***
Не думала, что всë выплывет так быстро... Бишоп, Бишоп... Я-то думала, что он предаст ближе к финалу, а он, по сути, двойной агент, да ещë с суицидальными наклонностями. Вопрос, когда он стакнулся с Гариусом, и что делает в моëм отряде? Если бы действительно хотел кого-нибудь убить, убил бы давно. Потому что не всегда был простым охотником. И почему, чëрт его дери, не мешал следствию? Мог бы те же трупы прикопать в лесу, в конце-то концов. Внезапно голос из прошлой жизни зазвучал в моей голове:Кидай свои слова в мою прорубь, Кидай свои ножи в мои двери, Свой горох кидай горстями в мои стены, Свои зëрна в заражëнную почву*...
— Ари, что ты поëшь? — Это из прошлого... Слава богу или богам, вопрос задала Нишка, а не Гробнар. Ему бы пришлось объяснять и врать... Янка Дягилева прояснила многое, хотя и не всë. Бишопу реально всë равно. Он уже сдался и плывëт, куда его вынесет. И что ему ни говори, всë как о стенку горох. Хотя если этого гороха много, то вдруг пробьëт... Потому и не предаëт. Идëт с нами и помогает. Надеется, видимо, от поводка избавиться. И не случись рядом Нишки с еë страхом и внезапной честностью, никто бы об этом не узнал. — Нишка, спасибо тебе. Ты, кажется, кое-кого сегодня спасла. ... Потому что я теперь предупреждена и могу попробовать еë удержать... — Да ладно тебе, — бормочет тифлинг, а сама крааасная... Ладно, об этом потом, решила я. И собрала всех в кучку... Да-да, Бишопа тоже, сейчас от него подвоха ждать не стоит! — и мы почапали к Таворику. Надо сказать, для своих восьмидесяти с хвостиком дедок был — ого-го! Кобелировал, как молоденький. По крайней мере, барышня, которой мы своим появлением испортили свидание, выглядела молодой и красивой. А ещë — надменной, как истинная леди. Что говорило о Таворике, опять же, только хорошее. Правда, отослал он еë в <<Лунную Маску>>. Касавир при этом закатил глаза: мол, знаем мы этих <<леди>>. Да и я малость разочаровалась в старом ловеласе. — Это Мелия, — пояснил он. — Ей тут делать нечего. Куда пойдëм? И посмотрел на меня, потом поочерëдно на всех девушек в команде таким масленым взглядом, что я поняла: он не прочь бы взять нас в спальню не как телохранителей, а совсем с другой целью. Хотя тоже связанной с телом. Пфф... А теперь представьте себе. Я — в зале. Со мной Касавир, Кара, Бишоп с луком (засунутый между каких-то тумбочек и прикрытый плащом), пятеро солдат в серых плащах — часть приданного нам отряда. Остальные торчат в спальне Таворика. Как, должно быть, дедуля жалеет, что позволил превратить свой дом в казарму. Ничего, когда мы отбили атаку снизу, а к нему полезли сверху, он нашу тактику оценил. Правда, когда мы пересчитали раны, то сами пожалели, что взялись за это неблагодарное дело. А ещë подумали: какого чëрта там делают одновременно суккубы и эринии, если у них вечная война? А точнее, этот вопрос задал Сэнд. Я-то знала, какого... А ещë удивилась тому, что нас атакует такая мелочь, как мефиты. Это напоминало ловушку... Ловушкой оно и оказалось. Старый озабоченный дурень затащил нас в склеп. Нашëл убежище! Касавир тут же потемнел лицом и сказал: <<Не к добру>>, Нишка тоже заявила, что этого-то от нас и ждут. Но Таворик настоял... ... К утру склеп напоминал город, по которому прошëл цунами. Демоническая жаба с говорящим именем Кваггот-Йег оставила вокруг себя сплошные руины. — Ну лучше памятники, чем мой дом, — философски вздохнул старикан. — Но думаю, что после этой пакости ко мне никто не явится. — А может, отдадите мне осколок, от греха подальше? — робко предложила я. — Это за ним ведь пришли. Именно сейчас мне не хотелось брать осколок. Тьма есть тьма. И демоны немногим лучше теней. Ещё немного — и Касавиру пришлось бы при всех возложить ладонь мне на грудь, и мы огребли бы очередную порцию шуточек от Бишопа. Но что делать, если эти осколки так реагируют на любое Зло! — А осколка-то и нету, — виновато назвал руками лорд. — Я его Мелии отдал... И тут я поняла, что, кажется, сейчас кого-нибудь убью...***
