1998 год
Она смотрит на салат в своей тарелке. В любой другой бы день она расправилась бы с этим салатом быстро. Сколько она себя помнит, у нее всегда хороший аппетит. Но сегодня Мила лениво ковыряется в салате, а аппетита вообще нет. Впрочем его уже несколько дней как нет. За последние три дня всё, что удалось ей съесть и благополучно оставить в своем животе - это несколько ложек овсяной каши. Мила отводит взгляд от салата и медленно поворачивает голову к окну. Не сложно не заметить, что Кирилл смотрит на неё, молчит, не ест, его еда, кажется, тоже не тронута. Странно, что он молчит, а не задает те вопросы, что у него на уме, потому что они одни в учительской сейчас. Их окна в расписании совпадают в четверг. После четвертого урока у них сорок пять минут перерыва, прежде чем они разойдутся по своим кабинетам. Мила знает, что у него на языке крутятся вопросы, и он хочет ответы на них. Глупо надеяться, что он никогда их не задаст. Она вздыхает и все же переводит взгляд на него. Ей даже не нужно говорить, что она готова слушать его. Кирилл спрашивает практически тут же: — Между вами что-то было? — он откладывает вилку в сторону, кажется тоже не настроенный продолжать обед. Она отмечает, что он старается звучать так, будто его это совсем не волнует. Но по тому, как он смотрит, у него не получается скрыть свои чувства. Между вами что-то было? Двадцать семь лет дружбы. Потому что он всегда был и есть. Постоянное присутствие в её жизни, от которого она не может и не хочет отказываться. Десять лет секса без обязательств и отношений. Потому что она вынудила его. Между ними много чего было. Что-то она может рассказать, потому что за эти двадцать семь лет они в такой жопе бывали, словами сложно передать. Что-то она рассказать не может, потому что это что-то только между Витей и ней, затерянное между смятых простыней и между их жарких тел, сплетенных в порыве страсти. Десять лет шантажа, потому что если она расскажет Саше, это все закончится. Возможно она преувеличивала всегда, когда говорила, что Саша его убьет. Саша его не убьет. Витя его лучший друг. Но она боится услышать: раз Саша знает, тебе больше нечем меня шантажировать, принцесса. Так что я думаю ты понимаешь, что на этом все кончено. Если они и закончат, то только на её условиях. И от этого всего становится плохо. Она чувствует, как к горлу подступает тошнота и она делает глоток чая, чтобы её не стошнило. — Мы друзья, — отзывается Мила и отводит взгляд, чтобы посмотреть в окно. Она ведь и совсем не врет. Друзья. Как часто беременеют от друзей? Если это тошнота по утрам что-то да значит. Мила знает, что нужно сходить к врачу, чтобы удостовериться в этом. Может быть в ближайшем будущем. Если месячные например точно не придут. Пять дней задержки еще совсем ничего не означают. — Я могу ошибаться, но у меня сложилось впечатление, что между вами что-то было. Что вы были больше, чем просто друзья — осторожно говорит Кирилл. — Тебе показалось, — она пожимает плечами. Кирилл замолкает. Мила кидает на него взгляд, а затем смотрит на салат так, будто он лично оскорбил ее. — Тогда как ты можешь объяснить то, что происходит? Как же он оставил это без своего внимания. Впрочем было бы странно, если бы он решил всё происходящее проигнорировать. Их поход в ресторан на прошлой неделе закончился тем, что к ним присоединился Витя. Он подсел за их столик так, как будто они ждали его (они точно не ждали), забрал у Кирилла тарелку с супом со словами: “Я целый день не ел. Думаю, ты можешь подождать, пока тебе приготовят новую порцию.” Кирилл и слова не пикнул. Даже не предложил уйти, застыл на месте и терпел все это, напуганный присутствием Вити. А когда она встала и сказала, что они уходят, Витя поднялся следом и с ухмылкой прошептал ей на ухо: “Ты же не хочешь, чтобы Саша узнал?”