до рассвета.

Нет, Вика всегда знала, что друзья у неё с приёбом и шилом в жопе, но несущиеся на перегонки за тараканом Полина и Антон — это уже какой-то сюр, при условии, что оба всегда просят убить рыжих тварей за них (Поперечный в такие моменты всегда громко кашляет). Из блока высовывается синяя макушка с телефоном в руке, направленным на марафонцев. Понятно, его рук дело. — А чё происходит? — Не ебу, — опровергая предположение подруги, Женя поправил очки на переносице, в следующее мгновение уже наводя камеру на конец коридора и увеличивая радостную Полину, поймавшую рыжего-усатого стаканом, и грустного Антона, стонущего устало и явно разочарованно, — сидел монтировал, они о чём-то спорили, увидели таракана и вот. Вика хмыкает тихим «балбесы», пока они плетутся обратно уже менее бодро, с явно слышимой отдышкой и тараканом в стакане, накрытом крышечкой. Дверь резко открывается и из блока вылезает Поперечный с шипящим: «Сука, чё вы носитесь как кони, ещё и ржёте также, не мешайте мне фокусироваться на проекте ебучем!» Его перебивают визгом и смехом громче раза в два, потому что Даня даровал сородичу свободу, дверью попав Полине прямо по руке со стеклом. Пока один рыжий стремительно улепётывал после стресса в сторону кухни, второй покрутил пальцем у виска. — Совсем ёбнулись, — заворчал Поперечный, — чё у вас случилось? Я как будто вам дело жизни обломал! Не смотрите на меня так нахуй! Мелочь на контакт с другом друзей идти отчаянно отказывалась, отмахиваясь перед Женей и Викой, мол, твои друзья, ты и общайся, мне и в шалаше собственной социофобии, в случае Полины, и в компании своих дебилов, в случае Антона, замечательно. — А ты походу обломал, — Волков был весел, хоть и не бодр, а поэтому хохотнул это громко, уменьшая в камере изображение дурдома, именуемого на сайте университета «общежитие по адресу 59/3 (запасное, совмещённое)» — Ага, у них тут минимум операция по спасению мира была, — подхватывает Борлодина, которая хоть и поддерживала настроения Дани, подъебать всех и сразу была обязана. — Слышьте вы, миротворцы! — блок рядом открывается, показывая всем беснующимся Женю Калинкина во всей красе — белая рубашка, испачканная графитом, два разных по всем параметрам носка и одна вьетнамка, украшенная стразами, являлись полным и точным портретом старосты по этажу. Отсутствующие штаны, заменённые семейниками в клеточку, его только дополняли, — чё вы носитесь? — Таракана ловили, — Полина улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой, Женя передразнил её, кривя лицо, — не нахуй, а зачем. А за тем, чтобы этот, — тут она тыкнула в Антона ногтем, благо не нарощенным, — свой проспор отыграл, — это было сказано как-то слишком горделиво, и, кажется, Калинкин за это тоже решил не заинтересованно зыркнуть на двоицу, а припугнуть. — Я вас на кухню на ночь дежурить сейчас отправлю — хоть до рассвета эту нечисть рыжую ловите! — Поперечный в этот момент напоминает о себе тихим «охуел?», — прости, Дань. У нас как раз кто-то из холодоса еду крадёт. В конце предложения от миротворцев не осталось и следа — сидеть в окружении тараканов уж очень не хотелось, поэтому было решено свалить в триста третью, где их весёлые старты и начались. Когда перед сном Женя всё-таки решил уточнить, а на что и как они спорили, вообще-то, Антон как-то лениво развернулся лицом к кровати соседа и, подперев ладонью щёку вальяжно пропел. — А мы, Женечка, спорили, кто быстрее провокативные фотки в тиндере получит, на поцелуй с тараканом, — он сам хохотнул, видя усмешку своей Мальвины, — как видишь, я не самый надёжный хранитель дикпиков в глазах ловеласов, — он улыбнулся, закончив свой рассказ под звучный шлепок тапки о тушку насекомого, — и спасибо грымзе (как звал дотошного Женю Калинкина весь этаж во времена дежурств и обходов), что благодаря его припугу Полина об этом забыла. Женя посмеялся тихонечко, закатил в очередной раз глаза, и пожелал спокойной ночи. Зная девушку, у неё до рассвета появится не только способ изощрить проспор, но и отмстить Антону. И мстя её будет страшной.