50 оттенков металла

Отравление очень сильно подкосило новоявленного банкира. И дело было не в здоровье — на молодых орках даже тяжелые химические ожоги заживают быстро. Гораздо сложнее было появляться на публике, удивляя старожилов довольно бодрым для мертвеца видом. Дэйтрон и так не слишком доверял местным, но теперь закрылся совсем и с большим усилием выгонял себя на всякие публичные сборища. Веселее всего его принял Повелитель во время очередного рапорта: — О, я смотрю, ты времени зря не теряешь. Удивительно, как при своем графике ты успел заработать гусарские заболевания! — Моргот закатился хохотом, традиционно опустошая рюмку. Золотой дотронулся до своих губ, понимая, как все выглядит. — Хех, если бы, Повелитель. Сыпь была бы в другом месте. — У тебя совсем хреново стало с юмором. Отравление — вещь неприятная, но, как я погляжу, не смертельная. Есть какие-то новости по нашему делу? — Да, нам удалось получить новости из Менегрота. Лазутчик сумел вывести из долговой ямы нескольких торговцев, и его подчиненные эльфы уже открывают свои лавочки в городе. Скорее всего, нам удастся получить место при дворе в течение ближайшего времени, а пока я курирую ситуацию и слежу за поставками золота в вашу казну. — А с другими направлениями как? — Пока в разработке, при получении новостей я немедленно доложу вам. — Можешь идт… хотя постой. — Да, Повелитель? — Налей себе, нужно кое-что обсудить. Орк, уже привычно для себя, подлил виски, но разговор затянулся. Стопка сменяла другую, а Моргот, поначалу обсуждая военную кампанию, постепенно свалился в беседу об отвратительной подготовке эльфиек к встрече с ним. — …Вот что я тебе точно скажу... Так это то, что настоящая причина того… чего… того, что эльфы живут в лесах — они настоящие бревна. Они лишний раз даже не пошевелятся! — Ой, представляю… И как же вы выкручиваетесь? — А я кнутом или кочергой горячей ее ткну — а она взвизгнет... и в себя приходит! Не женщины, а караул настоящий, откуда у Феанора столько сыновей — хер его разберет! — Ну может это… Он не слишком разборчивый? — Хахах… Видать, напахался в своей кузнице, так уже и не отличает поленья от жены. Видимо он совсем… — темнейший покраснел и сжал губы, явно готовясь к феноменальному завершению мысли — СОВСЕМ СГОРЕЛ В ОТНОШЕНИЯХ! Не соблюдя такта, подвыпивший попаданец разразился таким хохотом, что казалось, протезы повылетают. Моргот смеялся не менее заливисто, а потом словно очнулся. — О, тебе же давно пора. Ну ладно, ты заглядывай, если что, а то Саурона даже щекоткой не рассмешишь. — А вы... щекотали его? — Не подумай лишнего, он меня просто тогда взбесил. Я хотел его довести, но щекотка не пробрала — пришлось шкуру спустить. — По нему видно…

***

Даже без работы забот действительно прибавилось. Неприятные интриги, которые разводили под носом, плодили и слухи. Например, о том, что злосчастный шутник с банкета наводит справки о прошлом Дэйтрона. А так как орку действительно было, что скрывать, нервы постепенно начинали сдавать, и, отойдя от встречи с ядом, золотой начал пить еще больше, особенно ближе к ночи. Не говоря уж о том, что набираясь, он стал пропадать в разных злачных закоулках средних ярусов, находясь в компании мужчин сомнительной профессии. В один из более удачных вечеров, опрокинув очередной графин в своем кабинете, попаданец подозвал управляющего: — Принеси еще виски… и присядь! — Повелитель, вам не стоит… — Присядь, я слежу за ситуаци… ситуацией и пока еще в рассудке. — Как скажете. Наконец, пополнив запасы спиртного на рабочем столе, слуга сел в кресло неподалеку. — Вот ты… ты мне жизнь спас! А я даже не знаю, как тебя зовут! — Это неважно, повелитель. — Как я уже устал повторять, именно такое как раз и важно. Как тебя зовут, откуда ты? — Я с северов, как и вы… и зовут меня Онгрир. — Онгрир, значит… Но я не с северов, я сколько себя помню, был из Западных Ям. — Я забываю, что вы из изоляции. Кожа бледная