Оттепель

Гермиона сидела на занятии по нумерологии, сосредоточившись вовсе не на собственном свитке, а на светлой макушке, обладатель которой занимал место ровно напротив. Не имевшая привычки слушать актуальные сплетни в женской спальне Гриффиндора, Грейнджер осознала, на сколько не осведомлённой оказалась. Теперь, когда её предметом аналитики стал Драко Малфой, девушка начала присматриваться и открывать для себя всё больше интересных фактов. Как оказалось, ни для кого в Хогвартсе не было секретом, что Малфой состоял в отношениях с нынешней старостой Слизерина Асторией Гринграсс. И в этом не было ничего удивительного, ведь они оба были представителями чистокровных семей, учились на одном факультете и по внешним факторам идеально дополняли друг друга. Для Гермионы открытием стало лишь то, что Драко Малфой в принципе был способен на проявление нежности к кому-то. У Грейнджер появилась новая любимая головоломка, которая никак не поддавалась решению, занимая приличное количество времени в день. Тот случай, когда Грейнджер стала свидетелем того, что все-таки у Малфоя есть сердце, плотно засел в неугомонном гриффиндорском разуме. Девушка была уверена, что почувствовала от блондина что-то большее, чем отвращение тем вечером, когда позволила себе обнять его в классе. В тот момент он выглядел очень смущенным. Конечно, ведь Малфоя не каждый день обнимает магглорожденная, или обнимает кто-то вообще? Именно поэтому Грейнджер была решительно настроена на то, чтобы присмотреться к этой безупречной слизеринской парочке. — Я надеюсь, что ты пойдёшь с нами в «Три метлы» завтра? Я очень скучаю по посиделкам, а ведь это наш последний учебный год в Хогвартсе. Не хочу, чтобы наша тройка закончила своё существование, едва переступив порог школы, — Гарри говорил шёпотом, игнорируя тот факт, что его лучшая подруга уже несколько минут не отводит взгляд от белобрысой шевелюры. Он очень волновался за то, что происходит в жизни Гермионы, потому что ощущение недосказанности между ними росло не по дням, а по часам. К тому же Джинни не помогала, а лишь усугубляла ситуацию, накручивая фразами о том, что Грейнджер пропадает с Ноттом. Для Гарри это скорее было нелепой выдумкой, чем возможной реальностью. — Не откажусь от огромной кружки сливочного пива, а лучше даже двух, — Гермиона нервно оглянулась и вернулась к своему конспекту. Она снова задумалась о Драко и была поймана своим же другом. Как неразумно. Благо, никто другой этого не заметил. — Сложная неделька? Эти дополнительные занятия сведут меня с ума, — Поттер изобразил пантомиму, как пытается перерезать вены пером, и, поймав гневный взгляд преподавателя, вернулся к беседе на половину тона тише. — Ты даже не представляешь, как я устала, хоть мне и нравится загружать себя делами. Я расскажу тебе позже про организацию Хеллоуина, это целая катастрофа, — Гермиона фыркнула, припоминая первое неудачное собрание старостата. — Хорошо, прибереги все свои истории на завтра, потому что Вектор уже несколько раз мысленно нас проклял, — усмехнулся Поттер и состряпал такое задумчивое лицо, что и придраться не к чему. Гермиона в свою очередь недовольно поморщилась от мысли о том, что стала чаще отвлекаться на посторонние дела во время занятий. Даже если эти дела касались сохранения дружбы с самыми главными людьми в её жизни за последние несколько лет. На этих выходных Гермиона планировала поговорить с Римусом и Тонкс насчёт персонального задания. Ведь практически за два месяца учебы Грейнджер никуда не продвинулась. И теперь, когда Драко представлялся ей не как мерзкий хорёк, а как интересный собеседник и хороший легилимент, общаться с ним ради сведений совершенно не хотелось. Человек, который был встревожен и растерян из-за плохого самочувствия матери, не представлялся Гермионе злодеем, даже несмотря на предыдущие деяния. Именно поэтому проснувшаяся совесть не давала покоя уже несколько суток подряд. Только план посыпался с самых начальных этапов, ведь Люпины уехали из Хогвартса на неопределённый срок, не предупредив студентов, состоящих в Ордене. Помимо всего прочего на женские плечи также легла необходимость рассказать друзьям о своих взаимоотношениях с Ноттом, которые набирали обороты с каждым днём. Гермионе нравилось всё то, что было между ними. Ей нравилось, что Тео ждал её в Башне после ужина и разминал ступни, пока она лежала уставшая на диване и жаловалась на текущие трудности. Ей нравилось, когда она сама варила им кофе, пока кудрявый лениво сидел на стуле и курил сигареты, с запахом которых Гермиона уже свыклась. Да, это все ещё было немного странно и неправильно, но уже не подлежало контролю и логическому объяснению. О каком контроле может идти речь, если Грейнджер постоянно искала брюнета в толпе и с радостью принимала его незаметные для других прикосновения в коридорах Хогвартса? К тому же, ей были до жути интересны все те эмоции, которые она начала испытывать, спектр которых с каждым днём становился только шире. Конечно, порой девушка смущалась тех реакций, который её организм выдавал на ненавязчивые нежные мужские прикосновения, но чувство стыда обычно затмевалось покалыванием в кончиках пальцах и жаром внизу живота. Так, например, в четверг Грейнджер выяснила, что она способна возбудиться от одного пошлого взгляда синих глаз в Большом зале. Вот и сейчас, оставшись наедине с собой в аудитории для встреч старост, как ей казалось, Гермиона стала разбирать бумаги на столе. Сегодня им было просто необходимо разобраться в организационных моментах, поэтому