. И ей пришлось сесть обратно. Сама себе накинула петлю на шею. Их поход в кино вчера закончился тем, что Витя опять присоединился к ним так, будто они его ждали. Она сидела между Кириллом и каким-то парнем, который пришел в кино в одиночестве. Поэтому Витя без труда согнал его с места, хотя парень и пытался возражать. Но как тут возразить, когда Витя выглядел достаточно пугающе? А он умеет так выглядеть, когда хочет так выглядеть. Но не сказать, что это её не заводит, делает колени слабыми, а возбуждение слишком ощутимым, чтобы легко отмахнуться от этого. Ей очень хочется спросить: — А я обязана объяснять тебе что-то? Но она не может этого сделать. Потому что в его глазах они встречаются и по этой логике она как раз задолжала ему объяснения. — Потому что…, — и она не знает, как это объяснить нормально. Никакой нормальной причины не приходит на ум вообще. — Потому что он беспокоится обо мне, — а затем быстро добавляет. — Как брат. — Это не похоже на отношения брата и сестры, — с подозрением говорит Кирилл. — Так спроси в следующий раз его сам, если тебе не нравится мой ответ. Как тебе такая идея? Ей даже хочется, чтобы он спросил. Просто интересно знать, что ответит ему Витя. Сможет ли он сказать правду? — Может быть и спрошу, — Кирилл говорит самоуверенно. — Потому что мне не нравится, что он прерывает наши свидания. Откуда он вообще знал, где мы находимся? У неё есть несколько вариантов. Первый: за ней кто-то следит из его парней. Второй: за ним следят. Третий: следят и за ней, и за ним. Все три варианта ей не нравятся. — Вот и спросишь у него следующий раз, когда увидишь, — Мила даже не пытается сдержать раздражение. Нет. С Кириллом ей точно не по пути. Он милый, хороший парень, такая овечка, которая может говорить о том, что может укусить, но никогда не укусит. А она успела привыкнуть к волкам, которые говорят, что укусят, и действительно кусают. Она уже испорчена для хороших парней, для парней, которых бы одобрила бы мама. Если Саша хочет, чтобы она вышла замуж за кого-то вроде Кирилла, лучше она останется одна. Впрочем о чем она вообще говорит? Ничего ведь не поменялось: если не Витя, то больше никто. Кирилл хочет что-то сказать, но в учительскую заходит Виталий Петрович, вахтер, с букетом роз. Правда вначале в двери оказывается букет, а затем сам Виталий Петрович. Красивый букет на самом деле, розы свежие и тут же сладкий запах заполняет всё пространство. — Милена Николаевна, это вам. Ему не надоело? Но Мила спрашивает так, на всякий случай: — От кого? Виталий Петрович всучивает букет ей в руки с не слишком довольным лицом, и ей не остается ничего, кроме как ухватиться за этот букет. — Нет, — он качает головой. — Не от вашего обычного мужчины, — и он смотрит на неё с презрением. Мила старается не засмеяться от того, как он сказал, выплюнул, это “обычного мужчины”. — Он такой не русской внешности. Могу предположить, что он таджик. И на этом Виталий Петрович уходит, на ходу вытирая руки о платок, будто брезгует. Правда Милу это особо не волнует. Она знает, что говорят за её спиной: что она проститутка и встречается с несколькими мужчинами. А Кирилла жалеют, потому что конечно все знают, что они встречаются. И все знают про Витю и его букеты. Нет, Витя для них просто загадочный мужчина, но слухи и домыслы конечно - сильная вещь. — Кирилл, поставь цветы в вазу, пожалуйста. Я скоро вернусь, — Мила аккуратно кладет букет на стол и торопится выйти из учительской, захватив с собой пальто, потому что на улице уже достаточно холодно. Он ждёт её на крыльце школы. — Фархад! — радостно приветствует Мила старого друга, обнимая его крепко. И ей даже плевать на то, что кто-то