Долг платежом красен

Когда я вернулась в кабинет, предварительно всё сфотографировав, Ичиро уже собирался уходить. А вслед за ним и наши, горящие корпоративным духом и желанием поработать, сотрудники: Саэки решила проводить жениха, а остальные взять внеочередной обеденный перерыв. Угадайте, кто оставался в кабинете? Всё та же троица: я, Като и Камбэ. — Подождите, — окликнула я уходящих, — Я тут нашла ключи в коридоре. Никто не терял? — протянула я «найденную» вещицу. — Это мои, — узнал свой брелок наш гость, машинально засунув руку в карман пиджака, чтобы убедиться, — Ума не приложу, как я мог их потерять! — Ты такой рассеянный, — хихикнула Саэки. — Ещё раз извините, что облила чаем, — смущенно улыбнулась я, отдавая ключи. — Да забудьте вы об этой нелепице, — замахал руками Накано, — Мне уже становится неудобно. И спасибо, что нашли ключи, не пришлось идти домой пешком. Я дождалась пока все уйдут, чтобы не толпиться на лестнице и, подхватив свою сумочку, тоже собралась смыться. Неплохо бы, конечно, рассказать о своих находках Като, но я пока не придумала, как это сделать. Не скажешь же, что влезла в чужую машину! Особенно учитывая отношение парня к нарушению закона. Поэтому я сперва решила посоветоваться с Лилит по этому поводу. Но не успела я сделать и пары шагов в сторону двери, как услышала с диванчика холодное: — Позволь спросить, куда это ты собралась? Я удивлённо уставилась на Камбэ. Като последовал моему примеру, не понимая причину такого вопроса со стороны напарника. — Домой… В магазин… Да какая разница?! — нахмурилась я, — Какие ко мне претензии, если я буду находиться в радиусе десяти километров? Камбэ ведь сидел здесь всё время, окна на парковку сбоку не выходят и всё же… — Ты ничего нам сказать не забыла? — парень смотрел холодно и требовательно. От такого взгляда у меня морозец по коже пробежал, хотя здесь довольно-таки тепло, если не жарко. Но какое право он вообще имеет меня допрашивать?! Я вновь почувствовала, как на меня накатывает тяжелое, словно ртуть, раздражение. — Нет. Если бы хотела что-то сказать, уже сообщила бы. — вздернула я подбородок, — И вообще, у меня дела. Я тороплюсь. Забыла утюг с плиты убрать и всё такое… — прищурившись, съязвила я. — Камбэ, да в чем дело? — не выдержал Хару, бросив сердитый взгляд на напарника, — Что ты к ней прицепился? Не с той ноги сегодня встал? — Хорошо. — уголок рта Дайске дернулся в легкой усмешке, похоже моя сердитость и реакция Като его лишь позабавили, — Спрошу более конкретно. Ты что-то нашла в машине? Да как такое возможно?! Тьфу ты, ну конечно! Отследил по маячку. Я почему-то наивно считала, что проблемы могут возникнуть только если я выйду за обозначенную территорию. Но ведь в действительности, ничто не мешает Камбэ посмотреть моё местоположение, особенно если он считает, что я могу находиться совсем не там, где по его мнению должна. Но это… это просто возмутительно! Я что ему, болонка на поводке? — Следить за людьми незаконно! — в гневе выпаливаю я, поджав губы. — Взламывать и обыскивать чужие машины тоже. — парирует мой собеседник, — Итак, что ты нашла? В пылу нашей «милой беседы» мы совсем забываем про одно обстоятельство, которое присутствовало здесь же и прекрасно слышало наш разговор. — ЧТО?! — ошеломленно восклицает Като и его возмущению нет предела, — Я не ослышался?! Вы двое совсем с ума посходили?! Одна влезает в чужую машину и проводит там несанкционированный обыск, а второй об этом прекрасно знает и ничего не предпринимает! И это работники полицейского департамента! — Вот поэтому я и не хотела говорить… — я бросаю выразительный взгляд в сторону Хару, вскочившего с места и начавшего ходить из угла в угол. — Мне стоило об этом подумать, — задумчиво соглашается со мной Дайске. Мы пережидаем бурную реакцию парня и я, наконец, осмеливаюсь вставить словечко в его монолог о том, как