Нарушенные обещания, или «Каэде надоело, что я валяюсь на диване»

На втором этаже квартирки Кабураги ритмично поскрипывала кровать. Из спальни Минутного Тигра доносились глухие стоны. Род занятий «детектед». И, казалось бы, никакая атомная война не заставила бы сейчас Тигра и Кролика отвлечься от этих очень увлекательных занятий, если бы не одно но. дверной звонок у Котетсу был настолько термоядерный, что под его адский звон закончить свои увлекательные занятия было просто нереально. После пяти минут настойчивого звона, Котетсу вскочил с кровати и громко выматерился. Барнаби разочарованно уткнулся носом в подушку. — Ничего, зай, у нас еще весь вечер впереди. Пойду-ка я надеру зад этим… — Трусы хотя бы надень, — напомнил блондин. — Да уж лучше без трусов дверь открыть, чтобы знали, от чего отрывают, — проворчал хозяин, всё же натягивая плавки. — Да иду я, засранцы, чтоб вас. Кто там?! — Дочь твоя, открывай сейчас же! Что?! Котетсу молча подобрал с пола челюсть и щелкнул замком. Вот даже без вопросов. В плавках, как и был. Было по фигу на всё уже. Но факт в том, что что-то ты внезапно, доченька! Аура девочки напомнила Тигру очень-очень мрачную тучу. А взгляд — молнии, которыми швыряет Дитя Дракона. Хотя сейчас сам факт такого нежданчика, как приезд дочки, был всяко страшнее каких-либо там молний. — Во-первых, какого пресвятого Легенды ты не открывал дверь, во-вторых, почему ты в таком виде, старый извращенец?! — с этими словами, которые будто обрели форму и врезались в Котетсу большими стрелами. Каэде от души отдавила отцу ногу и бесцеремонно завалилась уже к себе домой, швырнув на порог весьма большую для неё сумку. — Солнышко, ты так внезапно. Ты же должна была приехать только через неделю, — несчастным тоном залепетал Кабураги. — Скучно мне стало, надоело дома сидеть. Вот и приехала. Кроме того я по кое-кому соскучилась, а этот кое-кто… фу, противно! — она резко повернула голову, — иди оденься! — Ну что, разобрался, кто там был? — по лесенке бодренько сбегал Барнаби Брукс Младший, тоже в одних боксерах. Завидев офигевшую Каэде, сам не менее офигев, он живописно, как в кино, навернулся на оставшихся пяти ступеньках носом вниз. Котетсу поморщился, представив себе, насколько это может быть больно. — Пап, можешь мне кое-что объяснить? — подала голос Каэде, медленно поворачиваясь к отцу, сохраняя всё то же офигевшее выражение лица. Уже без тени грозы, абсолютно невинное, но явно человека, пребывающего в сильном шоке. — И жили они долго и счастливо, — сокрушенно выдавил Барнаби, поднимаясь на ноги, потирая раскрасневшуюся переносицу и озираясь в поисках очков. Котетсу же от смущения даже не знал, что сказать в своё оправдание. — Это пахнет теми комиксами-додзи на вас, друзья мои. Подруга почитать давала. Было довольно забавно. Взрослые такие странные люди, — вздохнула девочка, даже не замечая, что мужчины оба осели на пол, — как бы то ни было, я рада, что вы снова вместе! — Мы тоже… рады, — хором ответили они. — Ну, так если рады, то помогайте мне распаковывать вещи! — с улыбкой заявила девочка. Просто Каэде решила не вдаваться в подробности, а смириться со всеми странностями отца. Какая разница, какие там у них отношения, если сейчас всем хорошо и всё плохое позади? А главное, что больше Котетсу не валяется тоскливо на диване в родном захолустье! — И жили они долго и счастливо, — усмехнувшись, повторил Котетсу фразу рассекреченного любовника.