Бишоп не понимал, что происходит. Вся команда будто бы дистанцировалась от него. Ну да, сам виноват, нечего было кусать всех подряд по поводу и без. Хотя — заслужили, чего там. Глупцы несчастные, прекраснодушные... Попробовал было заговорить с Ари, покусаться с ней, та за словом в карман не полезет, всё веселее. Но у зубастой полуэльфки, видимо, настроения не было. Она взяла и спела в ответ:А за окном копают ямы для деревьев, Стреляют детки из рогатки по кошкам, А кошки плачут и кричат во всё горло, А кошки падают в пустые колодцы...**
И добавила: — Как человек, живущий за тыщи лиг отсюда и в другом времени, угадал тебя? — Почесала макушку и вовсе перескочила с темы. — Ты что-нибудь подозрительное чувствовал там, в доме Таворика? Бишоп растерялся. Что он чувствовал? Страх, конечно же. Это же демоны! А он не отчаянная Кара, чтобы прямо пылающей ладонью бить суккубов по морде. У него инстинкт самосохранения работает не хуже чем у волка Карнвира. Так и сказал. — Страх? И только? Так у нас два врага, получается? — по-женски логично изрекла она. — И этот охотится не за нами, а за осколками? Я-асненько. И ускакала к своему святоше. Ну да, с ним ещё Сэнд рядом был. Но факт тот, что она убежала от него, Бишопа, к чёртову паладину. И это было обидно. Невзирая на Нишку. Нишка — та со следопытом одного поля ягода и одной задницы половинка. Такая и сама искусать может. Искусить тоже, но это другое. А заманить в сети <<хорошую девочку>> и умницу Ари всё равно хотелось. Да что там, было важно. Хотя бы потому, что для неё так будет лучше... А потом следопыт понял, что имела в виду Ари, говоря о двух врагах. Этот не был Гариусом. Он был сильным, злым и опасным, но такой темнотищи от него не исходило, поджилки не тряслись и вообще... сплошное разочарование. Только рожа татуированная светится. Однако ж, этот тип всё равно был опасным. Потому что он прикончил подружку Таворика и сделал это так, что шлюхи внизу ничего не услышали. Что удивительно, вообще-то. Та же Офала — ну видно же, что не рядовая простигосподи, элитная куртизанка, умная, как сам дьявол. Уж она-то должна была заметить неладное! Так нет. С крошкой Фарлонг деловито почирикала, Касавиру кивнула — ни дать ни взять, боевая подруга или собутыльница, но никак не любовница. Святоша, кстати, тоже не изменился в лице, перекинулся с ней словечком, и всё. И пошла команда идиотов на службе у Нашера её подчинённую спасать. И опоздала. Что и следовало ожидать. Да в любом случае они опоздали бы. Старикашка подставил красотку так, как иной враг не сумеет. Труп девицы валялся на дорогом ковре, выглядел, мягко говоря, кошмарно, но плащ Невервинтерской Девятки был ещё вполне узнаваем. <<Ничего себе, у нас уже куртизанок в советники берут? Совсем лордушка кукухой поехал>>, — успел подумать Бишоп. А потом это чучело татуированное засмеялось, крикнуло, что господа стражи опоздали, и исчезло. После него остались две большущие собачищи с пылающими пастями и зенками, размером с приличного медведя, но сильнее оного раза в три. -- Адские псы! -- с ходу определил видовую принадлежность животин Сэнд, и началось! Кара и Сэнд колданули на вояк какую-то защиту, отчего Касавир и Шандра приняли вид нелепый и жутковатый, потом маги разбежались по углам комнаты. Элани обернулась волчицей примерно того же размера, что и псы, Келгар подкатился жёлтым мячиком к ближайшей псине и засандалил ей пяткой в рыло. Не до смерти, но оглушил знатно. В это время Ари закончила песню, передав эстафету Гробнару, и напала с хвоста на другую собаку, помогая Элани. Потом оглоушенной псине прилетел в глаз Нишкин кинжал. Второй выбил стрелой Бишоп. Кара выстрелила молнией, добив барбоса, второго основательно поджарил Сэнд. Освободившаяся Шандра кинулась на помощь Касавиру, между ними втиснулся Келгар, и бедный бобик издох в считанные секунды. Только убитой членше Девятки было всё равно. И осколка у неё не было. И заклинания