ТЕССЕРЫ: Панельный замок в меловом круге

      – Милый Принц, трагичный Принц…       Затянув туже тускло-рыжий хвостик, Гестия ловко закинула ногу Мико к себе на плечо.       – В таком беззащитном положении.       Бледная ладонь соскользнула с щиколотки и осталась на округлом бедре. Жмурясь в удовольствии, Мико рывками выдохнул. Густые темные ресницы и разомкнутые губы подрагивали. Едва заметная улыбка выражала слишком много чувственных переживаний.       Его тело местами весьма и весьма походило на женское. Плавные линии, проведенные спокойно, медленно. Растушеванные границы и сам силуэт. Узкие плечи и талия, выраженные бедра.       Выше всяких сил чуть смуглый Мико со спины, пока он причесывает каштановые волосы, уже полностью закрывающие плечи. Никак не удержаться, чтобы не помочь ему с утра. Не помочь с драгоценными спиралями. Не коснуться их. Не коснуться его всего, всех мазков художника Ренессанса. Не зайти дальше…       А Гестию, Гестию рисовали без любви. Кто-то до жути разозлившийся на свою эпоху. Резкая. Острая. Локти, колени. Колется. Не картина. Быстрый набросок карандашом, выявляющий характер.       Мико забрал у нее расческу. Мягкий. Жался теснее, сглаживая угловатости их дуэта.       Дуэт очень быстро оказался в постели. Вернулся к полуночному развлечению. Гестия склонилась, удерживая бедро Мико. Поймала сбившееся дыхание ртом.       Его нежные губы. Его прохладные губы и ее горячие.       Его карие напротив ее серых глаз.       Тихий вибрирующий голос с хрипотцой:       – Все время тебя хочу. Сверху, снизу. Любыми способами. А ты дразнишь, дразнишь, дразнишь!       – Мне, – Мико говорил более низко и глубоко, чем обычно. – Нравится, когда ты… – облизнул верхнюю губу. – Когда поддаешься на провокации.       – О, еще можешь в сложные фразы?       Подцепила и другую ногу. Перебросила тоже.       – Могу в простые. Трахни! Жестко!       Гестия улыбнулась, поблескивая холодными глазами. Улыбка переменилась в оскал. Партнёрша вытащила погруженный до середины (чертовски вдохновляющих восемнадцати сантиметров!) дилдо. Провела головкой по раскрытому анусу. Мико мурлыкнул.       – Как говоришь мне, трахнуть? – Положила руку ему на живот и опустилась сверху, прижимая колени Мико к его же груди.       – Жестко!       Толкнулась. Сильно. Без предупреждения. Высоко вскрикнув, Мико скомкал ткань между лопаток Гестии. Ткань. Его футболка.       Не выходя, Гестия выдохнула:       – Это не для тебя.       – Мм… Нет! Еще! Еще раз!       – Ты теперь не просто свитч? Ты еще и мазохист? Пожалей задницу. Она у тебя одна!       Покинула нутро Мико. Обхватила член. Не имитацию, а член Мико – настоящий. На гребанный кусок силикона с мошонкой, проклятую насадку для страпона смотреть тяжко.       Черт! Фрейд, где бы не шаталась его фаллоцентричная душа, точно порадовался бы. Потому что Гестия будучи честной, пусть не сразу, но призналась: «Не то. Не пенис. Я завидую мужским возможностям. Никогда не почувствую, как партнер сжимает меня в себе. Мне не кончить в него. Только фингеринг. Только римминг. А ты, Мико, волен быть в любой позиции по настроению. Хотя, получается, все же завидую. И лишь этому. Ладно! И твоим кудрям тоже».       С упорством Мико уверял, что опыт Гестии ценен. Ей не нужно принижать женские гениталии за надуманные ограничения. Они прекрасны, и Мико бы совсем не расстроился, будь у него такие же. Он поменялся бы с ней, если было бы возможно. Однако кудри оставил бы при себе.       На наивную доброту и утешения Гестия ничего не ответила. Потрепала волосы ему, а Мико сердито нахохлился.       