гриффиндорка пришла к выводу, что ей жизненно необходимо взять всё в свои руки. Только и в эту установку были внесены корректировки, когда девушка почувствовала на своей талии мужскую ладонь. Гермиона вздрогнула и сразу же обернулась, ведь привыкнуть к тому, что кто-то открыто лапает тебя в школьных помещениях, всё ещё было трудно. — Тео, ты меня напугал просто до чёртиков, — за её спиной стоял кудрявый парень, который до этого увлёкся разглядыванием женских ног в строгой юбке и не сумел побороть порыв, чтобы прикоснуться. — Не пугайся. Просто сегодня у меня настроение вторгаться в твоё личное пространство, — Нотт говорил шёпотом куда-то в район мочки уха Грейнджер, от чего она покрывалась мурашками за долю секунду. Рука опустилась ниже, сжимая незатейливую ткань в кулаке. Тео неспешно водил вверх вниз по женскому бедру, внимательно изучая реакцию. Да, тогда в ванной старост они продвинулись достаточно далеко, но касаться Гермионы было по-прежнему немного волнительно. Ведь он не хотел ассоциироваться у неё со страхом, и несмотря на болезненные утренние стояки, давал ей время привыкнуть. У слизеринца уже практически не было сомнений насчёт того, что Грейнджер была девственницей, но этот разговор только ждал их впереди. — Осторожней, собрание старост скоро начнётся, — Гермиона хихикнула, встречая пристальный взгляд и нахальную улыбку. Рядом с ним она чувствовала себя мышкой, загнанной в угол большим и очень самодовольным котом. — И что? Кажется, мы, как старосты школы, разумеется, подаём отличный пример сближения факультетов, — Тео опустил вторую руку на бедро и плотнее прижался к Грейнджер сзади, давая почувствовать напряженный член через одежду. Гриффиндорка тяжело выдохнула и прикрыла глаза, на миг потеряв рассудок. Этот результат более чем удовлетворил соблазнителя, и он не собирался останавливаться на достигнутом. Конечно, секс в классе совсем не входил в мои сегодняшние планы, но хотя бы подразнить тебя я могу себе позволить. Прижавшись вплотную Тео убрал волосы с тонкой шеи и склонился для влажного поцелуя. — Кажется, ты неверно трактуешь политику Макгонагалл, — хмыкнула Гермиона, закатывая глаза от прикосновений и поцелуев. Длинные мужские пальцы переместились на блузку, расстегнув лишь верхние три пуговицы так, что белый кружевной лифчик был виден наполовину. Нотт только начал заниматься изучением гардероба нижнего белья своей подопечной, но зато его фантазии прекрасно справлялись с сексуализацией даже повседневного затасканного лифчика. — Пожалуйста, ничего не говори про старуху, когда я пытаюсь тебя трахнуть, — это была открытая провокация, ведь Тео знал реакцию, которая следовала от Грейнджер после любых грязных словечек, что исходили из его рта. Она, как истинная гриффиндорка, не желала проявлять слабости, и всеми силами брала верх над собой, чтобы перехватить инициативу и показать собственную храбрость и решительность. Только в этой игре Нотт определённо брал опытом, проворачивая такие махинации, что не смутиться было практически невозможно. Вот и сейчас, он резко развернул девушку лицом к себе, встречаясь с расширенными зрачками карамельных глаз. Тео провёл ладонью по скуле и оставил целомудренный поцелуй на щеке девушки, от чего она пребывала в ещё большей растерянности, смена контрастов была слишком очевидной. — Тео, подожди, мы ведь в классе, — с каждой секундой слова сопротивления все сложнее приходили на ум, кажется, именно этого кудрявый и добивался, ведь в ответ только одарил девушку фирменной ухмылкой и переключился на осыпание нежного личика короткими поцелуями. Его было так много и так мало одновременно, что Грейнджер никогда бы и не подумала, что ей настолько сильно будет хотеться дерзких и развязных прикосновений. — Я знаю, что мы в классе, Грейнджер. И это только больше создаёт мне настроение, — Нотт одним резким движением опустился на коленки, — Обопрись на стол, — скомандовал он и сразу же смягчил грубую фразу ласковым поглаживающим движением по худенькой ноге. Гермиона была прекрасна в своём послушании и тяге к новому, поэтому Тео сам не заметил, как начал благоговейно изучать ее румянец на щеках и неловкие движения. Всё это было до чёртиков волнующе и сексуально. Конечно, он не хотел, чтобы их застали в классе, но поиграть на нервах Грейнджер, показать ей новые впечатления, было слишком заманчиво, даже бесценно. Именно поэтому, когда гриффиндорка присела на край стола, Нотт начал приводить в действие свой план, осторожно выцеловывая каждый сантиметр женских ног, сидя перед ней на коленях и придерживаясь за хрупкие бёдра. Гермиона задыхалась, то ли от того, что холодные пальцы пробирались вверх к её белью, что уже было мокрым насквозь, то ли от того, что она была перевозбуждена и рвано хватала воздух ртом. — Тео… — простонала девушка, когда слизеринец подставил своё плечо под ее коленку. Горячий язык умело вырисовывал незамысловатые узоры на внутренней стороне бедра. Нотт смотрел на Грейнджер снизу вверх, бесстыдно демонстрируя ей, какую власть она над ним имеет. Ведь кудрявый давно заметил фетиш своей партнерши на проявление контроля ситуации. Он убрал свою руку с бедра, чтобы схватить запястье гриффиндорки и потянуть ладонь по направлению к своим волосам. И вот теперь, перед Грейнджер открывался потрясающий вид сверху на Тео, который сидел перед ней на коленях, пока она перебирала спутавшиеся кудряшки. Его синие глаза с восторгом изучали эмоции, в которых Гермиона буквально тонула, периодически издавая стоны. Он буквально был у её