Элани были для неё что мёртвому припарка. Ей бы мог помочь разве что священник, и то не всякий. Впрочем, Бишопу эта погибшая девка была по барабану. Потому он спокойно созерцал, как товарки по бизнесу заворачивают тело в холст, а благородный паладин читает молитву и закрывает ей глаза. И как поникшая бордель-маман обещает Касавиру и Ари, что займётся похоронами сама. И фраза до него долетела: — Не вышло из меня леди, думала, хоть у Мелии получится... <<Зря думала, ледям — ледево, а шлюхе шлюхино. Кто этот закон нарушит, тот покойник>>, — подумал следопыт. Девочку он себе всë же заказал — самую неказистую с виду, услуги прочих следопыту были не по карману. Просто он решил ненадолго отделиться от команды. Особенно — от Ари с еë загадками и от Нишки, которая могла почуять неладное. Девочка, конечно, себя показала с лучшей стороны, Бишоп даже понял паладина — ему-то не рядовая работница испытание устроила, а сама Офала. С такой не грех и во грех впасть. Но в голове у него так и не прояснилось. Давила проклятая метка, пугала. Как ни уговаривай, что мгновенная смерть лучше медленной, а финал тот же: рабство. Быть ему рабом у проклятого некрофила. И как это он, стремясь быть свободным от всего, особенно от собственного прошлого, угодил в такую западню? Подвели его ночные прогулки. Иногда и бухло не спасало — такая жуть накатывала из прошлого. И он шëл гулять: под звëздами или под дождливым небом. Лишь бы ночь потемнее и людей поменьше. Иногда и из Невервинтера уходил — недалеко, чтобы утром успеть вернуться. А поганый некромант вычислил его маршруты, да и подловил его. Как вычислил? А в это время в городе ошивалась госпожа Торио Клейвен со своим прихвостнем, Лорном. Они, поди, и сообщили хозяину о мучимом бессонницей следопыте. И стоило в одну такую ночь — аккурат после возвращения из логова Гитиянки — Бишопу выбраться за ворота, а он тут как тут. Стоит, смотрит. И на вид-то ничего такого: и лысенький, и пузцо под мантией выпирает, и ручки пухлые, правда, с когтищами, как у орла. А жуть от него прëт такая, что у видавшего всякое бывшего наëмника коленки затряслись. — Как интересно, — пробормотал некромант. — Думал, кого же мне из этой компашки захомутать, а тут ты! Человек с чëрной душой, мëртвый изнутри. Будешь на меня работать? — Не бу-бу-бу, — попытался произнести следопыт и даже выпрямился гордо, да подвели трясущиеся конечности. — Это ты так думаешь, — покачал головой чëрный маг. — Трухлявое дерево свалить проще, чем здоровое, мой бедный друг. А ты прогнил насквозь. И имей в виду — Король Теней грядëт, и при встрече с ним лучше быть таким, как ты. Те, в ком нет гнили, будут умирать тяжело и мучительно, чувствуя, как разлагаются заживо. Впрочем, ты это поймëшь потом, а пока я оставлю на тебе свою метку. Кстати, ты будешь не один, вторая такая метка уже стоит на смешной девочке-полудьяволице, а третья — на одном маге, который считает себя умнее всех. В нужный момент вы сыграете свою роль. И умрëте легко и мгновенно. И будете преданными слугами мëртвого Иллефарна. До встречи, наëмник. И исчез. А Бишоп так и остался торчать у стены, глядя в никуда. Ноги у него ослабели и не хотели идти. Лишь на рассвете его более-менее попустило... ... Ари, дурында ты юная, если бы ты знала, какой он страшный, этот Гариус! Или Бишоп ошибается, и дело не в ауре страха вокруг проклятого некроманта, а в нëм самом? Ему ведь не впервой предавать. Вот и Фарлонгов предал. А глупая девка таскает его за собой и не подозревает, что еë уже предали. Или — подозревает? Неспроста такие песни поëт, про слова в прорубь и из рогатки по кошкам...***
