С меня причитается

      Чумной доктор сидел, вальяжно развалившись на диване в офисе «Вместе». От костюма несло гарью, мышцы задубели от напряжения, а дыхание всё не приходило в норму после быстрого побега с места убийства.       Зато город стал ещё немного чище. Бехтиев, отравлявший его, сгорел прямо в своём казино в ночь его открытия. Как и все богатые уроды, он был убеждён, что его спасут его деньги. Но он ошибся, как и все остальные.       Он закрыл глаза и запрокинул голову на спинку дивана.       Внезапно тишину офиса прервал возглас.       — Короче, рыжий, я хотела…       Чумной доктор испуганно дёрнулся и резко открыл глаза. Навалившись плечом на стеклянную дверь, в комнате оказалась активно жестикулирующая во время повествования Яна.       — К… Какого хрена? — увидев Разумовского в костюме вершителя правосудия, девушка замерла на месте.       Он поднялся со своего места.       — Тихо, тихо, я без оружия, — Яна подняла руки. — Ты… Какого хуя, Серёж? Что…       — Я не Серёжа, — холодно бросил мужчина напротив. Его голос казался выше, чем у прежнего Разумовского, и говорил он как будто с придыханием.       — Ну да, и на тебе не костюм Чумного доктора, — Яна всё ещё не шевелилась с места и сверлила миллиардера взглядом. — Брат-близнец? — с нервной, но широкой улыбкой спросила девушка.       — Физически мы один человек, — недовольно пояснил Разумовский, и улыбка Яны померкла.       — Так ещё хуже. То есть… То есть какой неожиданный поворот приобретают события, — быстро поправилась она.       Мужчина медленно приближался к ней, обходя кругом, и девушка повернулась, не давая зайти за свою спину.       — Боишься меня? — спросил он, сокращая дистанцию между ними.       — Тебя, может, оскорбит мой положительный ответ, но ничего другого человеку с ручными огнемётами я сказать не могу.       Чумной доктор ухмыльнулся.       — Если тебя напрягает мой костюм, могу снять, — с жуткой улыбкой произнёс он.       Яна вздрогнула.       — Не стоит идти на такие уступки. — Внезапно её посетила идея, и она радостно выпалила: — У меня деловое предложение.       — Слушаю.       — Мне нужно быстро избавиться от двух очень плохих людей. Поможешь?       — С чего бы вдруг? — Разумовский поднял брови.       — Потому что ты убиваешь плохих людей, а они плохие люди, а ещё они очень плохо поступили с моей сестрой, а к ней неравнодушен Серёжа, а стало быть, в какой-то степени и ты.       — Я не наёмный убийца, — строго отчеканил мужчина.       — Так и я тебя не нанимаю, — развела руками Яна. — Я прошу помочь. Помочь не мне, а тому, кто тебе дорог. Серёже.       Сердце девушки бешено колотилось. Она не знала, как вторая личность Разумовского относится к первой, но надеялась заговаривать молодому человеку зубы до тех пор, пока он не согласится. Впрочем, Григорянская с её странным, глупым и безрассудным поведением будоражила. Внешне схожая с любовью всей жизни Серёжи, обладающая знакомыми узнаваемыми чертами, бойким характером и сметливым умом, она, казалось, зажигала искру в тёмном альтер-эго Разумовского.       К её удивлению, выдержав паузу и раздумав, Чумной доктор кивнул.       — Только быстро, пока я ещё в костюме.       — Класс! Я еду с тобой.       Мужчина непонимающе вскинул бровь.       — Я хочу посмотреть, как они сгорят, не лишай меня такого зрелища.       — С чего ты взяла, что кто-то куда-то поедет?       Григорянская захлопала ресницами.       — Да у меня машина уже внизу стоит, адрес я знаю, так и быстрее, и надёжнее…       — Ты же пила.       — Я уже трезвая, как стёклышко. Одна нога здесь, другая там. Тем более я же сюда как-то доехала.       Разумовский широкими шагами направился к лифту.       — Смотри, я всё придумала: трансляции не надо, потому что они не то чтобы неприлично богатые; поджёг будет выглядеть как месть за Кристину; статья, кстати, какая-то была, где их имена упоминаются — а источник ведь свободный, кто угодно мог прочесть, у Кристины фанатов много, так что любой из них мог это сделать. А если нас опрашивать насчёт алиби будут, тогда смущённо признаемся, что вместе выпивали в это время. И ещё можешь деньгами-связями отмазаться. Так что проблем точно не будет, — бормотала Яна в лифте.       Ей ещё захотелось добавить что-то о том, что он правильно поступает, но это девушка сочла уже лишним и навязчивым.       Чумной доктор посмотрел на неё, подозрительно прищурившись. Яна вздёрнула бровь.       — Кстати, ну… Как тебя называть-то?       Мужчина вздохнул. Внутренне насторожившись из-за того, что девушка более-менее спокойно отреагировала на его раздвоение личности, хотя должна была бы ужаснуться, он ответил:       — Птица, так-то.       — Птица? — глаза Григорянской округлились. Лифт как раз остановился на первом этаже, и они направились к выходу. — А, и типа поэтому Чумной доктор, что ли? Вообще, «Птица» такое себе имя.       — Ах, придётся мне придумать что-то получше, — Птица произнёс это безэмоционально, поэтому девушке пришлось обернуться на него, чтобы уловить выражение лица, но, поймав холодный пронизывающий взгляд собеседника, ответить она не решилась.       В машине Чумной доктор покосился на навигатор, в который Яна вбила уже приготовленный адрес, но ничего не сказал, чтобы не дай бог не вывести Григорянскую на новый разговор.       Яна остановилась около двухэтажного загородного дома.       — Свидетелей быть не должно, да и камер вроде тоже нет.       Птица уже хотел что-то бросить насчёт того, что девушка просчитывает каждый шаг, но осёкся, поняв, что укорять её не в чем: он тоже всё рассчитывал до мелочей.       — Сунешься внутрь посмотреть на акт возмездия? — только спросил он.       — А как же, — Яна ухмыльнулась.       — Стой у выхода, дымом не дыши, близко к ним не подходи, ничего не трогай. Выходи из дома сразу, как огонь начнёт распространяться.       — Я не маленькая и не нуждаюсь в твоих наставлениях, — огрызнулась Григорянская.       Нечестную модель и её молодого человека разбудил дверной звонок.       — Кого там черти занесли?! — недовольно бурча, вскочила с кровати девушка и кинулась к камере видеонаблюдения.       — Кто там, Олесь? — сонно потирая глаза, спросил её парень.       — Григорянская?.. — удивилась та. — Чё она тут забыла вообще?       — Погоди, так ты так и не выяснила, как она оказалась целой и невредимой после всего, что мы…       — Стой, — взбешённая трелью дверного звонка, Олеся не дала ему закончить предложение и подскочила к входной двери, распахивая её. — Ты чё тут делаешь, Григорянская?! В тот раз мало было?! — вскрикнула Черных.       — А я не одна, — натянула улыбочку Яна и шагнула в сторону, давая пройти Чумному доктору.       — Ром! — успела вскрикнуть Олеся, но вырвавшееся пламя тут же охватило её с ног до головы, и она завизжала.       Её молодой человек, оцепенев, смотрел за происходящим из прохода в прихожую. Следующая струя пламени заплясала по ковру. Парень дёрнулся вон из комнаты, но новая порция огня, выпущенная Чумным доктором, запрыгала по молодому человеку, поглощая его полностью. Подожжённые пытались сбить с себя огонь, хотели броситься на пол, но вся прихожая уже полыхала.       — Уходи! — приглушённо донёсся изменнёный голос из-под маски. Яна кивнула, хоть Чумной доктор и стоял к ней спиной и не мог видеть её лица, и выскочила из дома, шустро топая к машине.       Через несколько минут в автомобиль на переднее сидение ввалился Птица, от которого несло гарью, и, стянув маску, глубоко и тяжело задышал.       — Как тебе зрелище? — слегка отдышавшись и закрыв глаза, спросил он.       — Красивое, — протянула Яна, улыбаясь тому, что придумала такой изящный способ расправиться с врагами сестры.       — И давно ты мечтала об этом?       — Ч-что? — удивилась девушка. — Я… — она часто заморгала. — В смысле, я не то чтоб… — пристальный взгляд Птицы её смутил, и она окончательно запуталась в том, что пыталась сказать. Чтобы сгладить неловкое молчание, Григорянская повернула ключ зажигания и принялась заводить машину.       — Кстати о мечтах, — мужчина наклонился и, схватив рукой подбородок девушки, притянул к себе и накрыл её губы своими. В первую секунду Яна опешила, затем попыталась оттолкнуть, на что Птица лишь сильнее стиснул пальцы на её подбородке, не давая вывернуться. Он целовал жадно и страстно, будто в последний раз, будто прощаясь.       — Какого хуя?! — вскричала Яна, наконец вырвавшись.       Чумной доктор с плутовской улыбкой пожал плечами.       — Захотелось. Да и Тряпка давно этого хотел.       — Бред, — неловко отшатнулась Яна, нервно оглядываясь в окно. — Ему нравится моя сестра, не я.       Машина завелась, и девушка вдавила педаль газа в пол. Потребность смотреть на дорогу давала ей законное право не встречаться глазами с Птицей.       — И ты ему тоже нравишься. Вы же выглядите одинаково.       — Вы тоже выглядите одинаково, а мне не нравится ни один из вас.       — Ой, правда? — протянул Разумовский. — А зачем же ты тогда приехала посреди ночи к нему в башню?       Яна задохнулась.       — Приехала к нему, а не к тебе, так что тебя этот вопрос не касается.       Чумной доктор зло усмехнулся.       — Проблемы его девушки меня касаются, а то, зачем ты приезжаешь к нему посреди ночи, нет. Я верно понимаю?       