Фатально

— Где её носит? — процедила сквозь плотно сжатые зубы Варя, откидывая на спину длинную тёмную косу. Сложив руки на груди, сверкала серыми глазами, что на солнце отливали серебром. Девушки, стоявшие рядом с ней, благоразумно промолчали, продолжая выискивать в дали рыжую макушку. Обе прекрасно понимали, что терпение Громовой стремительно уменьшается и если Алёна не поторопиться, то милосердия явно не получит. Рыжова и в учебное время пунктуальностью не отличалась, хоть это и было относительно терпимо. Но сегодня, когда их компанию вызвал директор, Варвара на девяносто девять и девять процентов уверена, что причина кроится в рыжеволосой подружке. Кто знает, что она успела натворить, пока остальных не было рядом. По прошествию нескольких минут девочки, наконец-то, увидели Алёну, что на всей скорости неслась прямо на них. Скейт неуклюже подпрыгивал на мелких камушках, попадавших под колёсики, из-за чего заставлял девушку сильно напрягать тело, дабы сохранять равновесие. Какая бы не была дорога она хорошо держалась, ведь скейтбординг — её стихия, как-никак. Резко остановившись перед подругами, Рыжова начала тороторить извинения. Вероятно, у неё заготовлена целая речь на такие случаи. — Алёнка, убила бы, — прошипела Громова, строго смотря на опоздавшую. — Ещё успеешь, — усмехнулась Кира, заправляя за ухо фиолетовую прядку, — Идём, а то Арлен Семёнович уже давно ждёт нас, — добавила она, направляясь к главному входу в школу, а после и к кабинету директора. Ей даже не требовалось оборачивать, чтобы узнать идут ли остальные. Ведь она отчётливо слышала, как Варя замахнулась и дала Рыжовой крепкий подзатыльник, как та шикнула в ответ и как их усмирила Валя. В моменты когда школа пустовала, она источала мистическую энергетику, по крайней мере, так хотелось думать Сменкиной. Проходя по коридорам, где в обычное время не прекращался шум и гам, становилось не по себе. Шаги казались оглушающе громкими, дыхание нервным и рваным, а голос самопроизвольно снижался до шепота. Догнав Киру, девочки зашагали нога в ногу. Каждая раздумывала над тем, зачем же их всё-таки вызвал директор в выходной день. По словам Алёны, она ничего не сделала, да и остальные могли вытворить что-то только, когда вся команда в сборе. На ум не шло ни одной адекватной мысли по этому поводу. Не заметив, как преодолели второй этаж, девушки уже стояли перед кабинетом директора. Они мялись, не решаясь постучать, пока в итоге Рыжова не выдержала и не подтолкнула Новикову в спину. Бросив недовольный взгляд, она робко постучала по двери и получила в ответ вполне дружелюбное разрешение войти. Обстановка в помещении, как и во всём учебном заведении, скромная. Однотонные стены, уже дырявый в нескольких местах линолеум, деревянная мебель, навеивающая ощущения советских времён. На большом окне с белой рамой висела короткая, серого оттенка занавеска. За лаковым столом сидел директор, Арлен Семёнович, поприветствовавший учениц коротким кивком головы. — Для начала, девочки, скажу, что я очень горд за вас, — протянул он, заставляя компанию ещё больше впасть в непонимание и потеряться в догадках, — Из нашей школы ещё никто не получал гранд на обучение в «Энвелле». Повисла пауза. Конечно об «Энвелле» знал каждый второй ученик. В начале учебного года суматоха вокруг элитного лицея увеличивалась, накаляя терпение всех до предела, ведь в это время проходил ежегодный конкурс на бюджетные места. Весь конкурс укладывался в тесте, составленном педагогами лицея. За каждый верный ответ начислялось определённое количество баллов. И чем их больше — тем больше шансов на поступление. Девочки переглянулись, понимая во что ввязались. Тест проходит около двух недель назад и тогда Рыжова, Сменкина и Громова всеми возможными и невозможными способами списывали у Новиковой, лишь бы не получить неут. М-да, списали, так списали… Скомкано поблагодарив директора, они попросили его продолжить. Мужчина рассказывал об обучении, аттестате лицея, статусе и прочих мелочах, которые теперь очень важны девочкам. — Их автобус будет завтра около школы в девять утра, — сообщил он в конце, осматривая учениц. Едва заметно кивнув, компания покинула кабинет, а после и школу. Они шли молча, обдумывая полученную информацию. У каждой на уме разные переживания по поводу перевода: кто-то боялся уезжать, ведь «Энвелл» предполагал постоянное нахождение учеников на учебной территории; кто-то волновался из-за обучения там, потому что до этого лишь бил баклуши; а кто-то накручивал себя перед встречами. Не сговариваясь девушки направились к одной заброшке, где проводили большую часть времени. Внутри пахло сыростью и извёсткой, и ещё чем-то таким о чём лучше не думать. Быстро перескочив с нижних этажей на средние, прошли на подбитый балкон. Вытащив из рюкзака пачку сигарет с зажигалкой, Кира оперлась на бетонный блок. Зажав сигарету губами, подожгла и вздохнула дым. Первая лёгкая затяжка не принесла необходимого результата, из-за чего следующая стала продолжительнее. Никотин попал внутрь, оставляя горечь во рту и дурноту в голове. — А говорила, что завязываешь, — хмыкнула Варя, подходя ближе. — Это не так просто. Нельзя в один момент бросить то, что стало частью тебя, — отстранённо отозвалась Сменкина, вновь втягивая табачный дым. — Девочки, что вы думаете о новой школе? — тихо подала голос Валя, переводя тему разговора в другое русло. — Пока ничего, но это точно будет весело, — ответила Алёнка, сверкая своей фирменной широкой улыбкой.

***

Прогулка квартета немного затянулась и домой они вернулись только часам к пяти вечера. Естественно родителей Арлен Семёнович уже оповестил и объяснил детали. Сказать, что семьи девочек были счастливы и горды успехами дочерей, ничего не сказать. Только вот Кирина мама, Татьяна, находилась в тревожном состоянии. Радость за Киру перекрывала мысль об её отъезде, да ещё и в элитный лицей «Энвелл», который спонсирует её бывший муж. — Мам, успокойся, — твердила девушка, наблюдая за метаниями женщины, — В конце концов я еду в школу, а не сбегаю к отцу, который судя по всему, забыл о моём существовании. — Я просто беспокоюсь, — проговорила Таня, присаживаясь на диван и исподлобья поглядывая на дочь, — Ты ведь впервые уезжаешь так на долго… — Ну, через год я бы всё равно уехала, — перебила Кира, хмуря лицо. Женщина тяжело вздохнула, понимая, что зря лишний раз накручивает себя. Но всё-таки как тут не переживать, когда уезжает любимый ребёнок? Для Татьяны Киры всегда будет маленькой девочкой в розовом платьице и с озорными косичками. «Интересно, как Вик отреагирует на мой приезд?», — мысленно хмыкнула девушка, покидая компанию матери и направляясь в спальню, дабы собрать чемодан для завтрашнего отъезда в лицей.