ног. — Тише, тише, я ведь ещё ничего не сделал, просто немного поцелуев, — Нотт вернул свою ладонь на прежнее разгоряченное местечко под юбкой, пробираясь все выше и выше, пока не дотронулся до влажного насквозь кружева, — Вау, Грейнджер, это всё для меня? — Тео приподнялся выше, и вот его лицо уже оказалось под клетчатой тканью. Одно жаркое прикосновение языком по белью и Грейнджер готова была сорвать с себя одежду прямо сейчас. Нотт зажмурился на мгновение, так как сам начинал чувствовать чрезмерное напряжение. Не выдержав такого напора чувств, девушка потянула слизеринца за волосы, чтобы тот поднялся с пола и оказался с ней на одном уровне. Тео ощутил, как затекли его ноги, но это не так волновало, как колом стоящий член, что больно пульсировал в джинсах. Может к чёрту эти принципы? Развернуть ее на столе и отыметь прямо сейчас? Нет, соберись, это же гриффиндорская принцесса. Немного терпения и нежности, и она сама меня трахнет. Будто в подтверждение мыслей брюнета, Гермиона потянулась для поцелуя, параллельно пытаясь расстегнуть пуговицы на рубашке Тео. — Погоди, Грейнджер. Мне понравилось тебя провоцировать, но нам нужно нажать на паузу, — Тео ласково улыбнулся, стараясь успокоить свой внутренний порыв и животную страсть. — А, что если я не хочу нажимать на паузу? — она продолжила расстегивать пуговицы, хоть и неуверенно, но Нотт перехватил женские запястья. — Мерлин, я ненавижу себя в этот момент, и явно буду ненавидеть себя после, но сейчас мы вместе пойдём в туалет, умоемся, отдышимся и проведём блядское собрание старост, — парень заботливо поправил растрепавшиеся каштановые волосы. — Что-то произошло? — она смотрела на него смущенно, но в своей решительной манере, готовая выяснить всё здесь и сейчас. Теоретический материал о взаимоотношениях женщин и мужчин здесь оказался бессильным. — Грейнджер, а ты видимо не такая умная, как все про тебя рассказывают. Просто скажу тебе, что ты заслуживаешь не такого первого раза, не в пыльном классе и трясущимися руками. Пойдём, — Нотт заботливо застегнул её блузку, поправил перекрутившуюся юбку, словно ничего и не было. Затем взял её вспотевшую ладонь и потянул в сторону выхода. В этот момент Гермиона пыталась найти пути отступления, лишь бы не видеть синих глаз. Чувство нахлынувшего стыда вперемешку с попытками всё проанализировать накрыли с головой. Неужели я делаю что-то не так, что он понял, что я девственница? Этого его оттолкнуло? Почему он не сказал мне сразу, не заставляя чувствовать глупой? Какой же позор. Мы ведь не так хорошо знаем друг друга, следует быть осторожней. Эти мысли терзали гриффиндорскую голову всё то время, пока они умывались и дышали свежим воздухом через открытое окно в ванной старост. А после Грейнджер решила, что она непременно освоит это искусство обольщения, и в следующий раз будет стараться делать все настолько хорошо и уверенно, что Тео будет некуда деваться.

***

Драко сидел в гостиной Слизерина и прокручивал фамильный перстень в руках. Белое золото, инкрустированное редкими чёрными бриллиантами, когда-то внушало огромную гордость и тщеславие владельцу, а теперь же считалось повседневным предметом гардероба. Малфой младший не испытывал прежней эйфории, касательно своей родовой принадлежности, но и стыдиться этого ровно также не хотел. После того, как Люциус попал в Азкабан, Драко начал анализировать возможные версии развития событий, в каждой из которых на его плечи ложился груз ответственности за фамилию Малфой. Поэтому теперь он точно был уверен лишь в одном. Фамилия Малфой больше не будет ассоциироваться с позором или постыдным служением кому-то великому. У Драко были большие планы, в которых он олицетворял свою фамилию с аристократией, мудростью, всеобщим признанием и благородностью. Впрочем, всё то, что являла для него Нарцисса, несмотря на деспотичные замашки Люциуса. Кто бы знал, что в столь юном возрасте молодому хозяину придётся нести это бремя практически одному? А ведь он так не хотел бы быть одним, и это даже не про физическое состояние. Он отвлёкся от собственных раздумий и перевёл взгляд на блондинку, что сидела рядом на диване, закинув стройные ноги на его колени. Астория Гринграсс была поистине прекрасна. Золотистые локоны были уложены в идеальную причёску, волосок к волоску. Здоровый цвет лица, нежный румянец, пухлые губы и пытливые голубые глаза, которые не отрывались от лица Драко ни на секунду за все то время, что они сидели в Подземелье. Только Малфой и вовсе забыл, что он здесь с кем-то, пока не получил недовольный толчок в плечо. — Ты представляешь?! Целых сорок минут, я так зла, — Астория сложила руки на груди в возмущенном жесте и нахмурила брови. — Кажется, я отвлёкся, — прокашлялся Драко, возвращаясь в реальность, где он всё ещё получал презрительные взгляды в затылок, — О чём ты? — девушка не стала устраивать сцену из-за невнимательности собеседника, поскольку знала, что спокойное настроение Драко настолько сменяемая вещь, как и его напускная вежливость. Ей не хотелось попасть под горячую руку, а и вовсе впасть в немилость. Ведь он и так не касался её около недели, ссылаясь на нагрузку на квиддичных тренировках. — Я рассказывала о том, как прошло собрание старост. Мы обсуждали Хеллоуин. — Хеллоуин? И что же решили? Что-то грандиозное? Надеюсь, в этом году все решат нарядиться в Пожирателей Смерти, очень символично, — хмыкнул Драко. Его позабавила собственная шутка, и он наконец оставил в покое фамильное кольцо, переключив внимание на предплечье, где красовалась метка, прикрытая