…
Открыв глаза, Кира поморщился от разорвавшего мрак комнаты оранжевого зарева, бившего по глазам наждачкой. С улицы донёсся хоть и приглушённый толстым стеклом, но всё равно заставивший скрипнуть зубами чуткого на ухо парня, высокий визг. — «Дадька Яр свинью решил забить?» — вяло ворочались мысли в постепенно просыпающемся сознании: — «Так вроде только третье чис…» — душераздирающий крик прервал его. Разум, мгновение назад желавший вновь ухнуть в дремоту, подстёгнутый адреналином, вспыхнул сверхновой осознания: — «Гримм?» — прорвалась страшная мысль. Крик повторился вновь, но уже гораздо ближе. Что-то с оглушительным треском выбило дверь на первом этаже, влетая, судя по вибрации, в дом. — Папа! — взвизгнул знакомый голос, тут же прервавшийся шлепком: — Нет! Пожалуйста! Не надо! — Заткнись! — громыхнул грубый бас. Ещё один шлепок сменился звуком трещащей ткани: — Охо-хо. — Прошу! — громкий, срывающейся на всхлип вскрик. Возня снизу заставила волосы на теле Киры вздыбиться от ужаса осознания, что сейчас происходит на первом этаже. Кровь застыла в жилах, а внутренности заледенели. Его душило собственное бессилие, а сердце, готовое лопнуть от перенапряжения, цепкой хваткой сжал страх. — «Нужно что-то делать! Сейчас же!» — забилась о череп, попавшей в банку мухой, отчаянная мысль. Но что он мог? Связанные за спиной руки, сцепленные с поджатыми ногами крепкой верёвкой, не позволяли даже свободно пошевелить пальцами, о том, чтобы что-то схватить и речи не шло: — «Давай, давай, мать твою!» — рычал разъярённым зверем в своём сознании фавн, пытаясь дотянуться дрожащей рукой до берца, за которым, как обычно, находился секрет — узкий стилет. Но рука лишь скользила по чёрной коже на стопе, не в силах преодолеть необходимое расстояние: — «Гримм!» — выругался он, бросив попытки презреть собственную некомпетентность в растяжке: — «Что-нибудь! Хоть что-то!» — горящие пламенем дикой ярости синие глаза зашарили по утопающей в полумраке, освещаемой лишь заревом пожарищ через широкое окно, комнате, ища любой подходящий для избавления от пут предмет: — «Сука!» — раздраженно шипел неотвратимо погружающийся в трясину отчаяния, медленно разочаровывающийся в себе и собственных силах парень. Руки, которыми он бешено елозил по ножке стула, свело судорогой: — «Какой выродок сплёл такую, самка собаки, крепкую верёвку!» — Кончай здесь, Кенни, и уходим. Гримм на подходе. — ворвался в разум оглушённого болезненными криками сестры, фавна, новый тембр. — Ох! Вынужден покинуть ваше общество, милая леди, дела-дела. — мерзко залаял хриплый голос. Громкий топот ботинок по деревянному полу сменила оглушительная, звенящая тишина… прерванная, едва слышимыми на грани восприятия, булькающими хрипами. — Ммм… ммм! — мычал сквозь кляп Кира, сдирая кожу с ладоней, в отчаянной попытки перетереть верёвки. Не выдержавшие давления путы с тихим звоном лопнули. Потянув со всех сил руки в сторону, он освободил конечности, выхватывая из берца нож. Сковывающая ноги материя опала на пол, разрезанная острым лезвием. Парень кинулся на первый этаж, срывая на бегу кляп и выбивая с петель дверь плечом. Онемевшие от долгого пребывания в одном положении ноги подкосились на первой же ступеньке лестницы. Вскрикнув, он полетел головой вниз, упав лицом в разлитую по полу кровь. — Чт… — не сорвавшийся с губ вопрос застрял внутри горла дерущим раздирающим комком. Ошарашенный Кира распахнул вспыхнувшие ужасом осознания глаза, смотря на лежащую перед его носом руку… окровавленную, сжимающую ножны их фамильного меча, руку собственного отца, поломанное тело которого застыло в неестественной позе, смотря на мир потухшим взглядом янтарных глаз куда-то перед собой. — Кххх… — тихо хрипнул кто-то с боку. Повернув голову в сторону звука, глаза парня помертвели, он застыл оглушённый собственным страхом и неверием. Там, на