Запретный плод

В настоящее время Гномы, придя домой, обнаружили принцессу в самом ужасном состоянии. Она отказывалась от воды, еды, даже говорить могла с трудом. Этот маленький, едва распустившийся цветок, сломали окончательно. Как бы гномы ни хотели ей помочь, они не знали как. Белоснежка закрывалась в своей комнате, почти не выходя оттуда. А в те редкие моменты, когда гномам удавалось увидеть её, они ловили только пустой, разбитый взгляд, что заставлял сердце леденеть от ужаса. Она медленно, но верно умирала. Это было слишком явно. Да вот только помощи не просила, поэтому и ломали они голову над тем, что случилось. За всё это время они уже породнились с девочкой. Видеть её в таком состоянии было невыносимо. *** Белоснежка после ухода принца пролежала так ещё пару часов, рыдая, без сил остановиться. Она не могла поверить, что Гримхильды больше нет. Это просто не умещалось в её голове, но рвало сердце на кусочки. Когда до прихода гномов оставалось не так много времени, Белоснежка всё же смогла собрать остаток сил, чтобы убрать последствия того, что здесь случилось. Дрожащими пальцами она стирала кровь с себя, кровати, даже пола. Каждый шаг её отзывался невероятной болью, из-за чего слёзы невольно выкатывались из глаз. Девочка выбросила тряпки с кровью, аккуратно доковыляла обратно в свою комнату, заперев дверь. Она слышала, как пришли гномы, слышала, как закричал Тихоня, найдя, вероятно, эти же тряпки, слышала, как долго Гномы пытались достучаться до неё, чтобы она открыла дверь. Вот только найти сил встать уже не могла. Единственное, что ещё смогла сделать, так это еле слышно сказать: «Я жива. Оставьте меня, прошу», прежде, чем отключиться. Вместе с пробуждением на следующий день пришла и апатия. Часами принцесса слушала тишину, пытаясь превратиться в неё же, раствориться, как пустой звук. Девочке не хотелось больше ничего, она потеряла себя, как и смысл своей жизни. Раз за разом прокручивала в голове моменты с Гримхильдой, а затем видела её окровавленное сердце в руках принца, вспоминала, как нежно та целовала её губы и снова видела руки, сжимающие сердце, чувствовала, как руки Гримхильды крепко прижимали к себе, успокаивая, и снова воспоминания прерывались кровавыми кадрами. Это всё превратилось в сплошной круговорот в её голове, являясь даже в те редкие минуты сна. Подушка под ней не успевала просыхать от слёз, а глаза опухли так, что едва позволяли видеть что-то. Прошло почти двое суток прежде, чем Белоснежка смогла открыть дверь из своей комнаты и выйти к гномам. Они ужинали, но, завидев её, резко замерли, а от молчания, вмиг прервавшего разговоры, стало холодно. Белоснежка только бросила на них усталый взгляд, тихо проходя мимо. Те переглянулись, но ничего не сказали. Девочка вышла на улицу, ощущая, как морозный ветерок пробивает дрожь. Она стояла так минут двадцать, опираясь о дверной косяк и смотря куда-то вглубь леса. Белоснежка, может, и дальше продолжила бы здесь стоять, отпуская все мысли и набираясь их же для новой бессонной ночи, но только кто-то подошёл к ней, накидывая на плечи шаль. –Холодно уж. Заболеешь. - сказал Ворчун, останавливаясь рядом. Она только усмехнулась, но ничего не ответила. Остальные гномы стояли на пару шагов дальше, ожидая подслушать их разговор. - Белоснежка, ты… Что? Случилось что? С тобой. - фразы выходили скомканными и нервными, да и сам он волнительно покачивался, перекатываясь с пятки на носок и обратно. Белоснежка не торопилась с ответом, но спустя пару минут, когда глаза вновь наполнились слезами до краёв, тихо произнесла: –Гримхильды больше нет с нами. - после этих слов она развернулась и крепко обняла его, громко плача. На секунду Ворчун растерялся, а затем сильнее сжал руки