рубашкой. — Нет, ты ничего не слушал! — всё-таки возмутилась блондинка, бросая очередной укоризненный взгляд. Малфоя абсолютно не привлекала перспектива слушать рассказы Астории о нарядах или каких-либо ещё сплетнях, но, когда в её речи промелькнули личности, пробуждавшие интерес, Драко ненароком прислушался. — Грейнджер возомнила себя не пойми кем. Я понимаю, что вся их троица у нас теперь причислена к спасителям Вселенной, но так задаваться из-за получения значка Старосты школы, просто бред. Она сама вечно снимает очки за непунктуальность, а здесь никто ей даже слова не сказал. — Ладно, ты драматизируешь, — Драко встал с дивана, предварительно скинув со своих коленей женские ноги, — Ну, опоздала, небось снова бегала к Макгонагалл, — он лениво потянулся, разминая затёкшую шею. Ощущение от того, что он сам обсуждал назойливую гриффиндорку с кем-то, всё ещё отзывалось странным послевкусием, будто сам её образ принуждал постоянно возвращаться мыслями. — Я бы тоже так подумала, но Нотт! Я ведь объясняю, они оба завалились в кабинет в таком виде, будто только что перепихнулись в чулане. Оба потрёпанные, Грейнджер протараторила всю информацию настолько быстро, что даже толком не объяснила, кто и за что будет нести ответственность. Сказала, что разошлёт нам пояснительные записки позднее. Кроме того, Лайза Турпин, которая раньше путалась с Тео, недавно жаловалась своим подругам, что он открыто её игнорирует. Нет, ну ты представляешь, если наш Нотт действительно встречается с чудилой Грейнджер? — и Астория состроила такую гримасу отвращения, будто ей предложили прямо сейчас отведать тарелку живых червей. Малфой же занялся мысленной визуализацией услышанного. Да, он сам видел, что эти двое начинают вести себя, как сопливая парочка, но, чтобы так в открытую? Нет, это уже какая-то наглость. Он сам не заметил, как начал злиться. — Знаешь, Астория, держи язык за зубами. Лишний трёп тебя не красит, — его голос прозвучал слишком жестоко, поэтому взволнованная от перемены настроения своего парня, Гринграсс не решилась сказать и слова в протест. Лишь наблюдала, как он двинулся прочь из гостиной с таким видом, будто убьёт любого, кто попадётся на глаза. Нет, это уже какой-то маразм. Зачем я сюда пришёл, а главное, что я ей скажу? Привет, Грейнджер, я собираю о тебе сплетни по всему Хогвартсу. Будь добра, поведай мне о том, с кем ты обычно трахаешься, очень интересно. Драко стоял около портрета с дамой, что вёл в Башню старост, и расхаживал туда-сюда, не решаясь постучать, ведь в любом случае ему нужно придумать весомую причину для такого внезапного визита. Не стоит исключать вероятности того, что он и вовсе встретит там Нотта, и тогда объясняться придётся не только перед дотошной гриффиндоркой, но и перед не менее приставучим другом. Малфой чувствовал ненависть, зависть и непонятную ревность к их союзу. В его голове не укладывалось, как эти двое вообще могли себе позволить, находиться в обществе друг друга, когда учились на враждующих факультетах, даже если в прошлом. Нотт был из чистокровной семьи, и тот факт, что теперь он пресмыкался перед маглорождённой невероятно задевал Драко. Нет, Малфой уже не имел предрассудков о происхождении и чистоте крови, но его всё ещё душили традиции продолжения рода, о которых детям из Священных двадцати восьми, напоминали также регулярно, как о необходимости каждое утро чистить зубы. Нет, надо сваливать. Я слишком много времени трачу на размышления об этих двоих, а должен думать о клыках Василиска. Вот, что действительно сейчас важно. Драко круто развернулся на каблуках лаковых туфель и двинулся прочь, оставляя за спиной портрет. Только он не успел сделать и трёх шагов, как за спиной послышался шорох открывающегося прохода и стук маленьких каблуков. — Малфой? — Гермиона стояла прямо за его спиной, нагрузив себя какими-то многочисленными папками. Драко обернулся, встречаясь с карамельными глазами, и на мгновение растерялся от того, что его застали на месте не состоявшегося преступления. Он не хотел признавать, что пришёл именно к ней, дабы выяснить подробности личной жизни, которая слишком интересовала. Только теперь отступать было поздно, ведь весь её вид источал замешательство. — Привет, Грейнджер. Нотт в Башне? — он старался не смотреть ей в глаза, чтобы не выдать собственного смятения. Ситуация равносильна тому, когда в детстве разбиваешь дорогую вазу, и в этот момент заходит кто-то из родителей. — Нет, его там нет. Кажется, он говорил что-то про встречу с Забини и Монтегю, но я могу ошибаться, — Гермиона мысленно отругала себя за то, что на секунду возомнила, будто Малфой решил наведаться к ней. Словно они могут навещать друг друга просто так, без какого-то повода, какой абсурд. — Точно, я забыл, спасибо, — немного расстроившись ответил блондин, осознавая, что дальнейшая беседа не имела оснований для начала. Грейнджер кивнула своей кудрявой шевелюрой и прошла мимо, как бы прощаясь и возвращаясь к своим повседневным делам. Из-за выходки Тео перед собранием старост, девушка не смогла грамотно распределить задания по организации Хеллоуина, и теперь грызла себя за безответственное отношение к занимаемой должности. Именно поэтому, она клятвенно пообещала самой себе, что в этот вечер задвинет все развлечения на второй план, и посвятит себя целиком и полностью актуальным проблемам. Едва девушка дошла до угла коридора, как её окликнул грубоватый голос, обладатель которого готов был сгореть от внутренних противоречий в этот момент. — Грейнджер, ты до сих пор