Аномалия

Капитану Леви никогда не нравился этот старый и недружелюбный замок. Несмотря на многочисленные реставрации, он все равно выглядел обветшалым, а стены продолжали сыреть и покрываться плесенью, и сколько бы ни затыкали щели – все равно постоянно сквозило. А Леви любил комфорт, несмотря на то, что совершенно спокойно мог переносить и весьма суровые и неблагоприятные условия. Однако он не признавал излишеств, ибо считал, что излишества ведут к деградации, как физической, так и умственной и духовной. Его комфорт заключался в обыкновенном уюте, тепле, накрахмаленном постельном белье и безупречно-чистых рубашках. Леви вообще любил чистоту. Там где есть чистота - присутствует и комфорт. Поэтому, не успели его люди толком отдохнуть с дороги, как он тут же объявил генеральную уборку. Но прибраться во всем замке до приезда новичков отряду из шестерых человек, включая и самого капитана, было не под силу. Даже таким элитным, и Леви распорядился навести порядок лишь в центральной части замка, в прилегающей к ней башне, под которой находилась темница для Эрена, и в правом крыле, где через некоторое время должны были разместиться новобранцы. Но сейчас замок казался совсем враждебным и как будто изо всех сил сопротивлялся пребыванию в нем людей. Ставни на окнах упорно не хотели поддаваться: пришлось приложить немало усилий, чтоб открыть их и кое-где даже выломать задвижки. Сквозняком то опрокидывало мусорные ведра, то хлопало дверьми, норовя ударить входящих и выходящих солдат, а когда они снаружи отмывали от грязи окна, повиснув на тросах привода, на голову им беспрерывным дождем сыпались куски штукатурки и кирпича. К наступлению сумерек они успели убрать и обустроить только несколько комнат, в которых им предстояло ночевать, большой зал, отведенный капралом для совещаний, кухню, трапезную, пару кладовок и уже заканчивали заносить кое-какую мебель в подвальную камеру Эрена. - Осторожнее, Эрд! – прикрикнул мужчина с короткими темными волосами, что непослушным чубом торчали на затылке. – Я чуть ногу не раздавил этой долбаной кроватью! - Звиняй, Гюнтер, – прокряхтел в ответ блондин с небольшой бородкой. – И откуда на лестнице взялся этот хренов булыжник?! - Внимательнее надо быть! Давай, тащи вперед. Оба облегченно вздохнули, когда, наконец, водрузили кровать на нужное место. - Черт, вроде сплошная фанера, а тяжелая, точно из цемента, – проворчал Гюнтер, потирая уставшие руки. - Эй, Эрен, развлекаешься? – насмешливо обратился Эрд к парнишке с выразительными серо-зелеными глазами, который с недоумением вертел в руках какую-то железяку с грушевидным наконечником. Он слегка повернул витиеватую рукоять, и наконечник стал медленно раскрываться, сильно напоминая цветок колокольчика. - Это называется груша, – неожиданно раздался флегматичный голос капитана, и все устремили взгляд в сторону вошедшего. – В средние века ею пытали до смерти, – продолжал он невозмутимо. – Засовывали в какое-нибудь отверстие, например в задний проход и открывали. Жертва умирала от разрыва кишки, медленно и мучительно. Эрен ошарашено воззрился на изящный инструмент и с отвращением бросил его в ящик с остальной пыточной утварью, которую ему поручили убрать из подвала. - Ящики отнеси в чулан под лестницей, если закончил, – произнес Леви и оглядел камеру. Кроме кровати здесь так же был довольно вместительный шкаф, прикроватная тумба, стол, стул и бельевая корзина. – Вполне неплохо для темницы. Даже удобнее, чем в курсантских казармах, – изрек он. - Уж лучше казармы, чем место, где людей потрошили заживо, – буркнул Эрен под нос, толкая тяжелые ящики к чулану. «И это говорит пацан, жестоко зарезавший двух взрослых мужиков, будучи всего девяти лет от роду», - усмехнулся про себя Леви, но вслух лишь приказал всем подтягиваться на кухню к ужину. *** - Йегер, я же велел тебе сдвинуть здесь мебель, – Леви бросил мрачный взгляд на парня. - Но… но я так и сделал… – произнес Эрен, удивленно таращась на старые кресла и шкафы, стоявшие на своих прежних местах. - Тебе померещилось, – сухо сказал Леви, вперив в парня долгий внимательный взгляд. По всей видимости, тот действительно думал, что передвинул мебель. – Иди, покажись Ханджи. Может у тебя побочный эффект после превращения. Мебелью я сам займусь. - Так точно, – сказал Эрен, вытянувшись в струнку и, развернувшись на каблуках, удалился. Леви вздохнул. Неконтролируемая сила титана, внезапная трансформация, а