на тонкой талии девочки в ответных объятиях. Остальные гномы, не произнося ни слова, подошли к ней, окружив, тесно обнимая. Они простояли так до тех пор, пока рыдания не стали совсем тихими. Первой отстранилась Белоснежка, вытирая потной ладошкой следы от слёз на щеках, слегка краснея. –Простите, я… Не сдержалась. - после этих слов она направилась ко входу в комнату, притормозив только у лестницы, чтобы, обернувшись вполоборота, прошептать - Спасибо. С того дня Белоснежка больше почти не выходила из комнаты, но и не запирала дверь. Каждое утро гномы заходили к ней, занося завтрак, а вечером ужин. Пока их не было, она собирала силы в кулак и покидала комнату ненадолго, дабы немного привести себя в порядок, а затем снова падала без сил. Так прошёл день, два, пять. Принц пока что более не появлялся, но это настораживало. Боялась ли она новой встречи? До ужаса. Но сказать об этом так и не решилась, к своему стыду и огорчению. Однако, среди этой мраки и холода был у неё свой кусочек тепла и света, единственное, что не давало ей полностью погрузиться во тьму - птички, что каждый день сидели на ветках дерева у окна и пели ей. Девочке казалось, будто они с нею разговаривают. Время от времени она открывала окошко, чтобы лучше услышать их трели, и сама невольно подпевала. Принцесса часами могла их слушать, доверяя все свои секреты этим маленьким существам, рассказывая обо всём на свете. В такие моменты она хоть немного забывалась, позволяя себе вдохнуть чуть глубже. Да вот только теперь она слышала голоса не только птиц. Время от времени она чувствовала, как Гримхильда стоит рядом с ней и убеждает, что всё будет хорошо. Наблюдала, как та смотрела на неё всё тем же чистым и искренним взглядом, что заставлял сердце Белоснежки содрогнуться и приливе нежности и немного злобы за то, что та оставила её так надолго. Однако, каждый раз Гримхильда покидала её. Снова и снова. Из-за этого чувство брошенности и жалости к себе только возрастало, причиняя острую боль из раза в раз. *** Принц приехал вновь только через девять дней, но вот только для Белоснежки они показались вечностью. К этому моменту её едва можно было узнать. Глаза потухли, чаще всего она их даже не поднимала на собеседника. В них больше не было жизни, они опустели. Птицы почти не прилетали больше, а она и не спешила открывать им окно. Гримхильда всё также являлась к ней, с каждым разом убеждая настойчивее в том, что именно Белоснежка виновата в её смерти. А та верила ей, каждому слову верила. Не могла не верить. И это разбивало с громким треском последнее желание жить. Принц без стука влетел в комнату ближе к полудню. Белоснежка, лежавшая до этого лицом к стене, резко обернулась. Глаза вмиг забегали по комнате, словно ища в чём-то спасения. Девочка села в кровати, подбирая под себя ноги и обхватив их руками, смотря на него взглядом загнанного зверька. Принц хмыкнул, но ничего не ответил. Неторопливо он дошел до кровати, а для неё каждое постукивание его каблуков о пол отдавалось ещё одной мольбой о спасении внутри. Принц взял её за запястье двумя пальцами, удивляясь безжизненности тела. Девочка тут же испуганно отдернула руку обратно. –Прошу, не трогай меня. - прошептала она, а глаза вновь заполнились солью. –Как жаль, что… Мне плевать на твоё мнение. - ответил язвительно принц, крепче хватая её за плечи, притягивая к себе. Белоснежка руками и ногами попыталась оттолкнуть его, громко крича. Вот только рот тут же был зажат рукой, а на бедро опустился сильный шлепок. Девочка тут же всхлипнула, начиная дрожать сильнее, ощущая жгучее, колючее тепло на месте удара. –Прошу, я не хочу… - молила его Белоснежка, когда руки принца уже начали проникать под её сорочку. - Пожалуйста. Просто