кухне, на столе лежала его младшая сестра, из горла которой неостановимым потоком лилась на пол кровь. Одежда на ней была разодрана, а всё тело покрывали кровоточащие следы человеческих зубов. Она тянулась окровавленной рукой к неспособному пошевелиться, вглядывающегося в её затухающие янтарные глаза, брату. — Нет… — надтреснуто прошептал парень. Сжав в руке первый попавшийся под ладонь предмет, он рывком подбежал к сестре, зажимая руками вспоротое горло девушки. Тщетно. Вырывающаяся толчками вязкая кровь просачивалась сквозь пальцы: — Пожалуйста. — громко треснул рукав, оторванный сильной рукой лоскут белоснежной рубашки, вмиг окрасился красным, не остановив выбивающуюся из перерезанной артерии кровь даже на миг: — Прошу, не оставляй меня. — шептал захлёбывающийся от бессилия фавн. Он вздрогнул, ощутив на щеке мокрую ладонь. Сжав окровавленную руку сестры в своих, парень наблюдал за медленно гаснущим пламенем жизни, затухающим в её глазах. Неспособный ничего изменить, он мог лишь смотреть, проклиная собственное бессилие. Ноги подкосились, он упал на колени, сжимая холодную, обмякшую руку: — Ааааааа!!! Струны, и так туго натянутые до этого, лопнули. Надтреснутая душа ухнула в черноту обречённости, грозясь остаться на дне захлестнувшей её трясины, но слабый огонёк, выжигая всё на своём пути, ослепляюще вспыхнул пожирающим всё сущее пламенем гнева. — Грррр. — раздавшийся за спиной тихий рык оторвал погружённого в самые чёрные эмоции парня. Не успел он развернуться, как был сметён погрёбшей его под своей тушей беовульфом. Клацнувшие белоснежно-белые челюсти черепа-маски, чуть не впились в его шею. Боль в прокушенной, сжимающей ножны с мечом руке, отрезвила Киру. Удар кулаком в шею на мгновение оглушил монстра, позволяя парню вырвать руку из стальной хватки, но только он дёрнулся к выходу, как был схвачен очухавшейся тварью за ворот протестующие скрипнувшей порванными нитями рубашки. Дёрнувший его назад Гримм не рассчитал силы, отправляя парня в короткий полёт спиной вперёд. Перелетев через стол, фавн врезался в настенные ящики, сбив сжатыми в руке ножнами террариум. Обрушиваясь на пол брошенной куклой. — Кланг. Кланг. Кланг. — посылалась вниз, разбивающаяся о паркет, посуда. Напрыгнувший сверху монстр вновь клацнул зубами по крепким ножнам, впиваясь клыками в предплечье едва успевшего вовремя подставить меч парня. Тварь дёргала руками, в тщетных попытках вытащить застрявшие в полу когти, но вязкое дерево не подавалось его напору. Навалившаяся на Киру туша сдавливала его грудь, не позволяя свободно вдохнуть. Перед глазами вились красные мушки. Тёмные пятна плясали на краю зрения. Рука шарила по полу в надежде найти хоть что-то, чем можно было отвлечь тварь… и в итоге наткнулась на шершавую поверхность холодного металла. — Ауууу! — взвыл от боли в проткнутом вилкой глазу Гримм. — Сш~ш~ш! — зашипел рассерженный, выбравшийся из террариума, зелёный змей. Открыв пасть, показывая острые клыки, он рванул вперёд, впившись в толстую шею монстра, обвивая ту своим чешуйчатым телом. Вырвавшись из-под Гримм, Кира побежал на выход, гонимый первобытными инстинктами. Его родной город освещался малиновым заревом пожарищ. Повсюду были слышны крики загоняемых монстрами людей и фавнов, оглушающий треск огня, заставляющее застыть кровь в жилах рычание открывших охоту Гримм и стоны раненых. Не обращая внимание на хлюпающую под ногами кровь, стараясь не смотреть на расчленённые и целые трупы, глядящие на него, казалось, с осуждением в мертвых глазах, он несся вперёд. Туда, где внезапно возникший филиал ада не сможет достать его своими горящими инфернальным огнём щупальцами. Подальше от ставшего страшным, вымершем дома с телами его семьи. Забиться в самый тёмный угол и забыться. Завернув за угол, он едва не столкнулся с мордой внезапно выскочившего Гримм, кувырком