Пичужка курчавый.       Пока они готовили вчера, нащебетал миллион и одну тысячу фактов о любимых песнях, вокалистах и группах. Спел. Шарлотку испек подобно божеству кулинарии и даже убрал за собой.       Счастье видеть его счастливым после тех страшных месяцев...       Для порядка поворчал на Гестию: «Не царапай противень ножом!».       Но вообще ее квартира. Ее кухня. Ее противень и ее нож. Хочет – царапает! Хочет – видит притворно-недовольного домохозяина в фартуке с ромашками и оборочкой. Зрелище дорогого стоит.       А еще дороже вид сейчас. Млеющий Мико на свежей хлопковой простыни. Возбужденный и расхристанный в ажурном пеньюаре (тоже Гестии) на голое тело.       Гестия водила по эрегированному члену. Потирала большим пальцем уздечку, потом особенное местечко у крайней плоти. Нашла его давно. Случайно ли? Так ли, как и самого Мико?       Он должно быть чувствовал зигзаги молний, бьющих от местечка напрямую в кончики пальцев. Мурашки. Нет! Искры, бегущие с затылка по спине к копчику. Непроизвольно дергалось колено. Молнии и искры добрались до него. Не замечая их, Мико отчаянно глядел то на Гестию, то на дилдо, лежащий у него на лобковой кости.       – Ну пожалуйста! Мне не больно даже. У нас равноправие. Я ведь брал тебя жестко, когда ты просила! Мне так нужно! Или я начну преследовать тебя и ныть, пока ты не выебешь меня как следу… – Два пальца коснулись его губ.       – До чего упрямый!       Мокрый язык облизал подушечки. Гестия сощурилась на Мико.       – Я дразню, – он потянул пальцы в рот.       "Умеет же просить! – Гестия закрыла глаза и глубоко вздохнула. – Почему Мико такой?"       А она сама? Не сможет ведь ни с кем после него. Как так?       Сосал пальцы, втягивал щеки. Тянул за запястье к себе ближе. Почему? Потому лишь, что?..       – Мы девианты, сладкий Принц. Сексуальные девианты. Твоя, как ты называешь, buco carino – наш общий диагноз. Анализм, знаешь?       Мико выпустил пальцы, но не тонкую руку. Их кончики упирались в нижнюю губу.       – Знаю. И твоя дырочка милая. Равноправие в отношениях – залог их процветания.       – Болтун.       Гестия скинула с плеч лодыжки. Мико уперся стопами в кровать и покривился:       – Мы не станем это лечить!       – Не станем? – переспросила, разводя его ноги.       – Нет.       – Совсем? – она дотронулась до раскрытой buco carino.       Мико поелозил и выдохнул:       – Да.       – Точно?       – Точно.       – Ты в полной мере осознаешь эксцентричность вещей, что мы…       – Хватит спрашивать! Хочешь меня вылизать и выебать – давай! И я хочу.       Готовя к проникновению, Гестия достаточно разработала Мико. Ему не требовалось более, но требовалось ей.       – Ты мой влажный кошмар, – хрипло прохныкала, итожа.       – То есть сон?       – Нет. Кошмар. Влажный. Даже чересчур влажный.       Один из ремешков страпона уж слишком хорошо надавливал на головку клитора через простое белое белье. Или может виновато поведение Мико? Их севшие голоса? Сокращающееся кольцо мышц? Все вместе? Что?!       Да абсолютно все это! И другие мелкие детали.       Вроде яркого и юркого языка Мико, секундно коснувшегося углублений на нижней губе – отпечатков от торчащих резцов. Неровный ряд зубов и неправильный прикус сделали нижнюю часть лица меньше. Он годами не улыбался широко, а с Гестией стал, ведь она сказала: «Ты похож на Фредди». Тогда поцеловала, лизнув зубы и два следа на губе с промежутком между ними.       Вроде легкого прищура. После расчески Гестия ринулась целовать Мико везде. Он не успел снять очки сразу, и те, несчастные, теперь с облапанными линзами, лежали на столике.       