убей меня. Позволь умереть, прошу. - шептала вполголоса она, пока грязные руки откровенно касались всего её тела. Вдруг принц резко отстранился, на секунду задумываясь, а затем, резко разворачиваясь, принялся что-то искать в принесённом мешочке. Белоснежка тихо плакала, сидя на постели, не понимая, чего ожидать дальше. Наконец, видимо, найдя то, что хотел, принц развернулся к ней лицом. В руках у него было простое яблоко, что вызвало ещё большее удивления в глазах девочки, вперемешку с ужасом и страхом. –Не хочешь жить? Ну что же, выбор за тобой. Я же не изверг, в конце концов, чтобы лишать тебя такого права. - он крепче сжал яблоко, поднося его к носу и принюхиваясь. Слегка поморщившись от запаха, продолжил. - Оно отравлено. Противоядия, увы и ах, не существует. Но так даже лучше, так выбор будет честным до конца. - подойдя к её небольшому столику, он аккуратно положил на него это самое яблоко. - Ты просила меня о смерти, кажется? Но я ведь не могу просто отобрать твою жизнь. Поэтому сейчас даю тебе выбор: съесть яблоко и умереть, (не бойся, мучится придётся недолго). Или остаться со мной, вернуться в замок и жить подле меня припеваючи. Выбирай. С этими словами он подошёл к двери, добавив напоследок: –Я прогуляюсь. У тебя будет минут 30, пока я приду обратно. - он прикрыл за собой дверь, тихо, почти неслышно добавляя - Удачи. Она тебе пригодится. И вышел. Белоснежка дрожащими руками взяла яблоко, крепко сжимая. Думала ли она, что выбор будет таким сложным? Нет. Даже представить не могла. Если бы он просто отобрал её жизнь, было бы легче. Сейчас, вытирая холодной ладошкой слёзы, она принимала самое важное решение в своей жизни. –Что? Не можешь выбрать? - разнёсся знакомый голос по комнате. Белоснежка замерла, вслушиваясь. Гримхильда осторожно подошла ближе, становясь рядом с ней так, чтобы та могла её видеть. –Гримхильда, я… - начала было Белоснежка, но запнулась. –Что? Неужели действительно сомневаешься в том, что это правильное решение? Съешь его. Умри. - голос стал холодным, почти неузнаваемым. –Ч-что? Гримхильда, я не понимаю… –Съешь его и мы будем вместе. Неужели ты не этого хотела? Ну же, Белоснежка, смелее. - Гримхильда говорила, а Белоснежка… А Белоснежка верила ей. Как и всегда. Возможно, она просто сама уже приняла решение. В любом случае, у неё не возникло сомнений, когда она крепче сжала яблоко и, поднеся ко рту, откусила. Кисловатый вкус разлился по рту, однако более ничего не произошло. Тогда Белоснежка сделала ещё укус, и ещё. Голова слегка начала кружиться. Девочка присела на край кровати, опираясь на свою руку. Всё тело вдруг стало будто ватным, неподъемным. В него будто воткнули сотни маленьких иголок одновременно. Тошнота подошла быстрее, чем она успела подумать об этом. Холод и дрожь распространялась по телу быстро, вызывая болезненные судороги. Девочка кричала со всей силы, как ей казалось, на самом же деле это был громкий хрип, не более. Горло начало сжимать изнутри с удвоенной силой, она резко схватилась обеими руками за него, но это никак не помогло. Мандраж и судороги распространились по всему телу, а лёгкие отказывались больше вдыхать воздух. Девочка сминала кровать под собой в желании избавиться от боли. Спустя ещё несколько протяжных хрипов дверь в комнату распахнулась, но Белоснежка не сразу смогла разглядеть вошедшего из-за пелены слёз и боли в глазах. Но человек приближался, и она уже отчётливо могла разглядеть фигуру и лицо. –Грим..хиль..