не научилась пользоваться палочкой? Давай, я отнесу твои книжки, — наверное следовало бы добавить что-то хамское или язвительное, но Драко это понял только в тот момент, когда увидел ошарашенное лицо Гермионы. Да, она бы меньше удивилась, если бы он предложил ей спрыгнуть с Астрономической башни. — Э-э, это просто привычка, мне не тяжело, — промямлила гриффиндорка и вернулась к своему маршруту в библиотеку. — Занимаешься делами старостата? Астория рассказала мне про сегодняшнее собрание, — гадёныш знал на что давить, не зря столько лет проучился на Слизерине. Ведь одно упоминание злополучного собрания заставило девушку залиться румянцем от кончиков ушей и до пяток. — Да, вроде того, — Гермиона старалась сохранять внешнее безразличие, а главное не видеть насмешку в кристальных голубых глазах, но Драко и не собирался отступать от своей стратегии, которая уже продемонстрировала отличные результаты. — Кажется, ты была взволнована на собрании? У тебя что-то случилось? — она ускорила шаг, готовая броситься в бегство от этой раздражающей напускной заботы, но тогда позволила бы змею ликовать, сдаваться было нельзя. — Извини, я бы обязательно поделилась с тобой новостями из своей жизни, но тороплюсь в библиотеку, а там, как известно, нельзя болтать, — она вздёрнула свой маленький нос и была крайне довольна выдуманным оправданием, только тогда даже ещё не догадывалась, что она сама добровольно подсадила себя на крючок. — Да, согласен с тобой. Поэтому предлагаю переместиться в наш кабинет. Там тихо, есть учебный стол, и нашему скромному общению никто не помешает. Правда, если ты боишься гнева своего нового бойфренда, то только скажи, — и Драко пожал плечами, всем своим видом демонстрируя невинность и чистоту замысла. Это бесило. Такая глупая и откровенная провокация. Гермиона замерла на месте, чтобы сгенерировать ответ, который не выдавал бы её недоверие к собеседнику. — Хорошо, можем посидеть в кабинете, только при условии, что ты не будешь меня отвлекать, — партия была проиграна. Грейнджер сама, с присущей храбростью и решительностью, повела себя именно так, как рассчитывал Малфой. Ему удалось заставить её играть по правилам, хоть это и была ничтожная победа, но чувство ликования не покидало слизеринскую душу. В кабинете действительно было тихо и темно, поскольку время уже начинало приближаться к вечернему. Драко пропустил девушку вперёд, параллельно зажигая свет и запирая двери заклинаниями более надёжными, чем в прошлый раз. Грейнджер тоже обратила внимание на новый метод закрытия замков, и немного занервничала. Зачем Малфой хотел с ней запираться? Всё это становилось слишком подозрительным и интригующим. — Ты тренируешь легилименцию? — Драко сидел на диванчике и уже несколько минут изучал стройную фигуру, что расположилась за столом напротив и что-то увлечённо писала с помощью пера. Он никогда раньше не замечал, что она вполне себе привлекательная и даже приятная, пока не начинает свои поучительные речи. Сосредоточенный вид Грейнджер наталкивал его на различного рода идеи, чтобы отвлечь девушку, но данное обещание не мешать, немного сдерживало парня до данного момента. Не мог же он просидеть с ней здесь в тишине три часа. — Нет, мне некогда, да и не с кем, — отрешённо отозвалась его бывшая ученица, не отрываясь от своего основного занятия. — Плохо, Нотт не соглашается? — Тебе не кажется, что ты задаёшь мне слишком много вопросов про Тео? — её замечание было не в бровь, а в глаз, что ещё больше подначивало Драко. Он встал и направился в сторону стола, не желая давать возможности поликовать осмелевшей гриффиндорке. Кажется, пора было ей напомнить, кто управляет ситуацией. — Конечно, я беспокоюсь о своём лучшем друге, — Малфой встал напротив стола, упираясь руками в твёрдую поверхность. Гермиона же выпрямилась, избегая излишнего сближения, но в ответ Драко лишь наклонился ниже, чтобы его глаза были чуть выше по уровню, чем возмущённые карие. — Неужели? Я уже подумала, что ты приревновал меня к нему, — хмыкнула Гермиона, замечая новую эмоцию на лице Малфоя. Никто из них не собирался отступать ни на шаг, ставки были слишком высоки. — О, Грейнджер, такое может произойти лишь в твоих розовых мечтах, — нахальная улыбка на его губах, и гриффиндорка вспомнила то позабытое чувство отвращения к хорьку. Он снова считал себя лучше неё, лучше других. Это задевало самолюбие, ведь на миг Гермиона действительно представила, что может быть интересна самому Драко Малфою, наследнику чистокровного рода и бла-бла-бла, — Легилименс, — шёпотом промолвили губы, которые до этого были растянуты в мерзкой улыбочке. Грейнджер была настолько не готова к подобному, что оказать сопротивление не было ни единого шанса. Это было подло и совершенно нечестно по отношению к Грейнджер, но её нахальный вид, когда она выдала свою идиотскую фразу про ревность, буквально дали для Драко зелёный свет. Ему было практически жизненно необходимо понять, о чём же думала эта гриффиндорская загадка. Как можно было не соблазниться, когда она сидит в нескольких сантиметрах и просто светится от собственного превосходства? К тому же это был единственный способ, чтобы помочь Нарциссе. Малфой не понял, в какой момент он начал дрожать, картинки сменялись друг за другом с бешеной скоростью. Несмотря на большой опыт и умения в чтении воспоминаний, Драко попал в такую вереницу, что не знал, куда бежать из этого потока. Эмоции чередовались так хаотично, что необъятное счастье стремительно перетекало в безутешное горе и отчаяние. Он хотел