уйдя от взмаха когтистой лапой. Встать сразу не получилось: нога скользнула по натёкшей из-под трупа какого-то мужчины в броне крови. Он упал набок, ударившись мгновенно зазвеневшей головой. Замутило. Желудок потянуло схватившим его крюком вверх. Но времени на отдых не было — прыгнувший с четверенек похожий на оборотня Гримм не собирался ждать пока его добыча справиться с собственным организмом. Уперев ставшие ватными руки в мощённую камнем дорогу, Кира, загребая носками ботинок, рванул своё тело вперёд, уходя из-под удара. Врезавшийся в труп Гримм пружинисто встал, скидывая со своих когтей мертвеца. Покачнувшись, Кира поднялся на дрожащие, готовые вот-вот разъехаться в стороны, тяжёлые ноги. Онемевшая спина внезапно взорвалась обжигающей болью. Бившаяся в мелкой судороге правая рука потянула за рукоять меча… но тот не пожелал быть обнажён. — Чё~ёрт. — в отчаянной злобе рыкнул парень, вспомнив, что их фамильная реликвия может быть использована лишь «достойным». — Ррр — ехидно заурчал монстр. Замахнувшись, тварь в два шага сократила расстояние, полоснув перед собой. — Клац! — звякнули металлом столкнувшиеся с когтями ножны. Кира не обольщался. Он и этот то довольно размашистый удар едва успел блокировать. Тварь сильна, дури в этом двухметровом теле немерено. О чём кристально ясно говорят загудевшие руки. — «На жёсткий блок лучше не принимать» — скрипнул зубами парень, пиная монстра в колено: — «Без оружия меня просто загрызут. Или насадят на когти. Невелика разница» — Гримм, болезненно урча, отступил на шаг назад. Воспользовавшись подвернувшейся заминкой совсем молодого монстра, парень саданул тварь снизу-вверх в горло ножнами, тут же метнувшись вперёд, к телу поверженного воина, мимо оглушённого Гримм: — Дядька Яр — выдохнул взглянувший в мёртвое лицо, Кира. Вновь оцепеневший парень встряхнулся, сжимая зубы. Хватка трупа оказалась по истине мёртвой, но стоило лишь потянуть, как мертвец отпустил меч. Голова так и не успевшего прийти в себя после оглушения Гримм покатилась вниз по улице, клацая костяной маской о камни. Тело быстро истаяло чёрным дымом. Впрочем, не сочтя нужным смотреть на труп, Кира уже бежал дальше. Улицы сменяли друг друга, смешавшись в один поток серого, с вкраплениями бордового. Иногда на его пути встречались горящие обломки зданий, не позволяющие идти самым коротким путём. Тогда он нырял в тёмные подворотни, постоянно рискуя нарваться на Гримм. Он вновь повернул в проулок, помогая себе левой рукой с сжатыми в ней ножнами, лишь бы не замедлиться. Но на этот раз ему не повезло — коротко рыкнув, тварь взмахнула лапой. Лишь чудом он смог наклонить тело назад, смотря как бритвенной остроты когти срезают ресницы, едва не ослепляя его, так и не задев глаза. Следующий за лапой воздух выбил из него слёзы, заставив закрыть веки. Кира, заскользив на пятках, упал на задницу, благо падать он умел, а потому не допустил грубого шлепка на камни, уйдя в подкат, попутно подрезая отставленным, чтобы не порезаться, в сторону, клинком, стопу мгновенно завалившегося Гримм. Удача ли это или такое своеобразное мастерство, но монстр стал почти беззащитным, завалившись на спину… почти. — Аууууу! — завыла упавшая тварь, тут же затыкаясь из-за пробившего глотку меча… но было уже поздно. — Уууу! — эхом отозвались все оказавшиеся поблизости Гримм. — Блять! — рявкнул бледный парень, потерявший много крови, запыхавшийся и сбивший дыхание, вырываясь из и так не шибко уютного, а теперь и ставшего смертельно опасным, переулка. Лишь на каких-то новообретённых инстинктах, Кира пропустил над собой когти твари, полоснув по брюху монстра. Чёрная, плотная шкура была слишком крепка для такого слабого удара, оставшись невредимой. Зато кисть парня прострелило болью. Лишь стиснутые зубы и сила воли не позволила выпустить рукоять его единственного