может наблюдать за ней. Скорее всего Кирилл выглядывает в окно, пытаясь увидеть, к кому она сбежала. — Милена! — Фархад расплывается в такой же счастливой улыбке и обнимает её в ответ. — Ты с каждым годом все краше и краше. Цветешь, словно роза. Так хорошо выглядишь. Конечно очень приятно получать комплименты. Объективно она знает, что достаточно симпатичная, и не то, чтобы она нуждалась в комплиментах, но все равно приятно. — Ну хватит тебе, — Мила отстраняется от него, чтобы лучше посмотреть на него. Они виделись последний раз в начале года, когда он приезжал в Москву. — Ты тоже возмужал. Саша не говорил, что ты собираешься приезжать, — она застегивает пальто на пуговицы, потому что не успела это сделать, пока шла к нему, а затем берет его под руку и ведёт в сторону беседки. Конечно глазами она цепляет окно учительской на втором этаже. И Кирилл тут же исчезает из окна, присев очень быстро. — Я приехал по делам на пару дней, — отвечает Фархад. — И если днем мне есть чем себя занять, то вечера будут крайне скучными без компании, — в его голосе определенный намек на то, что он имеет в виду, кого он хочет видеть в своей компании по вечерам. Они заходят в беседку, и тогда Мила спрашивает с улыбкой: — Хочешь, чтобы я составила тебе компанию? — Да, — Фархад тоже улыбается, у него милые ямочки на щеках. — У Саши целая неделя полна каких-то мероприятий. — Они всей семьей идут в театр сегодня. А послезавтра они приглашены в гости, — делится Мила с ним, хотя Саша и так ему сказал об этом. У Фархада в Москве есть и другие знакомые конечно. Но Саша его самый близкий друг. Да и если он хочет провести вечер в её компании, то она даже знает, как это можно использовать в свою пользу. — Так что, сегодня и послезавтра у тебя свободны? — спрашивает Фархад. — Ты же знаешь, что для тебя я бы отменила практически любые планы, если бы они были, — игриво отзывается она и подходит к нему, чтобы поправить шарф, завязанный вокруг его шее. — Это приятно знать, — он не перестает улыбаться все это время. Да и она впрочем тоже. — Когда мне заехать за тобой? Она не отходит от него, даже после того, как поправляет его шарф: — Для начала скажи, какой у тебя план на этот вечер? — и смотрит из-под ресниц. — Хотел спросить у тебя. Мила уже знает, что она хочет. — Можем посидеть в “Метле”, если ты не против, — предлагает она через несколько секунд. — Тебе же не нравится “Метла”, — Фархад хмурится, глядя на неё. — Ты же всегда отказывалась ехать туда с нами. Это даже мило, что он помнит об этом. “Метла” действительно то место, которое она старательно избегает, но не в этот раз. — А сегодня у меня такое настроение, — она оглаживает его плечо и все же отходит от него. Хорошо, что Фархад не спрашивает, что это такое за настроение. — Тогда я заеду за тобой в девять. Если тебе конечно не нужно завтра идти на работу с самого утра. Тогда могу заехать раньше. Она смотрит на школу, а затем обратно на него: — Мне к третьему уроку, так что девять мне подходит. Конечно не обещаю гулять до утра, но и рано не уйдем. И хотя ей не нравится "Метелица", по крайней мере у неё будет приятная компания. Да и вечер обещает быть томным, если всё пойдет по плану, который правда даже ей совсем не понятен.🎞🎞🎞
