В ловушке чужой мечты

Кто бы мог подумать, что вот так вот одно мгновение, кое чуть не оказалось последним, смогло вычеркнуть мафию из жизни Жана целиком и полностью. Словно в тот день Юстиниан Вальд в нём окончательно погиб, оборвав все связи с Жаном Бэнслером. Теперь он мог наконец-то вдохнуть воздух полной грудью. Его крылья будто бы освободились от многолетнего заточения. За полгода Жан преобразился до неузнаваемости. Он расцвёл и благоухал для своей новой семьи, которая хоть и была пока что небольшой, но это ничуть её не омрачало. Сразу после выписки из больницы Жан принялся за активную реабилитацию. И стоило ему снова встать на ноги, как они с Элей сразу же расписались. И не нужны были долгие месяцы раздумий, подготовки и переживаний. Пускай у Эли и не было длинного, белого, платья со шлейфом, о котором она так сильно мечтала в детстве. А Жан так и не обзавёлся белым конём. Да и с оставшейся на тот момент хромотой от травмы, он бы навряд ли смог скакать верхом. Но их обоих грела любовь и чувства, коих нет прекрасней. Это заменяло все принятые обществом изыски. Для кого-то может роспись и была простой формальностью, но для Жана с Элей это было что-то вроде убеждения в том, что всё это не сон, что они не разочаруются, в очередной раз пробудившись в одиночестве и душевном раздрае. Постепенно всё вставало на свои места. Мир приобретал прежние краски. Жану казалось, что всё вокруг него пробуждалось от долгой и мучительной зимы, которая вьюжила, не давая опомниться. Неужели Жан нашёл противоядие? Может, судьба перестала вымещать на нём злобу? Наверное, всё-таки ему удалось вымолить прощения за все грехи отца. Только вот чем за это пришлось заплатить? Цена была слишком высока. Но это определенно стоило того, чтобы, возвращаясь домой, Жан услышал с порога: — Любимый? Ты уже вернулся? Я соскучилась. Этот нежный голос был таблеткой от всех невзгод. — Я тоже соскучился, принцесса, — заявил он, устало стаскивая с ног ботинки, даже не развязывая шнурки, ведь руки были заняты тяжёлыми пакетами с купленными по пути домой продуктами. Эля вышла в коридор, дабы встретить мужа. Волосы её были собраны в нелепый пучок. А домашний халатик с кухонным фартуком и руки, по локоть измазанные мукой, придавали ей крайне милый, тёплый вид хозяйки. Жан сразу же поставил пакеты на пол и заключил её в свои объятия. — Как вы тут? — Он положил руку на животик девушки с нежной улыбкой на устах. — Отлично, сегодня решили тебя порадовать пирожками, но проспали полдня. — Усмехнулась Эля, осторожно коснувшись указательным пальцем кончика носа Жана, намеренно запачкав его мукой. — Ну то, что вы отдохнули, меня радует. Но с утра ты же сходила к врачу? — слегка взволнованно спросил Жан. — Конечно сходила, мне опять назначили целую кучу обследований и витаминов. Хотя и сказали, что всё протекает хорошо, — пояснила Эля. — Ну вот и отлично. Что может быть лучше? А витаминки мы будем пить, да ведь? Я вот вам с малышом разных вкусняшек накупил. — Жан взглядом указал на пакеты. — И зачем ты каждый раз так тратишься? Мог бы просто купить персики, и я была бы счастлива, — усмехнулась Эля. — Ты лопаешь одни персики. Так же тоже нельзя. Фрукты нужны, но они должны быть разнообразными. — Жан прошёл в кухню и стал вытаскивать покупки из пакетов. После травмы у него оставалась небольшая хромота, но это не помешало ему вернуться к работе. Хотя это было и не по стандартам, но отправлять Жана в отставку не спешили. Ребята из отряда «Наст» были в этой профессии на вес золота. А тем более отказываться от сильного капитана экипажа было совсем не рационально, так еще при том, что он сам рвался в бой и не желал уходить. Только вот Эля была против бесконечных рисков. Ей хотелось простого спокойствия. Хотя бы в период беременности. А пока что ей приходилось жить спокойно только от дежурства до дежурства Жана. Ведь каждый его выход на работу был подобен прыжку в неизвестность. Стоило только ему надеть свою красивую форму, как сердце начинало бешено биться в взволнованном ритме. — От тебя снова гарью несёт, — поморщившись, заключила Эля. Жан поднёс рукав своей