мы позорим местную полицию. — Като, послушай, у меня, правда, не было выбора, — я поднимаю брови домиком, — Всё на самом деле очень серьезно. Саэки грозит не просто обман, тут ещё каким-то боком киллер нарисовался. — Киллер?! — Хару останавливается, не закончив маневр и едва не влетев в угол стола от неожиданности, — Рассказывай! Я перевожу взгляд на открывающуюся дверь и отрицательно качаю головой. — Не здесь и не сейчас. — тихо говорю я. Парни, проследив за моим взглядом, оборачиваются и тоже видят входящую улыбающуюся Махоро. — А вы чего все такие серьёзные? — весело щебечет она, просто лучась счастьем. — Э-э, Саэки, — выдавливает из себя Като, — Мы на перерыв сходим? Остаешься за старшую. — старается улыбнуться он, но улыбка выходит несколько натянутой. — Ладно… — удивленно протягивает девушка, наблюдая, как мы, не дождавшись ответа, выходим за дверь. *** — Ну и видок у нас однако, — весело шепнула я Като, увидев, каким удивленным взглядом нас провожает один из официантов. А вот Хару было не до веселья, в повседневной одежде в дорогом ресторане парню было более чем неуютно. Я же находила наше положение забавным, ну а что касается Камбэ, его, казалось, и вовсе ничего не смущало. — Нам нужен столик в отдельном помещении, — величественно распорядился Дайске, когда к нам подошел метрдотель. Тот важно кивнул и провел нас на второй этаж по широкой лестнице с резными перилами и, разумеется, алой ковровой дорожкой. Я бодро крутила головой, осматриваясь. Обстановочка была что надо — на деньги, вырученные с продажи одной только хрустальной люстры из этого заведения, небольшая страна могла бы, пожалуй, спокойно прожить с полгода. Камбэ предложил это место по двум причинам: во-первых, в отличие от шумного кафе, здесь можно было спокойно поговорить. Но, разумеется, это было не основной причиной, побеседовать можно было и в машине, что мы отчасти и сделали. Второй и самой главной причиной было то, что мы планировали пригласить сюда же Ичиро, чтобы окончательно разобраться во всей этой ситуации. Сделать это поручили Сузуэ. Разумеется, она должна была подойти к нему как к издателю и договориться о якобы подписании делового договора. Девушку он ни разу не видел, и нам это было только на руку. Комната, в которую нас привели, утопала в живых цветах и предметах роскоши. Картины в тяжелых позолоченных рамах, бархатные занавески с кистями на окнах, антикварные предметы мебели, лепнина на потолке. Мы полукругом сели за резной столик с кипельно-белой скатертью и нам подали меню. — Пусть Камбэ на свой вкус заказывает, — отмахнулась я от официанта, пытавшегося вручить мне другой экземпляр, — Во-первых, он здешние блюда знает лучше, чем мы. — пояснила я Като, поймав его удивленный взгляд, — А во-вторых, «кто платит, тот музыку и заказывает». Нам-то здесь, боюсь, даже кусок хлеба не по карману. Дайске пожал плечами и уверенно заказал то, что посчитал нужным. Я аж позавидовала такой уверенности — я в обычном магазине не всегда могу определиться, с какими добавками чай купить, а Камбэ без малейших колебаний сделал заказ блюд за других людей. Я не особо вслушивалась в то, что парень говорит официанту — пусть лучше сюрпризом будет, и невольно начала рассматривать картины на стенах. — Красивые, — проследил за моим взглядом Като. — Ага, даже жалко, что это всё копии, — киваю я. — А я думал для этого нужно проводить экспертизу, просвечивать ультрафиолетом и так далее. — удивился Хару. — Не всегда, — уклончиво отвечаю я, — Я просто вижу, что пара картин точно копии, поэтому и пришла к выводу, что остальные скорее всего тоже не оригиналы. Я нисколечко не покривила истиной — просто свои работы я всегда узнаю. Надо будет Лилит рассказать, вот она разозлиться! Я тогда как раз тренировалась подделывать картины под её чутким руководством. Здесь, кстати, всё было вполне легально. Но когда мы