выбраться, чтобы перестать видеть глазами Грейнджер смерти её друзей или улыбки её родителей, которые не узнавали дочь. Драко не мог добраться не до чёртового Василиска, не до его самого в девичьих мыслях. Словно почувствовав его замешательство, Грейнджер начала немного контролировать поток собственного сознания, показывая события текущего года. Вот она впервые заходит в Башню старост, изучает окружающие предметы с присущей наблюдательностью. Вот она сидит в гостиной Гриффиндора с однокурсниками, а теперь распаковывает подарок, который Драко специально выбирал для неё. Малфой не понял, как почувствовал вину за то, что роется в её мыслях против воли, но сейчас, наблюдать было так интересно, что он не хотел, чтобы этот ролик заканчивался. Только теперь, когда он увидел рыжую физиономии, он почувствовал отвращение и грязь. В его голове сложилась полноценная картина из событий, начинавшихся с сентября. Только, когда он добрался до Нотта в её голове, воспоминание начало содрогаться, будто выталкивало наблюдателя. И вот, перед его глазами собственная гостиная Малфой Мэнора, он, его родители и сумасшедшая тётка с ножом и гримасой торжества на лице. Хватит. Стоп. Нет. Драко дёрнулся, и практически завалился на пол, потеряв контроль над собственным телом. Только ему пришлось моментально прийти в себя, так как в кресле напротив сидела Грейнджер, которая не то, что потеряла дар речи, а вовсе не подавала признаков жизни. — Грейнджер, прости, я не хотел, — он сразу же обошёл стол, чтобы оказаться рядом с ней, только девушка не реагировала, продолжая смотреть стеклянными глазами на собеседника, — Извини, я переборщил, хотел всего лишь тебя разозлить, мне не стоило… — Замолчи, — прошипела гриффиндорка, которая наконец отошла от увиденного вновь. Гермиона не заметила, как по щекам потекли крупные слёзы, тем более она не заметила, что Драко трясло похлеще её самой. — Тебе нужно успокоиться. Я разворошил твои мысли, может начаться мигрень, — Малфой опустился перед ней на колени, стараясь взять девичьи ладони в свои. Слизеринец действовал на автомате, и только потом провёл параллель между собой и лучшим другом. Вот и он, собственной персоной, оказался на коленях перед гриффиндорской принцессой. Какая ирония. — Я сама виновата, что не смогла защитить свой разум, — Гермиона пыталась сделать всё возможное и невозможное, чтобы унять внутреннюю дрожь и приближающуюся истерику. Всё увиденное было таким реальным. Драко же боялся не меньше её, как выяснилось, он представлял жизнь Грейнджер в розовых тонах с периодическими помутнениями, но теперь… Теперь он знал слишком много. — Нет, я не должен был. Твои слова про ревность задели меня, я сглупил. Сам не понимаю, что и кому хотел доказать. Мерлин, тебя лихорадит. Пожалуйста, успокойся, не паникуй, мы здесь только вдвоём, — она никогда не видела его испуганным, метавшимся от её лица к рукам. В этот момент могло показаться, что Драко Малфою не плевать на Гермиону Грейнджер. — Всё хорошо, я просто переволновалась. Призраки прошлого, сам понимаешь. Мне уже лучше, — Гермиона сделала глубокий вдох, от части она говорила правду. — Агуаменти, — скомандовал Драко, и пустой стакан наполнился прохладной чистой водой, — Выпей, — Грейнджер приняла стакан и сделала несколько жадных глотков. Сейчас ей казалось, что она либо врежет Малфою за его поступок, либо разрыдается. Кажется, он это чувствовал. — Поклянись, что не сделаешь так снова, пока я не попрошу сама. — Клянусь, — не раздумывая ответил Драко. Наконец, паника потихоньку отступала, давая место угрызениям совести. Малфой не понимал, стыдно ему за то, что вторгся в личное пространство, или стыдно за то, что не смог добраться до самого необходимого. — Мне холодно, — Гермиона поёжилась и огляделась в поисках чего-то согревающего. Малфой сразу же кинулся к дивану, прихватывая клетчатый плед. — Держи, я наколдую ещё согревающих, — он суетился, как наседка вокруг своих цыплят. Драко был так заботлив лишь в раннем детстве, когда осторожно укладывал игрушки в постель перед сном. Вот она, его новая игрушка. — Спасибо. Тебе тоже следует успокоиться, Малфой. Ты напуган не меньше меня, — даже в этой ситуации Грейнджер умудрялась уделять внимание другим. Малфой же обретал такое уважение к гриффиндорке, что не знал куда спрятаться от нарастающего чувства. Что самое страшное, он начинал понимать Нотта. Это восхищение от Грейнджер можно было возводить в культ. — Это был перебор, но знай, что ты можешь обсудить со мной, что угодно. Да, я понимаю, что от меня это слышать гадко, но однажды ты протянула мне свою руку, когда мне было тяжело и… — Малфой не успел договорить, как Грейнджер склонилась к нему и увлекла в объятия. От неё пахло ванилью и кофе, как прошлый раз, а руки были такими тёплыми от согревающих чар, что Драко разомлел. — У нас у всех есть травмы, но я пока не готова обсуждать свои, — уже тише добавила девушка, вдыхая хвойный запах вперемешку с кожным. Из-за нахлынувшей тревоги, Гермиона отбросила внутреннюю агрессию по отношению к Малфою, поскольку понимала, что скорее всего поддастся истерике, как только останется одна. Быть в его объятьях, объятьях бывшего Пожирателя Смерти, оказалась безопасней, чем наедине с собственными воспоминаниями. Она будто чувствовала, что в этот момент может позволить себе прикосновение и сближение с ним, что Драко не оттолкнёт и не скажет ничего презрительного. Не скажет, поскольку он нуждался в этом также, как и она, и даже не подозревал, какую невозвратную цепочку запустил. — Ты в порядке? Я понял, почему воспоминания немного потряхивало, ты пьёшь зелья, притупляющие прошлое? — он с опаской оглядел бледное женское лицо, на щеках ещё красовались следы от слёз. Гермиона сама выпуталась из неудобной позы, позволяя Малфою наконец встать с колен и поправить измятую рубашку. Его догадливость создавала дополнительные проблемы. — Да, я пью эти зелья, но, если хоть одна живая душа узнает про это, то...