спецовки к лицу, принюхиваясь к запаху: — Да? А я и не чувствую вовсе. — Что на этот раз? Доставали котёнка из горящего здания или помогали отряду пожарных в экстренном тушении автомобиля после аварии? — спросила Эля. — Проверяли завалы после тушения ангара, — быстро ответил Жан, даже не задумываясь. — И вообще, что за недовольное выражение лица? От меня ведь не чужими женскими духами пахнет, а всего лишь… — Не успел он договорить, как его перебила Эля: — Всего лишь чьей-то смертью несёт! — фыркнула она. — Жан, может подумаешь над увольнением? Я устала не спать ночами, переживая за тебя. Устала жить в вечном страхе. Я просто хочу точно знать, что после рабочего дня ты вернёшься домой целым и невредимым. — Эля… Ну мы ведь это всё уже обсуждали и не раз, — протянул устало Жан. — Моя работа не столь опасна, как кажется. А с переживаниями ты преувеличиваешь. По твоей логике я могу не вернуться домой с любой работы, даже самой безопасной на свете. В жизни всякое может быть. Я могу работать в зоопарке переворачивателем пингвинов и точно так же не вернуться домой, потому что по дороге меня собьёт машина. — Не говори ерунды… Это совершенно другое, — пробурчала Эля. Жан порывисто заключил Элю в своих объятиях. — Я прекрасно понимаю все твои переживания, но и ты меня пойми. Не могу я бросить дело, которому отдался целиком и полностью. Моя работа — это часть моей жизни, и я не могу вот так просто взять и вычеркнуть её. Ну не такой я человек. Наша команда уже не будет командой, если одно звено выпадет из цепи. А ведь мы те, кто остаётся самой последней людской надеждой, — воодушевленно произнёс Жан. Эля прекрасно понимала его чувства и не была намерена доказывать свои с пеной у рта. Она ценила это качество в характере Жана. Любила его большую, светлую душу и не могла налюбоваться его белыми крыльями, вырастающими за спиной, когда Жан был удовлетворён своим делом. Но его безрассудство и бесконечные риски омрачали все светлые стороны, и с этим Эля никак не могла смириться. — Ладно, ты устал, наверное. Иди, принимай душ, а я пока накрою на стол. Покушаешь и иди отдыхать. — Девушка небрежно выбралась из объятий любимого и стала суетиться на кухне, разогревая уже успевшую остыть еду. Все эмоции на лице Эли резко сменились спокойствием и невозмутимостью. Холодное и строгое лицо немного пугало. Жан терпеть не мог этого холода, казалось, что в такие моменты горящее огнём сердце покрывалось ледяной коркой. Он схватил Элю за подбородок и взглянул в её незабываемые глаза. Жан прекрасно знал, что это растопит любой даже тысячелетний лед. Ведь в этой встрече взглядов, в этом зрительном контакте всегда было столько чувств, столько эмоции, кои точно не отразить жалкими словами. В такие моменты всегда вспоминалась их первая встреча на крыше. Их первое столкновение взглядов, зарождение чего-то теплого внутри груди, и самое главное осознание того, как сильно их жизни поменяла всего лишь одна случайная встреча. Жан нежно коснулся своими обветренными и слегка потрескавшимися губами нежных и сладких, словно мёд, уст Эли. Она, конечно же, не могла устоять перед этим приёмом и каждый раз погружалась в момент с головой. Вот и сейчас она целиком отдалась в чувственный поцелуй. А Жан будто бы специально лишь сильнее затягивал его, пока всё напряжение не улеглось. Казалось, и былая усталость, пульсирующая в висках, испарилась, как и не бывало её вовсе. Эля отстранилась и мягко улыбнулась, глядя на Жана, произнесла: — Умеешь ты заставить забыться. Тоже мне, дамский угодник. — Ну разве что только твой. — Усмехнулся Жан. — Балабол! — Эля хлопнула его по плечу полотенчиков, которое держала в руках. — Иди уже в душ. — Слушаюсь и повинуюсь. — Жан специально замаршировал по пути к ванной, чем рассмешил Элю. Это и было его основной целью, ведь сейчас он старался дарить ей яркие эмоции как можно чаще. Видеть её с улыбкой на лице было самым большим счастьем. Ведь, в первую очередь, она его супруга, его половинка и женщина, вынашивающая под сердцем их общего ребенка. На самом деле Жан с Элей очень тщательно подошли к беременности. Прежде чем зачать малыша