принимали заказ, нам была рассказана трогательная история о жене, которая очень хочет иметь картины известных мастеров, но финансы этого, увы, не позволяют. Поэтому с нами заключили договор, где указывалось, что купленные у нас картины являются копиями, а мы, в свою очередь, не распространяемся об этом, чтобы слухи не дошли до жены. В общем, как видно, нас надули. Если бы мы знали, что картины пойдут в место, которое приносит немалую прибыль владельцу, ценник был бы совсем иным. Эх, и ведь не похвастаешься своими работами, слишком палевно. Хотя, разумеется, я их подписала. Но думаю, мало кто будет присматриваться и вообще заметит маленький золотой росчерк в виде птички рядом с солнечными бликами в траве на одной картине и затерявшееся в складках платья изображенной девушки такое же солнечное пятно на другом полотне. Да, когда дело касается моих работ я слегка тщеславна, особенно учитывая сколько времени и труда в них вложено. Ну а что до моих спутников, как говорится: «Меньше знают — крепче спят». Принесли заказ. Ого, насколько вышколенный здесь персонал! Сперва блюда поставили передо мной, ведь согласно этикету женщин обслуживают первыми. И это несмотря на то, что Камбэ выше по статусу, а дама, то есть я, пришла в шикарное заведение в джинсах и футболке. Перед нами выставили шикарный стейк из мраморной говядины и овощи-гриль. Кроме того на столе были легкие закуски. — Это что вообще? — шепотом спросил меня Като, уставившись на миниатюрную еду. — Это вообще едят или этим просто любуются? Я невольно прыснула. — Всё в порядке, это вполне съедобно, — успокоила я парня, — Это «Амюз буш» — с французского переводится дословно как «развлеки свой рот». Но если в двух словах, это просто закуска, чтобы подогреть аппетит. Официант, прекрасно слышавший наш разговор, и бровью не повел. — Что вам подать из вин? — учтиво спросил он. — Мне ещё на работу потом, я пить точно не буду, — замахал руками Като. Эх, какой же он всё-таки правильный. Наверно, и дорогу всегда в положенном месте и на нужный свет переходит. — А я всё равно домой, поэтому буду, — улыбнулась я. Гулять так гулять. Тем более, не за свой же счет. — Мне принесите Шато д’Икем, — распорядился Камбэ. Всё-таки насколько же легко и непринужденно он делает заказ — я даже залюбовалась. Дайске вообще выглядит здесь довольно органично, в отличии от офисного помещения отдела полиции. — Прекрасный выбор, — кивнул официант. — А даме? — А «даме»… — на этих словах Камбэ едва заметно усмехнулся, но затем вновь стал серьезным и распорядился, внимательно глядя на меня, — «Royal de Maria». Я невольно присвистнула. Да уж, на винах Дайске не экономит. Себе он взял белое французское вино 1811 года выпуска. Интересно, что это вино такое супердорогое из-за того, что в тот год была видна Большая комета, а виноделы верят, что вина, произведенные в такие года, получаются невероятно вкусными. Что же до напитка, заказанного мне, оно относится к категории ледяных вин. Нет, вовсе не потому, что подается охлажденным. Всё дело в невероятно сложном процессе изготовления — виноград замораживают прямо на лозе, прежде чем оставить его ферментироваться, что придает напитку более сладкий вкус и делает вино «десертным». Просто «вау» я бы сказала. Хорошо, что Лилит буквально вдолбила в меня все эти знания, чтобы я не опозорилась на каком-нибудь из приемов. А то сидела бы сейчас как Като с абсолютно непонимающим видом. Хотя разве лучше сидеть с абсолютно ошеломленным от осознания того, сколько денег было потрачено на наш «обед»? Я постаралась взять себя в руки и с как можно более небрежным видом принялась за еду. Правда, сохранить покерфейс мне так и не удалось. Мясо, из которого был сделан стейк было сочным и невероятно нежным. Овощи-гриль, приготовленные на оливковом масле с добавлением розмарина тоже были великолепны. Амюз буш же буквально таяли во