Осколки ускользнули от нас, и мы возвращались несолоно хлебавши. — Ты нормально? — тихо спросил Касавир. — Терпимо, — кивнула я, чувствуя знакомое опустошение и холод в груди. Не такой сильный, как тогда, в Эмбере, но всë же. — Сможешь до дома продержаться? Я угукнула. И действительно, относительно бодро дошлëпала до <<Утонувшей фляги>>. Мы воспользовались моментом. Келгар, который делил комнату с Касавиром, всë понимал и поэтому пил пиво внизу. А я опять сидела на коленях у паладина, и тепло от его рук растапливало засевшую внутри меня льдину. Но на этот раз он не отпустил меня сразу. — Будем и его спасать? — спросил он, имея в виду Бишопа. — К сожалению, он наш, — вздохнула я. — Своих не бросают. Даже таких. Правда, он нас всë равно бросит. Он давно мëртв изнутри. Точнее, он так думает и убивает последнее живое в себе, чтобы не болело. — На перебитых фонарях обрывки петель? *** — процитировал Касавир. — Да. Эта песня про таких, как он. И единственное, что я могу — смягчить последствия от его предательства. С его же помощью. Как тогда, с Алейн, помнишь? — Алейн просто добрая дурочка, — вздохнул паладин. — А Бишоп не дурак и не добрый. Смотри, не заиграйся. Впрочем, я тебе почему-то верю. И если что, тебе есть кого звать на помощь. В ответ я развернулась в ослабленном кольце его рук и провела ладонью по его груди. Зачем, не знаю. Просто захотелось. — Не искушай, — произнëс Касавир и поймал мою ладонь. Голос его был спокойным, а сердце частило. Как и у меня. — Сейчас рано. Ты ведь боишься, и не только за меня, но и... меня. — Откуда знаешь? — растерялась я и позволила отвести свою руку. — Когда я в первый раз тебя лечил... то не успел совладать с собой, ты почувствовала, что я желаю тебя и сжалась от испуга. И я понял: тот, из твоей прошлой жизни, напакостил тебе гораздо больше, чем ты думаешь сама. Тебя страшит сама мысль о... ты знаешь, о чëм. — Да, похоже, так и есть, — удивилась я. — Я после него так и не вышла замуж, и даже любовника не завела. Жила работой, хобби и ребëнком. А здесь, в этом теле, его почти забыла. А оно, это чувство страха, сидело во мне и выскочило... когда ты... спасал меня. Как-то несправедливо получается! — Поэтому я не перейду границу дозволенного, пока ты не перестанешь бояться, Ари. — Паладин пристально смотрел в мои глаза. — Или пока это не станет сильнее нас. Я кивнула и... заплакала. Фиг его знает, с чего. Видимо, накопилось. И он больше ничего не говорил. Просто гладил меня по голове, пока я не успокоилась, а потом поцеловал. Потому что это было уже можно. И я ответила на этот поцелуй. А на утро мы предстали пред светлые очи Нашера. Импульсивная Кара тут же переместилась мне за спину. С чего вдруг? Потом я поняла, что она боялась вовсе не лорда Нашера, а неприятную на вид полноватую тëтку из Лускана, по имени Сидни Наталь. Да, мне тоже эта мадам понравилась ещë меньше Торио — та хотя бы внешне была симпатичной. А эта была мало того, что страшная, так ещë и злая... — К тому что устроила Торио Клейвен, Лускан отношения не имеет, — величественно и презрительно произнесла она, и мне почудилось, что это презрение адресовано нам, собравшимся в зале. — Я послана от Лускана с извинениями за выходки этой некомпетентной мадам. Выяснилось: она сотрудничала с неким Чëрным Гариусом, авантюристом и некромантом, и именно по его указке едва не погубила вашего воина, не говоря уж о злосчастном Эмбере. Этот Гариус пытается захватить власть в Лускане, половина магов прямо или косвенно уже работают на него. — А вы, стало быть, не работаете, — иронично заломил бровь Нашер. — Разумеется, — сухо подтвердила Сидни, и в голове моей промелькнуло: <<Врëт!>> С чего бы вдруг? Ведь она и в самом деле может НЕ быть соратницей Гариуса и даже искренне ненавидеть его. — Дело в том, что означенный Гариус сейчас обретается на вашей земле, лорд Нашер. В вашей Крепости-на-Перекрëстке, — невозмутимо продолжала послица. — И избавиться от этой занозы — дело вашей чести, лорд Нашер. Или же вы сами себе враг? — Спасибо вам большое, госпожа Наталь, — холодно ответствовал Нашер. — Удивительно, что вы не попытались нейтрализовать этого... гм... человека всей толпой магов, сохранивших относительную независимость от него. Вероятно, имели на него какие-то планы. Капитан Фарлонг, что скажете? Да, мне