они прошли кучу обследований. Пропили витаминную терапию, а Жану даже пришлось попрощаться с сигаретами. Настолько велико было желание, чтобы слышать топот маленьких ножек в их доме, смотреть на то, как растёт непростая история их любви. И когда тест показал две полоски, это заглушило все мрачные воспоминания, все проблемы. Казалось, Жан заново родился, начав наконец-то жить. Вот и сейчас, приняв горячий душ и в спешке поужинав, Жан не пошёл отдыхать после суток, а приступил к отделке. Уже на протяжении двух недель он делал ремонт в одной из комнат дома, подготавливая её под детскую. К этому делу он подошёл с особой ответственностью. Продумывал каждую мелочь, каждую деталь, на первое место ставя безопасность, комфорт и уют. Поручить ремонт рабочим Жан просто не мог, ведь доверять в таком деле чужим рукам было просто глупо. Ему хотелось подготовить комнату для малыша самостоятельно. Поэтому даже после работы он старался заниматься ремонтом. Сегодня на очереди была сборка шкафов и пеленального столика. Недолго думая, Жан разложил перед собой все необходимые схемы и инструменты, начиная ознакомливаться с фронтом предстоящей работы. — Ты, что, робот? — послышался взволнованный голос Эли со стороны двери. — Отдыхать нужно. Я, конечно, понимаю, что у тебя руки золотые, но голову то не угробь. Тем более мне ведь не завтра рожать. Я вообще считаю, что ты рано затеял всю эту подготовку. Плохая это примета. — Эля… — протянул Жан. — Кажется, мы уже договаривались, что приметам в нашей жизни не место. Чем раньше подготовим всё, тем лучше. Да и тем более я ведь всего лишь делаю ремонт. Это даже подготовкой назвать нельзя. Мы же не накупаем одежду и игрушки. — Да, вот до этого мы ещё не дошли. Хотя, наверное, только потому, что ты ещё не знаешь пол нашего малыша, — пробурчала Эля. — Кстати, когда там уже эта занавеса тайны приоткроется? Врач ничего не говорил? — поинтересовался Жан. — Я думаю, что на следующем обследовании мне уже скажут, — ответила Эля. — Отлично, значит, на следующее УЗИ мы идём вместе. — Заключил Жан, начиная сборку одного из шкафов. — Бэнслер, ты совсем ку-ку? Тебя ещё там не хватало. Может ты и на роды со мной пойдешь? — усмехнулась Эля. — Пойду, а почему бы и нет? — невозмутимо ответил Жан. — Нет, нет и ещё раз нет, — запротестовала Эля. — Тебе там делать нечего. — Почему я не могу присутствовать при самом важном моменте в нашей жизни — при появлении нашего малыша на свет? — Жан перевёл взгляд на крайне удивлённое выражение лица Эли. Похоже, что к такому повороту событий она все же не была готова. — Не надо нам такого геройства. Твоих подвигов на работе по горло хватает, — воскликнула Эля. — Боишься, что я в обморок грохнусь? Можешь даже не переживать. Мне приходилось однажды принимать роды вместе с медсестричкой под завалами одного из домов. Так что весь процесс я знаю. — Эти слова слетали с уст Жана с такой легкостью, словно это и вовсе было для него простой обыденностью. — Нет! Ужас какой. Я тебя с собой не возьму, понял? Мужикам не место в родильном зале. — Твердо стояла на своём Эля. — Ну это ты сейчас так говоришь. А потом поменяешь своё мнение. Я ведь смогу тебя поддержать, если буду рядом. — Добавил Жан, умело орудуя шуруповёртом. Перед ним довольно быстро вырисовывался основной каркас шкафа. — У меня из поддержки будут врачи, которых я заранее найду. — Эля была непреклонна в своём мнении. — Этот вопрос мы обсудим позже. Тогда, возможно, и ты уже изменишь своё мнение на данный счёт. — Решил прекратить бессмысленный спор Жан, продолжая сборку мебели. Конечно, в одиночку это делать было крайне неудобно, но пока что он старался справляться своими силами. Хотя уже подумывал насчёт того, чтобы прибегнуть к помощи брата. Эля не оставляла попыток предложить ему свою помощь хотя бы в некоторых моментах, но Жан всегда отказывался. Это немного раздражало. В особенности, когда он, извиваясь, словно уж, пытался удержать какую-то деталь, чтобы её прикрутить. Но упорству Жана можно было только позавидовать. Несмотря на неудачи и провалы, он всё равно достигнет своей цели, чего бы ему это не стоило.