— Так что, есть кто-то у тебя на сердце? Этот вопрос звучит слишком неожиданно, если честно. Конечно достаточно в тему беседы, потому что он только рассказывал о том, как они летом отмечали свадьбу его двоюродной сестры. Но все же неожиданно. Её взгляд против воли тут же устремляется в сторону, где сейчас сидит Витя в окружении семьи Тавади. У Аслана сегодня день рождение, так что гуляют на широкую ногу. Впрочем кавказцы всегда гуляют на широкую ногу. Витя что-то объясняет мужчине, который сидит рядом с ним, но, будто чувствуя, что она смотрит на него, тут же смотрит на неё в ответ. И хотя они сидят далеко, их с Фархадом стол в более уединенном месте, взгляд Вити обжигает её. Она тут же отводит взгляд. — Фарик, что за вопросы такие? Мила надеется, что он не видел, в какую сторону она смотрела. Но он достаточно занят своим кальяном. — Я просто до сих пор удивлен, что ты до сих пор не замужем, — делится он c ней, выпуская дым из своего рта. — Если бы ты родилась в Таджикистане, тебя бы уже давно отдали бы замуж. И поверь, за тебя бы такой калым отдали, твой брат бы удвоил свое состояние, — он тепло улыбается. Приятно слышать такие вещи, и приятно знать, что кто-то так оценивает её так высоко. Пускай даже это и Фархад, а она считает его членом семьи. — Поверь, я буду очень непослушной женой, — Мила делает глоток гранатового сока. — И вообще кто бы говорил, — она легонько бьет его по предплечью. — Ты не женат. Хотя я уверена, твой отец очень хочет, чтобы ты женился. У него же целый лист подходящих невест. У них распространены ранние браки, это она точно знает. Но вот ему уже тридцать, а он до сих пор не женат. — Нет. Только по любви, — он почему-то печально улыбается ей. — И в этом листе не было девушек, которые бы мне приглянулись. Она берет его ладонь в свою, сжимает и кокетливо спрашивает, когда он смотрит на неё: — А если была бы я? Ответ остается прежним, как и раньше? Это безобидный флирт. Так уж повелось с самого начала их знакомства, что он флиртует с ней, а она с ним. Фархад расплывается в широкой улыбке и сжимает её ладонь в ответ: — Ты же знаешь, что да, — он едва ли не мурлычет. И Мила громко смеется, привлекая к себе внимание. Особенно она привлекает внимание Вити, который был вовлечен в какую-то беседу, а теперь смотрит в их с Фархадом сторону. — Что же. Если бы у Саши был лист подходящих женихов и там была бы твоя кандидатура, то моё мнение не поменялось и возможно я бы тоже согласилась, — отзывается она мягко. Фархад подносит её ладонь к своим губам и оставляет на ней легкий поцелуй, а затем с легкой усмешкой спрашивает: — Но это не точно, да? — Смотря какой калым ты за меня отдашь, — игриво отзывается Мила, а затем она прикусывает губу и предлагает: — Кстати, можешь шутки ради у Саши попросить моей руки. Глаза Фархада округляются и он восклицает: — Ты что! Белый меня тут на месте и зарежет. А я планирую умереть от старости. — Никто тебя не зарежет, — Мила хмыкает. — Особенно если ты сделаешь это при Пчеле, Филе и Космосе. Они то точно не позволят твоей благородной крови пролиться. Она краем глаза замечает знакомую фигуру. Пчела подсаживается к ним опять, уже четвертый раз за этот вечер. И смотрит на Фархада с большой неприязнью, хотя и старается это скрыть. — Что там Пчела не позволит? — тут же интересуется он. Они сидят на полукруглом диване, и с учетом того, что Витя почему-то старается занять больше места, она придвигается ближе к Фархаду, смотрит на него, дарит ему еще одну улыбку, прежде чем ответить, пожав плечами: — Да так. Потом узнаешь. Она не смотрит на Витю, переводит взгляд на свою порцию стейка с картофелем. И, несмотря на притягательный аромат, она едва притронулась к еде. Фархад до сих пор держит её за руку, и стоит ей кинуть один взгляд на Витю, она отмечает, что он смотрит на их руки. Что? Ему уже не так смешно кажется. Потому что Фархад в его глазах - соперник. Ну, по крайней мере судя по тому, как он смотрит сейчас. И какие взгляды кидает на них с самого начала, стоило ему только увидеть, как они зашли в ресторан. — Мила сделала мне крайне интересное предложение, — и он опять целует её ладонь. — И я думаю, что оно меня очень сильно заинтересовало, — и его темные глаза сияют, потому что ему