оружия. — «Тварь!» — мелькнула злая мысль в голове фавна, пока кровоточащую спину драл шершавый дорожный камень — очередной Гримм оказался не удел, упустив парня: — Сдохну, но выберусь из этого проклятого всеми богами города! Выберусь и убью всех причастных! — кричал, сбивая дыхания Кира, влетая в очередной проулок, по которому на всех четырёх лапах, ему навстречу, бежал очередной беовульф: — Ааа!!! — жало клинка пробило жёсткую шкуру, раня твари печень. Крутанувшись на пятках, парень вырвал измазанный в уже испаряющейся смолянистой чёрной крови клинок — продолжая свой забег со смертью…
Те, кто думают, что Гримм это просто тупые, неспособные на хитрость монстры — первыми оказываются в пасти выследившей их твари. Ооо, нет, Гримм не глупы. Совершенно не глупы. Они способны на хитрость: если цель слишком сильна или будущих жертв больше, чем особей в стае — они будут выжидать, будут держать в постоянном напряжении, не позволят ни урвать минутку другую сна, ни крошку хлеба. Постоянными набегами, эти не нуждающиеся ни в отдыхе, ни в пище, совершенные машины, алчущие твоего мяса, будут терпеливо выжидать пока ты, либо твоё тело просто не сдастся им на поживу. И тогда они разорвут тебя на куски, пожрав не только твою плоть, но и саму душу. Только молодые Гримм нападают в лоб. Более старшие, пожившие своё, твари становятся умнее, хитрее и, что самое главное, осторожнее. Они сбиваются в стаи под предводительством самых сильных, тех, кто победил в масштабной свалке всех-против-всех, тех, кто доказал свою силу. И этот вожак, сильнейший Гримм, обычно пускает свою стаю вперёд себя, ведь он очень хитрое и, особенно, желающее жить создание. Пушечное мясо из слабейших изматывает жертву если она сильна или просто её убивает, если она слаба — ведь отобрать у слабого собрата добычу будет легче, ну, а если осторожность оправдала себя, то и отступить не грех. Гримм давно поняли, что переть сплошным потоком на стены — самоубийство. Вместо этого они позволяют людям ослабить бдительность, живя поодаль от воды — главного источника жизни человечества. Они нападают на желающих увеличить свою территорию беззащитных людей вне стен. На одиноких путников или малые группы. Такие отважные идиоты тоже есть и мрут они как мухи, под когтями и клыками монстров. Вот и его гоняют уже третьи сутки. Не позволяют ни есть, ни спать, ни банально перевести дух. Постоянное напряжение отнюдь не пошло на пользу парню. Он стал нервным, дёрганым, рассеянным. Его нервы стали сдавать. Он осунулся, похудел из-за недоедания, стал вялым из-за недосыпа. Это всё едва не стоило ему жизни… раз десять. Но он всегда выходил из схватки относительно целым: царапины и синяки он даже считать не стал бы — слишком много. Простой человек без Ауры не продержался бы и дня… но он и не человек вовсе. Фавн — и этим всё сказано. Он человекоподобный змей — холоднокровный хищник в окружении таких же, но более вспыльчивых, хищников. Потухшие, холодные синие глаза с узким змеиным зрачком позволяли видеть тепло. Обоняние позволяет не просто заметить затаившегося врага, но и понять, почувствовать его положение. Он чувствует вибрацию, исходящую от Гримм. Его восприятие, бывшее ранее ближе к человеческому, мощным прыжком ушло далеко вперёд, развиваясь до сих пор. Он был способен выживать лишь благодаря сильному телу и по настоящему змеиной пластичности. Нервная система, несмотря на сильное перенапряжение, всё ещё позволяет ему держаться, уходя от невероятно быстрых атак Гримм. Даже не смотря на огромные мешки под глазами, не обращая внимания на невероятную сонливость, сопротивляясь боли в налитых металлом мышцах, плюя на истощение — он сражается. — «Вы все поляжете здесь» — тяжело ворочались мысли в его голове. Кровь взбилась пеной от разгоревшейся в душе ненависти, чтобы мгновением позже потухнуть, уступая холодной сосредоточенности: — «А потом я приду за головой тех, кто отнял у меня семью» — холодные синие глаза проводили дернувшегося ушами альфа-беовульф: — «Всех убью, один останусь» — пообещал он сам себе, падая с ветки на голову шедшего в конце монстра. Вырвав меч из затылка моментально умершего Гримм, Кира развернулся на пятках, пропуская рванувшую с четырёх лап тушу мимо. Пролетевший мимо монстр упал на мокрую, из-за недавно прошедшего дождя, землю сломанной куклой, его отделённая от тела голова улетела в кусты. — Всех, сука, убью! — Кира встретил рванувшего на него Альфу жалом алчущего крови меча. Более ловкий чем другие, Гримм увернулся от укола, посылая взамен когтистую лапу. Когти едва не полоснули по измазанной землёй белой майке, вспарывая живот парня, но тот отскочил на полшага, пропуская взлетевшую снизу-вверх лапу. Удар наискось Альфа принял на выступающие рёбра внешнего скелета — противно звякнув, меч отскочил. Пропустив над головой готовые насадить его грудь на свои когти лапу, Кира шагнул вперёд, чтобы зашедший сзади беовулф едва не ударил своего вожака. Оказавшись за спиной Альфы, он хотел пырнуть того в печень — говорят это неприятно — но был вынужден отпрыгивать от метнувшегося на него оборотня перекатом. Оставшиеся трое из всей стаи в пол сотни голов окружили парня, отрезая ему пути отхода. Недобро подняв губу в оскале, и не собирающийся отступать Кира, понимал, что если не закончит всё сейчас, то его организм просто сломается под нагрузкой, не выдержит ещё одной бессонной ночи, не справиться под давлением недоедания. А потому он сжал покрепче зубы, расслабил пальцы на рукояти и схватился за меч двумя руками, отпуская ножны со вторым клинком в самодельной наспинной перевязи из порезанной на лоскуты рубашки. — Ррр — ворчали Гримм, ходя кругами вокруг застывшего в одной позе, смотрящего на них твёрдым взглядом прищуренных глаз, парня. Первым не выдержал самый слабый, раненный длинным порезом через всю грудь, Беовулф, прыгнув из-за спины Киры. Развернувшись на пятках, фавн, воспользовавшись инерцией набравшего приличную скорость Гримм, разрезал тому и так раненную грудь напополам. Пролетев дальше, поверженный противник заскулил, не в силах подняться. Впрочем, на него уже никто не обращал внимание — Альфа в низком прыжке едва не снёс лишь чудом успевшего отскочить Киру. Сердце парня пропустило удар — он вновь едва не погиб, но в этот раз всё намного сложнее: против него матёрый монстр, который ни за что просто так не подставиться под смертельно опасный для него клинок, а ещё он устал, близкая победа невольно заставила расслабиться. — Ху~ух. — выдохнул через нос парень, успокаивая собственно сердце, ухнувшее по рёбрам с той стороны. Рывок вперёд — не успевший повернуться Альфа небрежно отмахиваться, лишь бы прогнать налетевшего на него человека. Меч, встретив когти, взорвался искрами, жалобно скрипнул и, зазмеившись трещинами, сломался, оставляя в руке лишь хрупкий осколок… который Кира вогнал в широкую грудь вышедшего из-за плеча вожака, Беовулфа, по самую гарду, проворачивая тот в ране. Оставшись без меча, парень в отчаянье зарычал, убегая вперёд — в лес. Деревья мелькали на границе восприятия, пока глаза рыскали по земле, выискивая корни или кочки, или ямы, запнувшись, наступив или провалившись в которые он мог упасть, оказавшись в итоге под когтями гнавшегося за ним с диким рыком Альфы. О которые мог поскользнуться, растягиваясь по земле и быть погребённым под тушей Беовулфа, который и выше, и шире, а следовательно, и тяжелее своих менее развитых собратьев. В которые, влетев, мог сломать ноги, подставляя шею под клыки твари — вариантов много, но они все закончатся неминуемой смертью, а потому он во все глаза выглядывал на земле естественные ловушки, попутно обязательно держа за спиной дерево, чтобы и так более быстрый, использующий все