рту, а вино прекрасно оттеняло их вкус. И это не говоря уже о том, что эстетически это всё выглядело просто потрясающе: стильная посуда, идеально выложенный гарнир. В общем, впечатлившись местной кухней, я решила ничего не говорить Лилит о картинах. Я подняла глаза и встретилась взглядом с Камбэ, который наблюдал за нами краешком глаза с едва заметной усмешкой. Кажется, его забавляла наша реакция. Ладно, признаю, в этот раз ему удалось меня впечатлить. — Вкус потрясающий! — озвучил мои мысли Като, — Начинаю понимать, почему богачи тратят столько денег на еду. — Ага, офигенно вкусно, — соглашаюсь я с ним. А что? Мы не на приеме, можно и попроще мысли выражать, да и Хару, надеюсь, наконец расслабится, а то с нашего сюда прихода сидит как на иголках. Ну, так-то его можно понять, столько приборов сразу он за столом ещё не видел, как тут вообще разобраться, чем и что можно есть, чтобы не выглядеть кретином. — Десерт для леди, — официант материализовался перед нашим столиком как раз, когда я закончила со стейком. Он поставил передо мной вазочку с чем-то невероятно красивым и предусмотрительно подлил вина в бокал. — С-спасибо, — растерянно откликаюсь я, разглядывая десерт, который и есть-то было жалко. Здесь было всё: и марципановые цветочки по краям, и кусочки шоколада, и пряный аромат ванили, но доминировали во всей этой вкусовой композиции клубника и взбитые сливки. Я уставилась на это чудо кулинарии и неосознанно погрузилась в воспоминания. — Хитоми-сан, а это правда, что вы с мамой неприлично богаты? — мгновенно всплыл у меня в голове мой собственный вопрос. Мы тогда собирали мои нехитрые пожитки для переезда к новообретенной родне. Хитоми поворачивает ко мне свою хорошенькую головку и звонко смеётся, совсем необидно — по комнате словно разносится перезвон фарфоровых колокольчиков. — Вовсе нет, с чего ты это взяла? — весело спрашивает она, — Мы, скорее, прилично богаты. И почему ты называешь меня «-сан»? Я же не взрослая. Ну вот и как мне объяснить Хитоми, что я просто не могу говорить ей «-чан», она же… такая неземная, чудесная, словно небесное создание, как принцесса из лунного королевства. Иллюзорна как облака на небе. Разве к такой можно обращаться «-чан»? Всё это я понимаю интуитивно, но не могу ей ответить — просто не представляю, как это словами выразить и потому лишь горестно вздыхаю. Хитоми по-своему истолковывает мой вздох и обеспокоено спрашивает: — Тебя расстроил мой ответ? Я не хотела… А почему ты вообще спросила? Я путано объясняю: — Это Винни сказал, что вы неприлично богаты… Вот я и решила узнать… Ещё он сказал, что они, ну те, кто богаты, пьют по утрам кофе с зефиром и едят клубнику со сливками… Но если вы не неприлично богаты, то клубнику, наверно, не едите… — робко заканчиваю я. Я невольно вздрагиваю, когда мне на плечо мягко опускается чья-то рука. Оказалось, это мама Хитоми неслышно зашла пока мы болтали и оказалась невольной слушательницей нашего разговора. — Не волнуйся, — ободряюще улыбается мне она, — Хоть мы и не «неприлично», а просто богаты, но клубникой со сливками угостить тебя можем. С кофе сложнее, — шутливо говорит женщина, — Тебе его пока нельзя. Как ты смотришь на какао с зефиром? — Хорошо смотрю, — смущенно улыбаюсь я в ответ. — Тогда, думаю, мы поладим… Поднимаю глаза и ловлю на себе два обеспокоенных взгляда. Отлично, я похоже опять потеряла связь с реальностью. — Юко, всё в порядке? — спрашивает Като и его золотистые глаза излучают беспокойство, — Ты уставилась на десерт и несколько минут ни на что не реагировала. — Можем заказать другой, если тебе не нравится, — озадаченно произнёс Камбэ, — Мне казалось, ты любишь десерты с клубникой… Ох, это наверно из-за того разговора у музея. Ну надо же, я тогда сказала в шутку про клубничные тортики, а он, оказывается, запомнил. — Мне кажется, тут дело в другом, — покачал головой