да… - с большим трудом произнесла она, сжимая челюсти сильнее из-за новой судороги, но улыбаясь, когда родные руки касаются её, пытаясь что-либо сделать. *** немногим ранее Гримхильда бежала вперёд, не разбирая дороги и не замечая ничего вокруг. Было слишком тревожно. Где-то позади неё осталась Эвелина, обречённая из-за неё же на смерть. В какой-то момент по лесу эхом пронёсся тонкий женский крик, полный боли, донёсшийся до её ушей. Она на мгновение остановилась, а сердце болезненно сжалось. *Эвелина… - пронеслось в её голове, а чувство вины и страха заполнили женщину до краёв. Однако, вдохнув поглубже, она на мгновение прикрыла глаза, отставляя эти чувства на потом. Открыв глаза, она вновь продолжила свой путь. Спустя минут 30 поисков она всё же заприметила маленькую избушку и быстрее побежала к ней, разрываясь от страха и предвкушения. Однако, к её удивлению, в доме не было никого. Она осторожно прошла на второй этаж, с опаской поглядывая вокруг. В один момент она услышала тихий скулеж в одной из комнат и без сомнения бросилась туда. Сердце забилось с удвоенной скоростью. Она потянула дверь на себя и ужаснулась. На кровати, выворачиваясь от боли, лежала Белоснежка. Её маленькая девочка не была более похожа сама на себя. Картина, представшая перед её глазами заставила сойтись судорогами грудную клетку, а глаза наполниться слезами. Женщина подбежала к ней ближе, встряхивая за плечи, пытаясь привести в чувство. –Грим..хиль..да… - донеслось тихо до её слуха, выбивая из груди тонну страха. Женщина крепче сжала руки на её плечах, снова тряся. Нежно переместив одну руку на щёку, она почувствовала неестественный жар у девочки. Гримхильда прижимала её к себе, судорожно покрывая лоб поцелуями. –Солнышко. Солнышко, я здесь. Я рядом. Всё будет хорошо. - твердила Гримхильда, прижимаясь ближе к хрупкому телу любимой, пытаясь докричаться до её сознания. Та смотрела на неё мутным, осоловелым взглядом, не замечая слёз женщины и даже своих. Гримхильда поглаживала её по волосам, щекам, рукам. Везде, куда могла дотянуться, пытаясь стать ближе, избавить от боли. Белоснежка потянулась к её лицу ладошкой, мягко поглаживая, вкладывая все свои чувства в это касание. И закрыла глаза. Навсегда. Рука, до этого лежавшая на щеке, медленно падала. Гримхильда, до этого к ней ластившаяся, отдёрнулась вдруг, как от огня. –Нет. Нет, нет, нет, нет, нет… - шептала она, как в бреду, пытаясь нащупать пульс девочки. Но его не было. Слёзы уже неконтролируемо текли из её глаз, обжигая щёки горячей солью. Она сильнее жалась к девочке, пытаясь вновь почувствовать дыхание. Неизвестно, сколько она так просидела, обнимая тело Белоснежки и крепко прижимая к себе, плача уже без слёз. Просто от боли. Горькой. Разъедающей душу и тело. И кричала. Раз за разом. Но ничего не менялось. Белоснежка крепко спала вечным сном, не зная, что прямо сейчас над её телом плачет та, ради которой она умирала. Дверь отворилась и в комнату спокойно вошёл принц, безразлично рассматривая представшую перед ним сцену. Гримхильда, увидев его, только сильнее прижала к себе хрупкое тело, глядя на него опасливо и зло. –Жалкое зрелище. - сказал принц, как только увидел, что та уже мертва. - Даже рад, что она выбрала смерть. Не хотелось бы с ней снова возиться. –Что же ты натворил? Зачем? - Гримхильда не могла поверить, что девочка действительно умерла. По вине того, кого нарекла своим мужем. Даже от мыслей об этом воздух выбивался из лёгких, а голова шла кругом. –У злодеев не бывает счастливых финалов, верно? - сказал принц, махнув стражникам, чтобы те могли забрать Гримхильду и тело принцессы. Четверо взрослых мужчин в доспехах, вошедших в комнату, на руки Гримхильды надели кандалы и повели на выход. Последний из страж, грустно покачав головой, взял тело юной девушки, вынося вслед за бывшей королевой. Принц, всё это время молча наблюдавший за происходящим, придержал Гримхильду у самых дверей за плечо, тихо шепча на ухо: –Я перепишу эту историю.