да что за чушь ты несешь?! — Со злости Жан ударил кулаком по столу. — Еще скажи, что убил мою мать и брата тоже для моего благополучия. Может еще и бил меня каждый день для моего же блага? Может быть, для нашего счастья ты выкидывал нас с братом босиком в одних пижамах на мороз? Пил ты тоже для нас? Давай же! Продолжай лгать! Тебе же это так нравится! — Каждый совершает ошибки, и я не исключение. С тех пор много воды утекло, я поменялся. — Пытался держать себя в руках Байрон. — Люди не меняются, а лишь создают видимость! — Парень уже буквально вскипел. — Ты еще слишком юн и неразумен. Не тебе меня упрекать. — Мужчина видел в своем сыне погибшую жену. С годами он все больше походил на нее характером. Это становилось еще одним весомым фактором, из-за которого Байрон хотел бы держать Жана рядом при себе. — Ошибаешься! Ты сам заставил меня повзрослеть раньше времени! Ты тот, кто лишил меня детства, счастья, эмоций, чувств и даже жизни. Я до сих пор чувствую себя мертвым. Ты же специально пытаешься утопить меня сильнее. Если я хоть немного начинаю вставать на ноги, ты сразу же лишаешь меня всего, что дорого, и заставляешь снова пасть в пучину. — Жан каждое слово произносил с отвращением. Но он находил в себе силы, чтобы смотреть Байрону прямо в глаза. — Что за чушь ты несешь?! — Мужчина уже начинал выходить из себя. Он не привык что с ним хоть кто-то осмелится разговаривать в таком тоне. — Не чушь это! А чистая правда! Просто ты ее до сих пор не воспринимаешь. Возможно, потому что на самом деле, ты еще не до конца прогнил, и в тебе еще осталось что-то светлое. Что-то от настоящего Байрона Вальда. Но в любом случае, оно уже покрыто толщей льда, которую ты наращивал годами. — Послушай, ты многого не знаешь… — И вновь Байрона перебил Жан, он буквально не желал его слушать, и поэтому раз за разом обрывал на полуслове. — Да я и впрямь многого не знаю. Я даже по сей день не знаю где моя мать, брат, тренер и друзья. Они ведь до сих пор не покоятся в своих гробах. Где ты их зарыл? Хоть похоронить по-человечески. — Парня обуяла неописуемая злость и детская обида на отца. — Хватит! Замолчи! — Подскочил Байрон. Его терпение лопнуло на последней фразе сына. — А меня мать не для того учила разговаривать в детстве, чтобы я сейчас перед тобой стоял и молчал, — огрызнулся Жан. — Успокойся, я сказал! Давай спокойно поговорим. Почему ты меня воспринимаешь в штыки? — Байрон пытался контролировать себя, хоть ситуация и вовсе выбилась из его рук. — Думаешь, у меня мало причин на то, чтобы ненавидеть тебя? — усмехнулся парень. — Как же ты ошибаешься. Феликс стал звонко и монотонно хлопать в ладоши, произнеся: — Какая драма! А я даже не захватил с собой попкорн. Его тут же толкнул Фил, который понимал, что выходки пьяного товарища в данной ситуации к добру точно не приведут. Но, как оказалось, Байрон и вовсе не собирался обращать на них внимание. Он был сконцентрирован полностью на Жане. — Ты мыслишь слишком ограничено, — произнес Байрон, уже не узнавая в этом высоком и суровом парне того маленького и покорного мальчишку. — Нет! Вовсе нет! Просто в тебе я вижу всего лишь убийцу. Признай, ты ведь все это богатство на крови выстроил. Сейчас наверняка и не вспомнишь, сколько трупов за твоей спиной. — Жан решил не упускать возможность высказать все, что так долго копилось внутри. Ему буквально доставляло удовольствие сейчас вот так вот говорить все это, глядя в эти до боли знакомые глаза. «Этот сумасбродный парень еще не раз покажет свой характер. Боюсь, что Байрон в один момент и сам этого не выдержит» — подумал Фил, наблюдая за всем происходящим. — Прекрати так ко мне относиться! Я все-таки тот, кто создал тебя. — Байрон стукнул кулаком по столу. — Ты лишь разбил меня на ничтожные куски, а склеил себя уже я сам, — возразил Жан. — Довольно! Как бы сильно ты меня ненавидел, тебе все равно придется смириться с тем, что я твой отец, и нам, так или иначе, не стоит враждовать. Твой настрой мне совершенно не нравится! Ты останешься в моем доме. Но с этого дня ты тоже часть мафии. Начнешь с низов, как и все. Там тебя научат уму-разуму. Может наконец-то поймешь, чего сам себя лишаешь. Я уверен, что в мафии ты сможешь найти себя и наконец-то пустить свой буйный нрав в правильное русло. А в адаптации тебе поможет Феликс, Фил и