— она встряхнула волосами и не успела договорить угрожающую фразу. — Пойдём, я проведу тебя в Башню, — Драко придержал гриффиндорку за локоть. Несмотря на то, что они стали касаться друг друга больше, чем за все предыдущие годы, ощущение её тела всё ещё парализовало, как сильное заклятие. Малфой проводил параллель с другими девушками, внушая себе, что это абсолютно естественно, но что-то в глубине назойливо шептало, что только Грейнджер вызывает в нём эйфорию, страх и панику одновременно. Конечно, Драко нашёл объяснение и этому феномену. Это всё потому, что она маглорождённая с Гриффиндора. — Я могу дойти сама, — Гермиона нащупала палочку в кармане мантии и почувствовала, как дрожь отступала назад. Она забыла, что избегание страхов не равно избавлению от них. — Нет, не можешь. Я не хочу, чтобы твой полоумный бойфренд раскрошил мне череп, если ты вдруг умрёшь где-нибудь на лестнице, — фыркнул блондин, проталкивая сопротивляющуюся девушку в дверной проём и продолжая придерживать. В этот вечер каждый из них показал свою уязвимость, ломая предрассудки об отсутствии сердец. Оба были в настоящем ужасе от случившегося. Драко не мог отойти от увиденного, теперь он чувствовал ответственность и причастность к происходящему в жизни Грейнджер, припоминая себе предыдущие подлые выходки в её адрес. Гермиона же была взволнована от того, что показала свои слабые места и личные переживания человеку, который был более чем способен на манипуляцию. Она обнадёживала себя лишь тем, что Малфой не докопался до её «задания» от Ордена Феникса, картинка с Лестрейндж впервые оказалась спасительной, а не губительной. Гриффиндорка опасалась лишь возвращения кошмаров. Оказавшись в Башне старост и убедивши Драко в своей вменяемости, Гермиона обречённо выдохнула. Не такой вечер она планировала для себя на сегодня. Струи горячей воды, что стекали водопадом сверху вниз, дарили желаемое забвение и расслабление в мышцах. Грейнджер зажмурила глаза и обхватила себя руками, как бы защищаясь от внешнего мира. Это просто действие не раз помогало ей во времена войны, когда нужно было быстро абстрагироваться и вернуть трезвость ума. В этот раз приём сработал не хуже, чем в предыдущие разы. Оставалось лишь выпить зелье, которое ждало своего часа в тумбочке. Ничего критичного не произошло, просто я сильно впечатлилась и зациклилась на негативных событиях прошлых лет. Ведь было много хорошего. Самое главное, что мы создали безопасное будущее для нас, наших детей и родителей. Наши друзья отдали свои жизни в счёт нашего счастья, нельзя обесценивать их жертву жалостью к себе. Да, именно так. Грейнджер замоталась в махровый халат и вышла из ванны, на ходу досушивая волосы. Соседа в Башне не оказалось, что возможно даже было и к лучшему, учитывая её недавнее состояние. Заварив жасминовый чай с долькой лимона и ложкой липового мёда, девушка поднялась к себе в спальню, старательно размышляя о завтрашнем дне и запланированных посиделках с друзьями. Уснуть, как на зло, не получалось. Голова была переполнена и никак не желала давать передышку обладательнице. Поэтому, когда Грейнджер услышала хлопок двери соседней спальни, она поскорее покинула свою уже нагретую постель, чтобы наконец распрощаться с одиночеством. Тео встретил её удивлённым и взволнованным взглядом, но из-за собственного смятения, гриффиндорка не заметила, что Нотт был немного пьян. Его кудрявые волосы даже в хаотичном беспорядке притягивали и казались такими мягкими. — Почему не спишь? Ты в порядке? — он стоял у кровати в одних лишь джинсах, сжимая в руках толстовку. Парень никак не ожидал такого ночного визита от Грейнджер. — Прости, я зашла без стука, — опомнилась Гермиона и сделала шаг назад, смущённо изучая собственные ноги, которые были недостаточно прикрыты короткими пижамными шортами, — Мне не спалось, и я услышала, как ты вернулся. — Правильно сделала, что пришла, располагайся, — и Нотт кивнул в сторону постели с идеально выглаженным чёрным бельём. Несколько минут Грейнджер всё также мялась у порога, взвешивая адекватность предложения, но расслабленный вид Теодора, который совершенно беззаботно стянул с себя джинсы и нырнул в боксерах под одеяло, перечеркнул все женские сомнения. Она неловко пробралась на свободное место и сразу же почувствовала тепло, исходящее от мужского тела. Сбитая с толку, Гермиона пыталась контролировать собственные чувства, что приказывали ей сейчас же дотронуться до практически обнажённого парня, ведь глаза ещё помнили каждый сантиметр поджарого молодого тела, которое ей удалось разглядеть за несколько секунд. Ей стыдно было признаться, но открывшийся вид сделал её бельё влажным настолько быстро, что взять контроль не представлялось возможным. Слухи не врали, Тео был в потрясающей физической форме, и даже множественные шрамы не портили, а только украшали и подчёркивали сексуальность обладателя. Синие глаза внимательно изучали девушку, которая лежала практически с краю, не решаясь перевести взгляд или повернуться. — Грейнджер, если ты посмотришь на меня, то не окаменеешь, обещаю, — хмыкнул Нотт, протягивая руку к женской