кажется действительно понравилось это предложение. — Ты же понимаешь, что ты просто разоришься, — хихикает она. — Я достаточно богат, — продолжает говорить Фархад. — Это меня радует, — Мила все же забирает от него свою ладонь, но перед этим проводит ладонью по его плечу и шепчет: — А то мне кое-кто сказал, что я избалована и на одну учительскую зарплату не смогу прожить. Так что это хорошо, что ты богат, — Мила сжимает его предплечье, а затем отстраняется, беря бокал с соком в руки. — Так. Мне кто-нибудь объяснит, что происходит? — Витя поджимает губы недовольно и сжимает челюсть. — Нет, — Фархад качает головой и кидает на неё лукавый взгляд. — Ты потом узнаешь, — Мила отвечает Вите, а затем возвращает своё внимание на Фархада. — Фарик. С тобой тоже очень приятно иметь дело, — и она практически мурлычет это. — Мила, всегда пожалуйста. Ты же знаешь, для тебя я и звезду с неба достану, — у Фархада тоже такой голос мурлыкающий. Мила очень старается не засмеяться, потому что Витя смотрит так, будто готов Фархада сейчас задушить здесь. Что же. Как ей кажется, план вполне сработал, хотя он был достаточно спонтанным. Кто же знал, что Фархад так удачно решит приехать в Москву. — Звезду можешь не доставать, но у меня достаточно большие запросы, — Мила опять инициирует контакт с Фархадом, вновь кладет ладонь на его предплечье. — Любой твой каприз оплатят мои деньги, — он накрывает её ладонь своей. — Мне ужасно нравится, как это звучит, — говорит она, наклоняясь к нему чуть ближе. — Будущее еще никогда не было таким притягательным, — нет, серьезно, его глаза блестят, когда она говорит это. Мила не собирается уделять время Вите. Она хочет сказать, что не против обсудить сумму калыма, просто ей интересно знать, сколько она стоит, но Витя тянет её на себя за руку и она едва не падает на него. — Мы можем поговорить с тобой наедине? — спрашивает он. — Нет, — быстро говорит Мила. О чем он хочет поговорить? О том, что он вел себя как паскуда на её дне рождения? А потом все подходили к ней и спрашивали, что с Витей такое, и почему он так себя вел. — Что между вами происходит? — нахмурившись, спрашивал у неё Саша. — Вы как кошка с собакой последнее время. Вы же всегда так хорошо ладили, — говорил ей Фил. — Если у вас какие-то разногласия, это же не проблема их решить. Просто поговорите как нормальные взрослые люди. — Я не понимаю, почему вы до сих пор держите это в секрете, — выговаривала ей Катя. — И какого черта ты вообще сказала, что встречаешься с этим парнем? Я не отрицаю, что он милый. Но Мила, ты же любишь Витю. И, объективно говоря, была бы я моложе, я бы предпочла плохого парня, а не хорошего. — Ничего, — отвечала она Саше. — Он тоже твой друг, так поговори с ним о том, что его тревожит. — У нас все нормально, — отвечала она Филу. — Катя, — Мила закатывала глаза на этот комментарий тети. — От плохих парней одни неприятности. — Мила. Не выеживайся. Пошли, — Витя цедит сквозь зубы и тянет её за руку. Конечно, он сильнее, и вот они уже оказываются на ногах. — Убери от неё руки, Витя, — Фархад тоже встает и подходит к ним. Он больше не улыбается, его лицо серьезное. Впрочем одного взгляда на Витю вполне хватает, чтобы понять, что тот настроен агрессивно. Он достаточно пьян уже. И если раньше пьяным он был веселым балагуром, то теперь будто разъяренный тигр, только дай повод и он откусит голову. — Не вмешивайся. Это не твоё дело, — Витя дергает её за руку, хочет, чтобы она пошла с ним. — Я никуда не хочу с тобой идти, — Мила отталкивает его от себя, пытается вырвать руку из его захвата, но он держит крепко: — Оставь меня в покое, — шипит она. Впрочем конечно её вина есть в этом. Она хотела его позлить, вот и позлила. — Пошли, — он приказывает ей. Она хочет