Кофе трепетного сердца

— Значит ты мой лучший друг

      Октябрь. Понедельник. 8:21 Страна *опущено* — город Дождя — Маленькая улица       Все выходные Янко провёл у Лесси, всячески его развлекая во всех смыслах этого слова, хотя у последнего всегда волосы дыбом вставали. Для Лесси секс между омегами был чем-то совершенно неприемлемым и запретным, потому и особенно приятным. Он даже надеялся на очередную бурную ночь с воскресенья на понедельник, но Янко посчитал, раз течка у друга закончилась, то и домогаться до него не надо. Это было разочарованием Лесси, но и открыто попросить он не мог, потому просто не покидая квартиру. Впервые ощущая неприятное одиночество, словно бы бросили, Лесси готов был на стену лезть, лишь бы деть себя куда-нибудь.       Думал Лесси о своих ощущениях и когда шёл по улице в кофейню. Даже громкая музыка не отвлекала, оставляя омегу один на один с совершенно дурными мыслями. Было до неприятного холодно, а ветер продувал брюки, прижимая прохладную ткань к коже. Вздрагивая всякий раз, Лесси буквально мечтал оказаться в тёплой кофейне, где его обнимет Янко. Янко, для которого эти ночи ничего не значили. Да, для него это был просто дружеский жест. Дружеский. Как он только мог применять к такому слово «дружеский»? Но в этом и был весь Янко. — Лучше бы это была ненормальная любовь, нежели, чем нормальная дружба, — вслух подумал Лесси, вновь останавливаясь под окнами кофейни.       Здание было угловое, потому окна выходили на две стороны перекрёстка. Закусывая губы и снимая маску, Лесси посмотрел, что творится внутри. Посетителей было не особенно много, двое. Двое. Что-то подозрительное было в этих незнакомцах. И Лесси не мог понять что, пока Янко не вышел из-за стойки, чтобы попросить их уйти. Тогда один из альф повернулся, заставляя Лесси резко вспомнить обоих знакомых незнакомцев. Те самые альфы, что настойчиво, даже слишком, клеились к Янко.       На мгновение Лесси замер. Слушая уже громкую ругань между Янко и альфами, он всем своим существом ощутил, что ему страшно зайти и вступиться. Страшно, когда хрупкий Янко стоял прямо перед двумя взрослыми студентами и ничуть не менялся в лице. Только быстрый испуг мелькнул в янтарных глазах, как альфа схватил Янко за шею, резко припирая к стойке. Лесси потерял дыхание, буквально за секунду залетая в кофейню. Но наткнулся он уже на совсем другую картину: один из альф стоял на коленях, прижимая руки к сломанному носу, а второго Янко душил поясом от фартука, успевая ещё и что-то ему тихо говорить.       Такого Янко Лесси ещё не видел. Такой Янко был холодный, взрослый. Совсем не ребёнок, который только и мог, что рисовать сердечки на кофе молочной пенкой. Но весь этот облик мгновенно сник, стоило омеге увидеть Лесси. Рассеянно хлопая ресницами, Янко выпустил альфу, отталкивая его в сторону и завязывая вновь фартук. — Ебанутый! — эмоционально шикнул один из альф, беря под руки своего непутёвого друга.       Вместе они покинули кофейню, оставляя омег наедине. Янко неловко посмотрел в сторону, словно бы ничего не произошло. Ему снова было девятнадцать. И Лесси потеряно смотрел на омегу, не узнавая в нём человека, с которым только что познакомился. Тому Янко было едва ли не двадцать пять, он был испытан жизнью, был зол и холоден, но и от того был безумно прекрасен. Но такой Янко был страшен. — Лесси, ты бледный, всё в порядке? — Янко улыбнулся. Улыбнулся, как обычный, обворожительный Янко.       Лесси промолчал, вглядываясь в его лицо, такое доброе, светлое личико, вглядываясь в улыбку и в глаза, в их ласковое выражение. Именно такой омега понравился, именно такого омегу Лесси фотографировал каждый день, именно ради него каждое утро и вечер приходил в кофейню, именно такому омеге доверился и именно такого Янко ждал. Медленно осознавая, какого человека он полюбил, почему лёг именно с ним в постель, прикрываясь течкой, Лесси рассеянно опустил взгляд.       И он вздрогнул, внезапно оказавшись в объятиях Янко. От него невероятно пахло горьким шоколадом и кофе, а ещё совсем немножечко кровью. Прижимаясь к омеге, Лесси опустил голову к нему на грудь, где быстро и взволнованно билось сильное сердце. — Ты уж определись, разочарован ты во мне, или стесняешься, — негромко сказал Янко, медленно проводя по густым смольным волосам ладонью. — А то я мысли читать не умею. Стоишь тут, как на неродного смотришь, глазами только луп-луп. Не спал всю ночь, да? — Я волнуюсь. — Из-за этих дебилов? Что ты, они теперь на километр не подойдут. Забудь об этом. — Омега тихо посмеялся, наклоняясь и целуя Лесси в макушку. — Как ты себя чувствуешь? У тебя ничего не болит после, ну...       