четыре конечности в беге монстр, не прыгнул на его спину, соблазнившись открытостью. — Бег по пересечённой местности, хули. — вырвался нервный смешок из хрипло гонявшей туда и обратно воздух, глотки. Всё его самообладание утекло, будто вылитая на голову вода. Сердце вновь сковал страх, а желудок свело в спазме, но упрямый разум, твердивший о его смерти, хоть и ныл, но продолжал искать путь вперёд, не желая сдаваться на поживу врагу: — Сука! — не выдержал превратности судьбы Кира, всё же спотыкаясь о очередной неожиданно попавший под ногу корень. Деревья неожиданно разошлись в стороны, выпуская кувыркающегося парня из своих объятий. Нога зацепилась за едва выбившееся из каменистой земли деревце… спасшее его от падения в пропасть. — Ххх… ххх… ххх. — хрипел уставший, страшно перепугавшийся Кира, душа которого убежала куда-то в задницу, роняя тапки по пути: — Гм… — шумно сглотнул парень, посмотрев вниз. Голова закружилась, и он поспешил оторвать взгляд от зелёных крон растущих там, внизу, деревьев: — Не будем искушать и так начавший переваривать самого себя, желудок. — нервно хихикнул медленно поднимающийся на ватные ноги фавн: — Ну давай… — шепнул Кира, хватаясь за так и не покинувший ножны фамильный меч. Показавшийся из-за деревьев Гримм подошёл на расстояние одного рывка, напружинивая ноги: — Давай! — сорвался истеричный крик. Рыкнувший Альфа кинул руку вперёд, но когти так и не достигли ни шеи, ни груди его добычи, соскользнув по мечу. Шагнувший вперёд Кира поменялся местами с волком, пнув того под копчик — нога прошла рядом с бедром сделавшего полушаг монстра, задевая лишь чёрный мех. Тяжёлый удар слева пришёл на жёсткий блок ножен и, едва не располосовав кончиками когтей бок, отскочил от тех. Переступивший с ноги на ногу Кира, взглянув сердитым прищуром из-за предплечья, поднял над собой клинок, с силой опуская тот вниз, прямиком между волчьих ушей. Вскинутая в верхнем блоке лапа монстра переломилась в предплечье, отсушив ладони едва не разжавшего хватку парня. — Грааа! — зарычал от боли Гримм, полоснув когтями целой руки перед собой, наотмашь, отгоняя Киру. Фавн не успел отпрыгнуть, за что поплатился четырьмя рваными полосами через всю грудь. В глазах помутнело от боли, ноги стали ватными, горло пересохло, а он мог лишь сцепив зубы поднять неожиданно потяжелевший меч переде собой, в среднюю стойку. Его шатало, взор застилала кровавая мешанина, в желудке будто что-то взорвалось, обжигая стенки кипятком. Когда Гримм прыгнул, он едва успел подставить под клацнувшие перед носом клыки, ножны. Внезапно клинок выдвинулся, чего хватило моментально смекнувшему об этом, летящему вперёд спиной парню. Он, оттолкнулся от башки Гримм, перевёл неконтролируемое падение под весившую два центнера тушу, в кувырок вбок. Скрипнув, камень под берцем соскользнул, швыряя Киру об землю. Ударившийся головой о каменистую почву, переждавший пока зайчики перед глазами перестанут прыгать, растаяв, он встал на разъезжающиеся ноги, поднимая так и не отпущенный из стальной хватки клинок. Встав в замысловатую стойку, когда жало меча встает параллельно наклонившемуся немного вперёд телу. Лезвие холодило бок, а гарда лежала на плече, Кира глянул поверх предплечья на выдернувшего когти из дерева, выплюнувшего в сторону пустые ножны и уже развернувшегося к нему Альфу. — Тц. — щёлкнул парень языком, почувствовав стекающую по левому бедру кровь: — Всё же порезался, пока катался колбаской по этим блядским камням. — он сплюнул кровавую слюну вправо, чтобы не запачкать штанину стоящей чуть впереди ноги. — Гррр — зарычал напружинивший задние лапы Гримм. Присев, фавн приготовился к рывку, внимательно смотря в глаза раненого монстра. Игра в гляделки закончилась, Гримм рванул вперёд, выставив перед собой левую лапу. Шагнув вперёд, Кира молниеносно взмахнул смазано мелькнувшим мечом.