у вас, а глаза светлые. Так только у северных орков, иначе кожа у вас была бы зеленее, а глаза чернее. — Вот как… Чего только не узнаешь на старости лет. А ты женат? — Нет, повелитель. — Ясно… ты пей, вечер будет долгим. Алкоголь уходил медленно, видно, управляющий дорожил своей службой больше, чем боялся нарушить приказ. — Пей, грю! — Да пью я, повелитель! И вообще, мне не! Ль! Зя! Если мой начальник узнае… — Твой начальник я, а я знаю. С хера ли мне тебя увольнять, если я тебя и угощаю, а я пока еще не ебнулся. И вообще, чего это ты такой нервный? — Ну… Я… — Да смелее! Балрог меня раздери, ты работаешь тут хер его знает сколько, а даже не женился! — А смысл мне жениться? Родится ржавый еще один, будет жопы чужие мыть до смерти... Нахера ему такая жизнь?... — Ну я ж родился ржавым, и вроде унитаз вилкой не чищу. А так может умным был бы в тебя, начитался бы книжек, да… — Вы олухам этим на банкете лапшу вешайте, я знаю, что вы ходили по головам. Нельзя так высоко подняться, не имея связей и не разрушая чужие жизни… Дэйтрон совестливо вздохнул, не проронив ни слова. — Вот… сами знаете. К тому же, я видел, где вы пропадаете после банкетов, поэтому в такие времена вам бы лучше быть осторожнее, пока не отправились в последний путь. — О чем это ты?.. — Вот только не говорите, что… Подозрительное лицо недоумевающего банкира заставило слугу пожалеть о сказанном. — Я вас несколько раз вытаскивал в беспамятстве из… не очень легальных заведений. Вроде вас никто не видел, но у них идет учет. За документы не беспокойтесь, но лучше бы… — Это когда ты начал шпионить за мной? Уже успел кому-то рассказать? — Вроде никто не о чем не знает, но лучше бы избавиться от улик и… и не лезть в то, за что вас казнят. — А ты пойми меня — золотой придвинулся ближе к управляющему, буквально сверля его пронзительным взором — У меня есть потребности, и барышни, особенно вроде этой… как ее… — Обуз?.. — Да… Я как вижу их, так мне плохо становится. И вообще, как ты узнал, что я шляюсь по притонам? Я даже сам едва это помню! — Ну… — глаза слуги стали нервно бегать по потолку — Я беспокоился за вас и… — Кому ты врешь, у тебя было не рабочее время. Что ты там делал??! На лице ржавого вновь появился румянец, и взгляд стал еще более взволнованным: — Я… наводил справки и… — Спраааавки он наводил! — Дэйтрон облокотился на спинку кресла и моментально сменил взгляд на наигранно-осуждающий — Мужиков сношать он ходи… — Тише, повелитель! — Ахереть, блять, не встать! А с виду и не скажешь, вроде порядочный орк! Еще и меня чему-то учит! — Вы тоже, но похоже шутки про зубы не совсем беспочвенны. На этот раз уже ни о какой наигранности речи не было. Золотой порядком устал от шуток про свою пасть, и больше он не был намерен этого терпеть ни в каком виде. Теперь уже он не видел перед собой доверенного подчиненного и правую руку, он видел огромный риск для себя… от которого внутри всё напрягалось. — Думаешь, я подставляюсь? — банкир придвинулся ближе, схватив слугу за челюсть. — Нет, я думаю, вы сейчас совершаете ошибку. — Ты тоже. Но мы и так порядком наломали дров... Попаданец долго своим взором сверлил дырки в испуганных глазах дотошного слуги, удивляясь, как это, закаленное капризами аристократов, лицо начинало покрываться испариной от испуга. Тогда-то он и спросил: — А не хочешь ли ты совершить еще одну ошибку?.. — О чем вы?.. Пьяное тело уже не слышало никаких голосов рассудка. Навалившись на ржавого, он вцепился своими губами в его губы, начиная руками расстегивать бесконечные пуговицы. — Повелитель! Я не… — А тогда какого хера ты тут умничаешь? Думаешь, раз я за шваброй могу спрятаться, я буду под кого-то прогибаться? — Нет… Просто… — Чего, блять, просто? И так, и так нас казнят! — Но я… Попаданец просто игнорировал испуганный бубнеж, схватив прислугу за ягодицы, прикрытые брюками и резко прислонив к себе. Чувствуя напор в чужом паху, и то, как дергается