Вроде теплого верхнего света в спальне. От него кудри и кожа Мико золотились.       Детали возбуждали до секреции, пачкающей внутреннюю сторону бедер. До белья, пропитавшегося влагой.       Наедине с порно-роликами настолько серьезных локальных потопов Гестия не получала, хотя и выделение смазки у нее всегда было обильным. Плыть между бедер сверхбуквальность. Практикуй Гестия вагинальную пенетрацию – ничего бы не вышло. Точнее, наоборот. Выходило бы постоянно. Выскальзывало. Малое количество естественной смазки не плохо. Спасение в лубриканте. Но Гестии как быть?       – Пиздец, насколько влажный кошмар!       Она запустила руку под трусы-шортики. Собрала с внешних половых губ секрецию. Легла на живот перед Мико и приказала держать колени навесу. Он должен быть доступным. Показать себя.       Гестия мазнула секрецией по краям ануса, наблюдая. Нежно-розовый. От дыхания рядом с ним по коже Мико пошли мурашки. Яйца поджались и дернулся член.       Гестия игралась. Кружила снаружи. Всматривалась. Ловила все реакции на прикосновения. Мало эротичного. Много исследования. От этого Мико дышал через раз. Изучение Гестией его тела льстило. А вот шевеление пениса несколько раздражало. Мико прижал его ладонью к себе. Частично под ней спрятал.       Указательный и средний свободно проникли. Гладили. Прощупывали. Гестия разводила «ножницами» стенки.       Мико хныкал и впивался короткими нафренченными ногтями в колени, удерживая. Те против воли съезжались вместе. Гестия схватила под левым и отвела ногу вбок.       Мико славно принимал. Затылком впечатался в подушку. Выл на непонятном Гестии русском. Затем на итальянском. Вернул английский смачным «fuck», когда ощутил стимуляцию простаты. Мико повторял слово с паузами для быстрого вдоха. Воздуха блядски не хватало. Вот так задыхаются от удовольствия?       Рваный стон пронесся от спальни до кухни. Быть может, заглянул к соседкам, потому что патефон из-под пола заявил о себе громче. Глупый джаз. Глупые они.       – Мико, тише. Тише, Милый Принц. Я кайфую от твоих стонов, но не обе миссис Вест. Пожалей их старые уши. Если не можешь быть тихим, я заткну тебя кляпом, дорогуша.       – Дорогуша… Давай его. Или к нам вызовут копов. Я боюсь, что заору.       – Тише. Тихо, – Гестия потянулась к «Игровой Коробке» за спиной.       В стерильных запечатанных пакетиках скопились интересные приспособления для интересных взаимодействий. Подчиняясь закону Мерфи, кляп прятался на самом дне коробки. Нащупав, Гестия достала пакет. Из него – шарик с черными ремешками. Бросила его Мико. Он управился неплохо и без помощи, распаляя желание своей автономностью. Откинувшись на подушку, промычал.       Взгляды партнеров встретились. Гестия сощурилась, улыбаясь вульгарнее всех в мире:       – Мне прекратить?       Мико наклонил голову. Поднял брови и тут же нахмурил.       – Прекратить?       – Мым!.. Мм?! – «Нет!.. В смысле?!»       – Я прекращаю. – Гестия отняла пальцы от железы. Мико возмущенно замычал и зафыркал. – Оу, ну это шутка. Не ты один можешь дразнить. Прости! Власть развращает и лучших из нас, – чмокнула ягодицу и вернулась к более спокойной стимуляции простаты. – В тебе замечательно. Горячо. Тут близко проходит вена. Могу посчитать пульс. Ты ощущал мой, когда был актом? Частит. У меня тоже. Я отыскала твое сердцебиение в том месте, где его точно никто не ищет. Шестнадцать стуков. Тут, наверное, никто раньше не считал. Двадцать четыре. Двадцать шесть… Я первая это делаю. Как романтично!       – Мым… Мм… Ммы-ы-м!       – Чего ты душный опять? И сам ты "комедиант-извращенец"!       – М?       – Как? Что «как»? А-а… Как понимаю? Ты всегда на постельные шутки говоришь одно и то же. Переставай галдеть. У тебя вон слюна течет.       Мико нахмурился и вытер щеку о наволочку.       – А без шуток, мм… В тебе влажно от моей смазки. Это приятно. Нежный. Сильный. Шелковый внутри. Мне о-о-очень хочется, Мико! Я чуточку помучаю и трахну тебя. Честно!       Между пальцев вклинился язык. Гестия вытащила их и стиснула ягодицы.       Мико вертел головой и постанывал.       «Невозможно. Ее язык невозможный!»       И прямо в Мико! Это даже психологически невыносимо!       «Насадиться! Еще. Глубже. Пожалуйста! Да…»       В нем. В Мико.       «Черт! Черт, о чертчертчерт!»       Гестия двигалась плавно, затем сорвалась. Думала: "Трахать его великолепно. Отзывчивый. Мечется. Забывает дышать. Сам себя за волосы тянет. Сумасшедший. Рвется навстречу. Так любит это".       И она любит брать так. Ласкать шелк. И вторгаться. Завоевывать всего Мико.       Внутри.       Снаружи.       Она лизнула промежность. Пошла выше. По мошонке. От корня по стволу. Язык замер на головке. Гестия усмехнулась и взяла в рот. Пальцы снова раздвигали внутренние стенки.       «Развести. Потереть. Довести Мико. Чтоб тек!»       Тек, как она.       «Получилось. Горечь. Не дам курить. Неприятно. Но приятно извивается. Ноет. Хнычет. Молит! Хороший.»       Гестия вбирала и брала. Стонала сама и Мико проливался больше. Она отстранилась и сплюнула предэякулят вперемешку со слюной на анус.       – В тебе будет хлюпать, – предупредила, пока Мико таращился на алеющий от трения рот. – Этот звук слишком возбуждает. И твое смущение… И твое желание принимать! Ты очень милый. Не могу, какой!       Мико замычал в кляп.       – Нам стоит найти место… Место, где можно во весь голос оторваться. Я бы трахала тебя, а ты меня. И мы бы слушали друг друга без свидетелей… А может быть за нами наблюдал третий партнер! – Гестия следила за погружающимися в Мико пальцами. Все быстрее и быстрее. – Или, может, мы с ним или с ней трогали бы тебя, пока не кончишь. Будешь громким? – Мико взвыл. – Умница! Хороший. Послушный Мико.       В контраст пальцам Гестия медленно, даже лениво, водила по члену.       – Хочу тебя. Хочу. Хочу! Хочу!       Мико, еле соображая, показал четыре пальца.       – Примешь еще? Хочешь, да? Да? – возбужденно подначивала Гестия и дико сверкала глазами. Так сверкают ими животные в темноте. Ночные хищники.       Прытко закивал. Подался навстречу.       «Четыре. Ему нужно шире в диаметре.»       Его жажда понятна Гестии.       «Шире и глубже. Четыре. Потом пять. Глубина. Скорость. Четыре. Пять.»       – Сладкий Принц хочет в себя игрушку? – Гестия пристроила дилдо возле члена и обхватила оба ладонью в секреции.       Мико прохныкал.       – Вы с тем парнем эстетично смотрелись. Двойной штурвал… И вы терлись так… И целовались! А когда он отнес тебя на диван...       "Завоевывать и делиться."       – Я кайфовала с вами. Будто мы связаны физически. Ты! Тебя нельзя оставлять наедине с кем-то. Совратишь! Мы же просто беседовали...       Мико стремился бедрами за движениями руки. То вверх, то вниз.       – Хочешь грубо?       И загнала пять пальцев до костяшек. Мико попытался взять всю кисть, но Гестия шикнула:       – Без фистинга!       В ответ фыркнули.       – Это не та смазка. Да и мы не готовы, пойми.       Мико кивнул.       «Ладно. Права.»       Особенно права, трахая его.       