Катарина, — суровым и торжественным тоном произнес он. Жан лишь усмехнулся, окинув Феликса и Фила мрачным и глубоким взором. Похоже, что в его глазах они сейчас были врагами номер один. Филу даже стало не по себе от ощущения такого взгляда. — Решил запереть меня в своем мире? Думаешь, забрав свободу, изменишь мышление? — Жан хмуро сощурился, — У меня нет особого выбора, так что я подыграю тебе. Только вот учти то, что ты можешь еще не раз пожалеть о своем решении. Только вот, к сожалению, время тебе неподвластно, и ты уже не сможешь исправить то, что сотворишь своими необдуманными поступками. Тебе меня все равно не сломить. — Я сделаю из тебя достойного сына! Думаю, что мои парни смогут из тебя сделать нормального мафиози. — Байрон немного расслабился и достал сигару из кармана, — Отныне по территории моего дома ты имеешь свободное передвижение. А вот за пределы будешь выходить только с моего позволения и только с Катариной. Жан уже хотел быть сказать что-то колкое, язвительное, но вовремя остановился. Продолжать этот разговор было бессмысленно. Это понимали все присутствующие. Жан просто развернулся и ушел, звонко хлопнув дверью. — А вы чего уши развесили? Ноги в руки и вперед! Вы просто обязаны сделать из него нормального человека. Нужно изгнать всю ту дурь, которой он понабрался в Фармэле, — прикрикнул Байрон, резко переключившись на мафиози. — Опять я? Пусть с ним Катарина возится, — буркнул Феликс. — Тут для всех работки хватит! Не просто так я назначил вас троих! И прекрати перечить моим указаниям! Что за новую моду ты взял! — Мужчина стал срывать всю злость на Феликсе. Это уже было привычным явлением. Только вот нетрезвое состояние парня и его буйный нрав стали давать о себе знать. — Ваша власть над нами очень быстро стала ослабевать. Вы сильно изменились в последнее время. Боюсь, если и дальше так пойдет, то вы в скором времени передадите все, что выстроили, Жану. Но вот только сможет ли он долго удержаться на вершине? Все-таки он не горит желанием, а это немаловажно. Не будет ли вам жалко наблюдать за тем, как все будет рушиться на ваших же глазах? — Впервые в жизни Феликс позволил себе такую дерзость и разговаривал с боссом в подобном тоне. Эти фразы, слетевшие с его потрескавшихся губ, звучали как угроза. Возможно, что на этот шаг Туоми осмелился только из-за того, что был под действием алкоголя, и впечатлившись поведением Жана. — Феликс хватит. — Фил попытался его одернуть. — Тебя вообще никто не спрашивал! Пешка! — Со всей силы Феликс оттолкнул его от себя. — До этого момента я только грозился, но ты уже вообще обнаглел! Все оружие на стол! Пора тебя отправить на осмысление жизни. — Байрон еще ни разу не применял данную меру к Феликсу. Но в мафии она была распространена. За любое ослушание босс мог отправить их безоружных в полицию и просто сдать правоохранительным органам, списав все грешные делишки на провинившегося. Такая практика была тут обычным делом. Но самой строгой вариацией данного наказания было то, когда Байрон отправлял своих безоружных подчиненных в тыл к врагу, что влекло за собой неминуемую гибель. — Да легко! — Феликс подскочил со своего места и стал вываливать на стол все свое оружие. На удивление Байрона, его оказалось больше, чем он ожидал увидеть. Несколько припрятанных пистолетов, ножи, шокеры и многие другие интересные штучки постоянно скрывались под одеждой Феликса. Похоже, что с оружием он не расставался ни на минуту, словно ожидая подвоха из ниоткуда. Он в любой момент был готов вести сражение и атаковать. Это Байрон и ценил в этом дерзком мальчишке. — Босс… пожалуйста, пощадите его! Он же просто пьян… это говорит не он сам, а алкоголь внутри него, — снова вмешался Фил. Он уже привык разнимать подобные стычки, но сегодня все было накалено до предела. — Не вмешивайся! — прикрикнул на него Байрон, наблюдая за тем, как Феликс выкладывает на стол остатки оружия. — Это все, — сказал Феликс, доставая из кроссовка складные ножики и тоже выкладывая их в общую кучу, которая уже выглядела внушительно. У Фила даже не укладывалось в голове, как все это можно постоянно с собой таскать. А вот Байрон чего-то такого и ожидал. Он прекрасно знал на что способен этот неприметный паренек. — Все это будет храниться в моем сейфе до тех пор, пока я не смогу убедиться в том, что ты