Яна нервно закусила губу, почувствовав себя прижатой к стенке. Сейчас он просто так ей помог, поэтому она должна была просто так разойтись с ним в откровениях. Просто так. В воздухе повисла неловкость, привкус манипуляции и вызванной ею вины заставил Григорянскую нахмуриться.       — Ой… Это что-то личное? — притворно сочувствующим тоном спросил Птица, пытаясь заглянуть в глаза девушки.       Она резко затормозила на обочине, скрестила руки на груди и, тяжело вздохнув, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.       — Григорянская, — тихо и как-то угрожающе начал Чумной доктор. — Я только что сжёг двух людей, потому что я этого захотел и потому что я это могу, потом поцеловал тебя по тем же причинам. Как ты думаешь, что мне может помешать сжечь тебя, как их, и бросить здесь? — он наклонил голову набок.       Где-то внутри Яна была уверена — или хотела быть уверенной — в том, что он этого не сделает, но угроза, повисшая в воздухе, нервировала и заставляла мышцы напрячься.       — Хорошо! — крикнула она, ударив по рулю и повернувшись к Птице вполоборота. — Приехала сказать, что это всё какое-то грёбаное дерьмо! Что он лучше, чем я думала! А я нет! Что ему не надо забываться, никогда, ни при каких обстоятельствах! Что ему нравится моя сестра, а я просто выгляжу так же! Что он весь из себя такой-сякой, крутой, умный и классный, спасибо ему большое за помощь и всё в таком духе! ТЕПЕРЬ ДОВОЛЕН?!       Мужчина слушал с довольной улыбкой и хитринкой в глазах, но в конце бурного всплеска Яны негромко добавил:       — Не это, — и его улыбка стала более широкой и жуткой. — Это ты уже говорила, забыла?       У девушки задрожала нижняя челюсть.       — Именно это и ничего больше! — возмущённо выкрикнула она.       — Лгунья, — спокойно заметил Птица.       Яна раскраснелась от злости. Ничего не ответив, она вдавила педаль газа так, что машина сорвалась с места, откинув обоих пассажиров на спинки их кресел. Дальше ехали молча.       — Всё, вали давай, — остановившись возле здания «Вместе», нервно выдавила девушка.       Чумной доктор молча и напряжённо посмотрел на неё. Яна попыталась сделать вид, что не замечает его настойчивого взгляда, и отвернулась к окну.       — Любопытно, что посреди ночи ты подскочила с намерением внушить какому-то парню, что ему не стоит с тобой связываться. Почему ты вообще продолжала про него думать после того, как он уехал?       Яна сжала губы в тонкую полоску и крепко зажмурилась. Для неё было давно забытым — а значит, практически новым — чувство беспомощности во время разговора с кем-то.       — Потому что он мне нравится, потому что мне нравится проводить с ним время, потому что он хороший и потому что он не мой, ясно? Потому что он выбрал другую, и выбрал вполне заслуженно. Это ты хотел услышать? — выплюнула девушка, брызжа ядом.       Птица лишь заинтересованно склонил голову набок:       — Смотришь на него и думаешь: «Как жаль, что он обнимает не меня»?       — Да, — зло прошипела Яна, глядя прямо в глаза собеседнику.       — Жаль, что целует не меня.       — Да.       — Такой красивый и прекрасный, такой умный и одарённый, такой…       — Да да, чего ты, блять, добиваешься?!       Птица медленно протянул руку в черной перчатке к лицу девушки, провёл по её щеке и, спустившись к шее, сжал её, перекрыв доступ к кислороду. Григорянская дёрнулась, пытаясь отцепить его пальцы. Чумной доктор навис над ней, так что девушка, ощущая его тяжёлое дыхание кожей, отвернулась, зажмурившись и приготовившись к худшему исходу. Его дыхание сместилось ниже, а рука поднялась выше, заставив сильнее запрокинуть голову. По коже девушки пробежали мурашки, кровь пульсировала в висках, сердце стучало где-то в горле. Казалось, происходящее длится вечность.       Внезапно Птица отстранился (Яна с закрытыми веками почувствовала, что тень над ней сместилась) и резко распахнул дверцу со своей стороны.       — Увидимся, — и растворился в темноте ночи.       Девушка замерла на месте, так и не захлопнув открытую дверь. Адреналин всё ещё бурлил в крови, а дыхание было неровным.       Просто проверка. Проверка её чувств. Проверка того, что бойкая, сильная и независимая Яна будет делать, если Разумовский — любая его личность — попробует к ней пристать. И она эту проверку завалила, оцепенев и сдавшись на милость этому мужчине вместо того, чтобы оттолкнуть его и прогнать прочь.       Григорянская нервно трясла ногой, глядя в удаляющуюся спину Чумного доктора, который стал виден только в свете фонарей возле башни.       — Зря, очень зря, — нервно и злобно проронила она ему вслед.