Улыбалась всякий раз, стоило Мико сжать ее. Гестия подобралась и впилась поцелуем в грудь. Прямо у ареолы. Шумно выдыхая, Мико погладил тускло-рыжую макушку и направил Гестию левее. Она лизнула и втянула в рот вершину соска. Мико сократился на пальцах снова. Гестия терлась носом и щеками, посасывала, сжимала губами.       Если бы Мико мог говорить, то он бы не просто говорил. Он остервенело умолял бы поцеловать везде, покрыть засосами, искусать, вылизать. Это, блять, что-то особенное. Редкость. Такие ласки даст ему исключительно Гестия, а он вернет ей их при первой же возможности: «Я сделаю с тобой то, что ты делаешь со мной».       Гестия куснула за другой сосок.       «Бля-а!»       Мико подмахнул бедрами. Приподнялся. Прижался к животу Гестии. Головка члена проехалась по нему, оставляя липкость.       Довольная Гестия потянулась и коснулась носом кончика носа Мико. Смотрела хищно. Будто самолично выловила ягненка и змеей оплетет, лишь бы всем существом улавливать трепет и судороги.       Мико же почти агнец. Кусают в шею, но он не сопротивляется. Отворачивает лицо в сторону, предоставляя горло. Все для удобства Гестии.       «Хочу, что хочешь ты! Отдам все. И отдамся!»       Ноги Мико опять на плечах партнерши. Гестия устроила головку дилдо у ануса. Взглянула на дернувшийся кадык. Мико сдавил шарик кляпа.       Гестия проникала размеренными фрикциями. Ничего серьезного. Чинно и мирно. И недолго.       Вцепившись пальцами в мягкие бедра ее нижнего, Гестия навалилась сверху. Ускорилась. Перешла на резкие толчки. Жестче и жестче. Мико держался за ее плечи. Вытягивал шею. Его кожа горела. Он потел. Мычал. Хныкал. Забыл о плечах. Не мог найти рукам места и оттого сминал пальцами простынь.       – Так? Ты?.. Хотел?! – После каждого слова Гестия сильнее вдалбливалась, задевая искусственными яйцами ягодицы. – Так?       Мико насадился, впечатляюще широко распахивая глаза и кивая сувенирной фигуркой с пружинкой вместо позвоночника.       Потеревшись щекой о колено, Гестия изменила положение. Она выходила полностью и проникала на полную длину игрушки. Хлюпанье в Мико раззадоривало.       Не слишком яро царапая себе торс, Мико провел ногтями ниже к паху. И выше к шее. Гестия положила ладонь на горло Мико. По инерции от толчков ерзая, он выгнулся в пояснице.       Качание маятника прервется. Часы вот-вот пробьют нужное время.       Гестия провела рукой по дуге тела Мико, избегая члена. Из уретры много натекло. Макнув пальцы в предэякулят, Гестия мазнула ими по губам. Своим. Потом Мико. Он скрестил лодыжки за ее спиной, прогибаясь еще.       Его трясло. Горячо. Холодно. Одновременно. Жар и озноб. Задыхался. Клетка ребер замерла на вдохе. Напрягся. Густо полилась сперма.       Мико забился пойманной в стакан бабочкой. Он был красив сейчас. Красив точно ее крылья. Цветной. Переливающийся эмоциями.       Гестия водила кольцом пальцев, помогая вытолкнуть остатки семени.       "Красивый. Покоренный и освобожденный."       Не выходя из Мико, она опустила взгляд.       Анальные мышцы продолжали рефлекторно обхватывать и отпускать силикон. Следом ее внимание привлекла часто вздымающаяся грудь. Раскрытый рот. Мико до сих пор не хватало воздуха. Он, ослабив застежку, стащил кляп. Каштановые волосы липли ко лбу и к шее.       Дилдо осторожно покинул Мико. Гестия открепила игрушку от ремней и положила на полотенце возле коробки. Прижалась к Мико справа.       Он дышал спокойнее и, чуть посмеиваясь, размазывал по животу сперму. Почти светящийся, оглядел Гестию. Рывком накрыл ее губы своими, очень страстно вплетая пальцы в рыжие волосы. Гестия опешила на мгновение, но скоро отзеркалила и притянула за кудри. Он ее обнял.       