Хару, — Юко, я прав? Ты как будто была совсем в другом месте… Я закусила губу и кивнула. Ну вот, опять доставила людям беспокойства. — Простите, — виновато говорю я, — Просто вспомнился один эпизод из моей жизни… По возникшей выжидательной паузе понимаю, что одним этим предложением мне не отделаться. Вздыхаю и продолжаю: — Помните, я говорила, что в детстве меня забрала к себе родня? — мои спутники кивают, припоминая тот разговор в машине, — Первым десертом, которым они меня встретили в своем доме, была именно клубника со сливками… Поэтому, — я мягко приподнимаю уголки губ, предаваясь ностальгии, — Это лакомство у меня ассоциируется со вкусом детства и счастья… Я немного помолчала, а затем подняла глаза на Дайске и светло улыбнулась: — В общем, спасибо тебе за такие воспоминания… Правда, спасибо… Чувствую, что если сейчас продолжу в том же духе, то рискую расплакаться от нахлынувших эмоций и нарочито весело добавляю: — Так что, если вдруг тебе понадобится вскрыть замок, подделать картину или подпись, ты знаешь, где меня найти. — Давайте уже без криминала обойдемся, — недовольно ворчит Хару, — Камбэ, надеюсь, ты не воспользуешься её предложением. — Зануда, — парирую я. — Юко, — Като выразительно постучал пальцем по столу, как маленькому ребенку, — Нарушишь закон — арестую. Но видно, что он не всерьез. Сам грозится, а в глазах так и мелькают задорные золотые искорки. — Ух ты, — улыбаюсь я, поддерживая эту полушутливую игру. — Камбэ, — разворачиваюсь я ко второму парню, — А ты придешь меня в тюрьме навестить? — И не подумаю, — фыркает тот. — Что, даже пирог с напильником не принесешь? — огорченно округляю я глаза в притворном ужасе от такого безразличия к моей судьбе. Като весело смеется и я следом за ним. Камбэ старается оставаться серьезным, но даже ему это удается плоховато — уголок губ его выдает. В самый разгар веселья появляется Сузуэ и улыбка мгновенно слетает с наших лиц — мы вспоминаем, зачем мы, собственно, здесь собрались. Хотя нет, Хару, пожалуй, как раз таки забыл — вон как девушку мечтательно разглядывает. Интересно, а она это замечает? Похоже, что нет. Бедняга! Неразделенная любовь — дело серьёзное. — Наш гость сейчас поднимется, — с поклоном в нашу сторону в качестве приветствия, говорит она. — Сузуэ, забери у него телефон, — распоряжается Камбэ, — Скажи, что здесь нельзя им пользоваться, а после проверь на наличие жучка. — Хорошо, — кивает девушка и удаляется, предварительно улыбнувшись нам. Я тихонько пинаю Като под столом ногой, а то парень совсем поплыл. Тот ойкает, непонимающе крутит головой, а потом вздыхает, понимая в чем дело. Наконец, в помещение заходит Ичиро. — Не понимаю, к чему такая таинственность, — хмурится он, — Телефон отобрали… — мужчина удивлённо останавливается, понимая, что видел всю нашу компанию не далее, чем сегодня, пару часов назад, — Что всё это значит? Я предусмотрительно прикладываю палец к губам, а Камбэ, достав из кармана детектор исходящего излучения, проводит им перед нашим гостем. Затем довольно кивает и убирает дорогую игрушку в карман. — Простите за это, — улыбаюсь я, понимая, что сделал Дайске, — Это было необходимо. — Нужно было убедиться, что на вас нет прослушки. — поясняет парень, — Не хотелось бы говорить при нежелательных свидетелях. — Лучше присядьте, — говорит ему Като, — Разговор будет длинным. — Вы о чем? — непонимающе восклицает Ичиро. — Вот об этом и об этом, — показываю я ему фотографии на экране телефона. Первую, с прицельной меткой на лбу девочки и вторую с запиской, на который была единственная фраза: «Теперь передумал?», найденную там же, в машине, — А ещё о Саэки, женихом которой вы якобы являетесь. Было видно как побледнел мужчина, но вскоре он снова взял себя в руки. — Нет, обедать я не буду, — сказал он, подошедшему с меню официанту, — А вот выпить принесите. Мне это сейчас необходимо.