возмутиться и сказать, что он никакого права приказывать ей не имеет, но вмешивается Фархад, который встает между ними: — Виктор, Прекрати. Ты не её муж, чтобы приказывать ей, — и Фархад убирает руку Вити с её руки. Мила прижимает руку к себе, ощущая легкую боль. Кажется будет синяк. — Еще раз повторю, это не твоё дело, — Витя скидывает ладонь Фархада с себя и опять хватает её за руку, от чего она морщится от боли. Витя видит это, но ничего не делает, сжимает руку так же крепко. — Отпусти её или пожалеешь, — Фархад уже звучит угрожающе, подходит к Вите вплотную. Между ними разница в росте, Витя очевидно выше, он приподнимает бровь: — И что же ты мне сделаешь? Это моя земля, а ты всего лишь здесь гость. Мила замечает, что некоторые мужчины из семьи Тавади смотрят на них. Некоторые будто собираются идти в их сторону. И Миле точно никакие разборки сейчас не нужны. Она вклинивается между ними, кладет ладонь Вите на грудь: — Так. Успокойтесь оба, — она смотрит на них обоих, а затем только на Витю: — Если хочешь поговорить, то быстро. И ты прекратишь портить мне этот вечер. Ему не нужно повторять дважды, потому что он тянет её в сторону приватных комнат и вталкивает её в одну из них. — Что ты хотел? — спрашивает она, разворачиваясь к нему и скрещивая руки на груди. Мила хочет остаться здесь, в центре комнаты, но конечно он оттесняет её к самой стене и едва ли не вжимается своим лицо в её лицо: — Прекрати меня бесить, — одна его рука у неё на талии, другая на горле, и это вынуждает её задрать голову и посмотреть на него. — Тогда прекрати меня преследовать, — отвечает Мила спокойно. — А что? Учитель тебя уже не устраивает? — он не отпускает её, сжимает ладони только сильнее. Они смотрят друг на друга, играют в гляделки, и в его голубые глаза будто штормовое море сейчас. Море, в котором так легко утонуть. Море, в котором она и так уже давно утонула. — Фархад мой друг, — отзывается она, медленно облизывая губы. — Как и ты. — А. Друг, — на его лице появляется какая-то гримаса, которую она не может расшифровать. — Так ты с этим другом потом поедешь в гостиничный номер и будешь делать то, что делаем мы? — он наклоняется к ней. Она знает, что последует за этим, поэтому отворачивается как раз в нужный момент. Его губы лишь мажут по её щеке. И когда он понимает это, то отстраняется от неё, но не отпускает, буравит её тяжелым взглядом. — Вот это уже не твоё дело, — шепчет она. — И отпусти меня. Разговор как-то и не о чем получился. Вызвала ревность? Судя по всему вызвала. Но дальше что? Мила и сама запуталась во всем: то отталкивает его от себя, то притягивает к себе опять. А он ведется на это, реагирует. Она была и остается для него игрушкой, с которой не хочется расставаться. По крайней мере она так думает. — Ты уверена? — он шепчет, и этот шепот кажется мягким, что совсем не сочетается с тем, как его ладони сжимают её талию и горло. Витя проводит носом по её щеке, как будто нежничает с ней, затем медленно убирает руку от горла. — Не порть ни себе, ни мне вечер, — Мила все же на него, тяжело сглатывая. Он ничего не говорит, отпускает её полностью и она обходит его. Только оборачивается у двери, будто дает ему шанс сказать о своих чувствах, если они у него есть. Витин взгляд прикован к её животу, когда он спрашивает: — Ты-? И слово про беременность провисает между ними. — Нет, — Мила качает головой и уходит, закрыв за собой дверь. Она возвращается за стол к Фархаду с улыбкой на лице, отмахивается, когда он спрашивает, о чем хотел поговорить Витя и почему он вообще себя так вел. Потому что она сама не знает, что происходит, если честно. А поговорить, как советовал Фил… Поговорить она не может, боясь обнажить свои чувства к нему. Вряд ли ему они нужны.