Мико сжал под футболкой левую грудь. Оттянул вырез и поцеловал ее вершину. Гестия громко выдохнула через нос, перебирая локоны Мико.       Вместе с ремневой конструкцией Мико снял и белье. Опрокинул Гестию на спину. Все спешно.       "Пить ее!"       Скорые поцелуи пришлись в острые тазовые косточки. Мико вжался носом и ртом между половых губ. Гестия ахнула:       – Мико!       – Ты кончишь из-за меня, – объявил, отстранившись от вульвы. Гестия тут же свела колени, поймав ими дурную кудрявую голову. – Я сделаю куни?       – Извини, я... Я не ожидала. Испугалась.       Гестия позволила развести тонкие ноги, сдавившие Мико. Тот высунул язык и наклонился. Взъерошенный, он поступательно двигался. Она приглаживала ему челку. Позволяла вести. Язык знающе скользил, щекотал, надавливал на головку клитора. Мико лизал, вынуждая Гестию шипеть. Гладил внутреннюю сторону бедер. Сопя, Гестия настолько крепко смыкала веки, что слезились глаза.       – Мне не хватает, Мико, – сдалась она. – Не могу.       Он поцеловал клиторальный капюшон и прекратил. Поднял лицо. На щеках осталась прозрачная секреция. Гестия повернулась на бок.       – Рука помощи? – спросил он, ложась позади.       – Рука помощи, – ответила грустным эхо.       Средний палец Мико раздвинул пары половых губ и лег от головки до промежности. Указательный и безымянный остались снаружи. Гестия вильнула тазом, поправила руку и переплела ноги.       – Гести…       Мико уткнулся в загривок и сказал:       – Все замечательно. Мы сможем. А не сможем, то похуй. Ты охренеть какая горячая, когда мастурбируешь.       Гестия не шевелилась.       – Мне нравится, что ты самодостаточна. И что я все равно могу помочь.       Она крепко схватилась за предплечье партнера. Задвигалась так, будто трахала Мико снова. Он мокро поцеловал седьмой позвонок.       – Используй мою руку. Используй меня всего.       Стиснув зубы, Гестия ускорялась.       – Укуси плечо, – не приказала. Попросила.       Мико выполнил. Гестия зазвучала в его объятиях. Не так слышно, как звучал он, но это…       – Это чертовски горячо, – шептал ей, обводя губами ухо. – Бешеный такт, – прокомментировал Мико стучащую под кожей жилку. – Очень горячо. Расскажу тебе. Это правда. Я люблю твой язык в моем анале. И мой в твоем. Это честно. Близко. Плотно. Ты скверная девочка, Гести. Дрочишь на мою задницу. Хочешь проникнуть. Заполнить. Растрахать. Нравится видеть меня открытым? Я буду для тебя. Из меня течет. Все пульсирует. Кончи от этого. Кончи от того, как я все прошу. Как я прошу сигареты, чтобы имитировать минет. Как виляю перед тобой, лишь бы взяла. Как ебусь с парнями и девушками у тебя на глазах. Как раздвигаю ноги у зеркала и вставляю плаг с хвостиком. Как пачкаю спермой руки и очищаю их ртом. И трахаю себя игрушками. Обхватываю их. Ношу твои вещи. Пахну тобой. Эякулирую от одного запаха. От твоих секс-сценариев. От мыслей. От того, чтобы дать тебе.       Гестия пришла к оргазму обыкновенно для нее тихо. Под подушечкой пальца Мико ощущал кроме влаги ритмичные сокращения. Он цепко обнял, и Гестия откинулась на него.       Успокоившись, сказала:       – Спасибо за сказку. Я настолько странный Дракон, Милый Принц? Потому что я сверху?       – Странный? Не в нашем замке. Ты чего? Забыла меловую черту вокруг дома? Ту, нарисованную для меня?       – Я ее помню.       – А что сказала мне, помнишь?       – За ней ты нормальный.       – И?       – Уничтожай стереотипы, а не себя?       – Умница, Гести. Умница... Теперь подай нам, пожалуйста, одеяло. Оно к тебе ближе. Ты не любишь нежности, но я все равно тебя не выпущу, пока не наобнимаюсь. Ты меня знаешь.