теперь еще и проблемы с памятью. Он ожидал чего-то подобного, когда взял Эрена под свою ответственность, вот только он думал, что станет его стражником, а получился нянькой. То защитить от недоверчивых и готовых напасть при малейшем его пуке солдат, то помочь дотащиться до замка, потому что непривыкший организм сложно переносит превращения, то поддержать нужным словом, когда у парнишки начинаются депрессивные приступы самокопания и самобичевания. Хоть Эрен уже полноценный солдат, но он все же еще пятнадцатилетний, неопытный подросток, чей юношеский максимализм каждый день получает пинка от суровой реальности. И хорошо, что пацан упрям, как тысяча баранов и, благодаря этому, стойко переносит потери и неудачи, потому как Леви вовсе не собирался быть ему плакательной жилеткой, а скорее бодрящей оплеухой. Леви переставил мебель и уже собирался было смахнуть несколько паутинок под потолком, как вдруг где-то внизу раздался оглушительный грохот, а затем весьма забористая брань. Бросив метлу, он кинулся в коридор, надеясь, что это не Эрен, которого снова внезапно разнесло в размерах. Одним прыжком перелетев через лестницу, Леви оказался в тусклом коридоре, больше походившем сейчас на склад металлолома. Пол был усеян средневековым оружием и рыцарскими доспехами, прежде стоявшими вдоль стен аккуратными рядами, а теперь развалившимися на отдельные детали. В центре этого бедлама стоял, не шелохнувшись, бледный как смерть Гюнтер. Прямо перед ним валялась большая кованая железная люстра с погнутыми от удара и торчащими в разные стороны подсвечниками, а позади него в пол воткнулась алебарда, отхватив почти всю заднюю часть от форменной куртки. Упади она немного левее, и превратила бы его в беспозвоночного. А чуть поодаль, сочно матерясь, ползал на карачках Эрд, яростно пытавшийся снять с головы рыцарский шлем. - Что за херня тут случилась? – холодно произнес Леви, оглядывая помещение. - Этот замок проклят, – вымолвил Гюнтер загробным голосом, странно таращась в пространство перед собой. Подоспевшие на шум Оруо и Петра встревожено переглянулись, а Гюнтер продолжал: - Мы только-только здесь прибрали, вылизали каждую чертову железку и собирались уйти, как вдруг услышали крик, а потом… а потом упала люстра… - тут Гюнтер и все присутствовавшие опустили глаза на зловеще ощетинившуюся искривленными рожками люстру, кроме Эрда, который все еще дергал за шлем и тщетно пытался поднять заклинившее забрало. – И началось! Доспехи и оружие попадали просто так, как будто их сбросил кто-то невидимый! Я хотел сделать шаг назад, но… Черт, я как чувствовал! – сказал он, ощупывая спину. - Да помогите кто-нибудь, мать вашу! – заорал Эрд, и Оруо поспешил к нему на выручку. - Капитан, а ведь здесь и правда творится что-то нечистое, – робко подала голос Петра. – Исчезают ведра и щетки, свечи и факелы постоянно гаснут… - Ай! Стой, волосы зацепились! Оруо, ты мне сейчас скальп сдерешь! – прорычал Эрд. - Да тебе давно пора обкорнать этот мышиный хвост! - …А по ночам слышны какие-то непонятные звуки, шорохи, стук и топот, – закончила Петра, слегка поежившись. - Подтверждаю, капитан, - произнес Оруо сдавленно, так как изо всех сил тянул за шлем, упершись одной ногой в плечо Эрда. – Могу поклясться, что прошлой ночью слышал крики. Тут шлем, наконец, выскользнул, и Оруо больно шлепнулся в груду доспехов, вызвав раздирающий уши скрежет. - Так, отставить эти ссыкливые разговоры о мистике, – жестко отчеканил Леви. – Замку хрен знает уже сколько сотен лет, в нем наверняка водятся мыши и прочая живность. Отсюда и шорохи и звуки. К тому же сраные сквозняки. Никаких проклятий не существует. И тут, словно в опровержение слов капрала, раздался страшный вопль. - Вот! Это оно! – воскликнул Гюнтер, и все замерли, чутко прислушиваясь к приглушенным стукам и ударам. Где-то что-то разбилось, а затем они снова услышали отчаянный крик. Теперь он звучал намного отчетливее, и Леви он показался смутно знакомым. - Да что же это такое? – задрожала Петра и, не глядя, инстинктивно схватилась за крепкую руку капитана в поисках защиты. - Аномалия, вот что, – хмуро произнес Леви и уверенным шагом направился в сторону лестницы. Петра недоуменно заморгала. Как оказалось, она сжимала руку Оруо, непонятно каким образом очутившегося рядом. Густо покраснев от смущения и злости при виде его самодовольной усмешки, она грубо отдернула руку от его ладони и быстро засеменила вслед за капитаном.