только что присвоили звание капитана, несмотря на явный провал и потерю члена Девятки. Подозрительная доброта, я бы сказала. Или же Таворик настолько дорог благородному лорду? — Я скажу, что Гариуса в любом случае следует... обезвредить, — произнесла я, улыбаясь, как крокодил. — Не знаю как вам, а мне он смертельно надоел. Да, я кое-что знаю о нëм, и не спрашивайте, откуда. И то, что я знаю, говорит об одном: казнить данного... нехорошего человека следует прямо на месте, и как можно быстрее сжечь на костре. Никаких виселиц, никаких судов. Просто убить и сжечь. — Откуда у столь юной леди такие знания? — скептически произнесла Сидни, пристально глядя на меня, и я почуяла нутром: она-то как раз за суд и казнь в пределах Невервинтера. Не Лускана, а именно Невервинтера. И она кто угодно, только не друг. — Лучше и не спрашивайте — кошмары будут сниться, — наигранно-печальным тоном ответила я. — Скажу одно: некоторые убитые мной Теневые Жрецы были мертвы задолго до фактической смерти. Я убивала... личей. И не горю желанием сотворить такого лича собственноручно. Сидни открыла и закрыла рот, а лорд Нашер произнëс: — В таком случае, я даю вам добро на казнь этого... человека, капитан Фарлонг. И проследите, пожалуйста, чтобы ритуал был произведëн по всем правилам. И я поняла: он тоже раскусил Сидни Наталь, и хочет отгрести проблемы от Невервинтера как можно дальше. Возможно даже, ценой жизни той, что предложила ему такое простое решение. Осколки ускользнули от нас, но зато мы получили шанс спасти Альданона и одним махом избавиться от большущей проблемы по имени Чëрный Гариус. И да, я видела, какой надеждой озарились глаза Бишопа и Нишки во время разговора в тронном зале. Для ходячего мертвеца, кем следопыт себя считает, этой надежды было слишком много. Разумеется, я не питала иллюзий и готовилась к худшему, ибо человеческий фактор ещë никто не отменял. Кто-нибудь зевнëт, накосячит, и мы получим то, что я помню, но чего хочу избежать. Когда мы вернулись в <<Утонувшую флягу>>, возможно, в последний раз, и закатили там то ли пир, то ли тризну, ко мне подсели Касавир и Элани. — Эта женщина, Сидни Наталь, полна лжи! — сказала друидка. — От неë исходили такие гнусные флюиды! — И она недобрая, мягко говоря, — поддержал еë паладин. — Не должно быть так: человек с первого взгляда вызывает отторжение. Она — вызывает. У меня такого отвращения не было даже к Бишопу! — Думаете, нас заманивают в ловушку? — спросила я. — Я тоже думаю. Сидни хочет убить одним выстрелом двух зайцев: избавиться от хозяина, который уже погубил одну служанку, и в то же время уничтожить ходячую проблему — нас. Если случится что-то одно из двух, она не будет против. Но если мы выживем, она нам покоя не даст, это точно. И про себя подумала: что же такое связано для меня с этой Сидни Наталь? Ох уж эти провалы в памяти! Один был связан с Тавориком и Мелией — и стоил жизни последней. Теперь вот эта тëтка. Что за дрянь связана с ней, и причëм тут Кара? Колдунья слегка развеяла туман, когда мы седлали коней: — Эта Сидни ошивалась в Академии и о чëм-то шушукалась с Джокрисом! Мне так сказали, по крайней мере! — Это плохо, — вздохнула я. — Если это так, боюсь, тебя придëтся защищать особым образом... А потом, уже в дороге, я поравнялась с Шандрой и спросила: — Ты всё ещë хочешь найти дедушку? — Этот, с собаками и татуировкой, был он? — вопросом на вопрос ответила она. Я кивнула. — Знаешь, я уже плакала по этому поводу, так что выдержу. Человек, с которым связано столько кошмаров, не может быть хорошим. Я просто хочу его понять: зачем он это делает? И у него осколки. Половина всех осколков. А надо ведь собрать всё, верно? Может удастся его уговорить... если не помочь, то хотя бы не мешать нам. Вот такие дела. Была ли эта история поражением? Вряд ли, но и победой не была. Мы упустили осколки, но обогатились новыми знаниями, которые могут нам помочь. Словом, мы сыграли с судьбой вничью и пока опережаем еë...