взволнованное тело, он сказал уже тише. — За себя не волнуйся, а моя жизнь и так нихера не стоит. Я умер еще там, в тех сраных литейных, и тебе такой судьбы не устрою. Так будем ошибаться, или ты сейчас зассышь и смоешься? Тогда, наконец, мужчина перестал трястись. Наверняка, в нем просто проснулась орочья гордыня. Поддавшись под очередным напором и уступив накатившей похоти, Онгрир тяжело выдохнул перегаром благородного напитка в лицо золотого, после впившись в его губы, до боли кусая их бритвенно-острыми клыками. Оторвавшись от слуги, Дэйтрон поднялся на ноги и начал расстегивать свои мундиры, осматривая орка. — Вы правда считаете, что не прогнё… — А это мы посмотрим… а то ты больно много пиздишь. — попаданец усмехнулся — Но можешь попробовать, даа... Пока банкир пытался снять перстни с плывущих перед глазами пальцев и доставал потрёпанный тюбик, оставшийся с прошлых блядок, ржавый схватил его за горло и повалил на пол. — Бл… — слуга быстро заткнул рот ладонью, другой рукой расправляясь со своими брюками. Ощутив то, как его высокопоставленное тело вдавливают в пол, банкир попробовал вырваться резким движением, но был быстро повален обратно. Крепко держа Дэйтрона за бедра, не давая ему ни мгновения на то, чтобы вывернуться, орк прислонил свой член к его заднице, самодовольно потираясь между ягодиц. Золотой дергался, но почувствовав, как грубая ладонь скользит по его херу, медленно, едва не злорадно задевая головку, постепенно утих, усыпляя бдительность управляющего тихими низкими стонами. Но стоило этой руке проскользнуть пальцами к заветному отверстию, попаданец, воспользовавшись моментом, напрягся и оттолкнул от себя зазнавшегося подчиненного, сбросив его лицом на пол и заломив запястья. — Думал, самый умный здесь? А я говорил… — банкир пьяно бормотал про себя, дотягиваясь до утерянного тюбика — Что не нужно меня недооценивать… Выдавив себе в ладонь смазки с запасом, он наконец подготовился и вставил сразу два пальца в уже изрядно возбужденного ржавого. Дождавшись, когда он наконец привыкнет, Дэйтрон сразу вошел до конца, заодно отпустив буйные руки и с силой повернув орка лицом к себе. Он двигался медленно, смакуя каждый толчок, упиваясь каждым вскриком и малейшей дрожью под своим весом, лишь иногда замедляясь, дабы столкнуться с острыми зубами в очередном грубом поцелуе, от которого рот заливался кровью. Но в какой-то момент, оценив, что Онгрир больно быстро смирился со своим положением, орк сменил ритм, крепче схватив партнера за бедра и увеличил напор, поддавшись желанию, наконец, снять напряжение. Спустя несколько неровных толчков, золотой, наконец, смог кончить с воплем и, выдохнув, присесть на пол. Ржавый недовольно поднял голову, и заметив, что Дэйтрон уже спекся, что-то проворчал себе под нос и, полуприсев, решил сам докончить с собой. Не перенося такого удара по своей гордости, банкир пристроился сзади и, отбросив ладонь слуги, умеренно сжимая его член и елозя по нему пальцами, позволил управляющему наконец разрядиться. Онгрир рухнул спиной на золотого, переводя дыхание и продолжая что-то бубнить. — Ты вообще… затыкаешься хоть иногда?.. — Блять… да я вообще всегда молчу… если вы заметили… — Да, вот только сейчас тебя было просто не заткнуть. Но это мы отложим на другой раз. — На другой… раз?.. — Если ты не против… да и к тому же… — попаданец запустил пальцы в растрепавшиеся волосы, невольно приглаживая их — К тому же, так нас никто не поймает в ненадлежащих местах. — А если я всё же повалю вас на лопатки? От чего-то эти слова навеяли мысли Дэйтрону о беседе с Варбеумом, но тогда было не время и не место для таких воспоминаний. Однако видения из прошлого отразились возникшей в голосе печальной нотке. — Вот повалишь — и узнаем, Гриш. — Гриш? — Ну… Онгрир. Значит Гришей будешь. — Ахуеть, блять, назначили… — Вот теперь… - попаданец потянулся к мундиру, вытаскивая портсигар - Теперь ты начинаешь меня понимать.