талии и собственнически пододвигая к себе, от чего шатенка пискнула, но поддалась. Вот, теперь она чувствовала его кожу на своей, бежать было некуда. Гермиона обернулась, сразу же сталкиваясь с характерной улыбочкой и ямочками на щеках. Конечно, не в его случае было уместным злорадствовать, ведь ноющий член напоминал о воздержании каждый раз, когда Грейнджер оказывалась в поле зрения. — Я немного стесняюсь, — честно призналась девушка, ожидая получить смешок в ответ. — Я тоже стесняюсь, но обещаю, мы привыкнем. Иди сюда, — он раскрыл свои обжигающие объятия, предлагая собственное плечо в качестве подушки, — Что тебя тревожит, гриффиндорская принцесса? — Тео перешёл на шёпот, призывая новую волну возбуждения пробежаться по низу живота Гермионы. Она прижалась ближе к нему, вдыхая уже привычный древесно-апельсиновый аромат и на мгновение испугалась, автоматически сравнив с хвойным запахом, который вдыхала несколько часов назад при других обстоятельствах. Нотт, будто догадавшись, что сознание девушки куда-то переместилось, нащупал маленькую ладонь под одеялом, переплетая пальцы со своими и сжимая в крепкий кулак. — Я много думала о прошлом сегодня, наверно из-за этого начались кошмары. — Ты очень сильная девушка, Грейнджер. Ты в состоянии справиться с любыми трудностями, но знай, что, если ты позовёшь меня или попросишь быть рядом, то я всегда буду. Хорошо? — Нотт заглянул в карамельные глаза, которые панически перемещались от тёмных кудрей до нежного синего взора и пухлых губ. — Хорошо, — послушно ответила она и потянулась за желанным тягучим поцелуем. Только сейчас Гермиона распробовала привкус огневиски и ментоловых сигарет, но это было настолько привычным и сладким, что она с радостью провалилась в этот омут, запуская в свой рот умелый язык. Он соскучился по ней за те несколько часов разлуки, поэтому теперь, податливые губы с привкусом клубники, отключали логику и разум в принципе. Нотт целовал её нежно, словно выпивал до последней капельки, периодически отрываясь от посасывания нижней губы к коротким поцелуям. Это было не сравнимо с тем, что он чувствовал раньше, находясь с кем-то рядом. Тео переместил ладонь на её талию, успокаивающе поглаживая, медленно перемещаясь к ягодицам, что имели настолько правильную форму, будто были придуманы специально под его ладонь. — Засыпай, Гермиона, — Тео проигнорировал разочарованный вздох со стороны партнёрши и целомудренно поцеловал нахмуренный лоб, продолжая оглаживать поясницу и пятую точку. — Сладких снов, Тео, — Грейнджер зажмурила глаза и прижалась ещё ближе, не желая отстраняться ни на миллиметр от своего личного успокоительного средства. Только она даже не догадывалась об истинных мотивах поведения и урагане мыслей человека, с которым сейчас делила ложе. Ему хотелось большего прямо здесь и сейчас, и время было подходящим, но картина перед глазами, как его Грейнджер и Малфой выходят под ручку из кабинета, всё ещё навязчиво мелькала. Само собой, Нотт отправился к этому кабинету, как только увидел по значку старост местонахождение Гермионы (да, проверять местоположение Грейнджер превратилось в его новое хобби), но это было совсем не то, что он готов был увидеть. Осознание, что она пришла к нему в спальню после того, как провела весь вечер с Драко, пробуждало внутри невероятную ревность. Его бесило даже не то, что эти двое виделись, а то, что они так умело скрывали что-то происходящее между ними. Нет, Нотт не оставит это дело без объяснений. Минутная слабость и попойка с Паркинсон во дворе школы ничего не значат. Тео постарался отвлечься, разглядывая мирно посапывающую рядом девушку, и ещё раз поцеловал её в лоб. С сожалением думая, что настало время делиться с сокровищем, которое он сам ещё до конца не изучил. Хорошо, Малфой, я сыграю с тобой в эту игру. Только на этот раз не позволю действовать у меня за спиной. Ещё слишком рано делиться. Если вы думаете, что и дальше будете водить меня за нос, то значит, вы оба очень здорово меня недооцениваете. Когда Гермиона проснулась, кудрявого парня рядом уже не оказалось, но это не помешало ей сладко потянуться на чёрных простынях, что-то эстетическое в этом определённо было. Тео в этот момент уже во всю хлопотал внизу, старательно осваивая турку для кофе. — Доброе утро, — поприветствовала она с бельэтажа. — Привет, спускайся, иначе я сожгу эту кухню, — рассмеялся Тео, размахивая руками словно пятилетний мальчишка. — Лучше держись подальше от плиты, — строго добавила Гермиона, — Мне нужно переодеться, пообещай, что кухня останется в целостности и сохранности к моему возвращению, — и Грейнджер скрылась за дверью собственной спальни, которая теперь казалась какой-то пустой и неполноценной. Несмотря на беспокойный прошлый вечер, ночь прошла просто безупречно. Нежные объятия, ласковый шёпот и несколько сладких поцелуев сделали своё дело. Девушка была готова отдаться новым ощущением сполна, пока не обнаружила птицу за своим окном, что настойчиво махала лапой с запиской. — Спасибо, — Гермиона дала сове лакомство из специальной коробочки, которая всегда стояла на подоконнике для этих целей. Отвязав листок, Грейнджер неторопливо развернула его, ознакамливаясь с содержимым. Она ждала письмо от Гарри о месте и времени встречи, но аккуратно выведенные строки застали врасплох, заставляя занервничать. Грейнджер, нам нужно встретиться и поговорить о том, что было вчера. — М. Только Гермиона Грейнджер даже не догадывалась о том, что в этот момент Драко получил послание с практически идентичным содержанием.