осознал свои ошибки и стал меняться. Ты так же, как и мой сын, не имеешь права покидать территорию моего особняка. Можешь считать, что ты под арестом. Завтра сюда прибудет Катарина. Она будет присматривать за вами. Думаю, у тебя будет время подумать об том, что ты творишь. — Столь неожиданное решение Байрона повергло всех в шок. Он впервые ради кого-то смягчил условия наказания. Но так казалось лишь на первый взгляд. Для Феликса это было самым тяжким, что только можно было придумать. Туоми слишком сильно дорожил своей свободой. А запирая его в своем особняке, Байрон буквально отрезал ему возможность кутить сутками напролет, развлекать себя убийствами и перестрелками, да даже выпить элементарно он тут просто не сможет. В доме Байрона алкоголь под запретом, и за этим строго следят. Так что останется лишь помирать со скуки, сидя в этом огромном домине. Из развлечений тут остается лишь спортзал и огромная библиотека. Перенапрягать себя лишний раз тренировками Феликс точно не станет, он не тот, кто будет работать над мышечным скелетом своего тела до седьмого пота. Он всегда довольствовался тем, что имеет. А про чтение книг и вовсе речи идти не может. Для него это хуже каторги. Вот и остается лежать и плевать в потолок, да слушать понукания этой никчемной Катарины. Ее он недолюбливал с самого начала. Считая занудой и стервой. — Вот так значит?! Ну хорошо! Посмотрим, что из этого у вас получится! — Феликс был на взводе. Он моментально протрезвел от всей этой ситуации, и внутри него начинала закипать злость. Дабы не выплескивать все это и не ухудшать ситуацию, он развернулся и вышел из комнаты так же, как Жан, звонко хлопнув дверью. — Они все же чем-то схожи с моим сыном. Даже выходки одинаковые. — Байрон плюхнулся на диван и достав сигаретку из кармана, закурил. — Лишь бы эти двое не разнесли мне тут все в пух и прах. Они ведь могут устроить атомную войну со своими характерами. Но у меня и выбора другого не было. Надо было оставить их подле себя, чтобы хоть как-то контролировать. — Я думаю, Феликс быстро одумается. Он просто долго не сможет терпеть такую жизнь, в которой вы его заключили здесь. — Фил наконец-то вздохнул с облегчением, присаживаясь напротив своего босса. — Феликса приструнить мне труда не составит. Его тоже можно понять. Он взбеленился из-за появление моего сына здесь. Для него, он — как заноза в заднице. Его поведение меня не так сильно колышет. Я больше тревожусь за Юстина. Смогу ли я его обуздать? Его характер мне хорошо знаком. По нраву — он копия матери. Фил не стал ничего отвечать. Он прекрасно понимал, что все это к добру не приведет. Жан может лишь сильнее озлобиться на отца. А для Байрона это будет худшей пыткой. Он привык, что все ходят под его неоспоримой властью, никто не смеет и слова против ему сказать. А тут единственный сын становится исключением из правил. — Постарайтесь хотя бы принять его новое имя. Он живет с ним уже много лет, так что сейчас пытаться повернуть его вспять бессмысленно, — сказал Фил. — Ну вот как я могу это принять? Я же помню, как выбирал для него имя. Смотря ему в глаза, у меня даже на языке только оно и крутится. Это имя ведь ему идеально подходит, — произнес Байрон. — Главное, что он считает иначе. Вы должны научиться воспринимать его как личность, которая имеет свое мнение и может принимать самостоятельные решения. Если этого не произойдет, то вы так и не сможете найти с сыном общий язык, — Фил попытался донести эти мысли до Байрона, но как оказалось все было тщетно. Его нрав напрочь отвергал их. Для него было лишь два мнения: одно его, другое неправильное. — Должен… обязан, — язвительно протянул голом мужчина, — Все можно решить и моим способом. Фил лишь тяжело вздохнул, понимая что этого человека не изменит уже ничего. — Катарина прибывает ночью. Будь добр встреть ее и сразу привези сюда. Я хотел дать это задание Феликсу, но раз он теперь под арестом, придется тебе выполнить мое поручение. — Хорошо, я буду в аэропорту к ее прилету. — Фил кивнул и посмотрел на свои наручные часы, дабы узнать сколько времени у него еще в запасе. — А сейчас свободен, хочу побыть один. Надоели вы мне все за сегодня, — буркнул Байрон. Фил без промедлений покинул комнату. Он не хотел наживать себе лишних проблем. В последнее время у него их и так было предостаточно.