Лесси резко покраснел и спрятал лицо в плечо омеги, бормоча: — Нашёл о чём поговорить. — Мне просто хочется трезвого ответа. Тебе понравилось? Головы на плечах у течного омеги нет, там все мозги в гормоны трансформируются. Ничего не знаю. — Пожимает плечами. — Ты чего от меня хочешь услышать? — Я хочу, чтобы ты перестал строить из себя правильного. Драться нельзя, целоваться нельзя, трахаться нельзя, ни... — Янко бы продолжал, если бы ему не закрыли рот рукой. — Болтун жуткий, — прошептал Лесси, и ладонь сменилась нежными, ласковыми губами.       Закатив глаза, омега с явным наслаждением ответил на поцелуй, перехватывая инициативу и медленно целуя Лесси. Руки Янко скользнули на его щёки, оглаживая чуть прохладную с улицы кожу, волосы. Даже не давая Лесси отстраниться слишком далеко для вдоха, Янко всё никак не останавливался. Горячо. Губы покалывает до лёгкой боли. Но он целовал так, словно бы в последний раз, словно никогда они больше не встретятся, словно разойдутся по измерениям и потеряются в них.       Но и он же резко остановился, смотря в голубые глаза. Цвет океана. Когда отражение морозного неба сменилось на нечто совершенно бескрайнее и безграничное? Янко усмехнулся, чувствуя себя необычайно неловко и глупо. — Все лучшие друзья целовались друг с другом, особенно омеги, — посмеялся он. — Значит ты мой лучший друг, — сказал Лесси.       Невероятным трудом ему дались эти слова. Он хотел возразить, от чистого сердца хотел сказать, что это не так, что никакие они не друзья, но слова застряли в горле. Отвернувшись всё же, вырвавшись, Лесси посмотрел на часы. Посмотрел на них, умоляя дать ещё немного времени. Но он неумолимо опаздывал. — Ая-я-яй, опоздаешь сейчас на свой матан. — Янко прошёл за стойку, где быстро заклеил разбитую руку пластырем и встал возле кофемашины. — Думается мне, что самое время нежного латте с апельсиновой цедрой.       И он ещё что-то говорил, но Лесси его не слушал. В его ушах стоял белый шум, а перед взглядом сам Янко. Его золотистые волосы, собранные в хвостик. Лесси знал, какие они мягкие. Ему довелось одним утром даже причёсывать Янко. Нерадивое златовласое чудовище не сидело смирно, а крутилось и мирно болтало себе что-то под нос о кудряшках. И невероятно привлекала Лесси нанесённая хной татуировка на шее омеги в виде половинки сердечка. Весь Янко состоял из стереотипных, но делающих его особенным вещей.       Закусив губы, Лесси опустил глаза, боясь, что не выдержит и дрогнет лицом, встретившись с тёплым взглядом Янко. Янко, чёртов Янко. Неужели он ничего не понимает? Расплатившись за кофе, Лесси всё же взглянул на него, ожидая чего-то большего, чем нежной улыбки и пожелания хорошего дня. Но они оба ничего друг от друга не дождались, только обнялись напоследок.       Лесси растерянно покинул кофейню, стараясь понять, чего он всё-таки ждал. И Янко ещё более растерянно посмотрел ему вслед. — Если мы думаем одинаково — это конец, — прошептал он, складывая руки на стойке и всё смотря вслед Лесси, — но мы в грёбаной точке невозврата.       И подумав о том, Янко с трудом вспомнил, что должен ещё вытереть кровь с пола, благо они не растащили её обувью по всему помещению. Хотя Янко и до этого дела бы не было. Он не мог решить самой сложной своей проблемы, с которой ему никто бы не помог, ведь спросить было не у кого. Они оба были вне мира, который называют правильным.       С этими же мыслями проходил и день Лесси. Все его одногруппники, даже куратор, заметили, что с ним что-то случилось. Вечно спокойный, внимательный омега внезапно стал рассеянным, словно бы подменили, но на самом деле он просто был действительно потерян. Очень долго он был независим от другого человека, но опять вернулся к этому. И как ни манило одиночество, он знал, что никому не подвластно его выдержать.       Скорее возвращаясь после учёбы в кофейню, чтобы сказать Янко всё, что надо и не надо, Лесси даже на красный почти выскочил. Это был его предел. Наконец-то оказавшись в самой кофейне, Лесси обомлел. И если когда-нибудь он боялся, что проснётся и обнаружит, что вся его жизнь была сном, а сам он совсем другой человек, то так и здесь. Он внезапно ощутил себя в другом измерении. Та же кофейня, то же меню, запахи те же, но на месте бариста нет Янко. Там был совсем другой человек. — Я схожу с ума, — прошептал Лесси, но к бариста подошёл молча, спрашивая: — Вы Янко подменяете? — Да, он сказал, что неважно себя чувствует.       Лесси несколько раз задумчиво кивнул, не отводя взгляда от маленькой царапинки на стойке. Его таскало из стороны в сторону ощущение того, как он боится потерять кого-то, как боится исчезновения Янко из своей жизни. Словно в тумане он покинул кофейню, быстрым шагом идя к автобусной остановке. Сейчас он направлялся не домой. Лесси хотел собственным глазами убедиться, что с Янко всё хорошо. — Меня мучает моя же усталость.