С меня причитается

      Разумовский ходил кругами по своему офису. Яну он оставил на поручение милых улыбчивых девушек-консультанток, которые утверждали, что превратят её в красавицу, с которой не стыдно выходить в свет (из-за чего получили мрачный недовольный взгляд Яны). С минуты на минуту пара должна была выехать в казино, но Григорянская ещё не вернулась, и Сергей уже был уверен, что она передумала и сбежала.       За стеклянной дверью возник силуэт в красном платье, и Разумовский подскочил, чтобы открыть тяжёлую для девушки дверь, из-за чего Яна, навалившаяся на ручку, чуть не налетела на молодого человека. Неловко прокашлявшись, она отступила на шаг, чтобы он мог её разглядеть, и покрутилась.       — Ну? Что, что, красивая, а? Давай, скажи, что красивая, меня так мучили, я не понимаю вообще, зачем надо было так мучиться.       Сергей замер. В салоне Яну превратили в Кристину. Внешне уж точно. На лице был изящный вечерний макияж, волосы, ранее казавшиеся безжизненными, были закручены в локоны и блестели, алое обтягивающее платье подчёркивало прекрасную фигуру девушки. Разумовский ещё раз с удивлением отметил про себя, как уверенно она держится на каблуках.       Яна подняла бровь:       — Ну?       — Можешь… улыбнуться? Пожалуйста, — смущённо попросил Сергей.       — Чё? — удивилась она. Разумовский улыбнулся. — А.       Девушка глубоко вдохнула и шумно выдохнула, выдавливая из себя улыбку.       — Какого хуя я на это согласилась вообще, — широко улыбаясь, сквозь зубы процедила Яна.       Она настолько походила на Кристину, что у Разумовского защемило в груди. Сложно было осознавать, что это не она.       — Едем? — спросила Григорянская.       — Есть… Есть проблема. И я ждал тебя, чтобы рассказать.       — Написал бы, — недоумённо вскинула бровь девушка.       — Это надо видеть, — Сергей спешно вернулся к экрану во всю стену. — Марго, покажи статью.       — Сейчас, — весёлым механическим голосом отозвалась виртуальная помощница. На экране возник длинный текст.       — Что это? — покосилась на него Яна.       — Эти журналисты… Везде пролезут, — запинаясь, начал объяснять Разумовский. — Кто-то уже написал о нападении на Крис. Что она лежит в больнице, что она только пришла в себя. Даже имена напавших упомянуты. Это какой-то кошмар. Люди этой профессии… меня пугают. Если кто-то уже это прочитал, то я не смогу появиться с тобой на вечере. Будет много вопросов.       — Откуда…? — девушка разглядывала статью. — А ты не можешь выяснить, кто это? Я бы побеседовала с этим умником, — на лице Григорянской мелькнула решимость.       — Автор статьи некий i.kravchenko, но полное настоящее имя не упомянуто. Во «Вместе» и в интернете пусто. Журналист-невидимка какой-то. И благодаря децентрализованной системе шифрования отследить, с чьего устройства публикуются посты, невозможно. — На непонимающий взгляд девушки он продолжил: — Односторонний способ… Шифрования…       — Я бы ему устроила и ай, и ай-яй-яй, — хмыкнула Яна. Увидев, как поник Сергей, она спешно обратилась к нему: — Да скажем, что это всё враки жёлтой прессы. Ради хайпа. Камон, в первый раз, что ли? Зато все на нас глазеть будут, — Разумовский испуганно посмотрел на девушку. — Будем звёздами вечера. Брось, ты же сам Сергей Разумовский. А я сама… Кристина… Григорянская. Не нам стесняться нужно.       Молодой человек зажмурился и глубоко вдохнул, сжав кулаки.       — Ладно. Может, обойдётся. Едем. Машина уже ждёт, — Сергей потряс головой, сгоняя наваждение, и быстрым шагом, не оглядываясь на спутницу, вышел из офиса.       В казино было уже людно, бóльшая часть гостей прибывала именно сейчас, через два часа после начала. Под приятную музыку очаровательные танцовщицы развлекали зрителей.       — Это ж сколько у него бабок, что он открыл такое казино и не обанкротился? — поражённо улыбнулась Яна, оглядываясь.       — Не глазей, как нищенка, впервые попавшая во дворец, — не оборачиваясь на девушку, произнёс Сергей.       — Я и есть нищенка, впервые попавшая во дворец, — недовольно покосилась Григорянская на молодого человека. — Или ты уже забыл? — она нахмурила идеально нарисованные брови. Разумовский вздохнул.       Вскоре к Сергею с Яной начали подходить знакомые миллиардера, вынуждая его нервно улыбаться и неопределённо отвечать. Девушка решила, что её сестру в обществе считают тупой, поэтому не заговаривают с ней, чему она была только рада. Нечасто выпадает возможность послушать разговоры самых богатых людей города.       — Ну и мерзость, — тихо произнёс молодой человек, когда они с Яной остались наедине.       Девушка рассмеялась.       — Да ладно тебе. Ты вращаешься в таких кругах, знаком с такими людьми и ещё чем-то недоволен.       — Отдал бы всё своё состояние, чтобы никогда их больше не видеть.       Яна фыркнула.       — Ты какой-то неправильный. Как и моя сестра.       Сергей смерил спутницу взглядом. Внешне — вылитая Кристина Григорянская, внутренне — полная её противоположность.       — Мне нужно выпить.       — Если ты сопьёшься, я тебя домой не потащу, — предупредила девушка, кинув взгляд на барную стойку. — Погоди, погоди… — внезапно насторожилась она. — Это же… Там Юля Пчёлкина, посмотри! — Яна обернулась на Разумовского с восторгом в глазах. Он бросил взгляд на девушку в чёрном платье и с красными волосами, забирающую шампанское у бармена.       — Ты с ней знакома?       — Пф, нет конечно, где Юля, а где я. Но это легко исправить, — впервые за вечер искренне улыбнулась Григорянская. — Она мой кумир! Всё, делай что хочешь, а я пошла, — Яна уплыла к Пчёлкиной.       — Кристина Григорянская, верно? — со сдержанной улыбкой произнесла Пчёлкина, когда к ней подсела девушка.       — Рада, что меня узнали, — мысль притворяться и скрывать свою личность была Яне противна, но терять бдительность и выдавать себя, даже пускай своему кумиру, девушка не собиралась. — Вы… Юлия, да?       — Юлия Пчёлкина, рада знакомству, — Яна пожала протянутую ей руку. — Я читала статью о нападении на вас. Написано, что вы лежите в больнице, а на вас напала ваша завистливая коллега.       — Это ложь. Но и неплохая реклама мне, правда?       Юля хмыкнула.       — А вы здесь с Разумовским, да?       — Да, и… может, перейдём на «ты»?       — Конечно. Если ты не против, я бы хотела взять у тебя небольшое интервью. А то от Разумовского его не добьёшься, кажется, он вообще избегает журналистов.       — Ты хочешь поговорить о моём парне? — улыбнулась Яна.       — Просто из интереса. Я сейчас работаю над другим делом.       — Каким, если не секрет?       Пчёлкина отхлебнула из бокала.       — Дело Чумного доктора, конечно же.       Яна с заинтересованным видом придвинулась ближе.       — О нём что-нибудь известно?       — Я бы хотела поговорить с Сергеем. Он ведь разработчик «Вместе», значит, у него должна быть информация, откуда велась трансляция Чумного доктора, — напускной пафос с девушки как рукой сняло, Юля настроилась на работу.       — Он не может никого отследить по «Вместе». Затирает что-то про одностороннее шифрование и всё такое.       — Не может или не хочет? У него ведь могут быть свои причины не выдавать Чумного доктора.       Яна помотала головой.       — Вряд ли. Он не признаёт насилие ни в каком виде, даже во благо.       — Или он притворяется. У него много скелетов в шкафу, и тебе лучше меня это известно. Извини за откровенность.       — Я о них не знаю, — честно ответила Яна. Она никогда не задумывалась о том, что Разумовский может что-то скрывать.       Девушки замолчали.       — Знаешь, ты очень нравишься моей сестре. Она бы хотела с тобой познакомиться.       — У тебя есть сестра? — Пчёлкина изогнула бровь. — Об этом нигде не пишут.       — Да, — с досадой ответила Яна. — Я не очень об этом распространяюсь. Не хочу, чтобы её доставали репортёры.       Юля поджала губы и кивнула, не отрывая взгляда от собеседницы.       — Она увлекается твоим блогом. Да и вообще она клёвая девчонка.       — Если у неё есть что-то интересное, пусть напишет мне где-нибудь в соцсетях.       Яна хотела ответить, но, обернувшись на вип-столики, заметила Разумовского, приближающегося шатающейся походкой к хозяину заведения.       — Здорово поболтали, но мне, кажется, пора, — не прощаясь, Григорянская подскочила с места и побежала к Сергею. На каблуках она добралась до столика к разгару ссоры.       — Охрана! — взревел хозяин казино. Сергей отшатнулся от него.       — Не надо охраны, дядь, он просто пошутил неудачно, правда ж, Серёж? — Яна вцепилась в руку Разумовского и, приблизившись к нему, прошипела: — И кто говорил не хамить окружающим?       — Пошутил?! Да как он смеет говорить со мной в таком тоне! Со мной…       Внезапно на стол между ними свалился охранник. Все трое попятились. Сверху по лестницам хлынули толпы людей в белых масках с клювом. Гости, пришедшие на открытие казино, закричали и в панике побежали к уже перекрытым выходам, а после начали толпиться в центре зала.       — Это у богатых развлечения такие? Типа вместо аниматоров, что ли? — Яна испуганно озиралась по сторонам, уже не замечая, как Сергей вцепился в её руку и потащил за собой. Толпа мешала им идти.       — Ян… — осуждающе глянул на неё Разумовский, но тут же отвернулся, чтобы следить за тем, куда идти.       Главарь (судя по всему) сей банды выступил с речью пролетариата к дворянам и буржуазии. Ну, или это так выглядело. Внезапно, отпустив руку Яны, Сергей двинулся к лестнице. Девушка не успела его остановить.       — Я понимаю, почему вы пришли, — с высоко поднятыми руками выскочил он вперёд толпы. — Но насилие — это не выход, — все в зале завороженно уставились на смельчака. — Чего вы хотите? Денег? Мы дадим вам денег. Давайте попробуем решить всё это мирно. — Уже поднимаясь по лестнице, молодой человек протянул руку, представляясь: — Меня зовут Сергей. Сергей Разумовский.       Яна закатила глаза. Если парня её сестры прихлопнут на каком-то открытии казино, Кристина ей этого не простит. Человек, возглавлявший последователей Чумного доктора (а, судя по маскам и изображениям на куртках, это были именно они), резко пнул миллиардера в живот, сталкивая с лестницы. Толпа испуганно охнула и отпрянула. Сергей скатился вниз, чудом себе ничего не сломав.       — Ну что, Сергей Разумовский, решил от нас откупиться? Ну так имей в виду: мы заберём всё! — главарь замахнулся ломом, Яна успела подумать: «Пизда рыжему», — и, зажмурившись, отвернуться, но удара не последовало. В лицо предводителя униженных и оскорблённых прилетел стакан, и толпа расступилась перед смельчаком, решившимся на это.       В суматохе, начавшейся после смелого броска какого-то бесстрашного молодого человека в смокинге, Яна пробралась к испуганному Серёже и подняла его на ноги.       — Ответь мне, пожалуйста, у тебя девизом служит фраза «слабоумие и отвага», да, рыжий?! — перекрикивая толпу, возмутилась девушка. Разумовский не успел ничего ответить — она потащила его в сторону, отпинываясь ото всех, кто к ним приближался.       Казалось, что происходящий ад никогда не прекратится, но внезапно приехавшая полиция спугнула последователей Чумного доктора, оставив богачей наедине друг с другом и устроенным беспорядком.       — Ты живой хоть? — осматривая со всех сторон спутника, спросила девушка.       — Д-да. Всё хорошо. С-спасибо, — запинаясь, произнёс Сергей. — Один момент, — он подошёл к ближайшему столу, на котором чудом уцелело кое-что, и сгрёб в охапку несколько бутылок шампанского. — Теперь точно в порядке.       Девушка с улыбкой взяла верхние бутылки, освобождая молодого человека от ноши.       — За нами приедет машина?       — Да, но надеюсь, мы успеем к тому моменту напиться.       — Заметь, не я это предложила, — садясь на диваны, усмехнулась Григорянская.       — Я бы предпочёл забыть этот вечер, — сделав долгий глоток из уже открытой бутылки, ответил Разумовский. — Нахуй надо такое помнить, — пробурчал он себе под нос.       — Что ты сказал? — изумилась девушка.       — Я сказал: «Нахуй надо такое помнить», если ты внезапно оглохла.       Яна засмеялась.       — Таким ты мне нравишься больше.       — Тебе возможно понравиться? — быстро поглощая содержимое бутылки, удивился молодой человек. Григорянская нахмурилась, как будто он её оскорбил.       К тому моменту, как молодые люди на машине добрались до дома Яны, осталась лишь одна бутылка шампанского, зато она была неоткрытой.       — А это мне моральная компенсация, — потянулась к бутылке Григорянская.       — С чего вдруг? Я, вообще-то, пострадавшая сторона, — пряча бутылку за собой, ответил Сергей.       — Ах так?! — возмутилась девушка. — Ты меня потащил на это сраное мероприятие, я там чуть не сдохла со скуки, потом припёрлись эти нищие ублюдки, а ты ещё заставил меня притворяться моей сестрой… А ну дай сюда! — потребовала она в попытке выхватить бутылку. Разумовский пил меньше, поэтому сейчас двигался чуть быстрее и ловчее. — Дай! — Яна свалилась на молодого человека, но расцепить его пальцы и отобрать бутылку не смогла.       — Ты… Ты меня… придавила… — силясь отдышаться от смеха, произнёс сдавленным голосом Сергей.       — Чего? Чего я там тебе придавила, а? — уперевшись в сиденье, Яна замерла. Сергей тоже замер, внимательно разглядывая её. Красивая, весёлая, беззаботная… Такая знакомая и родная…       Он потянулся к её лицу, но девушка отпрянула.       — Ты чего делаешь? — удивилась она.       — Я просто хотел… тебя… поцеловать? — неуверенно ответил Разумовский.       — Меня? — Григорянская резко отодвинулась и вернулась на своё место, понимая, что не её. Нерешительный взгляд молодого человека ответил за него. — Серый, тебе обязательно всё портить? — выскакивая из машины, воскликнула девушка. Он последовал за ней. — Зачем… Зачем вообще это всё было, а?       — Я…       — Ты любишь мою сестру. Кристину. Кристину ты любишь. Не меня. Я тебе не нравлюсь. И ты мне тоже. Вообще. Она же такая… красивая. Добрая. Милая. Весёлая. С ней всегда легко и просто. Она не вредная в отличие от меня. Она не портит праздники, не делает колких замечаний, не… Тысячу «не», которые я никогда в себе не исправлю, — Яна закрыла лицо ладонями.       — Что случилось? — искренне удивился Сергей.       — Ничего… — рыдая, ответила она. — Меня алкоголь на эмоции выводит…       Разумовский вздохнул и, обойдя автомобиль, крепко обнял девушку.       — Зачем ты вообще меня позвал на эту тупую тусовку мажоров, сходил бы один. Всё равно я ничего там не делала, — глухо сказала Яна ему в пиджак. — Ты что, ищешь во мне замену моей сестре? А вот не надо. Не надо, слышишь? Всё равно не найдёшь. Я вот не такая, как она. Она мягкая и наивная, и вся из себя такая… А я что?.. Я…       — Пойдём домой, — Серёжа осторожно повёл девушку к парадной.       — Ты… Ты меня за дуру считаешь, да? — трясущимися руками доставая ключи из сумки, спросила Яна. — Ты слабо… Ты слабо про меня не думай, я не какая-нибудь… плохочка. Плохочка?.. Подожди, я что-то не так сказала, — Разумовский терпеливо подождал, пока девушка разберётся с ключами. У лифта Яна продолжила: — Короче, ты Кристинку… Ты Кристинку если обидишь… Я тебе ноги оторву… И вместо рук приделаю… Будешь на руках ходить. Ходить будешь, да, — на автомате нажав кнопку лифта нужного этажа, промямлила Григорянская. — Ты… Куда ходить будешь? Серёнь, ты… Ты куда-то ходить будешь? Уйдёшь, типа?       — Я никуда не уйду, — несмотря на то, что Сергею сильно хотелось спать, он держался на ногах ради своей спутницы.       — Хорошо. Ладно. Допустим. А вот я, помню, когда пошла… Когда пошла… Нет, это потом было. Короче, я в детстве… А я не рассказывала, да? Короче… — подбирая ключи и пытаясь вскрыть дверь своей квартиры, бурчала Яна. — Вот ты думаешь, наверно, — справившись с замком, девушка ввалилась в прихожую, — что мне модели все не нравятся, — Сергей зашёл в квартиру следом, чтобы проконтролировать пьяную Григорянскую. — Это факт. Но эт сейчас. А в детстве… — девушка пошатнулась, идя в гостиную. — В детстве они мне очень нравились. Я хотела тогда стать супермоделью, чтобы все меня знали и скандировали моё имя, — Разумовский пытался поддержать Яну, но она, отмахнувшись от него, пошла на кухню. — Ну, ходить по подиуму в модных шмотках, и чтоб меня все фоткали, и говорили, что я самая красивая девушка в мире. И в 13 лет меня родители даже отдали на модельные курсы, — Яна вытащила бутылку минералки и вернулась в гостиную на диван под пристальным взглядом Разумовского. — А Кристинка… Кристинка ж старшая, она меня всё детство оберегала и защищала. И она со мной пошла на эти курсы, чтобы прикрывать от завистливых девчонок. Ей самой там было о-о-очень скучно. И получалось у неё на каблуках ходить от-врат-но. Её не выгоняли только потому, что мы сёстры, — Яна сделала долгий глоток и вернулась к рассказу. — И я такая красавица была. И Кристинка тоже. Ну, естественно. Мы же близнецы. Нас ещё девчонки сильно недолюбливали. Потому что мы лучше них были. Просто представь: две. Очаровательные. Близняшки. И с нами никто дружить не хотел. Да мы…! Мы… И тут… Мне 14 лет было. И у нас в классе был мальчик один такой… А я ему нравилась… Он мне встречаться предложил. И… Вот мне он не нравился, — активно жестикулируя, продолжала Григорянская. — И я сказала ему «нет». Потому что он мне не нравился. Он был страшный, тупой и бедный. И сильный. Он мне нос разбил. Там разборки, конечно, были… Ну, я тогда курсы эти пропускала, естественно. Ходила перебинтованная. Нос-то зажил. А я нет. Просто… Я должна была оказаться сильнее и догадливее. Это мой личный позор. Я тогда так подумала. В итоге я решила… Ну его в жопу, короче, быть красивой. И ушла на курсы самообороны. Довольная была. А Кристя… Кристя осталась в модельном. Она очень сожалела, что её не было рядом, когда мне нос разбили… Да, жалела… Но она осталась… Как бы за двоих, понимаешь, да… И оказалось… — Яна горько усмехнулась, — что это не нас не любили, а меня. Она подружилась со всеми девочками. Стала участвовать там везде. А я решила, что теперь я буду нас двоих защищать. А потом мы закончили школу и наши пути разошлись. А представляешь, если бы я не пошла в модельный… И где бы мы были… — допив минералку, девушка скинула туфли и, завалившись набок, укрылась пледом. — Кто знает… Вот была бы я… И Кристинка… А ты… Ты бы тоже был где-то…       Сергей выждал некоторое время и, решив, что Яна уснула, уже хотел уйти, но тут она резко сказала:       — Знаешь чё?       — Что? — Сергей обернулся.       — Мне отец тогда сказал, что я сама виновата. Типа получила чё хотела. Оборотная сторона медали. «Привыкай, — говорит, — и похуже вещи будут.» Вот тебе твой так говорил?       — Я в детдоме рос, — спокойно и тихо ответил молодой человек.       — Серьезно? — Григорянская подняла голову. — Бля, сочувствую. Мой отец, конечно, мудак, но я ушла с курсов… Решила, что с меня хватит. И лучше я буду людей пиздить, чем они меня. А мне всё-таки кажется, что он Кристю больше любил. Кристя такая терпила. И спорить не лезет. И в чужие стаканы, когда обидится, не плюёт. И не жалуется ни на что. Не такая упёртая она, не такая грубая и прямолинейная. Она же добрая у нас. Удобная. Гибкая. Ей типа не жалко и своим поделиться. А мне жалко. Ты молодец, что Кристю выбрал… Молодец… Она хорошая очень…       Разумовский, когда девушка затихла, тихо вышел из квартиры. Пока раздумывал над её словами, он не заметил, как вернулся к офису «Вместе».       Яна же, проснувшись через пару часов, первым делом подскочила закрыть входную дверь. Протрезвев и хорошенько всё обдумав, она решила немедленно сообщить Разумовскому то, что давно пора было сообщить. Приняв душ и переодевшись, девушка поехала к самой высокой башне города. Такие вещи нужно сообщать сразу же, пока не растратишь всю решимость. В пути она прикидывала его реакцию и возможные варианты поведения. Но к тому, что она в итоге увидела, Григорянская явно не была готова.